Гирудинеи Часть 4

Часть 4

 Больше года Колька  зависал на одном интернет-форуме под названием "Deadland"  («Деадленд» должно было по-русски означать «Мёртвая земля» или что-то подобное) где шизанутые придурки на полном серьёзе обсуждали когда наступит конец света. На их сленге  это называлось по-разному: "Большой Писец" или "БП",  постапокалипсис, сокращенно -  "ПА" или просто "бада-бум".

Эти помешанные постоянно находились в режиме ожидания какого-нибудь  несчастья, которое, по их мнению, могло ежесекундно придти со всех сторон: начиная от ядерного взрыва и заканчивая нашествием зомби-мутантов. Все они считали, что  глобальная катастрофа   случится обязательно и беспрестанно готовились к ней. В этом, собственно говоря, и заключался весь прикол.  На полном серьёзе они обсуждали какую модель противогаза лучше всего постоянно носить при себе,  как обороняться против враждебных банд  зомби-мутантов и куда бежать после ядерного взрыва, когда грохнет.

 В своей массе ребятишки они были тихие и безобидные: кто копал себе на даче щель-бомбоубежище, кто ныкал тушенку по тайным схронам или мастерил динамо-машину, чтобы в условиях всеобщего кризиса жить припеваючи при электрическом свете.

На майские праздники выживальщики-«деадлендовцы»  решили  провести совместную тусовку на природе.
Колька, от нечего делать, решил поехать развеяться с ними, и не пожалел. Было весело и прикольно. Публика оказалась весьма  разношерстная: от безграмотных школьников-двоечников, мечтающих о том, что с концом света закончатся их школьные страдания, до мускулистых бывших десантников, прошедших не один настоящий апокалипсис. Приятно поразило, что  в компании  оказалось даже  несколько  девиц довольно-таки смазливого, но, в тоже время, очень воинственного вида.   Тогда же, после шашлыков, травки  и  пива договорились на летних каникулах, всем скопом поехать  тренироваться на природе. Провести что-то типа полевых сборов.

Как только  закончилась сессия, Колька тут же устремился на сборы выживалищиков, в леса под Тулой. Игра понравилась. Под руководством солидного мужика по прозвищу -  Лесник они учились разной скаутской лабуде: еду добывать, костры разводить, землянки строить и по компасу ориентироваться.  Кстати, очень удивило, что даже такие взрослые дядьки увлечённо в «выживание» играют. Впрочем, в наше время, каждый сходит с ума по-своему….

Как ни странно, большое внимание уделялось боевой подготовке. При этом  туманно объяснялось, что после «БП» обязательно надо будет от толп мародёров и зомби отбиваться. Естественно культовыми книгами здесь были «Метро 2033» Глуховского и «Мародёр» Беркема аль Атоми. Причем последний чувак явно был их литературный кумир: они по любому поводу, по делу и без дела,  цитировали его.

Арсенал у хлопцев оказался весьма солидный: несколько боевых Макаровых (где только взяли?) куча разного гладкоствола и пневматики. А самая бойкая девчушка Ленка была вооружена супер-пуперским арбалетом с  лакированным прикладом и серьёзной цейсовской оптикой. Удивила всех тем, что по прицельности и мощи, это средневековое оружие  даже охотничьим ружьям не уступало.

Собственно из-за этого дурацкого арбалета он и схлестнулся с Ленкой. Уж очень завлекательно смотрелась она в камуфляже, в снайперской кепке с большим козырьком и экзотичным оружием за плечами, которое всегда носила с натянутой тетивой. Была Ленка ладная такая, стройная и гибкая как пантера. Её так все и называли – Ленка-Пантерка. Ножи ещё классно метала и любому парню не задумываясь по яйцам могла дать…. Рукопашница! А на характер своеобразный, он, первое время, внимания не обращал. Девчонка-то классная! Своя в доску, выживальщица….

Как-то так само собой  получилось, что после окончания сборов  переехала она к нему на квартиру, которую Колькины родаки для него снимали, чтобы любимый сынок учился, ни в чем не нуждаясь.
 
В принципе, девка она была нормальная. В постели так вообще супер! На жизнь  сама себе в какай-то больничной столовке зарабатывала, кой-какие продукты приворовывала чтобы Кольку подкормить,  да ещё и носки-трусы стирала.
Чего еще надо простому российскому студенту? Только вот помешена была на «конце света» и всё к нему готовилась. Всяким оружием экзотическим не на шутку увлекалась, да часами в Интернете просиживала, чатясь с себе подобными «выживальщиками». Впрочем, это общение совершенно не беспокоило, благо Интернет – «безлимитка».

А у Кольки был другой интерес.  К четвертому курсу он всерьёз научной работой занялся. Тема была интереснейшая: «Факторы ускоренного деления клеток простейших организмов». Научный руководитель только языком цокал, читая  Колькины выводы и просматривая результаты. Раз даже в шутку обмолвился,   что на Нобелевскую премию они уж точно потянут…. Колька и сам догадывался о том, что придуманное именно им комплексное ультразвуковое и электромагнитное излучение в анаэробной среде дает неожиданные результаты. Эукариотические клетки стали проходить стадию митоза  в тысячи раз быстрее. Это около десяти миллионов эритроцитов в секунду! Скорость, сопоставимая с движением живой материи!

 Кольку  охватил исследовательский зуд.  На свой страх и риск поставил ряд опытов у себя дома с  более высокоорганизованными животными - пиявками. В тайне он действительно  опасался, что профессор может присвоить его труды. Такое в науке нередко случается.

Через неделю Ленка зачаровано кормила живыми мышами гигантских медицинских пиявок,  живших под толстым стеклом в ванной.  Колька увлечённо снимал всё на видеокамеру, фиксировал в лабораторном журнале и по ночам подскакивал посмотреть как живут его подопечные.  Ленка с удовольствием помогала ему, иногда задавая толковые вопросы и вникая в суть дела. 

В тот вечер, она особо старательно сделала Кольке минет и, облизнув липкие от спермы губы, неожиданно спросила:

- Кольк! А  ведь эти твои пиявочки ещё могут подрасти? Ну, хотя бы раза в три или четыре больше?

Кольке после секса смертельно хотелось спать, а не вести научные беседы. Лениво растянувшись в постели, он критически посмотрел на свою сожительницу. Однообразные ласки Ленки-Пантерки, уже, если  говорить начистоту, стали надоедать.  Ещё постоянно пахло от неё прогорклой грязной посудой и хлоркой.

Вблизи, без вызывающего макияжа, была она  обладательница низенького неандертальского лобика, близко посаженных бесцветных глазок и длинного толстого носа. Тонкие поджатые губки в сочетании с бесформенным подбородком придавали сходство с лягушкой. При разговоре имела неприятную особенность мелко трясти головой, одновременно наклоняясь к собеседнику, что ещё больше придавало её сходство с земноводным животным. А без воинственного камуфляжа и снайперского прицела, в голом виде, с крохотными грудками, выглядела вылитой лягушкой. К таким существам, Колька, как истинный естествоиспытатель, отвращения не испытывал, но Ленка начинала понемногу тяготить.  Он решил, что ближе к весне, найдя благовидный предлог,  обязательно расстанется с ней.

 - Могут и  в десять раз больше, если питательной среды давать им побольше. Спать давай!  - буркнул он и отвернулся к стене. Его больше беспокоили непонятные всплески электромагнитных колебаний, зафиксированные прибором. Неужели пиявки сами могут их генерировать? Это теоретически возможно, но, в принципе, исключено. А вдруг это так? Тогда он на пороге мирового открытия, которое сделал самостоятельно!

Ленка, не думая спать, вспрыгнула на него верхом:
- Коленька! Давай всамделишный конец света устроим! Давай пиявок везде разведём чтобы они всех пожрали? Я уже с десяток штук спустила в канализацию. Так просто,  на всякий случай…. Ты  же сам говорил, что плодиться они могут как бешеные. Ну, помнишь «Роковые яйца» Булгакова? Читал? Про то, как там один сумасшедший профессор   змеев гигантских развёл. Это же почище конца света будет! Все умрут, только мы выживем! Анархия и хаос наступят, а мы будем править миром. Как в «Безумном Максе» будем по дорогам гонять! Убивать всех будем как Бони и Клайд!

- Да ты сумасшедшая сука! – заорал Калька и, взбрыкнув, сбросил её с себя. Такого всплеска эмоций он и  сам не ожидал от себя. Сказывалось напряжение последних дней, фантастические результаты опытов и непреодолимое желание выспаться перед завтрашним днём.

-Таак… – неожиданно зловеще протянула Ленка, поднимаясь с пола:
- Значит, конца света ты не желаешь? Хочешь прозябать в своём загнивающем капитализме и питаться кровью трудового народа? А ты, падла, подумал о том, как мне в вонючей посудомойке по двенадцать часов,  за копейки, посуду захарканную драить? А ты подумал, на какую пенсию моя мать в коммуналке себя, бабку, да брата содержит? Тебе хорошо -  предки квартирку подогнали и учебу оплачивают. А мне образование никакое не светит, хотя поверь, не глупее тебя буду. Школу-то с золотой медалью кончила….

С этими словами она хорошо поставленным ударом расплющила нос бедному Кольке. Зажимая фонтан крови, он почти безучастно наблюдал, как Ленка ловко защёлкнула какое-то блестящее кольцо на его собственных яйцах и с явным удовольствием подёргала длинную никелированную цепочку, прикреплённую к нему.

- Ну вот, голубчик, теперь ты никуда не денешься – с удовлетворением произнесла она,
 - А вот это тебе на всякой случай. Чтобы не сбежал!

 С обезьяньей ловкостью выхватив откуда-то странного вида кривой нож, она  с размаху полоснула по сухожилию Колькиной ноги чуть повыше пятки.  Несчастный студент взвыл, глотая слёзы, а Ленка, словно заботливая санитарка времён Отечественной войны, стала перебинтовывать его, ласково присюсюкивая:

-   Ты потерпи. Потерпи родимый. Так-то лучше будет, это чтобы ты бегать не смог. Да и не надо тебе  никуда далеко ходить будет. Наукой начнёшь в полную силу заниматься. А как дело сделаем, то ножку твою вылечим. У меня один старый дружок в медицинском учился. Сошьёт тебе сухожилия, если надо будет. И справочку тебе о бытовой травме состряпаем…. А вот если бунтовать начнёшь – тогда за яйца подвешу и позвоночник перережу. Будешь «вьетнамской головой на палке»: руками двигать сможешь, а ходить: ни-ни  – нам Лесник объяснял, как это сделать. Это, говорят, самый удобный способ заставить ученого  работать, чтобы не убежал никуда…

Уткнувшись в подушку, Колька плакал навзрыд. Сильно болела нога с перерезанным сухожилием, и нестерпимо стыдно было от жёсткого кольца, плотно охватывающего его мошонку и член. Стерва Ленка  сидела рядом совершенно голая и, бесстыдно раздвинув ноги, спокойно попивала кофеек.  Цепочку она пристегнула к спинке кровати и, качая головой со  скорбно поджатыми  губками, внушала:
 - Ты пойми Коленька, конец света нужен не нам. Он нужен всему человечеству. Нас слишком много на этой планете и мы вырождаемся…

*   *   *

Колька в своей собственной квартире стал натуральным  рабом. Под предлогом больной ноги  Ленка достала  ему  академическую справку и учебу пришлось бросить на неопределённый срок. Целыми днями  он просиживать за кухонным столом,  переоборудованным в лабораторный, с цепочкой пристёгнутой к яйцам. Задачей его было работать над мутациями пиявок,  выводя наиболее злобных и больших особей.

 Ленка оказалась  очень зловредной стервой с ярко выраженными садистскими наклонностями. Если ей казалось что Колька плохо работает она с наслаждением дёргала за цепочку, наблюдая как слёзы выступают на его глазах. Имея дьявольскую изобретательность, на ночь устанавливала «самострел». Взведённый арбалет, привязывался  к спинке кровати, а кончик  злополучной цепочки крепился к стреле с таким расчетом, что при выстреле всё Колькино хозяйство, вместе с цепочкой, улетело бы напрочь. Капроновая нить от спускового крючка ограничивала передвижения несчастного Кольки, боявшегося лишний раз повернуться в постели. По утрам, под хихиканье и скверные шуточки своей мучительницы, он вынужден был смазывать вазелином и обматывать ватой хитроумное кольцо с замочком, которое растирало пах до крови.

Однажды попытался Колька взбунтоваться, но был жестоко избит. Ленка била сильно, без жалости,  в самые уязвимые места.
Несколько раз приезжали навестить  Колькины родители, и тогда Ленка играла роль добросердечной хозяйки: усердно накрывала на стол и ухаживала за Коленькой, умиляя ничего не подозревающих предков. Никелированною цепочку, пристёгнутую к ножке кухонного стола они совершенно не замечали. Честно говоря, и не хотел  Колька  того, чтобы увидели они эту злополучную цепочку. Во-первых, стыдно,  что баба на цепь за яйца посадила, а во-вторых, от сумасшедшей сожительницы можно  было ожидать чего угодно.

Продолжение следует: http://www.proza.ru/2010/08/24/191