Дышло

Дышло.

Проще ловить тех преступников, которые никуда не убегают.

Милицейское наблюдение.



Президент возвращался в свою резиденцию. Несколько дней, проведённых в одной из африканских республик, отразились новыми морщинками вокруг волевого рта, дикой усталостью и насморком. Президент, не отрывая платочка от носа, прошёл мимо улыбчивых "встречающих, и других официальных лиц" к своему представительскому "броневику", как шутливо называл он свой бронированный "Мерседес". Он быстро проскользнул в услужливо распахнутую дверцу и устало опустился на заднее сидение. Сотни заботливых рук кинулись закрывать дверцу автомобиля. Не обращая ни на кого внимания, президент отдал распоряжение своему водителю:
– Поехали, Миша.
Миша завёл неслышный движок и тронул. Колонна сопровождения, неотрывно следящая за действиями Михаила, синхронно двинула в сторону столицы. Кондиционированный воздух не приносил облегчения от духоты и зноя, и президент, опасаясь сквозняков, попросил водителя отключить кондиционер.
        – Миша, – чуть погодя, обратился президент к водителю, – расскажи, что нового? Как тут страна без меня жила?
       – Жили помаленьку, господин президент, – уклончиво ответил Михаил.
       Он несколько растерялся, не вполне представляя, какого ответа ждёт от него президент.  Ответь он: "Хорошо", президент может обидеться. Как это так? Президента в стране нет, и, вдруг "Хорошо!". Сказать: "Плохо" – равносильно заявить, что исполнительная власть никуда не годится, что без президента в стране никто не работает.
       – Реформы идут? – уточнил президент.
       – Идут, – радостно ответил Миша, кивая головой с риском вывихнуть шею.
       – ВВП растёт?
       – Так точно! Растёт! Удваяица, кажную свободную минуту.
       – Это хорошо, – удовлетворённо прикрыв глаза, проговорил президент не то Мише, не то стране, удваивающей этот самый ВВП каждую минуту.
Затем президент высморкался, откинулся на мягкую и проходную кожу сидения и задремал. Напряжения Михаила спало и он прибавил скорость.
       Вскоре показались многоэтажки застраивающейся столицы. Колонна сопровождения увязла в автомобильной пробке.
       – Что стоим? – поинтересовался у водителя проснувшийся президент.
       – Так пробка, господин президент, – испуганно пролепетал Михаил, и выругался, отметая свою причастность к организации пробки.
       – Нехорошо… – задумчиво ответил глава государства. – Включи-ка, Миша, всё-таки, кондиционер.
Михаил с готовностью откликнулся на просьбу.
       – Это что же, значит даже для президента, не можем "зелёную волну" организовать?
Миша развёл в стороны руки, расписываясь в собственном бессилии.
       – Машин, понимаешь, развелось! А с другой стороны посмотреть – автомобилей много, а говорят, живём бедно… Опять нехорошо… Эх, Русь, куда ж несёшься ты?
       За всю оставшуюся часть дороги президент не проронил ни слова. Когда подъехали на место, он взял с сидения чемоданчик с "ядерной кнопкой" и, приветственно кивнув толпе встречавших его, скрылся за дверями резиденции.
Спустя двадцать минут, к ожидающим вышел несловоохотливый секретарь президента и сообщил, что сегодня глава государства принять никого не сможет, он будет работать с документами.
       –  А что случилось? – спросил кто-то.
       – У господина президента лёгкий насморк, – пояснил секретарь.
       – Ай-яй-яй!
       – Ой-ой-ой-ой-ой!
       – Как же так?!! – заохали, зацокали языками приближённые, сокрушённо мотая головами, как если бы им сообщили, что гарант конституции при смерти.
Секретарь, не удостаивая ответом толпу официальных лиц, скрылся и все ринулись к мирно курившему у "броневика" Михаилу.
       – Михаил, ты последним видел президента живым и здоровым. Что с ним? Что он сказал?
Михаил, ошалевший от такого к себе внимания высокопоставленных особ, смял недокуренную сигарету и зачем-то спрятал её в карман брюк.
       – Тык… ничего… Насморк у него вроде. Платочком нос вытирал. А так вроде…
       – Он что-нибудь говорил?
       – Чего говорил… – ковырялся в памяти водитель. – Спрашивал, как, мол, мы тут без него? Дескать, справляемся?
       – А ты?
       – А я, мол, справляемся, говорю. Всё, дескать, нормально. ВВП растёт и даже более того…
       – А ещё?
       – Ещё говорил, что машин, мол, много развелось. Не проехать, дескать. Ага. Несутся все куда-то, так что "зелёной волной" президента не побаловали…
При этих словах министру внутренних дел стало плохо. Он побледнел, Его губы, повторяя движения всех четырёх его подбородков, затряслись мелкой дрожью.
       – Ещё президент сказал: "Нехорошо!",  – продолжил Миша.
       – А потом? – вцепившись руками в лацканы пиджака водителя, спросил министр внутренних дел.
       – А потом высморкнулся, – завершил рассказ Михаил и полез в карман за недокуренной сигаретой.
       Министр внутренних дел грохнулся в обморок…

                * *   *

       Когда министр внутренних дел очнулся в больничной палате, первым делом он распорядился позвать к себе руководителя службы ГИБДД.
       – Вызывали? – с мальчишеским задором в голосе спросил главный гаишник страны, с трудом просовывая своё стотридцатикилограммовое тело в узкие двери больничной палаты. – Как вы себя чувствуете, господин министр?
       – Не дождёшься! – твёрдо ответил тот. – Я ещё повоюю… Садись.
ГИБДДшник осторожно опустил задницу на протестующе скрипящий стул.
       – Как президент? – спросил министр.
       – Не насморк у него. Лихорадка тропическая. Месяц пролежит.
       – Хорошо… – проговорил министр.
Руководитель ГИБДД вопросительно вскинул брови.
       – В смысле, хорошо, что всего месяц, – испуганно исправился министр. – Так вот, Славик… слышал, что господину нашему, президенту не понравилось, что много машин по улицам ездят?
Славик глубокомысленно закивал головой. Его толстые щёки утвердительно отозвались движению головы на короткой шее.
       – Надо меры принять! – сделав страшное лицо, полушёпотом отдал распоряжение министр. – Срочно и незамедлительно.
Брови начальника ГАИ вновь переползли в область лба.
       – И что я могу сделать? – развёл он руками.
       – Надо такие условия для автовладельцев создать, чтобы им сволочам из гаражей и стоянок выезжать неповадно было! Штрафы подними, чтоб им пусто было…
       – Вот это мы могём! – потирая руки, обрадовался главный гаишник страны. – Мы им, уродам, устроим Варфоломеевские деньки.
       – Во-во! Устрой, – министру понравился энтузиазм, с которым Славик собрался реализовывать "Зачистку дорог", как он про себя окрестил эту операцию.

                * * *

       Первые три дня после введения в стране жёстких мер по искоренению нарушителей дорожного движения прошли для водителей незаметно. Рядовые сотрудники ГИБДД ударными дозами алкоголя отмечали нововведения. Шутка ли? Штрафы возросли в десятки раз. На четвёртый день озлобленные похмельем инспекторы выплеснули на улицы. Кошельки водителей облегчались с небывалой скоростью. Они возмущались про себя, но исправно отстёгивали взятки.
       Машин меньше не стало. Министр из окна больничной палаты видел ряды ползущих по дорогам автомобилей и в бессилье топал ногой.
       – Вячеслав Юрьевич! – кричал он на начальника ГИБДД. – Почему ваши меры не приносят желаемых результатов?!
       – Так точно! – вытянувшись во фронт перед министром, рапортовал генерал Карманов.
       – Что "так точно"? – тряс подбородками министр внутренних дел.
       – Никак нет.
       – Что "никак нет"?
       – Не могу знать, господин министр. Мы уже и выезд из двора приравняли к выезду на встречную полосу, и за отсутствие в аптечке вазелина на пятнадцать суток…
       – Жёстче надо! Закручивай гайки! Ужесточай репрессии, в смысле меры. Чтоб им к автомобилям подходить страшно было!
       – Рук… людей, господин министр, не хватает.
       – Людей я тебе подкину. Омоновцев дам. С горячих точек сниму. Все силы бросим! Тюрьмы закрою, а освободившихся надзирателей под твоё начало.
       – А преступность в стране не поднимется?
       – Хрен бы с ней. В конце концов, лес рубят – щепки летят. Надо, Слава, о главном думать.

                *      *        *

       Начальник ГИБДД провёл совещание с руководителями региональных подразделений. Брызгая слюной и тряся щеками, он требовал результатов. Долго говорил о новых мерах, сыпал циркулярами, постановлениями и дополнениями к правилам дорожного движения.
       – Товарищ генерал, – заверяли его подчинённые, – так мы ж, как один. Нам бы только полномочия. Уж мы устроим этим козлам кузькину дочь!
Полномочия были получены. Аббревиатура ДПС по новому указу расшифровывалась теперь: "Дорогу пешеходам, собаки!".
       В этот вечер был расстрелян первый водитель, не пристегнувшийся ремнём безопасности.

                * * *

        Вторую неделю в стране властвовал новый закон о правилах дорожного движения. Поправившийся министр внутренних дел с умилением взирал на пустые дороги из окна своего рабочего кабинета. Кое-где виднелись дымящиеся остовы сожжённых автомобилей. Стены домов, испещрённые пулями, пестрели надписями: "Ты сегодня уже убил одного водилу?!" и "Автовладелец – твой злейший враг!" Наружная агитация призывала донести на скрывающихся от справедливого возмездия шоферов. Слабый летний ветерок покачивал тела трёх повешенных. На груди каждого из них висела табличка "Так будет с каждым скрывающимся таксистом!" Конные и пешие гаишники патрулировали заваленные трупами улицы.

                * * *

Президент слабо пошевелил рукой. Лихорадка отступила. Оставалась только слабость и шум в голове. Опираясь о стоявшую рядом стойку с капельницей, президент дошёл до окна. Спавший, сидя в кресле, верный секретарь проснулся и кинулся к гаранту:
– Господин президент, вам нельзя вставать!
Глава государства не слушал его. Он с удивлением смотрел на пустые дороги:
– Как мало машин. И пробок нет? Хорошо…
Какое-то движение под окнами палаты, привлекло его внимание. Он посмотрел, как три милиционера с надписями ДПС на спинах полосатыми палками избивали мужика.
– Вероятно, поймали маньяка-убийцу, на счету которого сотни загубленных жизней?
– Нет, господин президент, – ответил секретарь, – скорее всего, он нарушал новые правила дорожного движения.
– А-а, – благостно вздохнул президент; он был ещё слишком слаб после болезни.
Глава государства перевёл взгляд на тротуары, заполненные стайками велосипедистов. Затем вернулся к кровати, вытер со лба пот рукавом и слабеющим голосом заметил:
– Как много велосипедистов развелось…

 
Другие мои рассказы и стихи можно найти здесь http://c-xpen.com/updated/story.html и здесь http://c-xpen.com/updated/verse.html