Как в первый раз

Мигали дружелюбно в небе звезды,
И город погружался весь во тьму.
Он шел один по улице. Березы
Кивали, как знакомые, ему…
Промчались, ослепляя две машины,
Из окон доносился пьяный смех…
Там выкликали девушку Марину,
Но вскоре свет машины той померк…
Он шел, не зная, что же сейчас делать,
И хмурился от мыслей не благих,
Да только мысль эта все же грела.
Вдруг воздух разразил насквозь тот крик…

Он встрепенулся, кинулся в проулок,
Что от дороги в метрах трех лежал.
И, выбросив сгорающий  окурок,
Он трех мужчин над девушкой узнал…
Он крикнул: «Эй! Что сделала девчонка?!..»,
Увидел, как взметнулся, сверкнув, нож…
И только отскочил тогда в сторонку,
Как нож вонзился в метре от него.

Заплаканное личико девчонки
Смотрело на него, а в глазах – страх…
И памяти картины с ней вдогонку
Вновь вытеснили страх, как в первый раз…

Он видел, как замедлились движенья
Троих парней, их грозный, алчный взгляд.
И он нанес удар без промедления,
Но все ж настиг ударов их каскад…
В глазах вдруг помутнело, зарябило…
Он чувствовал пожар в своей груди…
Картинка пред глазами вдруг поплыла,
И ярче стали адские круги…

Сквозь пелену тумана, дикой боли
Услышал всхлип девчонки вдалеке…
То ль этот звук прибавил силы, что ли?
Но, выпрямившись, дал он ход руке…

И вот его противники в проулке
Лежат, не шевелясь, у его ног…
А та девчонка, всхлипывая гулко,
Открыла в благодарностях уж рот:
«Спасибо… Я домой шла… Сократила
Свой путь через проулок – так быстрей…
Здесь трое молодых людей ходило…»
И руки стали распускать при ней…
Поднял с земли он куртку, ей набросил
На плечи худосочные ее.
Он знал, что у него сейчас попросит –
За что освободил ее, и все…

Разговорившись, не услышал даже
Неслышные шаги за их спиной.
Вдруг острое ушло под ребра сразу,
Но он успел схватить того рукой…
Сквозь пелену услышал он хруст шеи…
Осел он в грязь и рану зажимал…
Как час назад, надежда все же грела…
И он лежал и снова вспоминал…

Когда в проулке, тоже уже ночью
Услышал крик девчонки, как тогда…
Их тоже было трое, между прочим,
Но только та девчонка – все ж жена…

Вот почему он кинулся на помощь,
Вот почему он вновь не устоял…
Усталость, сон и боль… В знакомый омут,
Закрыв глаза, он тихо уплывал…