Глава 7 Бегство Агбара. Катастрофа

Утро застало римлян в очередной раз в пустыне и в одиночестве. Противника не было.
-Приведите ко мне Агбара, -  распорядился Красс, -  мы должны сверить дальнейший маршрут.
Но Агбара не нашли. У римлян остался лишь его сын, которого Красс держал в заложниках.
-Что же нам делать спросил Кануний Красса но тот только недовольно покачал головой.
-Мне совершенно безразлично, где этот лживый араб, убей его сына.
-Но ему только три года, сказал Кануний.
-Ничего, нарожает еще, прошипел Красс.
-Я римский патриций, а не наемный убийца, подняв голос, проговорил Кануний.
Красс устало посмотрел на него, а затем Кануний увидел, как его идол падает и рассыпается вдребезги только из-за одной фразы.
-Ты не лучше моего сына. Ты тоже не можешь просто взять и убить.
-Парфяне! раздался крик впередсмотрящего легионера. И, действительно, перед изумленным Крассом, Канунием и другими римлянами предстало словно вылепленное из песка парфянское войско.
А затем начался ад. Парфяне натянули свои луки, бившие вдаль, и раздались стоны не сумевших защититься щитами  римских легионеров. Впрочем, не помогли бы и щиты. Острые стрелы парфян пробивали все. Но и это не было единственной бедой. Римляне расположились на выступе, и поэтому передние не могли защитить задних. Все были открыты безжалостным стрелам парфян.
А затем те подняли на длинной палке мертвую голову Красса – сына.
-Полюбуйся на своего сына, Красс! кричали они. Красс опустил голову, и впервые в жизни Кануний увидел на его щеках слезы. Затем Красс глубоко вздохнул  и, будто опомнившись, дал приказ уцелевшим  легионерам отступать. Кануний, не спускавший с него глаз, заметил, что тот  не вполне владеет собой, и спросил, не нужно ли нему помочь
Красс вскинул голову, но это был уже другой Красс.
-Я завел вас сюда, я и погибну здесь, медленно произнес он.
Вдруг парфяне затрубили в трубы, словно предлагая перемирие.
Варвары прекратили бой, и Сурена, в сопровождении высших начальников, спокойно подъехав к холму, спустил тетиву лука и протянул правую руку. Он крикнул по-латыни «Pax,Pax » и уже потерявшие всякую надежду римляне с радостью присоединились к этим словам.
Сурена предложил Крассу обсудить условия перемирия, и .тот  отправился в  свою палатку для военного совета.
-Сурена лжет.. начал Красс но Геродиан Макр - один из богатейших римлян, вовлеченный Крассом в поход - сказал: Я никогда не видел Красса трусом. Не увижу и теперь. Он пойдет и договорится с Суреной о том, как нам выбраться отсюда живыми.
-Выйти живыми, а самому остаться мертвым, проговорил Красс но не стал спорить. Он пересек разделяющую войска полосу вместе с трибунами Преторием и Октавием.
Сурена с улыбкой на лице подвел к Крассу коня. Римский военачальник, словно ведомое существо, неловко взобрался на него. Его глаза застилали слезы; он чувствовал, что умрет. Но умрет не один, что в этом чудовищном жертвоприношении погибнут тысячи римлян, которых он увлек за собой. Поэтому без попыток отбиться он принял удар клинка и упал с коня на горячий песок. Но он еще был жив, и, в искупление своей гордыни, должен был увидеть, как парфяне добивают  римлян. Одного за другим. Одного за другим. А затем один богато одетый парфянин наклонился над телом Красса, и тот узнал в нем Итамара.
-Ты отомстил! собрав последние силы, прохрипел  Красс. И его душа  покинула этот бренный мир.