Проводы зимы

       Толстый Масленица не торопясь шлепал по тротуару, оставляя на заснеженной дорожке следы растительного масла. Он шел вглубь парка, туда, где на шесте тихонько подвывая вместе с ветром, колыхалось чучело. А народу-то собралось, народу! Молодежь разноцветными попугайчиками перелетала из одного уголка в другой уголок парка . Пивные стаканчики, бутылки Пепси, надкусанные пирожки , валявшиеся там и сям , создавали праздничное настроение. Дородные тетки в песцовых папахах крепко держали под руки своих мужей, мечтавших стать в очередь за пивком. Тетки зло что-то нашептывали мужикам в уши. С площади раздавался истошный крик народной песни. Над парком густо навис шашлычный дым. Актеры в странных костюмах лошади, кота, собаки крепко держали за руки детей и закручивали замысловатые спирали вокруг чучела Зимы. Это называлось водить хороводы. Зима, которая все еще надеялась, что приглашена сюда для стриптиза, нервно схватилась рукой за шест. Цветную ее юбку поднял наглый ветер. Бесформенное соломенное тело выгнулось, как ей представлялось очень эротично. Детишки, руководимые лошадью, пели песни. Молодежь пила пиво, стуча зубами от холода. Тетки выгуливали мужей подальше от столиков с мясом и спиртным...
       Масленица вздохнул и опустил плечи. «Веселятся! Всем весело! И только я, только я сегодня работаю палачом!» - он медленно продвигался к центру парка.  Масленица остановился у хоровода  и стал откручивать крышечку у канистры с маслом. Руки его дрожали. Отодвигая ребятню, Масленица подошел к шесту , тихо шепнув чучелу в ухо: « Закрой глаза, родная!» - облил ее маслом. «Гори, гори ясно!»-весело ржала лошадь. Собака с котом поджигали чучело Зимы. Полыхнуло...
Масленица возвращался домой. По его толстым щекам текли ручейки слез. Он размазывал их пухлыми масляными руками по лицу, а слезы капали, капали...
«Весело! Вам весело! А я каждый год сжигаю любимую. Вот такая моя работа. И я опять остаюсь один...»