183 письма с Севера. 1980 год. Главы 22-24

     На фото: я, Люба и Игорёк в нашем первом северном отпуске в 1980 году. г. Ермак.
    
     *****

     Глава 22   


     Теперь затрону одну интересную северную тему, а затем расскажу о нашем отпуске.  Итак, о личных автомашинах.

     В семидесятых годах приобретение легковой машины считалось большой проблемой. У северян существовала некоторая льгота — их ставили в очередь на получение автомобиля. Мой брат Лев стоял  в своей конторе, его жена Люся — в своей. Поскольку в Надым они приехали в 1971 году, то к 1976 году успела подойти Люсина очередь. Лев на Тюменской базе по Люсиному талону выкупил новенькую, василькового цвета, «троечку» — «Жигули» Лада-2103. Когда гнал её в Каскелен (там у них, как я уже упоминал, был дом с гаражом, купленный ими немного раньше), то по пути заехал к маме в Ермак.

     Для многочисленной родни, понятное дело, это стало громом среди ясного неба: «Лёвка купил машину!» Многие из родственников устойчиво считали Льва если не пропащим, то, по крайней мере, бесперспективным человеком — много кровушки попил он у папы с мамой своей непредсказуемостью и бесшабашностью в детстве. Можно вспомнить, как с приятелями вешал кота, как из лука стрелял в быка, как рубил топором живому поросёнку шею и т.д. Что-то было и перед армией, из-за чего отец ходил к военкому Ракову и умолял того побыстрее отправить сына в армию (об этом я рассказывал в воспоминаниях «Бакена. Моё детство» гл. 23). Прошло несколько лет, и вот на тебе — странная метаморфоза: Лёва хороший семьянин, и к тому же богат! Некоторые из родных, особенно отцовы сёстры, давно не жаловавшие нашу маму, тут и вовсе перестали приходить к ней в гости. Кого может радовать чужое благополучие? Ну, да ладно...
 
     После приезда в Ермак Лев свою «ласточку» ставил у мамы во дворе. Ответственность большая, мама, помню, места себе не находила — не дай Бог, что случится. Даже ночью выходила посмотреть. Как-то днём, когда Лев с Люсей ушли в город, их Юра с нашим Игорем (им было по четыре года) долго играли возле машины, а потом прямо в ботинках стали лазить по ней. В это время Лев вернулся с прогулки и увидел детей, «полирующих» васильковую крышу. С большим трудом Лев сдержал эмоции, а Люся прочитала мораль «бестолковым» мальчикам. Больше досталось Юре. Гостили Лев с Люсей дней пять. Собственно, в эти дни 1976 года Лев сказал мне: «Давай, брат, собирайся потихоньку на Север». Я тогда ещё не был готов к коренному изменению своей судьбы — не было хорошей специальности. Но «зерно» было брошено.

     Осенью 1979 года, это когда мы с Любой уже работали на Севере, талон на машину получил и Лев. Как и в предыдущий раз, выкупил её в Тюмени, и там с кем-то договорился поставить её в гараже до весны. Эта модель считалась похуже, уступала прежней, её называли «копейкой», по номеру модели — «Жигули» 2101.

     Однажды дома у Льва мы с ним что-то вместе делали, и Лев, будучи в хорошем расположении духа, сказал: «Ну, что, брат, забирай машину, деньги потихоньку отдашь». Не скрою, меня это предложение взволновало и растревожило. Естественно, я согласился. Уже тщеславно представлял, как пригоню беленький «Жигуль» в Ермак, как будем на нём проводить отпуск и тому подобное.

   После того разговора о машине, я тему не поднимал, но перед самым отпуском спросил у Льва по поводу «Жигулей» — не передумал ли он. Брат замялся, потом сказал: «Люся не согласна, сказала гнать машину «на землю», в Каскелен. После я ещё раз поинтересовался у Льва: «Может, всё-таки вопрос с машиной можно будет решить, уж очень я настроился». — «Я Люсю убеждал, но она ни в какую», — ответил брат. Я понял, что вопрос исчерпан. Можно только догадываться, каким было обсуждение этого вопроса у них между собой. Может, Лев и корил себя за то, что тогда опрометчиво пообещал продать мне машину...
   
     Позже, размышляя об этом случае, я пришёл к выводу, что брат просто спас меня от трудностей, которые могли возникнуть. Появился бы долг, который одним махом не погасишь, это, во-первых, во-вторых, на земле у нас не было гаража, а на улице или во дворе у мамы машину не оставишь, в-третьих, отпуск у северян длится месяц-полтора, а остальное время года «ласточка» в ожидании хозяина где-то потихоньку ржавела бы (случаев для примера было предостаточно). Короче, отношения с братом у меня остались хорошие.
     Ну, а теперь вернёмся к отпуску.

     *****

     К концу мая определились, что в отпуск поедем так: я со Львом и детьми полетим самолётом в Тюмень, а там сядем на эту «копейку» и поедем на ней до Ермака. Люся и Люба самостоятельно приедут в Ермак. А потом Лев погонит машину дальше.

     3 июня я с Игорем и Лев с Юриком собрали вещи и после обеда вылетели в Тюмень. Там сразу нашли гараж (в районе областного ГАИ), где всю зиму простояла машина. Колёса оказались спущенными, пришлось немного попотеть, пока накачивали. Солнышко клонилось к закату, когда, наконец, тронулись в путь. Лев сел за руль, я рядом, дети сзади. У Игоря на переносице маячила белая наклейка из лейкопластыря. Случилось следующее.

     Накануне нашего отъезда из Надыма, Игорь вечером отпросился на улицу попускать бумажный самолётик. Гулял долго, пока не позвали на ужин. Вижу, зашёл в коридор и потихоньку шмыгнул в комнату. Оттуда вышел с наклейкой на переносице и зашёл к нам на кухню. Спрашиваю: «Что это там у тебя?» — «Да ударился о доску». Я подошёл к нему, снял наклейку и увидел приличный синяк. Это-то перед отпуском!.. На следующий день шишка уменьшилась, но зато под глазами появились фиолетовые оттенки.
    
     И вот теперь, озоруя с Юриком на заднем сидении, Игорь изредка косил на меня «лиловым глазом». Ехали мы чуть более двух суток, делая короткие остановки для отдыха. Преодолели за это время расстояние в 1000 километров. Проехали Ялуторовск, Ишим, Омск, Павлодар. В основном за рулём находился Лев, но ночью на спокойных трассах он доверял руль и мне (водительские права я получил ещё до Севера). В Ермак приехали часа в три ночи. Мать переполошилась — не ждала нас в столь поздний час. Стали обниматься, целоваться. Потом мама согрела чаю, но есть не хотелось — только спать. Лев ночевал в машине, а меня и детишек уложили в доме.


Глава 23


     Через пару дней в Ермак приехала из Надыма Люба, а вскоре и Люся. Сразу стало гораздо шумней и веселей. Игорь с Юриком не слезали с нового велосипеда «Скиф», который по нашей просьбе мама купила Игорю ещё в мае. Неделя пролетела быстро. Лев сказал, что машину погонит в Каскелен через Семипалатинск и предложил мне проехать с ним до самого Каскелена — во-первых, посмотреть, как они там живут, а во-вторых, не так скучно будет ехать, да и не так опасно, всё-таки вдвоём. Я согласился. Люба осталась с Игорьком в Беловке со своей мамой, Люся с Юрой самолётом отправилась до Алма-Аты (потом автобусом в Каскелен, там километров 25), а мы с Лёвой раненько утром 9 июня выехали в сторону Павлодара, чтобы оттуда продолжить путь на юг Казахстана.

     У меня в Семипалатинске живёт приятель, Олег Алексеев. Мы с ним когда-то вместе работали мастерами в Беловском ГПТУ. Упомяну о смешном случае. Во время командировок (мы тогда на стареньком автобусе ездили по совхозам и посёлкам  области, и агитировали учащихся в наше ГПТУ), ночуя с нами в автобусе, Олег так храпел, что мне и физруку Лёше, да и водителю, невозможно было сомкнуть глаз. Однажды поздно вечером мы для ночлега съехали с обочины и, поужинав с водочкой, улеглись спать. Когда Олег начал выдавать храпо-рулады, мы с Лёшкой вынесли его прямо в спальном мешке из автобуса, и сами потом спокойно спали всю ночь. На рассвете услышали громкий нетерпеливый стук в дверь. Когда выглянули в окно, чуть не попадали от ужаса: наш автобус стоял прямо у кладбищенского забора, возле которого лежал спальный Олегов мешок, а у двери стоял перепуганный сам Олег. Мы живо представили, каково же было ночью покойничкам от храпящего на весь погост нашего товарища. От гомерического хохота мы тогда чуть животы не надорвали. Олег тоже пытался смеяться, но у него получалось плохо. И вот теперь я решил навестить своего коллегу.

     Наш новенький «Жигулёк» катил бодро, и к обеду мы уже оказались в Семипалатинске. Сразу поехали искать улицу Стандартную, где в частном домике с родителями жены жил Олег. Нашему приезду он обрадовался, хотя долго недоумевал, каким ветром нас сюда занесло. Таня, его жена, накормила нас вкусным обедом. Мы уже собрались было ехать дальше, но Олег предложил нам съездить искупаться на красивое Михайловское озеро, местную достопримечательность, которое находилось километрах в двадцати от города, а уже утром трогаться дальше. Ну, озеро, так озеро...

     Вечером при закате солнца мы долго плюхались в тёплой воде этого чуда природы, недалеко плескались какие-то девки, с которыми мы, ёрничая, перебрасывались бестолковыми ленивыми, ничего не обещающими фразами. Я и Олег попили пивка (Лев отложил это на потом, потому что находился за рулём), немного поговорили о жизни, вспомнили Беловку, работу, и уже затемно вернулись к дому Олега. Здесь, прямо в машине, уже втроём ещё выпили пива. Вдруг к машине подлетела Татьяна и, не обращая на нас внимания, с криком напустилась на мужа, мол, почему он не удосужился её предупредить о том, что поехал с нами, и где так долго мы были? Олегу было крайне неудобно перед нами, попрощавшись, сразу ушёл домой, а мы остались ночевать в машине.

     Утром, чуть забрезжил рассвет, мы разогрели мотор и, переехав по мосту через Иртыш, южной дорогой мимо Чарска, Аягуза, Талды-Кургана и Капчагая без приключений в течение двух суток доехали до Алма-Аты. Ещё немного — и мы в городе Каскелене, на улице Ломоносова, 39, в Лёвином доме.

     Одноэтажный частный дом с небольшим двором стоял неудобно, прямо в метре от оживлённой дороги. В это время здесь жил Люсин брат Геннадий со своей женой, но когда мы приехали, их дома не было. В доме полупусто, неуютно. (Сразу упомяну, что через несколько лет этот дом Лев продал, и купил другой, более добротный особняк по улице Ульяны Громовой у какого-то немца, и когда в 1991 году я с Любой, дочерью Леной и моей мамой приезжали сюда ко Льву в гости, нам понравилось).

     Мы со Львом побродили немного по дворику, зашли в гараж, где стояла его первая, василькового цвета, «тройка». Лев посетовал, что начали ржаветь диски и что мыши грызут утеплитель под капотом машины. Закрыв гараж и дом, он перекинулся несколькими фразами с пожилой соседкой, после чего мы поехали в посёлок с названием то ли Чиган, то ли Чемолган, сейчас уж точное название не припомню. Здесь в доме нового пожилого мужа, Михаила Филипповича, того, который со слуховым аппаратом пчеловод, жила Клавдия Даниловна, Люсина мама. Встретили нас радушно, не знали, куда усадить. Вечером спать уложили в небольшой уютной комнатке. На улице — южная теплынь, окошки открыты настежь. Я всё переживал, не загрызут ли нас ночью комары. Но Лев меня успокоил, сказал, что здесь комаров нет, не водятся. Мне трудно было поверить, что на земле есть райские места, где не бывает комаров. Живут же люди...

     Пару дней погостил я у брата и его родных и вернулся в Ермак.

     Отпуск в этом, 1980 году, я взял за два года — со 2 июня по 4 сентября, это целых три месяца. Некоторые знакомые удивлялись: неужели бывает такой длительный отпуск, я самодовольно отвечал, что конечно бывает. Жили мы в своём коттедже в Беловке. Здесь же жила и тёща, которая по весне вернулась из Усть-Илимска. Недели две я потратил на ремонт домика у мамы в Ермаке, починил крышу, и начал строить хозяйственные кладовки. В одной из кладовок после отпуска поставил на хранение свой мотороллер «Турист», купленный ещё в 1976 году.

     Как-то под вечер к нашему коттеджу подкатил мотоцикл с коляской. Я увидел двоюродного брата Колю Якименко. Кроме увлечения охотой, он ещё любил и рыбачить. На этот раз он приехал, чтобы пригласить на рыбалку меня. Я сразу согласился — давно хотел порыбачить ночью. С нами поехал ещё Колин друг Лёха. Рыбачили далеко, на каких-то озёрах. С резиновой лодки поставили сети, а потом на берегу рыбачили удочками.

     У нас с собой имелась водка. Когда после небольшого улова на костре сварили уху, то под водочку она показалась мне божьим нектаром. Такого удовольствия я давно не получал. Проговорили тогда с Колей почти всю ночь — вспомнили наше детство, молодость, вспомнили, как встречали в «Строителе» Новый год, как ездили однажды на железной лодке по Иртышу на охоту и убили много дичи, как вместе служили. (Обо всём этом у меня есть в воспоминаниях в соответствующих периодах жизни).


Глава 24


     В июле начались Олимпийские игры в Москве. Я постоянно с интересом наблюдал за их ходом. Помню, что медалей на играх наша команда взяла около двухсот штук, одних золотых только 80. Однажды включил радио (у меня имелся необычный ламповый приёмник марки «ТПС-58») и услышал, что 25 июля умер Владимир Высоцкий. Сообщений не было ни по телевизору, ни в газетах.

     *****

     Моя тёща болела сахарным диабетом и ещё некоторыми болезнями. Мы с ней где-то вычитали о целебной силе настойки прополиса на водке. Купили бутылку водки, настругали туда прополиса, через несколько дней цвет жидкости из прозрачного превратился в ядовито зеленоватый. Решили пить по чайной ложке раз в день. Выпила тёща, потом я. Я ещё и ложечку вылизал — лечиться так лечиться! Через некоторое время у меня поднялась температура, в животе началась резь, я настоящим образом занемог. Поднялась температура и у Любовь Максимовны. Кроме того, она беспрерывно бегала в туалет. Кое-как через два дня мы оклемались и поняли, что без предварительной подготовки заниматься народной медициной крайне опасно. Очень долго моя Люба потешалась надо мной, говорила, что при отравлении я выглядел довольно забавно: глаза испуганные, физиономия зелёная.

     В один из дней ко мне зашёл директор училища Фёдор Фёдорович Гильдерман. Поинтересовался, когда я вернусь в училище, мол, срочно требуется преподаватель. Я уклончиво ответил, что три года ещё не прошло, а у меня на Севере заключён договор именно на такой срок. На этом разговор и закончился.

     *****

     Первого или второго августа к нам в Беловку неожиданно приехала моя мама. Выглядела она  крайне озабоченный, чуть не плачет.
     — Не знаю, сынок, что и делать — у Оли на работе неприятности.
     — В Ерментау?
     — Да, там. Ей передали в подотчёт какой-то Дом культуры, и навешали аппаратуру с музыкальными инструментами, которые уже давно пропиты.
     — И что теперь делать?
     — Прямо не знаю. Может, съездишь к ней, сынок? Надо помочь ребёнку. — В глазах мамы я заметил и отчаяние, и беспомощность. Ну, к кому ей ещё обратиться, как ни к старшему сыну.
     — Ладно, мам, съезжу. И вообще, хорошо бы вернуть её назад, в Ермак.
     — Как бы я была рада!

     Не откладывая дело надолго, на следующий день я в Павлодаре сел на поезд и поехал в Ерментау, до которого было 300 километров. Своих, как говорится, надо выручать. Приехал туда рано утром, нашёл общежитие, где жила сестрёнка. Моего приезда она не ожидала, очень разволновалась, но с присущей её характеру чертой, была весёлой и казалась даже беззаботной. И только когда попили чаю, и сестра обрисовала мне ситуацию, я заметил на её глазах слезинки. «Что-нибудь придумаем, Оля, не унывай, и вообще, я заберу тебя отсюда, иначе казахи съедят», — пообещал я ей.

     Не буду описывать, сколько километров я намотал, пока бегал от Дома культуры до городского отдела культуры и обратно. Нашёл тех, кто передавал Ольге инструменты и сколько инструментов. Бардак неописуемый. Городишко провинциальный, основная масса населения казахи, ну какие им баяны и балалайки? Я сам когда-то закончил культпросветучилище, видел разные ДК (дома культуры), но такое захолустье меня прилично поразило. В конце концов, мне удалось убедить «земляков», что девочку с нетерпением ожидает одинокая больная мама, и ей надо вернуться в Ермак. В экстремальной ситуации я становлюсь упёртым, как бык, и вскоре Олин вопрос был решён — через некоторое время она уволилась и приехала в Ермак.

     За два с лишним месяца мы накупались, назагорались, в финансовом отношении поиздержались, решили возвращаться в августе, числа двадцатого. Устроили проводы сначала у моей мамы, там пришли сестра Наталья с мужем Сашей Бельских, Татьяна с мужем Сергеем Свешниковым и довольная жизнью Оля. Потом делали «отвал» в Беловке, тут пришла родня по линии Любы: её брат Володя с женой Юлей, а также тёщины сватья по линии Любиной сестры Веры — дядя Ваня и тётя Маша Инсаркины, жившие в Беловке. Вера и Надя уехали, как я уже упоминал, в Усть-Илимск, Иркутской области. А наш отпуск заканчивался, впечатления от него остались самые противоречивые.

     *****

     «Здравствуйте, дорогие мама и Оля!
     Вы, наверное, заждались от нас письмо. Прошёл почти месяц, как мы вернулись в Надым. 22 августа сели в Павлодаре на самолёт и вечером были в Тюмени. На Надым мест не оказалось, туда всегда очень трудно улететь. Ночь прокоротали в вокзальной толпе. Утром сдали багаж в камеру хранения и поехали смотреть город. Погода, благо, стояла солнечная. Купили Игорю кое-что к школе из принадлежностей. К вечеру вернулись в аэропорт. Самолёта не предвиделось. Заняли скамейки, поужинали в буфете, приготовились ночевать ещё одну ночь. И тут неожиданно объявили дополнительный рейс. Кто был с детьми, того оформляли в первую очередь. Попали и мы. В первом часу ночи наш грузовой АН-24 (летели на нём) приземлился в Надыме. В городе тепло, сухо, и комаров нет. На вокзале народу набито — не пройти. А автобусов не предвиделось. Смотрим, стоит парень — Анвар — друг Льва. Кого-то провожал. Я, говорит, на машине, на КРАЗе, отвезу вас. Повезло, через час мы прибыли в свою уютную маленькую комнатку. Послушали музыку и, как убитые, уснули. На следующий день проснулись в 12 часов дня, хорошо, что было воскресенье.

     Лев с Люсей из отпуска вернулись ещё в июле, уже давно работают.  С понедельника Люба вышла на работу, а я догулял отпуск до 4 сентября. С 30 августа по 1 сентября ездил со Львом и его друзьями на рыбалку и охоту на лодках в верховье Надыма. Ребята мне дали ружьишко, и я собственноручно убил глухаря.

     В этом году в городе открылась новая, 4-я школа, в которую перевели Игоря и всех детей, кого возят на автобусах из городков. Теперь у него новый класс и новая учительница. Учиться стал прилежней. Сам делает уроки, сам одевается в школу. Без понуканий. Вчера пришёл со школы и куда-то убежал с пацанами. Приходит, говорит, что хочет записаться в секцию бокса, которую организовали в конторе СУ-41 (недалеко от нас, метров 200). Мы ему разрешили. Может, займётся спортом за компанию с другими охламонами. Учится во 2-ю смену.

     До отпуска я работал в городке ПСО, а после приезда попросился на работу непосредственно по монтажу причальной стенки на реке Надым. Работа интересная, по сменам: неделю — до 5 вечера, другую неделю — с 5 вечера до 12 ночи.

     На днях выпросил в постройкоме денег на приобретение аппаратуры для эстрадного оркестра. Купили два усилителя и магнитофон «Комету».

     С продуктами, мама,  в городе пока неплохо: свинина свободно, постоянно фарш, яйца. Купили картошки, луку. Есть морковь, капуста. Вот такие дела. Пишите, что у вас нового? Как твоё здоровье? Как дела  у Оли, есть ли ей работа в Ермаке? Что нового у родни? Как огородные дела? Привет всем родным от нас и семьи Льва. Леонид, Люба, Игорёк. 21.09.80».

     *****

     Продолжение воспоминаний здесь: http://www.proza.ru/2010/08/24/1577