Плач Её Призрака

Эти комнаты потеряли былую жизнь. Все цвета в них потускнели и полумрак здесь поселился навсегда. Прохлада источаемая стенами навевает тоску. Атмосфера нависла подобная тихой глади бездонного чёрного омута с зеркальной поверхностью, таящей в себе пугающую неизвесность. Шторы прикрывают большую часть окон и тусклый cвет облачных зимних дней слабо попадает внутрь. Громоздкая старая мебель возвышающается вдоль стен почти до потолка и неизбежно медленно покрывается пылью. Лампочки безполезно свисают и редко когда горят из-за частых неполадок с проводкой. Как правило их заменяют три свечи, стоящие в удобном бронзовом подсвечнике, найденном среди чердачного хлама. Но их огни развевают лишь относительно небольшую часть темноты вокруг себя, оставляя большую часть помещений ею укутанной. Зеркала смотрят из непроглядного мрака дальних углов маленькими отражениями пламени, словно чьи-то глаза из бездны. Тишина нарушается лишь тихими звуками неспешных шагов, шелестом книжных страниц, да редкой одинокой фразой, брошенной про себя в гулкую пустоту...

Скучно и однообразно во мгле тянутся дни, как бывает лишь после безвозвратной утраты жизненно важного. Сутки проходят одни за другими и незаметно перерастают в недели, а недели в месяца этого бесконечного потока, где всё утратило смысл. Но никогда ничего не меняется, всё оставаётся в том же самом прискорбном упадке, который можно назвать лишь существованием, но никак не жизнью. Это как затянувшийся бесцветный сон, который перерос в кому. Словно ход времени стал илюзией и оно навсегда застыло в одной проклятой мёртвой точке. Ветви деревьев за окном отбросили последнею листву и, заснув, безвольно кулыхаются от дуновений ветра. Их серые тени блуждают по шторам и стенам комнат. Снег заполонил весь двор и делает дорогу от дома всё менее проходимой. Он уже почти похоронил в сугробах крыльцо. Сильный мороз гонит с улицы прочь, но и без него туда идти нет ни малейшего желания. Когда очередной бессоной ночью, едва уловимые звуки чёрно-белого телевизора становятся слишком слабы чтобы удержать от сна, глаза невольно закрываются и перед ними появляются картины прошлого, того, что уже никогда не вернуть. Дом оживает и в нём вновь раздаётся смех и голоса оживлённых бесед. Звуки шагов заблудившиеся в этих стенах уже не так одиноки - им в такт звучит поступь ещё одних ног, более тихая и робкая. Кровать уже не так безразмерна, зато гораздо более тепла и неописуемо уютна, а каждое пробуждение в ней полно радости. Любое действие теперь не скучно и напротив приносит необъяснимое немного глупое блаженство. Но мираж растворяется шумами статических помех с экрана. Возвращается реальность кресла, комнаты, свечи. И вновь на душу наваливается хладный нагробный камень этого дома, обратившегося в гробницу одного заживо погребённого человека...

Каждое новое утро упрямо твердит лучами рассвета, что жизнь жизнь продолжается. Только, теперь неведомая белизна разрастается на глазах, делая их всё более слепыми видеть какие-либо причины жить. Удивительно, сколь сильно всё становится другим, если изменяется освещение. Невозможно вернуть прошлое, когда чёрное ещё было белым. И жизнь вовсе не тельняшка, а один безграничный Квадрат Малевича. "Всё наладится! Жизнь продолжается! Всё будет хорошо!" - как прекрасно и удобно звучат эти слова по другую сторону горя. Их надо непременно повторить по несколько раз всем знакомым среди кошмарной реальности гор белых похоронных роз. Ничто не делает человека столь одиноким, как горе. Отсутствие понимания. Тогда тоже была зима. Утро. Белые розы, белый снег, белый гроб. Она даже в смерти была прекрасна! Лучше бы они все лежали в том гробу, а я чувствовал своё неописуемое великодушие бормоча тот банальный неправдоподобный абсурд, что говорили мне. Эти похороны теперь повторяются в моих снах снова и снова, только теперь закапывают меня. Ведь тогда похоронили нас обоих, просто моё тело осталось снаружи. Я лежу в яме и слышу удары горстей земли о крышку гроба, которые становятся всё тише, пока и вовсе не теряют звук. Тишину разрывают звуки плача и я просыпаюсь в холодном поту, не в состоянии отличить сон от реальности. Был ли этот плачь частью сна или раздался в доме? Странное ощущение того, что я не один пробирает меня дрожью по телу. Это лишь самообман. Иногда разум выдаёт желаемое за действительное и не стоит этому верить. Но с каждым днём этот плач сквозь сон начинает казаться всё более правдоподобным...

И вновь я просыпаюсь среди ночи от приглушённых звуков тихого плача. На этот раз его нельзя списать на сон, так как теперь очевидно, что именно эти едва различимые всхлипы были причиной моего пробуждения от чуткого сна. Открывая глаза, я ещё улавливал какие-то тихие отголоски, но подняв голову с подушки - ничего не слышал. Первоначальная уверенность растворилась как мираж. Я пребывал в, укутывающей душу, ночной тишине, в которой любое событие спустя непродолжительный промежуток времени уже начианает казаться неправдоподобным и увиденным во сне. Быть может,  виною всему игра больного воображения или следствие растройства психики. Никаких доказательств действительности этого небольшого происшествия. Я погружаюсь в сон, чтобы за эту ночь ещё несколько раз проснуться от кошмаров, в которых плач слышится уже слишком явно, чтобы его отрицать, раздаётся по всему дому или же просто в моей голове. Я метаюсь по дому, не находя себе места. Я не пытаюсь найти источник звуков, потому, что они каким-то непостижимым образом звучат со всех сторон. И только в конце я понимаю, что плач доносится из многочисленных зеркал их усопшей владелицы, расположенных во всех трёх комнатах, в маленькой кухне, ванной и даже на чердаке. Борясь с увеличивающимся с геометрической прогресией ужасом, я медленно подхожу к одному из зеркал, чувствую на себе её пристальный взгляд и крича просыпаюсь в потной постеле не помня, что именно мне снилось. После этого я поплотнее закутываюсь в одеало и вновь погружаюсь в ночные грёзы. Только в очередной раз очнувшись уже под утро, в моей памяти всплыло всё и я пролежал ещё около часа не смыкая глаз. Лишь увидев рассвет, я расслабился и постепенно погрузился в дремоту, веря, что с восходом солнца подобные кошмары не могут повторятся...

Днём все ночные ужасы ощущаются не более чем смешным вздором, а дом всего-то старой развалиной давно нуждающейся в ремонте. Несмотря на это, в душе остаётся какой-то скверный осадок. По телевизору передают неутешительные прогнозы погоды. Снегопад почти перекрывший уличное движение и парализовавший город в ближайшие сутки продолжится с новой ещё большей силой. Дикторы наперебой твердят о том, что городские власти просто не в состоянии справится с разбушевавшей стихией - даже некоторые главные улицы едва проходимы, а об окраинах и говорить то нечего. В окно видно, что крыльцо полностью занесло снегом. Кое какие запасы продуктов имеются в холодильнике и я всёравно не собирался никуда выходить в ближайшие пару дней. Эта небольшая проблема так или иначе решится сама собой. Но если хоть немного не разгрести снег во дворе, то последсвия могут оказаться плачевными. Поэтому, я нехотя одеваюсь и несколько часов орудую снеготчистительной лопатой, правда без особого успеха. Возвращаюсь в дом вовсе не от того, что выполнил запланированную работу, а от усталости и отчаяния достичь в этом деле каких-либо успехов. Слишком большие сугробы накопились. Я с трудом отвоевал у них небольшую дорожку от входной двери до ворот в заборе. Но если верить прогнозам синоптиков - она просуществуют недолго. Лишь до вечера. Дрожа от холода, я стягиваю с себя верхний слой одежды и делаю на кухне горячий чай. Прихожу с кружкой в гостинную и устраиваюсь в своём любимом кресле. Щёлкая по каналам случайно нахожу какой-то более-менее нормальный фильм. Досмотреть до конца не удаётся. Примерно на середине в очередной раз обрубается електричество. Скорее всего опять неисправности в проводке. Хотя, быть может этот сбой затронул весь район, а не меня одного - в таком случае это уже неполадке на электростанции. Но как-либо проверить данное предположение не представляется возможным до наступления темноты, когда обычно в окнах загарается свет. Я ставлю на стол подсвечник и принимаюсь за чтение книги. В сумерках вижу вдали загорающиеся окна - стало быть я один отключен от тока...

Вопреки моим опасениям ночь прошла без каких-либо новых кошмаров. Было лишь одно сновидение, в котором меня частично пробудило чувство, что в доме есть кто-то ещё. Тогда я увидел нависающая над кроватью тень и раздался тихий шёпот шумом ветра за окном всего одной фразы - "я скучаю по тебе". Потом она растворилась и я очнулся когда уже было светло. Первым делом я выглянул в окно и обнаружил, что плоды моих вчерашних трудов уже совершенно не видны. Более того в этой белой пустыне вообще было невозможно разглядеть какие-либо детали. Електричества у меня само собой не появилось, а на визит мастера в подобных условиях не следовало ожидать. (тем более что отключка мобильного телефона не давала возможности его вызвать). Получалось, что я был полностью изолирован от внешнего мира. Запасов еды должно было хватить на неделю, а к тому времени я бы предпринял вылазку до ближайшего магазина, чтобы их пополнить. Если бы он оказался закрыт, то я направился бы к следующему. Должен же был хоть один магазин во всём городе работать. Поэтому беспокоится мне было совершенно неочём. Свечей у меня также было не мало, поэтому по сути в моём быту ничего не менялось. Единственная проблема была с растопкой отопительного котла. Каменного угля было предостаточно, но небольшой запас дров в подвале уже почти кончился и нужно было принести ещё из сарая.Поэтому почти весь день был потрачен на расчистку пути от дома до сарая и переноску запаса дров. Их оставалось не так много, поэтому я решил забрать все. Если растопку проводить экономно, то каких-нибудь пять-шесть дней ещё смогу продержать дом в тепле. В самом экстремальном случае можно было пожертвовать какой-нибудь рухлядью с чердака или даже мебелью. И вот наконец, когда уже почти стемнело, все доски перенесены и аккуратно сложенны в подвале. Довольный проделанной работой, я зажигаю свечи и устраиваюсь в своей постеле с книгой в руках. Постепенно меня одолевает сон и я сам не замечаю как её откладываю и засыпаю...

Опять тот же сон. Я слышу этот плач раздирающий мою душу в кровавые лоскуты. В нём столько боли, больше чем может быть осознанно разумом и от этого моя голова начинает раскалыватся изнутри. Потом, он вдруг прекращается. Я слышу как кто-то неистово молотит дверь кулаками и боюсь пойти открывать, потому что знаю, что там увижу. Но всёравно направляюсь к двери. "Я вернулась, открой!" - раздаются слова. Я отворяю дверь и там стоит она. Только она стала какой-то другой, не такая как раньше. "Может пригласишь меня внутрь?" - говорит она, невинно улыбаясь. "Да, конечно, проходи" - отвечаю я находясь в состоянии, близком к ступору от удивления и шока. Она проскальзывает внутрь, от неё словно веет холодом, я не могу понять. Какое-то время стою у раскрытой двери, потом закрываю её и иду назад. Она дожидается меня в гостинной. Стоит у своих обожаемых книжных полок. "Мне так тебя не хватало" - говорит она, прильнув ко мне всем телом. Я нежно обнимаю её и целую. После чего мы какое-то время стоим посреди комнаты обнявшись и я буквально ощущаю, как она пропадает. Становится прозрачной и нематериальной. Мои руки обхватывают холодную пустоту, всё более илюзорную. Она растворяется на моих глазах. Я лишь успел уловить последний печальный взгляд на меня, как возобновился этот ужасный плач. Со всех сторон! Это всё зеркала! Тут меня озаряет. В прихожей есть зеркало, в коридоре, где она шла неслышимо для меня и мне незаметно - их нет. И наконец, напротив того места, где я её застал в гостинной тоже стоит зеркало. Это была не она, а её отражение. Плач становится столь сильным, что едва ли не разрывает мою голову изнутри. Ощущая сильное дежа-вю, я подхожу к ближайшему зеркалу и вижу в нём её плачущей лёже на диване. (находящемся за моей спиной). Она поднимает голову и смотрит на меня. Протягивает руки в мою сторону. В тот ужасный миг, я понимаю, что она хочет меня забрать. Но куда? И кто она на самом деле? Та ли, которую я знал? По какой-то причине эта перспектива мне кажется неимоверно ужасной, несмотря на то, что я по ней очень скучаю и не могу без неё. Но меня гложет ощущение, что если это она, то уже совершенно не та, что раньше, а кто-то совершенно другой, от незвестных мне чудовищных изменений. Плач словно нож вонзается в моё сознание. Быть может если бы я мог ещё что-то различать в этой постоянно усиливающейся какофонии звуков, то насчитал бы ровно столько голосов, сколько в доме зеркал. Но мне уже совершенно не до этого. Я не могу отвести взгляда от ледяных глаз смотрящих на меня из зеркала, притягивающих столь сильно, что я не могу оторваться. Они захватывают мою сознание и парализуют меня так, что я не могу даже закричать от ужаса. Но я всётаки кричу за секунду до удара об надвигающийся пол, рядом с кроватью. Середина ночи. Я дожидаюсь, когда становится совсем светло и только тогда позволяю себе уснуть вновь... 

Вечерние сумерки. Меня будит холод, вызванный тем, что я с утра не растопил котёл. Нечего делать, я спускаюсь в подвал и делаю это. Неожиданно вспоминал, что я уже давно не писал ничего нового. Если бы не ужасные погодные условия, то в почтовое отделение уже должен был прийти денежный перевод за мою последнею книгу. Но ничего нового в голову с тех пор не приходило. После её смерти... Начатую было новую рукопись сжёг во очередной время растопки. Я практически уверен, что это конец, но воспринимаю эту мысль на удивление спокойно. Мне всёравно. Надо будет убрать мою верную печатную машинку на чердак и найти какой-нибудь новый источник дохода. Учитывая мою неприхотливость и малые денежные расходы, у меня на это будет ещё порядка шести месяцев. Так или иначе, на данный момент этого не было в списке самых важных проблем. В принципе у меня и списка такого не осталось из-за всё более укрепляющегося безразличия. Быть может я просто схожу с ума. Как ещё объяснить эти странные сны и эту непонятную апатию перед, какзалось бы, серьёзными вещами? Раньше бы я поднял панику, попади я в такое подобное положение. Но нет, я теперь воспринимаю отсутсвие электричества и невозможность связатьтся с кем-либо как нечто должное. Я вдруг понимаю, что мне совершенно не хочется больше читать. Желания спать тем более нет. Я сажусь в кресло гостинной и просто сижу ничего не делая. Так продолжается очень долго...

Впервые я слышу тот самый плач во время бодрствования, но не могу в это поверить. Отрицаю, как нечто невозможное. Он гораздо более тихий, чем в моих снах и длится не долго - всё это время я сижу вжавшись в кресло не в силах пошевелиться. Возможно я всёже задремал сидя в кресле и мне это приснилось. Тянулась тишина, которую нарушало лишь моё дыхание. В ней мне случившееся всё больше казалось игрой воображения, как вдруг звуки плача в голос разбили мои иллюзии. Как в моих снах он раздавался отовсюду и с такой громкостью, что я едва не глох. Эти ужасные звуки причиняли мне сильную душевную боль, ведь это был её голос. Потеряв самообладание я вскочил с кресла и стал метаться по комнатам, стараясь разглядеть или нащупать её в темноте. Но звуки доносились от зеркал, а восне не от человека. Она ведь была мертва и больше не могла плакать. Всё вокруг мелькало одной тревожной картиной, и я никак не мог взять себя в руки. Эта бешенная тревога, всецело захватившая моё сознание, оказалась многократно сильнее присущего мне здравомыслия. По сути я в панике бегал туда-сюда в том направлении, из которого, мне казалось, звук был громче. Это направление постоянно менялось. Я искал человека, которого здесь быть не могло. Когда я оказался совсем рядом с прихожей, услышал настойчивый стук в дверь. Я вмиг замер на месте. Это было той последней каплей переполневшей чашу выносливости моего разума. В глазах потемнело, тело ослабло и я упал в обморок...

Я очнулся лежащим на полу и новое утро поразило меня ужасной новостью. Во всяком случае, мои ощущения мне подсказывали, что было утро, чего я никак проверить не мог, поскольку в окнах не было видно ничего кроме снега. Скозь него не пробивалось ни одного луча света и в помещениях было даже темнее чем ночью. Абсолютная темнота. Очевидно снегом был занёсён весь дом в котором я находился. Входная дверь не открывалась. Какой-либо возможности выбраться не было. Телефон отключился и подзарядять его я не мог. Как-либо ещё позвать на помощь было невозможно. Была середина января и до ближайших оттепелей оставалось ещё много времени. Каким-то необъяснимым образом, я ощущал как снег продолжал медленно падать вниз, теперь уже в безветрии неспешно скользя по воздуху и плавно опускаясь на вершины сугробов. Он накрывал меня всё больше, словно земля сыплющееся сверху на гроб. Зима похоронила меня заживо под гигантским сугробом. Как я не старался выдвинуть наружу дверь - она не пошевелилась ни на милиметр. Я оделся как потеплее и предпринял отчаянную попытку пробиться через снег за одним из окон, но это ничего не дало. Я не знал, сколько там снаружи снегу, но чувствовал что очень много. И становилось больше с каждой минутой. Едва-ли сквозь снег в дом попадал новый воздух. Наврядли кто-то хватится меня или заметит отсутствие небольшого загородного дома, пусть даже находящегося совсем недалеко от города. Никто не придёт меня спасать. Несмотря на то, что мои дни тянулись бессмысленно и глупо - всёже теперь мне стало действительно страшно умирать таким образом...

Осознав по-настоящему, что шансев на спасение нет никаких, я примостился на краю кровати и стал обдумывать варианты ухода из жизни менее мучительные, нежели длительное удушье от отсутствия кислорода или голодная смерть. Я был похоронен в этом доме давно, но только теперь это стало окончательно ясно.  Вполне вероятно у меня даже при осознании моей обречённости не хватит сил сделать это. И тогда я буду умирать очень долго. Возможно эти зеркала сохранят мои предсмертные крики или гримасы жуткой агонии когда я буду мучительно умирать. В этих снах сама смерть тянула ко мне руки, надев маску отнятого ею дорогово мне человека. Может это не смерть, а Она как-то хотела предупредить меня с того света и прогнать из этого дома, до того как меня я буду в нём погребён. Или, что более вероятно, я просто не смог перенести боли утраты и за время моего заточения окончательно сошёл с ума. Теперь это всё уже не имело значения. Каждая проходящая секунда делала всё меньше время оставшееся мне до смерти. Я ощущал, как обильный снегопад непрекращая закапывал меня глубже и глубже, и глубже (и глубже)...

Обитатель заброшенного дома не знал, что на самом деле он уже давно был мёртв и всё творящееся в доме было не что иное как муки души не нашедшей покоя...