183 письма с Севера. 1980 год. Главы 19-21

     На фото: помимо сварочных работ, я выполнял работы по резке металла. Вообще-то эту работу я делал в защитных очках, но снял их на пару минут, чтобы попозировать перед фотоаппаратом. г. Надым.


Глава 19


     Когда оказалось построенным одноэтажное «бамовское» здание конторы ПСО-35, в одном его крыле соорудили небольшой актовый зал. Вскоре меня, как члена профсоюзного комитета, ответственного за культмассовую работу, пригласил к себе в кабинет начальник управления Панченко и поинтересовался возможностью организовать здесь художественную самодеятельность силами молодых рабочих. Я сказал, что уже думал над этим вопросом.
     — Думать — это одно, а что-то делать — это другое, — нравоучительно заметил Панченко. — Сразу всё охватить невозможно, надо начинать с чего-то малого, конкретного. Скоро новый год, надо организовать утренник для детей. Что из музыки мы можем им предложить?
     — У нас есть магнитофон и баян. Есть и баянист — Володя Поздняков, он из бригады плотников.
     — Это хорошо, но недостаточно. Чтобы к нам шла молодёжь, надо её чем-то привлечь, может, тем же эстрадным ансамблем.

     Я смотрел на Евгения Васильевича и удивлялся. Казалось бы, столько производственных проблем, всевозможные неувязки по поставке стройматериалов, постоянное мотание по строительным участкам, разные там планёрки и совещания — и вот он сидит и разговаривает со мной насчёт какой-то музыки. Я стал проникаться к нему уважением. А то, что он с людьми прост и к их проблемам подходит со всем вниманием, я понял, когда разговаривал осенью насчёт работы Любе. Он тогда не задал ни одного вопроса, просто сказал: «Пусть приходит, что-нибудь найдём».

     Должен сказать, что когда я переходил работать в ПСО, решил не раскрывать своих музыкальных способностей: надоели постоянные хождения вечерами на репетиции и утомительные занятия с новичками. Сейчас, сидя здесь у начальника, вдруг решился:
     — Евгений Васильевич, я смогу организовать эстрадный оркестр, руководить буду сам, только нужны инструменты и аппаратура.
     Он, как мне показалось, оценивающим взглядом посмотрел на меня, наверно, не ожидал, что сидящий перед ним работяга вдруг ещё и в музыке разбирается, удивлённо повёл бровями, но расспрашивать не стал, может, посчитал  неуместным комментировать неожиданную инициативу энтузиаста.
     — С инструментами решим, деньги есть, — спокойно сказал он и тут же подбодрил меня, — думаю, у вас всё получится.

     Сразу скажу, что слово своё я сдержал: постепенно приобрёл аппаратуру с инструментами, потом нашёл парней, умеющих играть, мы устраивали вечера отдыха для молодёжи и небольшие концерты на праздники. Где-то в конце 1983 года контора неожиданно сгорела, сгорела и дорогая аппаратура. Было предположение, что пожар начался с комнаты, где хранился инструмент, но потом пожарники установили, что причиной возгорания стала медно-алюминиевая скрутка в электропроводке.

     *****

     «Здравствуйте, дорогие мама и Оля!
     С горячим Новогодним приветом к вам ваши северяне! Ну, вот и наступил 1980 год! Сегодня 2-е января. У Игорька начались каникулы, а мне и Любе завтра на работу. Праздник встретили хорошо. У Игоря ёлка в школе прошла 29 декабря, а 30 числа сводили его на утренник в свою организацию. Погода стоит как по заказу: безветренно, всё кругом покрыто инеем, на улице –10.  23 декабря к нам в гости приходили Лев, Люся и Юрик. Хорошо отдохнули, новый год договорились встретить у них. 31 декабря мы пошли к ним. В центре города поставлена большая ёлка, рядом снежная горка, крепость.

     Когда мы пришли ко Льву, Люся уже готовилась к вечеру. Мы со Львом своих жён отправили на кухню делать пельмени, а сами играли в карты. В квартире у брата тепло, уютно. На полу голубой линолеум, сверху палас. На стену Лев прибил красивый ковёр, который привёз из отпуска. Кажется, с этим ковром он привёз и складной современный  велосипед для Юры. В углу комнаты наряжена ёлка. Детей мы отпустили на горку, она от дома метрах в ста пятидесяти. Часа через два шалуны вернулись мокрые с ног до головы. Люся переодела их и отправила играть в спальню.

     За стол мы сели ровно в 11часов, произнесли первый тост за матерей и за Новый год, который уже наступил у вас в Ермаке (у нас он наступит на час позже). Вскоре встретили и свой Новый год. После 12 ночи смотрели «Огонёк», «Мелодии эстрады». Легли спать в 5 утра.  1-го января гуляли целый день: варили лапшу, ходили кататься с детьми на горку. Было здорово. Вечером вернулись к себе домой.

     Я всё как-то хотел рассказать тебе, мама, о надымском жилье. Город постепенно растёт, строятся пятиэтажки. Но многие организации не в состоянии строить себе бетонные квартиры, это дорого, да и долго. Чтобы ускорить процесс строительства жилья, некоторым заводам в стране дали поручения выпускать специальные стандартные домики — балкИ, типа вагончиков, и бочки, это как Диогенова, только очень огромные. Несколько лет назад для строителей БАМа был разработан проект деревянного панельного дома. Теперь такие дома завозят и в Надым. Строят их быстро, за 15-20 дней. Вот в таком доме и мы получили комнату от КММУ-4.

     С питанием у нас терпимо. Достаём мясо, тушёнку, сгущёнка продаётся свободно. К празднику достали шампанского, коньяка, а водка бывает редко. Редковато бывает и белый хлеб. Но жить можно. Время идёт, летом собираемся в отпуск. Лев смеётся, говорит мне: «Ты, брат, уже 3 года на Севере, считай  — 78-й, 79-й, и теперь 80-й». Уже скоро год, как и Люба здесь. Надо обязательно нынче позагорать, поднабраться витаминов. Интересно, винца там наша старушка сколько нынче надавила?

     Рад, что Оля закончила училище. Нынче ей уже исполнится 20. Если поедет по распределению, скучновато тебе будет, мамульчик.
     Напиши, мам, что нового у родни? Узнай, не приедет ли в этом году в Ермак дядя Володя, отцов брат? Давненько мы со Львом его не видели.
     Как у тебя идёт лечение ног? Пиши, мамуля, обо всём. Целуем крепко. Привет от всех нас. Твои дети, внуки. 2-3 января 1980».

     *****

     «Здравствуй, наша дорогая мамулечка и все родные!
     Получили ваше письмо, узнали обо всех новостях. Сегодня я получил от вас бандерольку с книгами, спасибо, будет что читать. Дела наши идут нормально. После нового года установились январские морозы, доходило до –50.  Школяры несколько дней не учились, даже у нас на работе несколько дней актировали (мы не работали). Сейчас потеплело. Я на работу надеваю ватники и валенки, иногда унты, хожу, как колобок. Люба тоже одевается теплее, как-то вначале ходила в лисьей шапке — подморозила ухо. Теперь одевает одну из моих шапок — выглядит даже очень симпатично.

     У Льва с Люсей мы давно не были. Я звонил Люсе. Лев с 13 января уехал в командировку в  Горький за автобусом для своей организации. А с 3 февраля Люся едет в Москву на 20 дней на курсы усовершенствования. Она дала вызов своей матери в Каскелен, которая должна приехать в Надым к 1 февраля, чтобы понянчиться с Юриком.

     С продуктами в Надыме сейчас похуже. Но достаём, а если уж и покупаем, то с запасом. Перед новым годом брали ящик (360 штук!) яиц. Есть картошка, капуста, которую солили сами. Игорю берём много соков. В январе соседка ездила в Салават, привезла нам 5 килограммов  колбасы (дефицит). Появился белый хлеб. Завтра сосед по дому привезёт говяжьего мяса, где-то договорился на полтуши. Нам даст 25 килограммов, хватит надолго.

    Из твоего письма, мама, я узнал, что с 1 февраля Оля едет на работу в г. Ерментау, Целиноградской области. Ни пуха ей, ни пера. А вот то, что моя тёща, не предупредив нас, бросила нашу квартиру и уехала к дочерям в Усть-Илимск, нас озадачило.
    Пиши, мама, будем ждать ответа. Привет всем от семьи Льва. Твои Леонид, Люба, Игорёк. 30.01.80».

     *****

     Расскажу немного о нас. Наша квартира в Беловке (Беловка — это пригород Ермака) состояла из трёх комнат, расположенных в половине одноэтажного коттеджа (или, если угодно, дома), вторая половина коттеджа, выходившая дверями в другую сторону, принадлежала другому хозяину. К каждой половине дома прилегал поливной огород площадью 5-6 соток.

     Мы с Любой переехали в Беловку  из Павлодара в сентябре 1974 года. В Павлодаре я отработал два года  после окончания в 1972 году Ермаковского культпросветучилища. Жили там на квартире, вот и переехали в Беловку, где получили неплохое жильё. В Беловке я работал сначала воспитателем в ГПТУ-156, затем мастером и уже потом преподавателем, а Люба работала сначала воспитателем, затем заведующей в местном детском саду. Квартира принадлежала училищу, а то, что мы тогда получили её, считали большой удачей.

     Когда я, а следом и Люба с Игорьком уехали на Север, в нашей квартире осталась жить Любина мама — Любовь Максимовна Муравейникова. Из письма моей мамы мы узнали, что баба Люба — так мы звали тёщу — в январе 1980 года уехала на неопределённое время в Усть-Илимск к живущим там двум дочерям. Оставленную квартиру могли разграбить. В очередном своём письме я написал маме, как распорядиться нашим жильём. Написал и о наших новостях.


Глава 20


     «Здравствуй, дорогая мамулечка!
     Из твоего письма узнал о том, как идёт у вас там жизнь. Несколько неприятно, что тёща не сообщила нам о своём отъезде в Усть-Илимск и оставила квартиру с нашими вещами на произвол судьбы. Мы с Любой посоветовались и решили: если сестра Таня с Сергеем не возражают жить в Беловке (ты же писала нам, что они хотели подыскать жильё), пусть сообщат нам телеграммой. Тогда я позвоню в Ермак Любиному брату Володе, чтобы он отдал им ключи, и вместе с тем, сообщу директору ГПТУ, что на время «болезни» тёщи в нашей квартире будет жить моя сестра. А жить в Беловке можно, тем более что у Сергея есть своя техника. Я знаю, Таня любит копаться в огороде, для этого у неё будут все возможности, потому что он будет в её распоряжении — только успевай сорняки дёргать.

     Тебе, мама, я думаю, интересно узнать, как идёт у нас тут жизнь. Расскажу о накопившихся новостях. 2 и 3 февраля ходили ко Льву в гости. 2-го пришли к ним после обеда. Люся готовилась к отъезду в командировку. Наварили лапши, наделали мантов. Выпили за то, чтобы Люся удачно съездила в командировку, и за то, чтобы Люсина мама, Клавдия Даниловна, благополучно прилетела из Тюмени. Утром в этот день Люся получила телеграмму из Тюмени от своей мамы, мол, билетов нет, только на 4-е или 5-е февраля. Все огорчились.

     И вот в этот вечер, только пригубили по второй, как кто-то звонит в дверь. Переглянулись, Люся пошла открывать. Я, Лев и Люба сидим в комнате за столом. Слышим, из прихожей раздаются радостные возгласы. Лев говорит, что это тёщин голос и рванул туда же. Радости не было границ!

     Клавдия Даниловна привезла яблок, варенья. Очень долго рассказывала о Тюменских мытарствах. Билет взяла случайно, но самолёту из-за плохой погоды дали разрешение на посадку в Новом Уренгое, за 300 км от Надыма. Пассажиры начали возмущаться, и Лёвина тёща тоже. Она начала шуметь, говорила: «Не надо нам Уругвай, давайте Надым!». И самолёт приземлился в Надыме. Мы долго смеялись над забавной ситуацией с «Уругваем», который Уренгой.

     Поздно вечером мы ушли домой, Игорёк ночевал с Юрой. 3-го, в воскресенье, мы снова пошли ко Льву. Я с ним ходил на его работу, там Лев проверял работу снегохода «Буран», который он купил почти за 2.000 рублей (половина «Жигулей»). Техника интересная, как большие сани с мотором, на которые поставили руль от мотоцикла. Только впереди вместо колеса лыжа. Прёт эта техника по любым сугробам. Для охотников — находка. Вечером Люся улетела в Москву на 2 недели. Прилетит числа 19-го.

     Мне 10-го февраля исполнилось 33.  В гости приходил Лев с тёщей и Юриком, и мой приятель Юра  с женой. Вечер прошёл весело. Назюзюкались. Гости ушли поздно, а я не помню, как уснул. Утром голова сильно болела.

     13-го я звонил Льву. Телефон у соседей, те пригласили Клавдию Даниловну. Она сказала, что Лев в командировке в Сергино (городок на Оби, 700 км западнее от Надыма). А от Люси никаких известий. И только 14 февраля Люся вызвала маму на переговоры. Сказала, что болела и не могла дать телеграмму. У Люси ещё до отъезда нарывал большой палец на правой руке (панариций). В Москве его, видимо, оперировали.

     Вчера ходили с Игорем в магазин, купили ему обновы: пальто, костюм, туфли, рубашки. Но самое главное, купили ему настоящие лыжи с креплением и палками. Сегодня не можем загнать его с улицы домой. С соседским мальчишкой они проложили  лыжню, и гоняют вокруг дома.

     Ну, ладно, мам, буду заканчивать, а то письмо получилось очень длинное. Пиши о своём здоровье, о ваших делах Привет от всех нас всем родным. Целуем всех крепко. С нетерпением ждём писем. Леонид, Люба, Игрёк.
     P.S. Мамулечка, я уже накарябал тебе столько, что письмо не влезет в конверт. Но не могу удержаться, чтобы не черкануть ещё один листочек. Очень уж хочется с тобой поговорить. Высылаю заметки  из местной газеты об озере Янтарном и о нашем ПСО. Янтарное — это как раз то озеро, на которое летом мы ходили купаться. Оно находится в 150 метрах от дома, где живёт Лев. Раньше небольшой аэропорт и посадочная полоса находились недалеко от этого озера. Это было лет пять назад. Теперь новый аэропорт находится в 12 км от города, а тот песчаный пустырь возле Янтарного застраивается. Вода в озере прозрачная с коричневатым оттенком, как будто туда добавили растворимого кофе. Поэтому и назвали Янтарным. Озеро имеет ширину с полкилометра, а длину около двух. Вода в нём даже в жаркие дни очень холодная, и если загорающих иногда бывает сотни полторы-две, то купающихся — с десяток, самых закалённых. Игорь тоже один раз купался, потом чихал два дня. А Люба и особенно я дальше «воробьиного» расстояния не заходим. На дне озера, говорят, лёд за всё лето так и не растаивает.

     Вторая заметка: «Стройка на замке», рассказывает о том, какой был грузовой причал на реке Надым и какой он должен стать в перспективе. А также указаны причины, мешающие началу строительства двух причалов. Эти самые причалы и начало строить ПСО-35, в котором я работаю. Левобережный причал — он со стороны нашего города, в районе так называемого «107-го километра». А правобережный — в районе Старого Надыма, километров 8 ниже по течению. В этом году ПСО получит два катера. Будем ездить на рыбалку и за ягодой. Ну, пока. Леонид. 17.02.80».

     *****

     «Здравствуй, наша дорогая старушка!
     У нас всё по-старому, живы и здоровы. Зима у нас в этом году прямо как в Алма-Ате, все дни после 20-го февраля шёл мокрый снег, температура не ниже –3. Многие старожилы удивляются такой зиме.

     19 февраля из Москва вернулась Люся. Я как чувствовал: поехал в город и зашёл ко Льву, смотрю —  за столом сидит он сам, и два его друга. Люся тоже дома, угощает. Усадили и меня, пришлось причаститься за её приезд. Люся привезла мне очень красивые импортные запонки. Привезла многое для себя и семьи. А Любе купила импортные зимние сапожки (она заказывала), должны вот-вот прийти посылкой. Люся очень хозяйственная и  пунктуальная — если просим её что-нибудь купить, обязательно сделает. Как-то осенью летала в Салехард, так то, что брала Льву, покупала и мне (привезла очень дефицитное шерстяное нательное бельё). Молодец.

     Лев тоже находился в командировке в Сергино. Пригнал оттуда новую чехословацкую «Татру». 22-го он приезжал ко мне на работу, сказал, что 23-го будут ждать нас в гости. Игорь прямо из школы с Юриком ушли к ним. Когда мы пришли, Люси ещё не пришла с работы. Люба с Клавдией Даниловной начали делать пельмени. А мы со Львом играли в небольшой бильярд (размер полметра на метр), который купили Юрику ещё осенью. Детишки хотели «помочь» нам, но мы так увлеклись, что им ничего не оставалось, как в другой комнате играть в другие игры.

     Люба на праздник подарила мне кофточку с олимпийской эмблемой, а Льву настольный светильник. Люся мне подарила румынскую рубашку (привезла из Москвы).
     Ждём ответа. Твои дети и внуки.

     P.S. Сегодня я звонил Люсе. Лев снова в командировке. На «Татре» уехал в Уренгой. А Люсина мама через 2-3 дня должна улетать домой, в Каскелен. Завтра день рождения у нашего Игорька, исполнится 8 лет. Взрослеет. 26.02.80».

     *****

     После приезда в Надым, ещё до того, как сюда приехала моя семья, я сильно скучал по своим родным и по тому краю, откуда приехал. Прожить 30 лет в одном месте (если не считать армии, хотя служил тоже в Казахстане) — это о чём-то да говорит. В Ермаке родился, там прошла вся молодость, женился, работал. И вот уехал с родины. Но даже после того, как в Надым приехала Люба с Игорьком, необъяснимая тоска по прошлой жизни сохранялась. То же самое чувствовала и Люба. Единственным местом, нашим спасительным островком в холодном неприветливом северном краю был дом моего брата, Льва. Нас тянуло туда, мы нуждались в общение с родными. Лев с Люсей довольно часто приглашали нас, возможно, понимали наше состояние.

     Прежде, чем прийти в гости ко Льву с Люсей, мы обычно созванивались, договаривались, а такие визиты, чтобы неожиданно нагрянуть, почти не практиковали. При любом посещении брата мы в обязательном порядке всегда брали с собой какие-либо продукты, а также вино или водку, это было у нас с Любой незыблемым правилом. Радушие и гостеприимство семьи брата нас всегда радовало. Поэтому практически в каждом письме маме я рассказывал не только о себе, но и о том, как поживает Лев. Из маминых писем я знал, что она была очень довольна нашим со Львом общением, что знаемся. Братья, всё-таки...

     *****

     «Дорогая наша старушка, здравствуй!
     Кажется, что только вчера наступило 7 марта, а сегодня уже 10-е, понедельник. Я пришёл с работы и сразу сел писать письмо. Быстро, просто на удивление, проходят выходные. Да и вообще, время летит быстро.

     8-го пошли в гости ко Льву, гуляли и 9-го. Было очень здорово. 7-го марта исполнилось 8 лет, как мы зарегистрировались с Любой, к этому дню я ей подарил ручные часы. А на 8-е марта подарил Любе духи и транзисторный радиоприёмник «Океан-208». Не обошлось без подарков и Люсе, а также Любе ото Льва. Насчёт радиоприёмника Лев, кивая на меня, пошутил, говорит, мол, хорош подарок, но не без выгоды для себя. Люблю я радивце послушать, что уж поделаешь, буду у жёнушки арендовать...

     9-го марта Люба и Люся ходили на почту и получили посылку с Любиными сапожками. Сапоги зимние, чехословацкие, «Цебо», понравились.

     Игорь с Юриком живут очень дружно, играют. Игорюха гонористый, уступать не любит, но с Юрой спорит очень редко. Сидят, о чём-то шепчутся, что-то рисуют.

     Мы со Львом (пока наши бабцы ходили на почту) сходили к нему на работу. Лев что-то подремонтировал в новой машине «Урал-375», которую недавно получил на работе, будет на ней работать или нет, не знаю.

     Когда мы ходим в гости ко Льву, он просит меня всегда приносить твои письма, читает их внимательно, с удовольствием. Просит, чтобы от его имени я передавал в Ермак привет. Уж такой он уродился: не любит писать письма, и всё тут...

     В Надыме погода тёплая, последние дни Игорюшка в школу ходил в ботинках (в валенках сыро).  Пиши, мама, как у вас дела. Как твоё здоровье? Как дела у сестрёнок? Садишь ли рассаду? Целуем крепко. Твои дети и внуки. 10.03.80».



Глава 21



     «Здравствуй, дорогая мама!
     В конце марта получили от тебя письмо, только собрался писать ответ, как подошло ещё одно. Вот уж и апрель наступил. Узнали о новостях. Наши дела идут нормально, работаем на старых местах, Игорюшка ходит в школу. На Пасху, 6 апреля, ходили ко Льву. Люба с Люсей накрасили яиц, варили лапшу, делали манты. Для ребятишек в магазине купили пасху, их пекут у нас на хлебозаводе.

     В нашей конторе вывесили график отпусков, у нас с Любой он на июнь. На днях заходил ко Льву, дал почитать твоё письмо. Почитали, погрустили, вспомнили Ермак, своё детство. Потом стали подначивать наших «девок», мол, старушка пишет, чтобы вы по второму чаду заводили. Наши «мадамы», хитро поглядывая на нас, сказали, что подумают.

     У Лёвы с Люсей отпуск тоже намечается где-то в начале июня. У детей занятия заканчиваются с 28 мая. Игорёк учится средне, преобладают четвёрки и тройки. Учительница говорит, что способный, но с ленцой. Любимая тема для разговора у него это о каникулах.

     Мама, Игорёк просит купить велосипед, как у Юрика. Пообещали. Ты там посмотри в культтоварах, как появятся велосипеды типа «Скиф» или «Кама», современные, складные — сразу купи и сообщи телеграммой, деньги немедленно вышлем. Дело идёт к лету, когда приедем, велосипедов может не оказаться. В общем, готовимся к своему первому отпуску. Привет всем от нас и от семьи Льва. Очень скучаем. Твои Леонид, Люба, Игорь. 10.04.80».

     *****

     Когда я закончил писать письмо, ко мне подошёл Игорюшка с намерением тоже передать бабушке привет. Я усадил его за стол и предложил самому написать послание на отдельном листке. Это было самое первое в жизни Игоря письмо, написанное аккуратным, старательным почерком первоклассника. Вот оно.

     *****

     «Здравствуй, баба Броня!
     Я учусь в первом классе. Научился немного считать и писать. Школа наша большая, трёхэтажная, лучшая в городе. Мы уже считаем до ста. Папа с мамой каждый день говорят: учись, сынок, хорошо, на четыре и пять, но учиться тяжело. Учим разные иксы да игреки.

     В нашем классе двадцать два человека. Мальчиков больше половины. А девочек хоть и меньше, но среди них нет ни одной путёвой, пристают ко мне, заигрывают. Но я не обращаю на них внимания, потому что ещё маленький, мне учиться надо. А у них одно на уме: ха-ха и хи-хи.

     У нас уже весна. Начал таять снег, капает с крыши. Скоро май и мы закончим учиться, а потом наступят летние каникулы. Готовь, баба, малинку и клубничку, можно и смородинку, а то они мне снятся через день. И молочка свежего из-под коровки хочется очень. Здесь всё сгущёнка да сухое молоко. Паршивый кот и тот не лакал бы, а я ещё как-то терплю. До свидания, дорогая моя бабушка. Целую тебя, твой внук Игорёк. 10 апреля 1980 года».

     *****

     «Здравствуй, наша добрая старушка!
     Закончились майские праздники, и в первый же день после праздника пришла корреспонденция — куча газет и письма. Спасибо за поздравление. Всегда рады получать от тебя весточку, нам  приятно, что за массой весенних хлопот по огороду ты находишь немного времени, чтобы написать письмо и рассказать нам о своём житье-бытье. Мы очень скучаем по тебе, осенью будет два года, как я уехал в Надым. С трепетом ждём отпуска.

     Апрель у нас стоял необычно тёплый и тихий. Начало дружно таять, появились проталины, сникли сугробы. И вдруг 29 апреля неожиданно сильно задуло с Салехарда (северное, самое неприятное для нас направление), температура опустилась до –15. Пошёл снег, поднялась сильная метель. Так стояло и 30 апреля, и 1 и 2 мая. Лишь 3 мая стихло.

      На демонстрацию 1 мая Люба не пошла, болела нога, где-то подвернула, а я по метели с Игорем ходил. Народу пришло много, это потому что начальники предприятий контролируют выход людей. Без контроля, глядишь, и вышло бы человек пять. Демонстрации в Надыме проходят на центральной улице (это Комсомольская), трибуна стоит прямо перед домом культуры «Победа». В этот раз на властей города, стоящих на трибуне, жалко было смотреть: они усердно махали руками,  приветствуя колонны, может, пытались таким образом согреться.

     После демонстрации я сводил сынка в кино, шёл фильм «Суета сует», а к вечеру прихватили с собой хромающую Любу (вместе с сумкой приличной тяжести) и пошли в гости ко Льву — впереди праздник и плюс день рождения у Любы, ей исполнится 27. Праздник прошёл весело, хорошо отдохнули.

     К концу мая начнётся полярный день, уже сейчас солнце заходит в 10 часов вечера, а всходит в третьем часу ночи. И ночью не темно, а сумеречно. Нынешняя зима по сравнению с прошлогодней оказалась малоснежной, говорят впервые за 10 лет. В прошлом году так нанесло снега, что бульдозеры с трудом пробивали дорожные траншеи. Высота отвалов у дороги доходила до двух метров. Ну, а нынче лишь  по полметра.

     Сегодня какое-то лирическое настроение. Расскажу, мам, как у Льва мы все до слёз хохотали над одной Юриной записью в дневнике. Пришёл он домой, даёт Люсе дневник. Она читает. Не поняв, читает снова: «Прынисти анилИс на кол». Спрашивает: «Юра, что за анилис, что за кол?» — «А нам, — отвечает Юрик, — учительница сказала в спичечный коробок в туалете взять». — «Так, наверно, не кол, а кал? На анализ?» — «Да, да, она так и сказала», — оживился Юра, не понимая, над чем хохочут родители. Так несколько дней и потешались над Юриным «анилИсом», и вдоволь насмеялись.

     Вот такие дела. С продуктами средне. Перед праздниками подбросили кое-чего на самолётах. Свободно продавались лимоны, колбаса, фарш, свинина, соки, картошка и др. Мы понабирали консервированных в 3-литровых банках помидоров, и болгарских помидоров в пульпе.

     О чём только я тебе, мамулька, не пишу! Вот сейчас расскажу о том, как меня удивляют  надымские помойки. В нашем представлении обычная помойка выглядит довольно безлико: грязь, зола, бумага, мусор — серая невзрачная куча. Здесь же, в Надыме, каждый раз, как прохожу мимо, невольно засматриваюсь — настолько она красочна. Вся переливается, блестит от нагромождения всевозможных банок из-под сгущёнки, тушёнки, стеклянной посуды, импортных упаковок и др. Север, как известно, держится на консервах. Вот вам и сияющая радугой помойка, возле которой и собаки-то не смотрятся.

     Скоро снова праздник — день Победы, будем отдыхать. Ну, ладно, закругляюсь. А то Люба прочитала это письмо и говорит, что я растрепался, как заяц на пеньке. Застыдила, вот и заканчиваю. Крепко всех целуем. Привет всем родным. Ваши Леонид, Люба, Игорёк. Привет всем ото Льва, Люси и Юрика. 7.05.80».

     *****

     Продолжение воспоминаний здесь: http://www.proza.ru/2010/08/23/1426