Врата в преисподнюю. Часть третья. Глава 5

Меня ни на миг не покидало ощущение, что из моей памяти выпало нечто очень важное. Ключевой эпизод, который я хорошо помнил, находясь в том мире, но напрочь забыл, вернувшись в наш. И записи не могли помочь его восстановить, как я не пытался. Они содержали намеки, но не давали ключа.
И это обстоятельство послужило еще одним поводом для не прекращающихся душевных терзаний.
Даже из разговора с Татьяной, запечатленного в дневнике, я осознавал, что тогда знал и понимал значительно больше, нежели сейчас…

«—Андрюша, ты умный парень и должен понимать, что иного способа возвратиться домой, не существует…
- Да, я думал над этим…
- И ты еще в чем-то сомневаешься?
- Почти нет. Этот мир не настолько хорош, чтобы у меня возникло желание остаться в нем навсегда…
- Но ты, все же, сомневаешься…
Чувствовалось, что девушка нервничает и разговор ей так же неприятен, как и мне.
- Танечка, я хочу… Нет, я требую, чтобы мы возвратились все! Иначе у вас просто ничего не получится…
- Это не так легко сделать… - Татьяна призадумалась. – С ребятами проблем не будет. А что делать с девчонками? Как я успела понять, они уже давно не девственницы…
- Танечка, это – ваши проблемы. Только при выполнении таких условий я согласен принимать участие в вашей клоунаде. Тем более, если и существуют какие-то законы, их всегда можно изменить…
- Хорошо, я подумаю и… - она замялась. – Андрюша… Помни, чтобы все получилось, ты должен выжить…
- Я помню. И, поверь, сделаю все возможное, чтобы не скопытиться раньше времени. Ведь, в ином случае, ваши боги останутся без пищи, что, в свою очередь, подорвет идеологическая устои социального устройства…
- Зря ты язвишь. Твоя судьба мне, действительно, не безразлична…
Ее голос потеплел и стал почти таким же, как у той Татьяны, с которой еще совсем недавно мы были хорошими друзьями и в которую я, кажется. даже успел влюбиться…
- Хотелось бы надеяться… - ответил равнодушно и отвернулся к окну, чтобы она не увидела предательскую слезу, так не вовремя просочившуюся из глаза…»

Я знал, что мне предстоит сражаться в поединке за право стать полноправным членом живущего в этом мире народа.
Мне такое совсем не было нужно, только я был уверен, что лишь таким образом смогу обрести возможность вернуться домой.
Откуда мне это было известно, кто снабдил меня такой информацией, оставалось загадкой.
Но я знал и еще больше. Что все видимое в этом мире является ничем иным, как грандиозным театром абсурда…
Живущие здесь свято верили, что они что-то значат, а на самом деле миром правили совершенно иные люди. Каста избранных, которая манипулировала всеми, словно марионетками, вынуждая их хранить верность глупым традициям и не позволяя развиваться больше, чем дозволено.
Каста находилась в тени, мало кто даже догадывался о существовании тайных вершителей, и, тем не менее, ничего значительного без участия и одобрения избранных не происходило.
Опять таки, не спрашивайте, откуда мне это известно, ибо я сам не знаю…
Больше Татьяна меня ни разу не навестила.
Меня, по-прежнему, держали взаперти, я был полностью оторван от внешнего мира и ничего не знал о судьбе своих спутников. Пищу мне доставляли молчаливые стражи в белых балахонах, даже лица которых я рассмотреть не мог. Кормили, однако, неплохо. И я напичкивал себя до отказа, понимая, что в недалеком будущем мне придется рассчитывать только на свою силу и выносливость.
Татьяна, перед тем, как уйти, вроде бы успокоила, утверждая, что народ здесь живет маломощный и особо опасаться мне не стоит, но, кто знает, как обернется на самом деле?..
Также я всерьез занялся своей физической подготовкой, в основном, отжиманием от пола, так как спортивных снарядов и тренажеров в комнате-камере, естественно, не было. Физические упражнения отвлекали от ненужных мыслей и помогали скоротать время, которое из-за одиночества тянулось очень медленно.
И вот, час «Х» наступил.
С утра меня навестила делегация людей в балахонах. Мне жестами приказали снять одежду. Взамен я получил такую, как у них, униформу, которая очень напоминала банный халат и так же повязывалась длинным поясом вокруг талии.
Потом меня вывели из комнаты, теперь уже с открытыми глазами.
Мы прошли длинной галереей, она, как я понял, опоясывала все здание, спустились крутой лестницей, миновали длинный узкий коридор со сводчатым каменным потолком и оказались перед окованной железом дверью.
Комната была небольшая с несколькими узкими, словно бойницы, окнами. Там наша мужская компания снова воссоединилась. Мои спутники были в таких же, как и я, нарядах, лица их были мрачными и унылыми.
Мое появление встретили, если и не с радостью, то с надеждой.  Даже Федор и его друзья, невзирая на взаимную неприязнь, дружески пожали мне руку. Они, оказывается, ничего не знали и жаждали услышать свежих новостей.
Расспросы застали меня врасплох. Я терялся, не зная, каким образом поведать им о том, что нас ожидает. И, нужно ли рассказывать все?
Лишь в одном я был абсолютно уверен: им незачем знать о той роли, которую сыграла в нашей судьбе Татьяна. В этом вопросе я еще сам  полностью не разобрался и опасался делать поспешные выводы.
Девушка, по-прежнему, была для меня очень дорога, и я не желал выслушивать поток обвинений, возможно, совершенно напрасных, которые неминуемо должны были вылиться на ее голову.
Не хотелось также заранее пугать той участью, которая ожидала нас в случае благоприятного исхода грядущего испытания. Безысходность могла убить дух сопротивления и перечеркнуть, хоть и очень слабую, но все же надежду на возможное возвращение домой.
А потому я не стал забегать далеко вперед, ограничив свой рассказ лишь ближайшей перспективой.
- По какому-то, совершенно случайному стечению обстоятельств, нам удалось открыть врата  древнего языческого капища, - сказал я, - и мы перенеслись то ли в иной мир, то ли на другую планету. В сущности, разница небольшая… Когда-то, очень давно, несколько тысячелетий назад, этими вратами воспользовались наши далекие предки, дабы сохранить чистоту расы и избежать полного вырождения. Так получилось, что они до сих пор  живут по варварским законам. Всякие новшества, ведущие к прогрессу, в нашем его понимании, здесь пребывают под строжайшим запретом, ибо, как мне сообщили, они чреваты междоусобными войнами и прочими нехорошими делами. Так что, нам в некоторой степени несказанно повезло, ведь мы собственными глазами увидим, как жили люди в очень далеком прошлом…
-  Ничего себе, счастьичко привалило… - съязвил Федор.
- И что нас ожидает дальше? – как-то вяло поинтересовался Илья.
Из всех присутствующих он выглядел самым подавленным. Его очень угнетала вынужденная разлука с любимой девушкой.
- К сожалению, от нас в нашей дальнейшей судьбе мало что зависит. У нас есть всего лишь два выхода: или умереть на поле брани, или победить и стать полноправными членами живущего здесь народа…
- Завидная перспектива… - снова не удержался от иронии Федор. – Слушай, а откуда тебе все известно?
Вопрос был, что называется, на засыпку. Мне бы не поверили, если бы я сказал, что не знаю. А сваливать все на Татьяну я не собирался.
- Сорока на хвосте принесла…
- Ну ты это… Брось грузить… - вызверился один из дружков фермера.
Я понял, что нервы у всех натянуты до предела и шутить – небезопасно. Не хватало еще снова подраться… Пришлось в пожарном порядке выдумывать убедительную версию.
- Ко мне приходил то ли монах, то ли, как их там… Он вполне сносно говорит по-нашему. Он все и объяснил. Обнаглел до такой степени, что даже предложил подумать, согласны ли мы на их условия? Вроде бы, у нас есть выбор…
Проглотили за чистую монету.
Правда, кто-то недовольно буркнул, мол, почему именно мне выпала такая честь, но развивать тему не стал.
Все призадумались и на некоторое время в комнате воцарилась тишина.
Нарушил ее Федор.
- Значит, в любом случае, обратной дороги нет? – то ли спросил, то ли констатировал он.
- Почему? – возразил я. – Сторож же каким-то образом появляется в нашем мире… Можно попытаться выследить его и разузнать секрет перемещения...
- Попался бы мне этот Сторож… Я бы ему голову отвернул! У меня бы он сразу заговорил… - проворчал Вася.
- Ты думаешь? – засомневался Игорь. – Я где-то читал, что есть такие люди, которые вообще боли не чувствуют. Хоть режь их, хоть огнем пытай… Буддийские монахи, например. Вдруг и этот из таких?
- А если попробовать сбежать? Напасть на охрану…
- Вы уже пробовали… - возразил Илья. – И что из этого получилось? Как по мне, лучше умереть на свежем воздухе, чем снова гнить в колодце…
Его слова убедили всех. Слишком свежи были воспоминания о подземной темнице. А меня Илья порадовал. Я считал его самым слабым звеном в нашей компании и его бойцовское настроение приятно удивило.
- А, что за испытание?
Ответить я не смог. Мне было известно лишь, что оно смертельно опасное, но вполне преодолимое. Если, конечно, верить словам Татьяны…
- Возможно, придется драться с молодыми воинами, которые также желают стать полноценными мужчинами…
- Если просто драться, то еще ничего…
- Боюсь, что драться придется насмерть, - разочаровал я. – Потому что побежденных («впрочем, как и победителей» – добавил мысленно) ожидает ритуальное жертвоприношение…