Марина де Бурбон

 
Марина де Бурбон. мнемозина


Суббота, * июля
 
Иду к летней кухне нарвать мяты для мохито. Плиточки дорожки нагрелись, босым ступням горячо. Подмосковье. +36. Вокруг мяты - гудение. Гуд. Жужжж. Пчелы. Чистые, деловитые, полосато-медовые. Мяты в саду 5 сортов, самая нежная – со светло-округлыми листьями, самая насыщенная - с продолговатыми листиками, яркими, зубчатыми, как язычки зеленных саламандр.
От меня любовь к мохито требует физической неленивости. Сбегать нарвать мяты, взять на летней кухне лайм. Вернуться в дом за бокалами и прочими ингредиентами. Но при сложной трехуровневой системе холодильников, свезенных на дачу в разные годы, сейчас, жарким летом 2010, нельзя рассчитывать на то, что кубики льда будут под рукой, они, скорее, под ногой. (На летней кухне подрагивает героический беленький Саратов, в доме – прибалтийская роскошь молодой советской семьи деревянный Snaige).  Лед  можно добыть только в одном-единственном, забытой марки ветеране, когда-то обклеенном пленкой под цвет сосновой кухни на улице Гарибальди, нашедшем свое последнее пристанище в подполе.
Сегодня было удивительное утро. Петухи пели, но это довольно далеко, в деревеньке. И не рано часиков в семь-полвосьмого.
Принять душ в бане пока все спят.
Открываю левую створку шкафчика и обнаруживаю в дальнем уголке остатки геля для душа Marina de Bourbon, надо доиспользовать и выкинуть. И вдруг аромат цитрусовый и мимозный, золотистый шелковый аромат, от которого душа кувырком. Это же запах духов… Первых?
Первых духов, подаренных кем-то очень ...    Помню картонную коробочку с сине-белыми полосками и матовый флакон - лежащую ничком дольку луны с мимозной желтизной внутри. Кто подарил? Когда?

- Мам, ты выключишь противокомарёное? – В этой семье “пока-все-спят” никогда не бывает затяжным… (Пора было выключить Raid, устройство, очевидно, объединяющее в себе  “комаров” и “морить”.)
- Мам, ты чево хохотаешь?
- Я, солнце мое, улыбаюсь, доброе утро для начала! Пойдем завтракать.
-Ой, молоко, молоко приехало!

Босые пятки уже несутся к калитке, с трудом, ловлю, одеваю, умываю – и мы идем за молоком.  “Газель” с молочными продуктами посещает наше СНТ два раза в неделю. По средам и субботам.  По средам это происходит в 11.00 , а по субботам в 8.00, это так противоестественно, что не раз  мы путались и начинали ждать в среду с 8 и пропускали фургончик в субботу.
- Мам, а это какая машина?
Ну, как объяснить ребенку, что калымажка с синим брезентовым верхом – ГАЗЕЛЬ?!

ВСк., *** июля
 
Память – удивительное устройство – один раз механизм запущен, и она водоворотом возвращает все, сначала стежку-наметку – вперед иголкой, потом целые ломти жизни, пласты, лопасти.
Мимозный шлейф тянется к 8 марта и дрожащему букетику, полученному у подъезда, высокого-превысокого 12 этажного дома.  Иду к репетитору по литературе. У пруда с ивами в легком зеленом дыму меня кусает пинчер – черный, гладкий, короткохвостый – под левую коленку. Я никогда не боялась собак. Они кусают тех, кто боится. То ли это была сумасшедшая собака, то ли я боялась своей учительницы по литературе. Седая, энергичная, веселая. “Печорин, значит, нравится? Хочется острых углов пока еще?” Да, Вы правы, со временем запоминаешь, где углы, обходишь, и ищешь овалы. Но для мохито лучше мята с остроконечными листочками.
Овальная - украшения для пирожных.

 - Мамочка, а ты сделаешь лиже?
-?
- Ну кррасное такое, с малиной…
-А желе, ага, пойдем делать.

Пн. *** июля

Рисуем на крыльце. Оно как палуба корабля. Если закрыть глаза и свесить ногу за борт можно почувствовать легкую качку, влажный ветер с соленой воды.
Достаю из коробочки с ракушками на крышке все сокровища – карандаши, пастель, восковые мелки, перо, на ручке которого потрескалась красная краска - все вперемежку в этой коробке, так повелось со времен моей прабабушки. Что хотите то купите да и нет не говорить, черное-белое не покупать.
Внутри этой коробки – плоская картонная коробочка, наборчик круглых карандашей с золотыми иероглифами. Что-то вдруг подскакивает в груди, радуется и прыгает туда, в  картинку на коробочке: китайское дерево неизвестной породы протягивает свои зеленые яркие ветки справа налево, на заднем плане крыши деревеньки, хочется сказать - пагода. Но кто ее знает, пагода  там или нет. 5 сереньких крыш, просто треугольнички с вогнутыми сторонами и трехэтажная крыша – три треугольничка ярусами. В ветках нависающих над деревней запуталось столько солнца, столько лучей, что на картоне они вышли почти как мимоза.
Эта коробка как-то связана с Marinoi de Bourbon, дерево это рисовано мной не раз, от его листвы сейчас обделяется образ другой женщины, доброй с длинными волосами в рыжей дубленке с белой длинной лохматой отделкой. Я бегу ей навстречу, а она раскрывает руки, наклоняется, чтобы поймать и закружить меня. Женщина с волосами цвета меди, тоненькой солнечной меди.
Пылинки духа мгновенно принимают другое расположение, как на экране электронной бумаги.
Субботник, родители взяли детей с собой. Дорожка из серых плиточек уходит высоко вверх, к Союзпечати. Там фундамент обложен черным блестящим продолговатым кафелем и в жару на него горячо садиться.
Грабли, лопаты, совочки, грабельки, дети снуют туда сюда, помогают. Родители молодые, им всем по 20 с хвостиками, родители с хвостиками, кудряшками. Некоторые в джинсах.  Неугомонные строители коммунизма. Университетский дом. Они разъехались из коммуналок, но дух остался, жизнь коммуны продолжается. Университетская коммуна.
Мусор, аккуратно собранный родителями в две кучи, кажется нам высокими стогами, и у Поли рождается идея увенчать этот трудовой подвиг велосипедом (?).
- Велосипед, давайте поставим наверх велосипед!
  Трехколесный беленький велосипед, на нем сидит клопушка в розовом платье, она  держит в ручке синие пластмассовые грабельки и что-то говорит невнятненько. Везу велосипед за руль, наклоняюсь, чтоб расслышать и всё бамс – беготня, все красное, потом из марева проясняется красно-белая машина скорой помощи, женщина с волосами цвета меди прижимает к себе мальчишку, готового зарыдать. Вася. И всё теряется в тумане.


Вт. **** июля

У нас в саду этим летом живет желтый дятел. Таких я не видела никогда. У него красная аккуратная шапочка.
Мы часто застаем его врасплох у водоема или у грядки с земляникой. Он ругается: “Ой, ну ты что ж так тихо-то подходишь?  Разве ж можно так пугать? Я ж чуть ягодой не поперхнулся, и вода не в то горло пойдет. Ни предупреждать же надо, когда идешь!” - и перелетает низенько на яблоню. Всем видом показывая – скоро вернусь.

Вроде и ходим громко, и собаки носятся с громким перелаем по периметру сетки-рабицы.. А все ему не вовремя … Может быть, это девочка, и она не хочет, чтобы на нее смотрели близко, потому что при такой жаре у нее перышки не так выглядят, как в обычное лето?
Или мальчик, но поэт, и все время где-то мысленно витает...
- Мам, а знаешь что… давай поедем на океян!   
Я как этот желтый дятел.
У соседки умерли две таких птички. Говорят, от жары погибло много ежей и комаров. Теперь помрут лягушки, а за ними – цапли. Вся пищевая цепочка.
Ежик приходит вечерами, терпит собачий лай, видимо, понимает, что пушистое поголовье безвредное. За водичкой приходит или за ягодами?
Все-таки, правильно говорят в народе,  в России четыре беды, по количеству стихийных бедствий – зима, весна, лето и осень.

Ср.***** июля

Соседка ходит в респираторе от смога и заодно поливает химикатами сорную траву.
Действительно, зря что ли защите пропадать? Как думаете, в какой момент мой сын решит в нее стрельнуть из водяного пистолетика?

- Мама, я к тебе пришел  в голеньких носках.
- Солнце мое ясное, а сандальки давай наденем быстренько, или уж без носок…
- Скорее, там молоко приехало!

Очередь. Не потому что здесь вкуснее, или дешевле, а потому что весь поселок сбегается, и одна бабушка магнитом тянет к себе другую. Занимают друг другу. Дежурят за полчаса до приезда фургончика. Бабушек, покинутых на дачном фронте успешным потомством, тянет поговорить.
 - Вела Сонечку из музыкальной школы, часов  в восемь темнело тогда, а ее мама-то насторожила, она все время, знаешь, как дорогу переходила, все по сторонам да осторожненько, а тут машин нет, а дорога там знаешь какая – вот как тут от куста до куста, и светофора нет, и ни одной машины не было, не знаю, откуда она взялась, Лежу только чувствую, ног у меня больше нет, но в сознании была, Сонечка верещит- заливается. Девица из машины выскочила, передо мной на колени бух, и этот, который рядом с ней сидел. У нее ничего, ни прав, ничего еще нет. Первый раз в машину села. Подарок. А мимо сосед  шел, он хирург, знает меня, как увидел, как заорет: “Что ж вы перед ней на коленях стоите, а она у вас на снегу лежит?!” И еще много чего сказал…

Это Баба Надя. Воспоминания десятилетней давности. Масса больничных подробностей.  Сонечка позвонила своей маме, с перепугу сказала только, что бабушку сбила машина, а больше ничего не сказала, та прибежала, задыхаясь, в больницу надо было отправлять уже обеих.
 - Умоляли, что отвезут в больницу сами. Не соглашаюсь, боюсь, скажут, что в больницу, а сами выбросят где-то по дороге. А девчонка первый раз за руль села, прав нет, ничего нет, ей только что эту машину-то подарили, она вместо тормоза на газ и всё.
-Ну судили ее хоть? – со смесью сочувствия, любопытства и злорадства вопрошает Валентина Юрьевна.
- Да нет.. Видно, что там деньги есть, так когда мы заявление подавать в милицию пошли так они вывернули, что я сама под машину бросилась. У нас кого деньги, тот и музыку заказывает.

Влажным трюфелем шоколадный бобз тыкается в руку. Погладь. И, вообще, пойдем погуляем? 
Это нам достаточно сада. Поливать розы, пересаживать, стричь боярышник. А бобикам и деткам нужно путешествие.


***
 
Ветер поменялся. Дыма нет. Звонила Снежана. У нее, оказывается, домик мамы недалеко от Могутово. Зовет в гости. Мы с Леней быстро собрались и поехали. Перед песиками извинились, но с собой не взяли.

Яблони сада мамы Снежаны столпились на шести сотках. Мамы давно уже нет в живых, а ее яблони все крепче сплетают руки в густой шатер. Дом, пустовавший много лет, будто приосанился, распахнул дверь, как мог широко, пока мы вытаскивали круглый стол под сень яблонь. Снежана взмахнула скатертью, достала старые бокалы. Фиалково-дымчатые. Они старательно блестят, понимают, что у них единственный день, чтобы отличиться, запомниться и сохраниться в воспоминаниях детей. Они не приедут еще долго-предолго.
Празднуем 10 лет свадьбы Снежаны и Вада. Без Вада, конечно. Он в командировке.
Зато с детьми. Старшая – Кира - ушла читать сказки Ленчику и Саше.
- А знаешь, почему мы поженились? – развеселилась Снежана. Она жила с отцом своих детей лет десять, добиваясь штампа, тратила свою жизнь на то, чтобы показать - она женщина-достойная-его. По его заказу – силикон, для него – нарощеные волосы, для него - фигурно выбритые бабочки…
Оказалось, что RAVE 4, подаренный на день рожденья, стал большим испытанием. “Ну что? Я кому машину купил? Смелой женщине или соплячке?” –(Зная Вадима, могу представить!) - “Ну и поехала я, как могла. А что делать?”
Натерпелась. Откупил. И женился.

Если ради белого платья надо задавить старушку, то кому оно надо?

Четверг ****** июля

Устроила себе идеальное утро. Недавно прочитала рекламку L’occitane и влюбилась: “Идеальное утро: нанесите крем Joli ventre на кожу живота, сделайте 60-80 упражнений на пресс, потом пробежка и легкий завтрак.” Мне сразу представилось это утро с запахом жасминового зеленого чая в прозрачной чашке, с сочным персиком, который течет по рукам, щека, по груди. Причем это только, когда живешь одна, можно завтракать так - не одеваясь. И моментально купила этот крем.
Открыла светло-зеленый флакончик холодного тона с белыми буквами, в нем сразу было какое-то очарование ретро, металлическая крышечка отвинчивалась не до конца, оставляя отверстие, чтобы выдавить крем.

Пахло миндалем, и в этом был весь миндаль мира и цветущий, избела-розовый, нежный-нежный, весенний, и свежее ядрышко из только что расколотой косточки абрикоса. В этом была удивительная свежесть.
Начала втирать этот крем в живот.

Было. Давно. В дебрях 5 курса.
Всегда говорили, как ни в чем не бывало. Как будто никто никого не любил. Не тосковал. Не ждал.
Отключение горячей воды – чудный предлог.
Самое романтическое время в Москве. Май-июнь.
Он пришел веселый.
Пришел помыться. Вышел из ванной и тут же отнес на кровать. Быстро.
А еще эти слова : ”Лучший крем”.
 Сноровка пятикурсника девичьего факультета. На животике стало мокро, липко.
- Лучший крем, – сказал он довольный собой.
Да неужто это было? Почему так?  Почему исчез? Неужели к нему применимы примитивные объяснения? Самые обычные?
Тьфу, ерунда какая, не так должно было. Не было.


Пятница **** июля


Привезла Леньчику машинки.
-А можно я их с горки запущу?
- Ага, дуй.
Ребенок старательно дует на коробочку! О металепс, ты вездесущ! О, сколько нам ловушек ежедневных готовит искуситель металепс!

.Суббота **** июля

На улице находиться днем почти нельзя. В доме на окнах мокрые махровые полотенца, тут можно дышать. Разбираю старые тетрадки, фотографии, дневники, - окаменелости юности.

Все кругом как будто сговорилось напоминать – карандаши, гель для душа, фотографии…

Собиралась выбросить свои старые пленки (кому они нужны? Легче старую фотографию отсканировать,  чем в печать нести.) Цифре дорогу! Под этим лозунгом должна была быть проведена реформация пространства и расчистка верхней полки шкафа. Но тут из пакетиков Kodak  посылались фотографии – отложенные как неудачные – забытые
И тут вдруг все связывается воедино. Черно-белая фотография Школьный двор. Детки хохочут. Вася стоит нога за ногу. Мячик в руках у него.  Вот  она в джинсовой косушке идет по огромной трубе через мутную речушку. Вот он в обнимку с деревянным львом письменного стола – корчит рожицу на манер третьей ножки стола. На манер третьего льва. Ну то есть залез под стол. Упирается руками в столешницу, как атлант, и нижнюю челюсть выпятил вперед.
Рассматривать фотографии не стала. Они еще такие, как показывают в Гарри Поттере –  живые, начинают двигаться, разговаривать. Чтобы разглядывать фотографии нужно, чтобы воспоминание затянулось сухой пленочкой. Застыло и не продолжалось дальше кадра.

Все сложить в коробку, большую красивую, поставить на самое видное место. Именно на самом видном месте вещи замыливают глаз,  привыкаешь, и электрический ток постепенно теряет заряд и размагничивается, становится безобидным, как электростатика расчески, притягивающая клочки бумаги.

--------------------------------------------




Вася. Кофе на терраске какого-то московского ресторанчика. Жара пепелящая. Общаться как взрослые люди, знакомые недавно и мельком. Никто и никогда не додумается взяться за руки и посмотреть в глаза. “Пригласит зайти, если довезу до дому”. Ты чувствуешь, как, отряхнув пыль офисной дневной болтовни, ныряешь в соленую воду, она держит, она выталкивает, в ней чувствуешь себя легким. Вы говорите о погоде-детях-фильмах-книгах. О планах-на-отпуск. Хочется повысить градус романтичности, хочется чуть ближе. Хочется. Пригласит зайти…
Но слова говорятся всё мимо, всё пальцем в небо. Хотелось скорее или кожа к коже, или за руль. Мельницы слов вязнут в песке, которые сыплется на жернова, на лопасти колеса, на желоб, по которому когда-то шла белая тонкая мука.
Этот песок повсюду, он будет и на простынях, скорее, скорее отсюда.
Только последний раз губы в губы. Нежно, много, долго, глубоко, сильно, нёбо, как небо на нем вода, на нем влага.
Ты ушел. И воздух заполонила гарь.

Как будто горели дневники, тетрадки, фотографии, карандаши, первый поцелуй, и кассетки с записями любимых песен, книжки, подаренные на взаимные дни рожденья, засушенные розы. Горели торфяники и последний поцелуй.

У нас удивительное государство. Исторические здания сносят безжалостно и быстро. Домики 16 века с толстыми черными выступающими балками есть почти в каком-нибудь провинциальном городке Европы. Там лелеят свои балки. А у нас всё под снос с верой в лучшее. Ведь те, кто сносят, реально верят, что то, что они строят, - лучше.
А в частной жизни человек наоборот ничего не выбрасывает. Хранит. Отвозит на дачу. Хранят билетики на трамвай со счастливой суммой чисел, хранят свадебное платье после развода, хранят дневники за 5 класс, и свои, и внучкины.
Почему? Желание сохранить хотя бы свое личное свидетельство истории, если история страны сохранению не поддается. А еще бытовое наблюдение, что как только выбросишь – оно именно и понадобится.

-------

Суббота, ***** июля.

Разобралась в бане. Выбросила все старье.
И в доме. Пленки разобрала, фотографии тоже. Купила красивых коробочек в Икее.