Розовая лента

– …и даже в фике про Санзо и конец света…
– Конец Света? Они уже и до Силы Диоса добрались?
Ёжик с папой обсуждают «Космическую катастрофу»

Мелкое романтическое хулиганство на тему «каким мог бы быть кроссовер Саюк и Утены», причём смесь сериала и полнометражки, правда, на роль главной героини угодила Мисато. Мне всегда казалось, что они с Утеной чем-то похожи, а уж после «Космической катастрофы» этот вариант просто напрашивался…
* * *
Мисато не слишком нравилась эта школа. Хоть и вся из себя элитная, и девушке постоянно напоминали, что взяли её сюда только из уважения к заслугам её покойного отца. Но здесь было слишком много идиотских правил и ритуалов. Дисциплину хорошо соблюдать, когда всё разумно и на пользу, а здесь…
Вот и ходила профессорская дочка по школе в вызывающих красных шортах и в мальчишеском мундирчике, едва сходившемся на её высокой груди. И кому она хотела доказать, что так удобнее? Уже не тот возраст, и женственность свою не спрячешь, не отречёшься, и пытаться дружить со спортом – это одно, а строить из себя пацанку – зачем?..
По крайней мере, так думали многие встречные парни – и часто считали себя вправе сказать ей что-то подобное в лицо.
И этот, с красными волосами, может, ей бы даже понравился – если бы не был таким бессовестным и не приставал ко всем подряд. И то – вряд ли у Мисато с этим Годжо вышло бы что серьёзное. Скорее поржали бы вместе да поваляли бы дурака…
Только ничего такого не хотелось, когда Мисато видела его наглое поведение. Некоторые девчонки дико смущались от его выходок, краснели и даже плакали…
– Ну хватит, а?! То, что ты в студсовете, ещё не значит, что тебе всё можно!
– А наша красавица ревнует?
– Фу, дурак! Была бы я парнем – подралась бы с тобой на равных!
– А что мешает? Я не знаю, где ты взяла это кольцо, но раз уж оно у тебя есть – то жду на арене дуэлей!
* * *
Мисато дралась зло, отчаянно, со всей яростью – и если противник и щадил её по той обидной причине, что девчонка – то не более чем самую малость. Азарт схватки охватывал обоих, и было уже не до рыцарства и не до правил…
– Аристократ, тоже мне! – Кацураги нацелилась деревянной палкой в самодовольную физиономию Годжо – и сама не поняла, каким образом смахнула с его груди белую розу.
– Однако! – парень одобрительно усмехнулся. – Такой красотке даже проиграть не обидно! Может, как-нибудь встретимся в другой схватке?
Мисато фыркнула и ушла, не оборачиваясь. Вот ведь идиоты кругом!..
…А когда она подходила к ремонтируемому корпусу, где была её комната – девушку нагнали. Кто-то положил руку на плечо, Мисато обернулась и узрела странную фигуру.
Фигура была в белом, больше всего похожем на чехол от свадебного платья, ниспадавшем почти до полу, но не скрывавшем стройность, и в длинных, тоже белых перчатках, и небрежно подстриженная густая белокурая чёлка была перехвачена розовой лентой. И Мисато никак не могла понять, что же не так… и спросила:
– А ты кто?
– Да, блин, Невеста-Роза, – ответила фигура вполне мальчишеским голосом и вытащила из-за пояса пачку сигарет и зажигалку. – Теперь с тобой пойду.
– А мне это зачем? – Кацураги наморщила лоб, припоминая. Кажется, этого парня она уже видела – только тогда он был в обычной школьной форме и, нацепив очки, очень сосредоточенно читал учебник. Всем своим видом призывая не подходить и не приставать…
– Затем, что так надо. Как там это говорилось-то – сила, изменяющая мир, может и должна достаться только достойному. Пойдём к тебе, на месте всё объясню.
* * *
Парень с розовой лентой сидел на окне в комнате Мисато, пристроив одну согнутую в колене ногу туда же на подоконник, курил и рассказывал жутко бредовые вещи. По его словам выходило, что много столетий назад на свет появилось странное существо – не бог, не человек и не демон. Оно само не сознавало своей силы, но эта сила всем была просто ужас как нужна… А получилось так, что тогда вот этот самый блондин оказался защитником существа – и когда осознал всё, что происходит, когда друзья его уже отдали жизни, защищая… он нашёл способ запечатать силу. И сам стал залогом.
Мисато только глазами хлопала, а её странный гость сунул руку за пазуху:
– Гоку, вылезай! И не бойся!
И за пальцы его уцепилась малюсенькая обезьянка с золотым ободком вокруг головы.
– Вот это и есть то существо. Временно в таком виде. Смотри, ты ему понравилась!
Мисато осторожно протянула палец, и его тут же обхватили четыре крохотные лапки и длинный цепкий хвост.
– Какая прелесть! Только дальше-то что?
– Дальше – постарайся, чтобы меня и его у тебя не отобрали.
– Хм. Никогда ещё не защищала парней. Что это вообще за бред про Невесту?
– Ну знаешь, я себе имидж не выбирал. Как смог – так с силой и договорился.
– Сочувствую. Тебя зовут-то как?
– Когда-то звали Конзеном. Хотя нет, это, пожалуй, неправда уже, тому Конзену, которым я был тогда, пришлось умереть и возродиться, а при этом прежним не останешься…
– Ужас. Ну сейчас-то у тебя есть имя?
– По документам – Чжан Гэнь Ю. Если по-китайски непривычно – по-вашему будет Генджо.
– Что-то знакомое… Ну да, Генджо Санзо и Гоку. Кто ж этой легенды не знает?
– Угу, считай это моим истинным именем. Только лучше бы я был и правда, как там, монахом. А я, блин, заложник силы, претендентов полно, и до сих пор никому из них я не собирался доверяться.
– Это почему?
– Они все психи. И у них всех свои какие-то цели. И… нет, ну есть парочка нормальных, но ты пойми правильно – из всей этой компании девчонок только две, и одна из них при всех своих достоинствах – нестандартной ориентации, а вторая – противный, несносный, надоедливый ребёнок, и при здешних магических заморочках я замучаюсь ждать, пока она вырастет!
– Ясно… А я, значит?..
– Ну, шоколадных глазок и отменной фигуры, конечно, мало, чтобы доверять, но для меня это тоже… фактор. А ещё мне кажется, что ты честная, не станешь тянуть на себя одеяло и обижать Гоку. И помочь, если что, непрочь.
– Ну да, допустим, я со всем этим согласна. Только не люблю, когда ко мне нагло клеятся.
– Я не клеился, а констатировал факт. Статус Невесты-Розы всё же предполагает некоторую романтику с тем, за кем она числится, но я замучался ждать кого-то, с кем бы мне захотелось перестать плевать на это правило.
– Сам-то понял, что сказал? – Мисато подмигнула, будто знала его сто лет. – Ладно, ты можешь нормально объяснить, как я должна защищать вот это создание и тебя заодно?
– Ну, тебя могут в любой день вызвать на дуэль. Либо кто-то из студсовета, либо ещё пара человек, которые прибиваются лично по мне. Вообще от этих игр трудно отстать, только один был, Хомурой звали, он однажды понял, что не нужен ему никакой новый мир, и нашёл честную смерть в бою. На последнем, надо сказать, этапе, хотя я ему не подыгрывал. Так вот если ты никому из них не проиграешь – мы с тобой дойдём до финиша. И встретим грудью истинную силу, заключённую внутри Гоку…
* * *
В течение следующего часа обезьянка Гоку грызла остатки печенья и куски сахара, а Мисато сидела на подоконнике рядом с этим Генджо Санзо. Который выдавал ей характеристики возможных будущих противников.
Конечно, он рассказывал не всё, незачем девчонке знать такие жуткие подробности, ей и услышанной информации хватит…
…Ша Годжо на дуэлях дрался, в общем-то, абсолютно от нечего делать. И любил он девушек. А к Санзо, когда на какое-то время его отыгрывал, пытался приставать исключительно из-за двусмысленного статуса блондина и его почти девичьей красоты. Каждый раз это кончалось большой дракой, и отстоявший свою честь Санзо сваливал спать в оранжерею.
Председатель студсовета, принц Когайджи, мечтал о силе, изменяющей мир, чтобы воскресить мать – всё остальное его мало волновало. Санзо не раз и не два ему говорил: всё в твоих руках, для этого ни я, ни Гоку тебе ни к чему, просто пойди да припри к стенке мачеху! Но принц пока ещё собирался с духом. Кстати, несносная мелкая девчонка была его сестричкой, и звали её Лилин. И если бы не она – временно пребывать во власти принца было бы, считай, нормально… Особенно с тех пор, как на один решительный поступок Санзо всё-таки подтолкнул Когайджи. Сказал принцу, что его больше жизни любит замечательная девушка Яоне, что идиот он будет, если такое счастье упустит, и что давно пора заглянуть поглубже в собственное сердце… И Санзо чуть ли не пинками погнал Когайджи на свидание… и у того с Яоне всё пошло на лад, и можно было надеяться на лучшее. На «сбычу мечт» и то, что принц выйдет из списка претендентов.
А если уж заговорили о девушках, то рыжую красавицу Джури Арисугава Санзо даже уважал, она его тем более не трогала, будучи влюблена в подругу детства. Доказывать Джури, что таким образом она портит себе жизнь, Санзо собрался бы только в том случае, если бы сам положил на девушку глаз, а так… И без того однажды схлопотал по морде, заявив, что если хочется творить чудеса для дорогого человека – так и делать это надо самой, а не гоняться за силой неведомой…
Комфортнее всего было попадать к Чо Хаккаю. Вот с кем можно было отдохнуть от вселенских глупостей, поговорить об умном и замечательно помолчать вдвоём. Хаккай угодил в студсовет по той простой причине, что был вундеркиндом, а так по-настоящему его волновала только учёба и отношения с сестрой-близняшкой. И он искренне хотел дружить с Санзо и помочь ему. И тот бывало даже просил, мол, отыграй меня на пару недель, а? И с радостью подарил бы Хаккаю силу просто так, тем, кому она не нужна, она всегда подходит… если бы только не романтическая составляющая обряда.
Ещё был Хейзель Гросс, которого блондин характеризовал так: «Он смешной. Но дерётся грязно, как девчонка». Это хрупкое создание попросту влюбилось в Невесту-Розу и как-то, на волне удачи, сопутствующей новичкам, отыграло Санзо на недельку. И все эти дни Хейзель сидел напротив предмета своих мечтаний, вздыхал и любовался. Иногда нёс чушь – мол, с помощью силы они вдвоём очистят весь мир от нечеловеческих рас. Санзо хмыкал и молчал, а порой то ли дразнил, то ли пугал Хейзеля – трепал по щеке или брал за руку, вгоняя в краску и ступор и как-то не думая о том, что вообще-то это называется «раздавать авансы».
Вот если бы Санзо угодил к Го Догану – платоническими вздохами не отделался бы и драться бы пришлось куда серьёзнее, чем с Годжо. Доган вбил себе в голову: «Санзо-сама должен принадлежать мне и только мне!» – но, к счастью, сам был патентованным неудачником.
* * *
И вот наконец появилась Мисато. Которая удивлённо моргала, ахала, смеялась, сопереживая, которая сидела так близко, что почти касалась коленом колена Санзо… Неужели же она и впрямь подходит по всем статьям?
– Я постараюсь всё это запомнить, – шептала девушка с видом прилежной ученицы.
– Я снова тебе расскажу. И если ты решаешься… у тебя ведь будет ещё одна фора. Та, до которой я не допускал никого и никогда.
– Ты… о чём? – и её лицо было совсем близко от его лица…
– Пока ещё не о том, о чём ты подумала, – Санзо осторожно повернулся к ней затылком. – Развязывай ленту.
Сзади розовая полоска шёлка была стянута небольшим, но аккуратным бантиком, собиравшим белокурые пряди в маленький «хвостик». Мисато умилилась, неслышно засмеялась – и осторожно потянула за кончик ленты, стараясь не дёрнуть Санзо за волосы.
– Знаешь, а тебе шло, – теперь лента розовой змейкой обвивала пальцы Мисато, а другой рукой девушка разглаживала мягкие светлые пряди.
– Знаю, блин. Но теперь я это больше не надену. Это теперь твоё, береги.
– Ладно.
И пока она продолжала гладить его по волосам, его рука незаметно легла ей на обнажённое колено, и, откидываясь назад, он снова повернулся к ней лицом, и неслышное: «Ты мне очень нравишься…» – невесомым теплом коснулось её губ.
Мисато не успела ответить. Всё происходило так стремительно, ощущения лишали разума… и, может быть, утром она раскается в содеянном, но думать об этом сейчас она и не хотела, и не могла…
* * *
Всё шло как-то подозрительно гладко. Мисато была будто заговорённая – её не коснулся ни один удар. Хотя она бы не сказала, чтобы ей словно кто или что подсказывало, как уклоняться и как атаковать. Она помнила всё, что рассказывал ей Санзо о каждом из противников. А ещё Мисато лихо, очень лихо импровизировала в каждом поединке. И в самом деле никто бы не ответил, чего здесь было больше – врождённого дара или влияния той силы, которой с ней поделились…
И вот наконец настал день последнего сражения. День, когда Санзо мог распечатать силу, а Мисато должна была доказать, что достойна её принять.
Арена дуэлей была пустынной, но наверняка издали за происходящим наблюдали тысячи взглядов… Маленькая обезьянка, которую посадили на землю, засветилась и начала расти. Возвращаться в истинную форму… Невысокого роста, но крепкое и очень сильное создание с длинными волосами, ушами, когтями и диковатой усмешкой огляделось по сторонам и шагнуло к Санзо и Мисато. Те стояли рядом, держась за руки.
– Привет, Гоку, – улыбнулась девушка, – это я. А это Санзо, который так долго тебя защищал.
– Сан-зо… – существо всматривалось в его лицо… и улыбалось. Потом перевело взгляд на девушку. – Ми-са-то… – и протянуло руки обоим.

Август 2010