Гортензия

Гортензия

Ее зовут Гортензия. Она собака породы английский бульдог. Она трех лет отроду. Она не имеет совести, но имеет ярко выраженное отвращение к людям. Не терпит в отношении себя насмешек и любого проявления командного тона, игнорирует всё, что не интересует ее лично. Не интересуется ничем, игнорирует всё.
             Утро Гортензии (в простонародье Гати) начинается с того, что самый смелый и отважный член семьи, как правило, тот, кто вынужден встать по какой-то причине раньше остальных, медленно и обреченно вышагивает в сторону кухни (кухня – место ночной дислокации Гортензии). Поворачивая ручку двери, обреченный нервно вслушивается в происходящее за пределами безопасной зоны коридора. Приоткрыв дверь на 3-4 см. обреченный всматривается в пугающую темноту кухни и правой рукой медленно нащупывает выключатель. У человека остаются лишь несколько секунд, перед тем как картина мира измениться для него до неузнаваемости и предугадать ход событий будет уже невозможно. Вся его жизнь до покупки собаки яркими кадрами мелькает у него перед глазами. Вспоминаются спокойные дни, ночи наполненные тишиной и покоем, восходы и закаты, счастливые и безмятежные лица членов семьи, смех и улыбки любимых людей.. В кухне вспыхивает свет и человека начинает бить мелкая, до боли знакомая дрожь, он уже более не может сдерживать себя:
- ГАТИ!!!! Мать твою за брыли. Опять!!
              Говорят, что человеческий нос устроен таким образом, что любой даже самый отвратительный на первый взгляд запах продолжает оставаться ощутимым первые 10-15 минут, после чего мозг перестает получать сигналы от органов обоняния и неприятный запах более не ощущается. Большая ошибка думать подобным образом. Запах, который извергала из себя Гортензия посредством выкладки по всему периметру кухни разного цвета и формы собачьих испражнений, продолжал пребывать на зараженном участке долгие часы, вызывая у людей неконтролируемый страх, судороги, резь в глазах и приступы агрессии.
- Сколько можно СРАТЬ??!!! – человек уже начал испытывать на себе первые признаки заражения. Появилась слабость во всем теле и озноб.
- А ну иди сюда!!! – надрывно закричал обреченный и шагнул в бездну вони.
              Собака, которая до настоящего времени спокойно лежала под кухонным столом и наслаждалась реакцией человека на совершенную ею ночную диверсию, медленно поднялась, и не глядя ему в глаза, вышла на свет.
- Сейчас я буду тебя убивать..- хрипит человек и делает необдуманный шаг в сторону собаки. Почему она так спокойна? Почему не убегает, дабы не быть пойманной и наказанной? Ответ прост - собака умна, она продумала и спланировала все пути отхода, она знает человека лучше его самого. Когда нога в домашнем тапочке с резиновой подошвой опускается на пол минуя ароматную кучу гигантских размером, она встает прямиком в гигантских размеров лужу, которую заметить сразу человеку, находящемуся на гране истерики не удалось. Под тяжестью собственного веса обреченный хозяин Гортензии размашисто жестикулируя, и теряя равновесие, с грохотом падает на пол. В это время собака, недолго думая, пользуясь теперь уже свободным дверным проемом, с видом победителя покидает поле брани.
- Стоять… – уже скорее просит, чем приказывает человек, бултыхаясь в луже на полу, старательно отползая от опасных бугорков коричневого цвета. Человек понимает, что теперь из оставшихся ему на сборы на работу 35 минут у него есть 30, из которых 25 он потратит на санитарную обработку тела и еще 10 на уборку загаженной территории, тем самым уже точно вылетит из утреннего графика и вероятно опоздает на службу.
              К тому времени на крики и вонь, которая после открытия кухонной двери распространилась подобно взрывной волне, но всей квартире, начинают сползаться домочадцы. Сонные, и уже тоже настроенные на войну они выходят из комнат и нехотя приближаются к эпицентру «взрыва». Кто-то из членов семьи идет оказывать первую помощь раненому бойцу на кухне, кто-то, решив избежать потасовки, прячется в ванной, кто-то, кого как раз поджидает Гортензия бежит к входной двери и распахивает ее, надеясь выпустить запах и впустить немного свежего утреннего воздуха в дом. Когда входная дверь распахивается, Гати, выходит из засады и быстрыми перебежками направляется к выходу из квартиры. Но на пороге её уже поджидают. Поверженный, но не побежденный хозяин английского бульдога яростно вращая глазами, стоит в дверях, перегородив собой спасительный проем. Осознавая, что прямого контакта с человеком избежать не удается, собака, выставив вперед нижнюю челюсть, присев, наклоняется и выдает тот самый нежный и полный любви взгляд который и явился причиной, по которой три года назад её оставили, дома заплатив курьеру из собачьего клуба энную сумму денег.
Хозяин мешкается, время идет, Гортензия, не спуская гипнотизирующего взгляда с человека медленно, но верно приближается к выходу. Брыли колыхаются на сквозняке, уши покорно прижаты, глаза как два светила источают всепоглощающую собачью любовь.
- Восемь куч и две лужи! Эта псина побила свой же рекорд, установленный три дня назад!!! – раздается почти восхищенный женский голос из кухни.
Человек на долю секунды теряет зрительный контакт с собакой, и приходит в себя.
- Вон из дома! – орет хозяин английского бульдога в тот момент, когда задница Гортензии уже проноситься между его ног в сторону улицы. Все, что успел сделать поверженный и обманутый владелец собаки, это кинуть в мерно удаляющийся зад пса еще мокрым домашним тапочком с левой ноги.
-И не возвращайся!!! – кричит он, в глубине души понимая, конечно, что она вернется. Это часть ритуала повторяющегося по несколько раз в неделю, своеобразная игра человека и собаки.
Гати тоже прекрасно знала правила игры и почти не злилась на хозяина. Она знала, что вернется вечером чтобы, отдохнуть, поластиться к ногам, выспаться на диване и поесть. Она знает, что когда страсти улягутся, и паркет на кухне примет прежний подобающий паркету вид, вечером, придя с работы, вся семья снова будет толпиться на балконе и звать её домой. А когда она сподобиться вернуться и с видом оскорбленной невинности поскребется в дверь, все домочадцы кинуться встречать её, будут журить и тискать за брыли, щипать за уши и ласково называть «тумбочкой». Гортензия, конечно, смилостивиться и примет человеческую ласку, и даже соблаговолит улечься к хозяину на диван, будет храпеть и фыркать во сне, обнажая клыки, потому, что куда они от нее денутся, уже три года они «играют» вместе. С этой семейкой в принципе можно жить, могло повезти и меньше, ради благ цивилизации, дивана и питательного витаминизированного собачьего корма вполне даже можно мириться с их дурацким паркетом на кухне, который пахнет лаком, и который уже давно пора было бы сменить.