Гирудинеи Часть 5

Подготовка к концу света шла полным ходом. Операцию решили назвать красивым словом «Гирудинея». За зиму группа выживальщиков смогла опустить в деревенский пруд несколько пластин генераторов, замаскированных под всякий хлам,  установить источник питания и, самое главное, – провернуть акцию с затоплением в пруду комбикормов, предназначенных для птицефабрики. Для эмбрионов пиявок создалась идеальная питательная среда.

 Ленка, которую все стали уважительно именовать  уже не «Пантеркой», а Пантерой, проявила недюжинные способности в организации всего этого.

 По расчётам, которые она заставила сделать несчастного Кольку, выведенные монстры-мутанты способны были выпивать до пяти литров крови за раз, прокусывать толстую одежду и, что самое главное, каждая особь, благодаря тому, что пиявки гермафродиты, могла давать до  нескольких тысячи единиц потомства!  За лето, они, с помощью  своих пиявок, возьмут под контроль огромнейшую территорию, а потом и весь континент. Конец света был близок!

В  подвале заброшенной деревенской церкви члены группы «Деадленд» (так они себя стали называть)  тайно оборудовали убежище и стали, со знанием дела, готовиться к постапокалипсису. Запасались продукты, тушёнка в ящиках, крупы, сухари, автономные источники электроэнергии, самое разнообразное оружие и зачем-то противогазы. На всякий случай, как туманно пояснил лидер «деадлендовцев» – Лесник.


Вскоре, община выживальщиков содрогнулась от затеянного ими конца света. Со  старой  колокольни они наблюдали, как трёхметровые змеееподобные создания гонялись за скотом и людьми. По Колькиным расчётам они должны были бы быть раза  в три меньше и не такие агрессивные. Очевидно, сказалась способность к самогенерации импульсов роста. Более того, они мутировали, приобретя способность жить без воды, и переселились в  леса. О темпах роста и размножения необычных пиявок приходилось  судить только приблизительно,  но расплодилось их за пару месяцев страшно много.  В бинокль,  было видно как почти под каждым кустом, притаилась  грозная тварь. Охотились они практически на всё живое: скот, лесную дичь. Не брезговали даже мелкими пташками, молниеносно заглатывая их на лету.

 Спустя несколько дней,  часовые  с наблюдательного пункта, оборудованного на колокольне, принесли жуткие вести.
 По центральной дороге в деревню заехали армейские «Уралы» с тремя взводами автоматчиков, в сопровождении нескольких бронированных машин. Бой продолжался всего пару  часов. Солдаты отстреливались до последнего патрона, атакуемые прыгучими и коварными гадами. Автоматные очереди почти не причиняли пиявкам вреда и только подстёгивали их ярость.  Погибли и  прибывшие вместе с солдатами огнемётчики – запаса   горючего вещества в их ранцах хватало только на 10-15 минут и, что удивительно  - покрытые плотным хитиновым покровом пиявки почти никак не реагировали на высокую температуру.  Огненные змеи, не испытывая видимого урона от горящего напалма, грамотно взяли солдат в кольцо и за несколько минут превратили их в обескровленные  трупы. Огонь, казалось, только усилил их жажду.

БМП, ревя моторами и хаотично строча из пулемётов, спешно увозили офицеров, предусмотрительно не отходивших далеко от машин. Присосавшиеся к броне пиявки, словно гигантские живые шланги, волочились следом…
 Тяжёлые армейские грузовики, застряв  в кустах и между деревьев, ещё сутки гудели моторами –  лобовые стёкла не оказались препятствием для кровожадных тварей.
 
*   *  *
Среди деадлендовцев-выживальшиков  воцарило плаксивое настроение. Долгожданный конец света наступил, но, радости это не принесло. Уныло сидели они в  вонючем, сыром подвале. Изредка пользовались подземным переходом,  чтобы подняться на колокольню  и подышать свежим воздухом. Лесник, опасаясь демаскироваться, такие вылазки не поощрял.  Вскоре эти хождение прекратились:  пиявки странным образом научились подниматься по отвесным стенам и почти мгновенно растерзали одного из выживальщиков, вышедшего на пост наблюдать за окрестностями. Его напарнику удалось убежать вниз. Через несколько минут все с тревогой прислушивались к тому, как дубовая дверь сотрясалась под ударами мощного тела. Однако, неугомонный Лесник не растерялся. Запустив электрогенератор, он, с помощью портативного сварочного аппарата, тут же заварил дверь железными полосами. Вскоре удары стихли. Случай этот произвёл тягостное впечатление. Но, страшнее всего было то, что они практически оказались замурованными в средневековом подвале.

Дисциплина  катастрофически падала. Занятия,  которые пытался организовать Лесник, перестали всех интересовать – теория оказалась слишком далека от реальности. Выживальщики разбились по кучкам, облюбовав укромные углы и выходили оттуда, чтобы  поесть и оправиться в огромный алюминиевый бак, служивший туалетом. 

В достаточно просторном,  но низком подвале с массивными колоннами, где, наверное, прятались монахи ещё от татаро-монгольского ига, не было предусмотрено канализации.
 Первое время нечистоты сливали в специальную «отхожую» яму, которая вскоре наполнилась до краёв. Вонючая жижа  стала растекаться по всему подземелью. К счастью, пол был неровный и кое-где оставались  относительно сухие островки, уменьшающиеся с каждым днём.  Чтобы не задыхаться от зловония, одели противогазы, припасённые продуманным Лесником.

  В центре внимания оказался Колька,  хромающий на костылях и освобождённый от ненавистной никелированной  цепочки. Расспрашивали его, естественно, только про пиявок. Информацию он выдавал неутешительную: без еды твари могут обходиться более двух лет, морозов  не боятся,  но от холода впадают в спячку. С наступлением тепла оживают и начинают вновь размножаться….

 Все, кроме Лесника и Ленки-Пантеры, открыто сожительствующей с ним, были полностью деморализованы. Счет времени  в темноте подвала давно уже потерялся. Только Ленка, по поручению своего любовника-командира, отмечала прожитые дни в календаре. Она же взяла в свои руки распределение еды. Срочно ввели  режим жесточайшей экономии продуктов,  которых вдруг резко перестало хватать.  Голод стал  ещё одной реальной угрозой.
 
Когда завозили припасы, меню никто не составлял, а количество скрупулезно не учитывалось, так как отсиживаться в подземелье предполагалось не более  месяца. Да и не верилось всем  в то, что затея с пиявками получится. Мозги выживальщиков, воспалённые от  компьютерных игр и безумных фантазий не воспринимали это всерьёз. Все считали  происходящее новой игрой в выживание, которая так и останется игрой. В  первые дни, когда никаких ограничений не было, быстро съели все деликатесные продукты вроде копчёной колбасы и консервов, а когда спохватились, оставались только крупы и сухари, которые в подвальной сырости  начали гнить.

 Мерзкое варево с запахом плесени стало постоянной пищей выживальщиков. Многие мучались от резей в  желудке и поноса, добавляющего струю своеобразного аромата в донельзя вонючую атмосферу убежища.

 Вдобавок ко всем несчастьям, колодец, вырытый в центре подвала, стал пересыхать – уровень воды в нём начал катастрофически падать. Похоже было на то, что  её просто вычерпали,  не экономя в первое время и считая колодец бездонным. Пришлось отменить все гигиенические процедуры и использовать воду только для питья и приготовления пищи. Впрочем, на  большинство  выживальщиков этот запрет не  произвел впечатления.  Им было уже всё равно. К  подвальной вони, режущей глаза, многие настолько притерпелись, что научились  обходиться без противогазов, которые поначалу не снимали даже во сне. Грязные, во влажной от подвальных испарений одежде, они уже ни о чем не  грезили и только сожалели о затеянном ими же «конце света». В мечтах всё выглядело совсем иначе…

Спасительные морозы, когда пиявки должны были, по уверениям Кольки, впасть в спячку, наступят не ранее чем через два месяца. Только тогда они смогут выйти из подземелья и, как их любимые литературные и киношные герои, приступить к настоящему романтическому «выживанию». Только уже мало  кто надеялся дожить до этого времени. Задуманный конец света  явно шёл  не по намеченному плану…

*   *   *

- Всем  встать немедленно! Общий сбор! -  прозвучал в гулкой подземной темноте зычный голос Лесника, когда все спали или дремали. По времени, похоже, была глубокая ночь, потому что после ужина ещё не так сильно хотелось есть, а мающиеся животом бедолаги стали реже  бегать в «сортир», подсвечивая себе путь свечками и шлёпая по зловонным лужам.

 Проворная Пантера, быстро разожгла целых четыре керосиновых лампы – такого не было с первых дней заселения в подвал.

Сонные выживальщики нехотя подошли к канцелярскому столу, за которым восседал Лесник. Рядом с его стулом, так чтобы можно было легко дотянуться рукой, стояло помповое ружьё. Наплечная кобура, одетая поверх камуфляжной куртки, демонстративно расстёгнута. Полуседая бородка командира была ровно подбрита,  на шею намотан  почти чистый платок-«арафатка»  -  дань «выживальщецкой» моде. На фоне своих подопечных  -  закопчённых, худых, в грязный одежде, потерявший свой первоначальный цвет,  он поразительно отличался свежим и цветущим видом. Под стать ему,  не менее впечатляюще, выглядела  и Ленка-Пантера, с  неизменным заряженным арбалетом в руках. Неизвестно по какому случаю,  она вырядилась  в абсолютно чистый новенький камуфляж – вероятно, достала из неприкосновенных запасов.

Лесник пристально оглядел собравшихся, пересчитывая их. Все была на месте. Достав пистолет, положил  его перед собой и,  выдержав эффектную паузу, неторопливо заговорил:
- Вы все знаете, что наше положение крайне тяжёлое. Многие из вас поддались панике и уже не верят, что смогут выжить. Действительно, выйти наружу и пробиться сквозь такое количество пиявок невозможно. Выход один – продержаться ещё два месяца до наступления холодов. Потом мы будем спасены, и всё пойдёт как надо. За зиму запасёмся продуктами и снарягой. Думаю магазины и склады наши пиявочки не тронули.  Подыщем и оборудуем  новый комфортабельный бункер, учтя все нынешние ошибки. Построим несколько рубежей обороны от пиявок. Следующее лето заживём как надо…. Запомните, мы с вами остались единственным очагом цивилизации и на нас лежит ответственность за человечество, за  сохранение всех наших знаний и культуры…

Голос Лесника звучал всё сильнее и производил почти гипнотическое действие.
Колька, опираясь на костыли, вдруг явственно понял, что он находится среди сумасшедших.  Лесник  в своём идиотском платке, Ленка с арбалетом,  безмолвная кучка людей, у которых в глазах, блестящих от света керосиновых ламп, вдруг стала появляться надежда  -  всё это  напомнили кадры  из какого-то полузабытого фантастического боевика про безумного диктатора, мечтающего погубить весь мир. Но, это было кино, а сейчас всё происходит наяву. Если не весь мир, но часть его уже точно гибнет. Или уже погибла…. Причём с его помощью...

- Выяснилось, что среди нас завелась крыса!
Колька вздрогнул оттого, что  Лесник в своей речи  перешёл на крик и стал  вникать в  смысл его слов:

- Все хотят дожить до Большого Писца, но не у всех это получится! Кто-то, ворует у нас последние сухари, и мы должны поймать эту крысу! Вора будет ждать суровое наказание. После этого, я оглашу новый план выживания.
Сейчас все строятся в шеренгу, подходят по одному и выкладывают на стол всё, что есть в карманах. Потом дышат на меня, а я нюхаю. Упаси Бог, если у кого  изо рта будет пахнуть сухарями.

Процедура обнюхивания и обыска затянулась надолго и Колька, которому разрешили сесть на табурет в конце очереди, слегка задремал...

Очнулся он от торжествующего крика Лесника:
- Попался, гадёныш! От тебя же ванильными сухарями воняет. Мы специально сверху ванильные положили, чтобы крысу вычислить!
Держа за грудки тщедушного парнишку со странной кличкой Сгиня, он  расчетливым ударом в челюсть свалил его на пол:

- В карманах сухарей нет. Не дурак, видать. А ну-ка обыскать  его лёжку!

Несколько добровольцев схватили керосиновую лампу и вскоре принесли с места, где спал Сгиня,  два сухаря, заботливо завернутые в грязную портянку:

- Вот, в одежде своей прятал. В сапоге резиновом лежали.

Вскоре был выявлен ещё один расхититель продуктов – здоровенный бывший десантник Серп,  на которого никто даже подумать не мог,  – он был ярый поборник всех гласных и негласных правил выживания.

 Подавленный Сгиня заикаясь и судорожно сглатывая кровь, текущую из разбитого рта,  рассказал, как Серп научил его бесшумно ходить босиком и, чтобы ориентироваться в полной темноте, заставлял наощупь запоминать  едва приметные бугорки на неровном полу, выложенном каменными плитами.

Далее стало происходить совсем невероятное. По приказу Лесника  с пленных сорвали всю одежду и, скованных наручниками, поставили к стенке подвала. Бывший десантник нагло ухмылялся и  презрительно сплёвывал сквозь зубы.  Сгиня смотрел вниз и было видно как мелкой дрожью тряслась его худые кривоватые ноги.

Серп с  нагловатым хохотком спросил:
- Слышь, начальник! Последняя просьба – закурить,  можно?
- Можно, -   серьёзно ответил Лесник и велел дать прикуренную сигарету.
В подвале стояла гробовая тишина. Никто не шевелился.  Было слышно, как с лёгким хрипом десантник набирал в  лёгкие дым и с наслаждением выпускал его. Табачные изделия среди выживальщиков хоть и не считались стратегически важным запасом,  но были в дефиците и пользовались редко.

Не вставая из-за стола, будничным и даже каким-то усталым голосом Лесник произнёс:

- В связи с чрезвычайным положением в нашей группе «Деадленд», бывшие члены группы за воровство продуктов приговариваются к высшей мере наказания – смертной казни. Приговор окончательный, в исполнение привести немедленно.

 Из тени шагнула гибкая фигурка Пантеры и  быстро вскинула арбалет.
Звонко щёлкнула тетива. Стрела, с глухим стуком, наполовину вонзилась в грудь десантника.

Покачнувшись от удара, он продолжал  твёрдо стоять, прислонившись к стене.  Сначала показалась, что смертельный снаряд не нанёс его мускулистому коренастому телу ни малейшего ущерба. Только  зажжённая и наполовину выкуренная сигарета упала под ноги. Потом нагловато прищуренные глаза стали широко раскрываться.  Он с недоумением смотрел на  яркое оперение стрелы, торчащей из него. Рот полуоткрылся и   две алые струйки крови  закапали на грязную волосатую грудь.
- Вы што, суки…. Вы совсем охуе….. -  прохрипел он и рухнул лицом вниз на грязный пол. Трёхгранный боевой наконечник стрелы торчал у него между лопаток и мелко дрожал от агонии, сотрясшей тело.

-Аааааааа! – вдруг забилась в истерике одна из выживальщиц.

- Молчать! -  грохнул по столу кулаком Лесник.

-Аааааааа! -  неожиданно заорал Сгиня и, высоко вскидывая голенастые ноги, оскальзываясь на влажном полу, с необычайной прытью  начал метаться но всему подвалу. Толпа шарахалась от него из стороны в сторону как от зачумлённого.

- Ну, видно без меня не обойтись,  – Лесник прыжком  перескочил  через стол и, в несколько шагов, настиг Сгиню, сбив ловкой подножкой. Подоспевшая Ленка-Пантера  почти в упор, не целясь, выпустила стрелу под лопатку  несчастного.

 Через несколько секунд бульканье  и предсмертные хрипы в груди  умирающих затихли. Бившаяся в истерике девушка замолкла боялась вздохнуть. Едва сдерживая всхлипы, она  пряталась за спинами других обитателей подвала. Жуткий страх осязаемо заполнил всё подземелье.

- Так будет с каждым, кто нарушит наши правила – спокойно продолжил Лесник, проходя к столу и усаживаясь вновь.
- Они должны быть благодарны нам, за то, что их умертвили быстро и гуманно. Стрелять из пистолета в подвале нельзя – рикошет будет, можно других ранить. Да и патроны беречь надо. Вешать и душить некрасиво, а резать ножом  -  крови много бывает. Так что арбалет для казни самое то… – он сделал многозначительную паузу.
Повернувшись  к Пантере,  строго спросил:
 - А ты почему так долго во второго не  стреляла? Людей вон, напугала до истерик… Мне пришлось вмешаться….

- Я ж не рассчитывала, что крысятников двое будет. А в арбалете ведь и тетиву натянуть надо и стрелу вложить. Это ж не пистолет-пулемёт…

- Понятно…. На будущее придётся привязывать к стене, чтобы не прыгали по всему помещению как зайцы – рассмеялся Лесник и,  вынимая из нагрудного кармана смятую бумажку, вновь обратился ко всем присутствующим:

- Как я уже говорил, положение наше угрожающее, но не безвыходное. Два месяца мы продержимся. Нас сейчас осталось двенадцать. Если мы употребим в пищу вот этих, – он небрежно кивнул в сторону убитых:
- Тогда сможем продержаться на их мясе две недели. Я всё подсчитал. За оставшиеся полтора месяца придётся съесть ещё трёх или четырёх человек.  Ценой своих жизней они спасут всё человечество в нашем лице! И это будет справедливо! Лучше  пусть погибнут несколько человек, чем все мы умрем от голода. Таков закон нашего «Деадленда»!
 Кого будем съедать следующим, решим позже. Может провинившиеся появятся,  может по жребию, а может быть я сам приму решение…. Всё будет зависеть от вас, вашего поведения и вашей упитанности…Бу-га-га-га….

Зловещий хохот Лесника  гулко прокатился под сводами подземелья,  отчего у каждого из присутствующих пробежали по спине холодные мурашки.
  - Вопросы есть у кого? Если нет – все свободны. Общий сбор окончен.

 - Ты и ты, – он ткнул пальцами в ближайших выживальщиков:

 - Поможете туши разделать.  Завтра на обед  мясо будет.

Отказываясь верить  в  происшедшее,  Колька лежал  в своём углу на топчане, сооруженном из досок и кусков ржавого железа. Зловещие тени, отбрасываемые светом керосинки, метались по закопчённому потолку подземелья. Из угла, где Лесник деловито руководил разделкой трупов, изредка доносился весёлый смех Ленки-Пантеры  - она добровольно вызвалась помогать  в работе и, похоже, отпускала какие-то шуточки по поводу убитых.

 Вскоре лампу погасили  и всё стихло. В наступившей тишине явственно были слышны приглушённые сладострастные вздохи Пантеры,  так хорошо знакомые Кольке. Вскоре и они прекратились.
Сон никак не приходил.  Зловещая тишина подземелья  давила на уши. Через пару недель есть будут его. Он постоянно чувствовал неприязненное отношение Лесника к себе. Наверное из-за Ленки.  Скорее всего, не нужен будет хромой калека-соперник в будущей деадлендовской жизни.

Продолжение: http://www.proza.ru/2010/08/25/206