183 письма с Севера. 1979 год. Главы 16-18

     На фото: работники ПСО-35 всегда организованно выходили на праздничные коммунистические демонстрации 1 мая и 7 ноября. Я - крайний слева, Люба - крайняя справа. г. Надым.


Глава 16


     Ещё с молодости я заметил за собой некоторую мистическую особенность, которая сопровождает меня по жизни. К примеру, случалось, когда я занимал очередь в магазине за каким-нибудь дефицитом, он, этот дефицит, кончался тогда, когда подходила моя очередь. Бывало, на рыбалке клёв прекращался тогда, когда я начинал разматывать удочки. Происходили и другие случаи, о которых вот так сразу и не вспомню. Иногда они меня забавляли, но нередко вызывали и досаду. Мне жена в таких случаях, шутя, конечно, говорила: «Оно и понятно — родился в понедельник».

     Не скрою, приходилось мне и позже увольняться и устраиваться на работу на Севере, но этот случай с конторскими препятствиями запомнился наиболее сильно. Оформление в ПСО-35 выглядело, скорее, не драматичным, а комичным.

     Итак, 1 октября. День пасмурный с температурой около ноля градусов,. Одевшись потеплее, сразу после обеда я отправился к озеру, в маленькую конторку ПСО-35. Начальник отдела кадров (пожилая тётя по фамилии Гусева) в этот день посетителей не принимала — делала отчёт. На следующий день я пришёл сюда с утра пораньше. Кадровичка посмотрела моё заявление, и выписала приёмный лист. Я пытался было отдать ей трудовую книжку и справки с предыдущей работы, но она категорически отказалась, сказав: «Вместе с приёмным листом все документы и принесёте».

     Прежде, чем устроиться на работу, требовалось сначала пройти медосмотр — сюда входили флюорография, сдача крови на RW и на общий анализ, сдача мочи, и пройти пять врачей, включая окулиста, терапевта, невропатолога и т.д. Затем в военкомате и нарсуде сделать отметки о смене работы, и, наконец, пройти пожарный инструктаж. На Севере с этим делом строго.  На эти дела у меня ушло почти два дня.

     Пока готовились анализы ингредиентов моего организма, я прошёл все необходимые учреждения, кроме пожарной части: к ним направился  в последнюю очередь. В комнате, где проводился инструктаж, собралось человек пятнадцать таких же, как и я, бедолаг. К моему удивлению, в форменном костюме появилась женщина (пожарными я знал только мужчин), она долго говорила об огнетушителях, о профилактике и мерах пожарной безопасности на производстве, и тут же привела пример: «В ночь на 3 октября в городе сгорела контора какого-то строительного управления. Раньше это была контора УПТК треста «Надымгазпромстрой»».

     Я обомлел, потому что знал: теперь это была контора ПСО-35. После инструктажа я чуть не бегом отправился туда. Действительно, зрелище ужасное: вагончики сгорели дотла. На пепелище несколько рабочих лениво разгребали угли, пытаясь ещё что-то найти. Сгорели документы бухгалтерии, планового и производственного отделов. Сгорел и склад. Кое-где на земле, покрытой тонким слоем раскисшего снега, виднелись разбросанные обгоревшие валенки, сапоги, другая спецодежда, столы, холодильник.

     Недалеко валялся небольшой сейф. По разговору стоящих рядом зевак, я понял, что в сейфе находились 20 тысяч рублей и трудовые книжки, всё это прилично обгорело. Причина пожара банальна: в одном из кабинетов ночевал прораб, которому негде было жить. На улице холодно, включил рефлекторный обогреватель; но поскольку находился «под градусом», какую-то вещь уронил на рефлектор, и та загорелась. Сам остался жив чудом. Погрелся, называется... Я мог только догадаться, какие трудности ожидали теперь эту новую организацию.

     4 октября резко похолодало и выпал снег. Город побелел. Имея на руках все документы, я отправился устраиваться на работу. Отдел кадров разместился в одной из комнат только что построенного «бамовского» дома на территории городка ПСО-35. Отопление в доме и, соответственно, в комнате ещё не сделали. Электрические обогреватели грели плохо. Из мебели — самодельные стол, стул и какой-то железный ящик под документы. Кадровик Гусева в пальто и валенках одиноко восседала в центре этой полупустой маленькой комнаты. Изо рта при дыхании шёл пар.
     — Приём на работу вестись не будет, — вяло сказала она.
     — А когда можно прийти, — насторожившись, спросил я.
     — Не знаю.
     — Как же мне быть?
     — Я же сказала — не знаю.
     «Ничего себе, — подумал я, — называется быстренько устроился на работку». Выйдя на улицу, не знал, что делать.

     Вдруг заметил, как в дверь, откуда только что вышел я, вошёл мужчина средних лет. Через минуту он выскочил на улицу и со словами: «Я их сейчас на уши поставлю!», направился в сторону вагончика, где находились прорабы. Я последовал за ним, догадавшись, что энергичный товарищ тоже устраивается на работу. В прорабском вагончике как раз находился главный инженер ПСО-35 Вячеслав Михайлович Пахомов. Когда он узнал, по какому вопросу мы обратились к нему, сильно удивился:
     — Как это не принимает на работу? Мне рабочие нужны, как воздух.

     Вместе с ним мы вновь зашли в «кадры». Гусева встрепенулась и сказала, что в ручках замёрзли чернила и невозможно писать.
     — Это ваши проблемы, если люди сегодня не будут приняты, завтра мы с вами расстанемся.

     После такого артобстрела через тридцать минут меня и мужика охотно приняли в ПСО35, и назавтра я вышел на работу. Бригада оказалась не такой уж и маленькой, около двадцати человек. Все переодевались в маленьком вагончике, нагромождая вещи одна на другую. Из некурящих оказались только я и бригадир Ефремов. А остальные курили где попало и когда попало. К концу работы моя одежда так пропитывалась дымом, словно я работал на кубинской табачной фабрике.

     Работать приходилось всё время на улице, мороз или ветер во внимание не брались — срочно требовалось построить гараж для машин, помещения котельной и склада, вести монтаж теплотрассы и отопления во вновь построенных домах. Потом меня и сварщика Юру Михайлова направили варить емкости для горючего. Ёмкости на Севере обычно делались из длинных газовых труб большого диаметра, в которые с двух сторон вваривались огромные заглушки, а сверху — горловина из куска трубы меньшего диаметра. Получалась огромная лежачая цистерна. Неделю спустя на окраине городка появился склад горюче-смазочных материалов (ГСМ).

     Постепенно я начал замечать за бригадиром некоторые «особенности» его характера. Основная состояла в том, что он оказался весьма невыдержанным человеком, а если проще, то просто психом. Чуть что не так — и крик, брызганье слюной. Доставалось всем, невзирая на возраст и заслуги. Возможно, это был такой психологический приём — бей своих, чтоб чужие боялись. Сам Ефремов числился работающим бригадиром, но физически не работал. Постоянно находился в чистом костюме, и всегда делал вид крайней своей занятости: то ему надо идти к начальнику, то ехать договариваться насчёт каких-то материалов, то ещё что-то. Когда же появлялся там, где мы работали, начинались мелкие, по незначительным поводам, придирки. Всех это нервировало. Но терпели — бригадир есть бригадир.

     В бригаде я сдружился с некоторыми неплохими ребятами, в первую очередь с Юрой Михайловым, тем самым, с которым варил ёмкости. На Юрином дне рождения мы познакомились с его женой Наташей, невысокой, полноватой женщиной, и их двумя маленькими дочками. Сам Юра из Пскова, при случае любил прихвастнуть: «Мы пскопские». Наташа частенько ругалась с мужем из-за его пристрастия к выпивке. Злоупотребление «зелёным змием» не мешало Юре считаться хорошим товарищем.

     *****

     С 18 октября следом за мной Люба тоже начала увольняться из КММУ, где работала на складе. Когда я ушёл из ЦЗМа, Люба затосковала, уже привыкла, что мы вместе шли на работу, вместе и возвращались. А тут одна, одна... Увольнение ей дали не сразу, трудовую книжку получила на руки только во второй половине ноября.


     *****

     «Здравствуйте наши дорогие мама и Оля!
     В начале своего письма поздравляем тебя, наша мамулечка, с днём рождения! Желаем тебе крепкого здоровья и земного человеческого счастья!

      Жизнь наша идёт своим чередом. Есть кое-какие новости. Во-первых, Игорь пошёл в школу. Он с Юриком будут ходить в  школу № 2, но в разные классы: Игорь в 1 «Б», а Юра в 1 «Г». Это сделали специально, посоветовавшись с Люсей, чтобы не было путаницы с фамилиями. Игорь в школу пошёл с большой радостью. На третий или четвёртый день заметили в его глазах тоску по былой свободе. Учительница — Галина Николаевна — жалуется: очень уж подвижен и невнимателен. Недавно появилась двойка по письму. И смех и грех.

     Как-то спрашиваем у Игоря, так педагогично, что, мол, тебе нравится в классе и школе? Он подумал и отвечает: «В классе нравится Наташка, соседка по парте, а в школе — перемена и буфет». Мы обалдели. В общем, не скучаем.

     Иногда забегаем ко Льву с Люсей. На свой день рождения Лев находился на рыбалке, отмечали неделю спустя — 30 сентября.

     Люба работает на прежнем месте, а у меня есть изменение: я с 5 октября перешёл работать сварщиком 5 разряда в другую организацию. Название — ПСО-35 (плавучий строительный отряд № 35). Трест находится в Сургуте. Эта организация начала строить крупный механизированный причал на реке Надым.

     Часто вспоминаем вас. Совсем соскучились. Скоро год, как я уехал из Ермака. В этом году мы ни фруктов, ни ягод почти не видели. Сейчас закупили 80 килограммов капусты, будем солить. На днях привезём картошку.
     Вот с работы пришла Люба. Писем от вас по-прежнему нет. Пишите обо всём. Будем ждать. Целуем всех крепко. Ваши Леонид, Люба, Игорёк. 9.10.79».


Глава 17


     «Здравствуй, дорогая мама и все наши родные!
     Перед ноябрьскими праздниками получили от вас долгожданное письмо. Неприятным известием, мама, стало сообщение о смерти твоего отца, нашего дедушки, Якова Александровича. На следующий день после того, как мы получили письмо, сходили ко Льву с Люсей. Лев тоже очень огорчился. Так белорусский дед и не увидел правнуков, хотя хотел. Ты пишешь, что с 1 по15октября ездила в Белоруссию на похороны отца, представляем, какой трудной получилась у тебя дорога.

     Наши дела идут своим чередом. Игорёк ходит в школу. На праздники у него попали как раз первые каникулы. Обычно утром в школу он на подъём туговат, порой еле добудишься, решили, что в выходные подольше поспим. Так он в эти дни как лунатик — ещё и семи часов утра нет, а он уже просит кушать. Учится Игорь средне. Пишет и читает хорошо. Скоро будет писать вам письма сам.

     Я по-прежнему работаю в ПСО-35, работа мне нравится. Правда, приходится всё время работать на улице. 30 октября у нас проходила профсоюзная конференция. Меня избрали в состав постройкома. При распределении обязанностей выбрали заместителем, поручили руководить культмассовым сектором. На днях я разговаривал с начальником ПСО о работе для Любы. С 19-20 ноября она рассчитается в КММУ-4 и перейдёт сюда. Кем конкретно будет работать — напишу в следующий раз.

     В конце октября Лев больше двух недель находился в командировке в Тюмени, его посылали за новой большой машиной «Ураган», которую переправили на грузовом самолёте прямо в Уренгой. Потом Лев снова летал в Тюмень за какой-то запчастью, и к праздникам вернулся в Надым.

     На 7 ноября мы ходили на демонстрацию, она у нас начинается в 11 часов утра. Погода выдалась хорошая: солнечно, 20 градусов мороза (что интересно, точно такая же погода стояла и в прошлом году). К 12 часам пошли ко Льву. Люся уже хлопотала на кухне, а Лев валялся на диване, смотрел по телевизору московский парад. Накануне Лев достал жбанчик пива, и праздник получился на славу. Игорюха с Юриком до вечера гуляли на улице, а потом занимались своими делами (рисовали, читали и т.д.)

     Сегодня 14 ноября, среда. Я пришёл с работы и сел за это письмо. Игорёк дома. Вот пришла и Люба, начала готовить ужин. У меня 3 ноября исполнился год, как приехал в Надым. Такой вот маленький юбилей. Пишите, привет всем от всех нас. Целуем. Леонид, Люба, Игорь. 14.11.79».

     *****

    6 ноября бригада работала до обеда — это предпраздничный, укороченный день. Я уже собирался идти в бытовку, чтобы переодеться, как ко мне подошёл главный инженер Пахомов и отозвал в сторонку.
     — Вы сварщиком работаете давно? — спросил он.
     — На Севере год, а до этого работал преподавателем по сварке в ГПТУ.
     — Понимаете, меня Ефремов как бригадир не совсем устраивает. Как бы вы отнеслись к тому, чтобы возглавить бригаду?
     Пахомов внимательно посмотрел на меня. Я на минуту представил себе, как восприняли бы такую новость ребята из бригады, да и сам бригадир. Бригада существовала около полугода, только что сформировалась. Парни в ней с самыми разными интересами, мыслями, характерами. Можно только представить, какого врага я нажил бы себе в лице Ефремова. К тому же в бригаде работал и его младший сын Сашка, приличный лодырь и неумеха, которого папаша пристроил, сразу взяв по четвёртому разряду.

     — Знаете, Вячеслав Михайлович, я уверен, что до бригадирства в этой бригаде ещё не дорос. А вообще, у меня есть желание возглавить бригаду, только не эту, а организовать новую, с комсомольско-молодёжным уклоном и подобрать туда хороших, серьёзных ребят. Ведь не будет же в ПСО-35 всё время одна бригада.
     — Хорошо, — охотно согласился инженер, — этот разговор будет пока между нами, мы к нему ещё вернёмся.

     Месяца через два Пахомов пригласил меня к себе в кабинет и поинтересовался, не забыл ли я тот разговор в ноябре. Я сказал, что не забыл.
     — Подберите на своё усмотрение ребят: есть необходимость в создании небольшой самостоятельной бригады — скорее, это будет звено — для выполнения сантехнических работ по нашему городку, а впоследствии и на причале. Возглавите его вы.
     В звено я пригласил четырёх ребят, которых хорошо знал, из бригады, а двух ко мне направили из отдела кадров. От Ефремова мы больше не зависели, и были в управлении на хорошем счету.

     *****

     Вспоминается один забавный случай, который произошёл в ноябре. После работы вся бригада ушла домой, а меня и Юру Михайлова начальник участка Печёнкин попросил немного задержаться — надо было доделать отопление на складе. Мы без передышки часа полтора поработали, а потом зашли в бытовку передохнуть. Только присели, как вдруг распахивается дверь и влетает Наталья, жена Юры. Бледная, губы трясутся, глаза, как у кошки при пожаре. Чуть не с кулаками набросилась на мужа:
     — Паразит, хоть бы предупредил, что останешься здесь после работы. Я думала, что ты с Женькой Нестеровым в машине перевернулся.
     — Как перевернулся? — вскочил Юра.
     — Иди, посмотри на дружка, завалился на выезде.

     Мы рванули к месту аварии. Недалеко от ПСО-35 протекал небольшой ручей, через который пролегала дорога. Шофёр ПСО-35, Женя Нестеров, будучи пьяным, надумал прокатиться на своём огромном «КРАЗе», и немного «промахнулся» — машина съехала с дороги и завалилась в ещё не замёрзший ручей. Когда мы подбежали, увидели лежащую на боку с торчащими в сторону колёсами — похожую на огромного слона — машину. Из откинутой дверцы, как из люка танка, медленно вылезал Нестеров. Шатаясь, он вышел на обочину дороги и тупо уставился на своего кормильца, изредка встряхивал головой, как бы желая сообразить, что же всё-таки произошло, как это она, его кормилица, так несерьёзно с ним, с Женей, поступила. Тут подоспели другие шофёры. Они отвели Женю в сторону, чтобы не мешал, принесли трос, завели трактор и через полчаса оттащили машину на стоянку. Женя всё время бормотал:
     — Не пойму, как случилось... Не пойму, как случилось...
     Волнение Наташи было понятно: Юра и Женя дружили и нередко вместе выпивали. Когда она услышала, что Нестеров перевернулся, решила, что в кабине ехал и её муженёк. Когда шум улёгся, и все стали расходиться, Юра грустно вздохнул:
     — Опять Наташка дома будет меня полоскать...
     — Слушай, Любу я тоже не предупредил, что задержусь, — вспомнил я, и мы рассмеялись.

     *****
     С 19 ноября Люба уволилась из КММУ-4. Получила расчёт 117 рублей. Много это или мало? Авиабилет от Надыма до Тюмени в то время стоил 36 рублей, а до Москвы — 65. Правда, бутылка водки стоила 10 рублей. Но это я упомянул так, для сравнения...

     Накануне я разговаривал с начальником ПСО-35 Евгением Васильевичем Панченко насчёт работы для Любы, он сказал, что пусть приходит, что-нибудь найдём. Когда Люба пришла, ей предложили работу учётчицей на отсыпке новой дороги на причале. Люба прошла медосмотр и с 26 ноября вышла на работу. Мы опять были вместе, в одной организации!

     *****

     «Здравствуйте, дорогие мама и сестрёнки!
     Ещё в ноябре получили мамино письмо. Ну, вот, опять неприятное известие — умер муж бабушкиной сестры Паны. Время идёт, люди стареют и уходят из жизни...

     Дела у нас идут нормально, все живы и здоровы. Игорюшка ходит в школу, учиться стал ровнее, входит в русло. Всё больше появляется четвёрок и пятёрок. Хотя дома шалун и озорник. Ходит в продлёнку — приезжает из школы к 6 вечера, когда мы уже дома. Уроки делает в школе, а дома лишь отдыхает.

     Я работаю на прежнем месте. Работа нравится. Задержусь здесь, наверно, надолго. Я писал, что сюда же перетянул Любу. С месяц, до конца декабря, она будет работать учётчицей по перевозке грунта. А после нового года, когда придёт другое штатное расписание, её переведут или диспетчером или на склад. А пока 5-6 оранжевых «Магирусов» и несколько «КРАЗов» по целому дню возят песок, делают отсыпку под жилпосёлок ПСО. Люба сидит в вагончике и ведёт учёт машин. Работа непыльная. Я в шутку ей говорю, что под нагрузкой у неё только одна извилина.

     У Льва с Люсей всё нормально. 3 декабря Люсе исполнилось 30 лет! С первого на второе декабря мы гуляли у них. Пригласили они человек 8. Гуляли очень долго, отдыхать остались у них, легли поздно, в 4-м часу ночи. Утром встали — головы у меня со Львом «бо-бо». Кое-как к обеду оклемались.

     Выходной провели неплохо. К вечеру 2-го декабря ударил мороз под –40. Домой шли — чуть не окочурились. 3 и 4 декабря термометр опустился до –42. От мороза в городе туман, но ветра нет. Занятия в школах не прерываются. Игорюха по морозу до автобуса — перебежками, только кряхтит (от нашего дома до автобуса метров 50, а потом детей везут прямо к школьным дверям).

     Сегодня 8 декабря. Мы уже стали привыкать к значительным перепадам температуры, но такого, мама, ещё не было: утром встал и глазам не поверил — на градуснике +1 (плюс один!). Высунулся в форточку — с крыши срываются капли, снег набух. И весь день стояла весна. К вечеру стало –5. Север удивляет.

     Сейчас у нас полярная ночь. Утром идём на работу по темноте и возвращаемся тоже по темноте. Солнышко лениво поднимается к 11 дня, часа два-три поёжится над горизонтом, и после часу дня — снова сумерки и ночь. Мы всё больше и больше привыкаем к Северу. И Люба всё реже ропщет.

     Край этот очень интересен. Вообще Ямало-Ненецкий округ очень перспективен в газовом отношении. Осваиваться будет всё больше и больше. Работы здесь на десятилетия. Наступает последний год пятилетки, а там на 1981-1985 годы новые планы по освоению. За это пятилетие на освоение Западной Сибири выделено 25 миллиардов рублей. Но все капиталовложения окупаются нефтью и газом в течение года (извини, мамулечка, за казённый язык цифр, но вот в газете вычитал).
     Как-то прочитал слова некрасовской героини, для которой Сибирь являлась лишь каторжной стороной:

Там гробовая тишина,
Там безрассветный мрак...
Зачем, проклятая страна,
Нашёл тебя Ермак?

     Сегодня у меня дата: исполнилось 400 дней, как уехал из Ермака. Видишь, мам, до сих пор сохранилась армейская привычка считать дни и отмечать даты. Да, время бежит, дни идут быстро, и довольно однообразно. Утром встаём в 6:30. Игоря отправляем на автобус в 7:20, и к половине идём на работу сами. После работы ужин, телевизор, и к 10 вечера — бай-бай.

     Ну, ладно, мама, пиши, как там у вас идут дела, как твоё здоровье? Как сестрёнка Оля заканчивает культпросвет? Куда направят на практику? Мам, зайди в книжный магазин, спроси насчёт «Музыкальной энциклопедии», не поступила ли.

     Поздравляем всех с наступающим Новым годом! Счастья всем и здоровья!
 
    Чуть не забыл. Наша организация построила себе новую контору прямо в жилпосёлке, где я работаю. Теперь можно писать нам письма по новому адресу прямо на контору (адрес увидишь на конверте).
     Ждём писем. Ваши Леонид, Люба, Игорёк. Привет от семьи Льва. 8.12.79».

     *****

     Как-то попалась на глаза местная газета «Рабочий Надыма». На последней странице увидел несколько стихотворений. Одно из них мне понравилось своей необычностью, оно просто взяло меня за душу.

Стоят балкИ. Разномастные стены.
Железо. Дерево. Шифер. Толь.
А над балкАми в небо антенны
Чужую выкрикивают боль.

А может, тоску. По тёплому дому,
По травам зелёным, по соловью,
А может, ещё по чему-то другому
Верёвочкой горе чужое завью.

Завью, зашвырну в заполярные дали,
Чтоб в этих, прошитых ветрами, балкАх
Пореже грустили, поменьше скучали
О том, что оставили в дальних краях...

     Следом за этим стихотворением напечатано ещё одно, маленькое, думаю, что места много не займёт:

Надым — по силам молодым
И молодым по росту.
И всё, чего достиг Надым,
Далось совсем не просто.

На перекрёстке троп оленьих,
На стыке северных ветров
Поднялся ты. На удивленье
Красив. И строен. И суров.

     *****

     Продолжение воспоминаний здесь: http://www.proza.ru/2010/08/23/1391


Рецензии
Хуже нет, когда непосредственный начальник паршивый. От таких надо бежать.

Вячеслав Вячеславов   14.08.2012 18:04     Заявить о нарушении
На это произведение написано 5 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.