Сущность и существование как выражение свободы

        Сущность и существование как выражение свободы и необходимости   
      Раскроем один из тезисов (см. «Вестник» МичГАУ  №2, 2006г., с.18-25): «о возможностях и границах свободы» и рассмотрим сущность и существование человека с альтернативных точек зрения православия и экзистенциализма (с позиции синтеза науки и веры).
      В стремительно развивающемся мире усиливается взаимовлияние русской и зарубежной философии, которое не только обогащает все более мажорно звучащие аккорды отечественной философии, но и несет опасности дисгармоничного мировоззренческого влияния на формирование национальной идеи в России. Копирование западноевропейского опыта без учета особенностей российского менталитета чревато возможными опасными следствиями мировоззренческого катастрофизма. При осмыслении данной проблемы необходимо помнить, что Россия – это Евразия, буфер на Большой дороге между Востоком и Западом, спасшей как Запад от нашествия гуннов, их потомков – монголов и полчищ Тамерлана,  так и Восток от нашествия французов и немцев, и на нее оказывают огромное влияние и западная мобильность, и восточная традиционность. В отличие от Запада на Руси: не существовало рабства в классическом античном варианте («раб – говорящее орудие»); еретиков не жгли, а отлучали; алеутов на Аляске не истребляли, а ассимилировали; прощение грехов вымаливали, а не покупали за индульгенции; свободу воли и пространства через бунты выплескивали, а не трансформировали. Это свидетельствует о том, что внешних условий для формирования внутренней свободы в России было больше чем на Западе, а самой свободы, как возможности альтернативного выбора, вроде бы меньше. Что же нас ограничивало и ограничивает в понимании свободы и необходимости? Или ложные ценностные установки не различают сторон света и национальностей и одинаково пагубны для всех. Последние демографические статистические данные свидетельствуют: не только в России, Польше, Украине, Венгрии (бывших государств соц. Содружества), но и в Германии, Индонезии, Иране, Пакистане [1;7] по итогам 2006г. по сравнению с 2005 годом количество населения уменьшилось.
     Проникновение сартровско – хайдеггеровского понимания свободы является одной из причин снижения народонаселения в этих странах по причине низкой рождаемости и ведет к опасному изменению осмысливания сущностных оснований предназначения человека. Женщины пытаются подменить базовые основы супружества и материнства на возможности выбора карьерных и финансовых выгод посредством эмансипации, провозглашением абсолютной свободы как идеала, провоцируемых потребностей – как попытки успеть все «здесь и сейчас». Освобождение от религиозного мировоззрения освобождает инстинкты. Если за порогом бытия здесь - «Ничто», то нужно спешить жить. Экзистенциальная свобода похожа на экзальтированную, истероидного типа с шизоидными наклонностями девицу, для которой в аутичном пространстве полно фобий небытия, ужаса «Ничто», от внешнего мира (бытия-в-себе) ее тошнит, она безвольна, испугана и ее бытию для-себя противостоит враждебный мир. Православный христианин с оптимизмом смотрит в будущее, не страшась смерти как перехода в мир иной для жизни вечной. Жизнь земная для христианина есть лишь испытание, «краткий миг между мгновением и вечностью». У экзистенциалистов человек заброшен в этот мир как тряпка, как никому не нужная вещь. Мир бесстрастен, холоден и равнодушен к человеку. Он единственный понимает конечность своего бытия, и это понимание вселяет в него метафизический ужас «Ничто». Атеистический экзистенциализм убивает надежду упования на справедливость возмездия и вечность бытия, а православие эту надежду дает. Понимание свободы Сартром как желания «выключить из обращения то или иное существующее - значит выключить самого себя из обращения по отношению к этому существующему» и привела западную цивилизацию к столь жестко выраженному индивидуализму. Живем–то мы вместе, а болеем и умираем поодиночке, и наше бытие – это «бытие к-смерти» (Кьеркегор, Хайдеггер). Интерпретация понятия «свобода», предлагаемая известными западными философами Ортега-и-Гассетом Х., Ясперсом К., Хайдеггером М. и Сартром Ж.-П. с учетом менталитета западноевропейца опасно для русских, привыкших жить общиной, соборностью, представительной демократией и коллективом. Взаимовыручка и сплоченность всегда были достоинством, а не ущербностью выражения свободы на Руси. Свобода, по Сартру, есть право выбора своего отношения к существующему: каждый сам решает, что есть что, и кто есть кто. В этом определении и кроется опасность мировоззренческого катастрофизма, ибо часть общества в своем отношении к одной и той же (в дефиниции) ценности может определиться так, а другая часть – иначе. В православии же каждый христианин знает, где грязь и чистота, а где порок и добродетель (смотри девять заповедей блаженства и десять заповедей Закона Божия), и созданный свободным свободной волей Господа человек вправе делать сам свой свободный выбор. Но за порогом земного бытия за все строгий спрос. Крылатый афоризм Сартра: «существование предшествует сущности» не предполагает наличия сущности, как Богоданной. Сущность, по Сартру, обретается в результате выбора. Но ведь выбор есть выражение сущности. Почему Вы выбрали именно это? Потому что в этом выборе  - Ваша сущность. Только имея сущность, можно сметь и суметь выбирать. Мы, не делая выбор, обретаем сущность, а, имея сущность, делаем выбор. Православная религия на вопрос о сущности и природе человека дает четкий и недвусмысленный ответ: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию»[2;2] и «вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою» [3;2]  (сущность), «И создал Господь Бог человека из праха земного»[4;2] (природа). Сущность в человека уже привнесена.               
Существование не предшествует сущности, а взаимодействует с сущностью. Взаимообогащая друг друга, они составляют единое целое. Причем существование обстоятельствами пытается ограничить сущность. Сущность человека бесконечна, ибо бесконечна сущность Господа. Если бы сущность Господа была не бесконечна, то она являлась бы следствием в ряду причинностей, и, разматывая клубок причинностей, мы бы не смогли прийти к первопричине, а так как она есть «causa sui», следовательно, она бесконечна, ибо все конечное в известной нам реальности причинно.
Нам не дано познать реальность, выходящую за рамки чувственного опыта. Натыкаясь на ограниченность наших чувственных возможностей, мы используем логику и интуицию в попытке заглянуть «за горизонт». «Свободная философия есть философия религиозная, философия интуитивная…»[5;1], - писал Н.А Бердяев. Поэтому когда разум (по Канту) натыкается на антиномии (с одинаковым успехом доказываемые противоречивые суждения), как только он пытается выйти за рамки чувственно воспринимаемой реальности, это лишь подтверждает ограниченные Господом возможности человеческого разума. Бесконечность открытий взаимосвязей, взаимозависимостей и взаимообусловленностей предметов и явлений окружающего мира свидетельствует о том, что бесконечность может существовать в конечном: взаимосвязи в предметах и явлениях, свобода и дух в «природе», вечная душа в теле, Господь в созданном им мире. Бесконечная сущность человека есть условие неограниченной духовной свободы, но… ограниченной обстоятельствами свободы взаимодействия.
     Рассмотрим предлагаемое Ж.–П. Сартром понимание свободы более подробно и попытаемся лаконично выразить, как «Ничто» Сартра может превратиться в «Оно» Фрейда. В стремлении к свободе как «Ничто» (по Сартру) человек пытается «ничтожить» предопределенность как внешним, так и внутренним, выхолащивает человека из человека (заметно влияние буддизма). Человек, взращенный на понимании свободы как «ничто»- не человек. Это потенциально мертвое существо, лишенное в этой жизни эмоций, красок, глубины чувств, восприятий, обесценивающее и обессмысливающее жизнь, превращающее жизнь в существование. Ничтожа себя в себе, можно превратиться в ничтожество. Но миру нужны личности. И как можно больше. А у личностей не чувства довлеют над свободой, а свобода довлеет над чувствами посредством воли. Свобода – это возможность выбора в пределах возможного. Суметь любить, ненавидеть, восхищаться, презирать… и быть свободным возможно. Необходимо не уничтожать чувства, а подчинять их воле. Индивиду быть «Оно» (по Фрейду), значит «идти на поводу» у инстинктов, клубка эгоистических, асоциальных и сексуальных желаний. Бессознательное – это вытесненное сознательное. Однако, хотим мы или не хотим «освободиться от реальности», взаимосвязи существуют объективно, независимо от наличия и глубины нашей рефлексии, а «освобождение» предполагает вытеснение в область бессознательного. Следовательно, выгоняя себя из себя во «вне себя», а свое «Я» в бессознательное, мы лишь способствуем превращению реально существующих взаимосвязей в «Оно». По З.Фрейду, чем слабее предсознательное (цензор, в православии – Дух), тем боле свободен и психически здоров индивид. Поэтому необходимо стремиться к «Ничто», ликвидировать «Я», самость, привязанности. Освободившись от отягощенного чувствами  и взаимосвязями «Я» - это дать волю «Оно». Внутренняя якобы свобода приведет к еще большему рабству от желаний, вытесненных в бессознательное. Биосоциальная природа человека при отсутствии совести как фактора несвободы потребует удовлетворения потребностей любыми путями. При наличии совести придется признать трехсоставность человека, а это ведет к приоритету религиозной точки зрения на осмысление органичной сложноорганизованной системы – «Человек». Нельзя достичь абсолютной  свободы. Потребности в еде, сне, инстинкт самосохранения, продолжения рода требуют своего удовлетворения и детерминируют поведение, т.е. ведут к несвободе. С одной стороны, внутреннее ограничение свободы возникает как результат отрицательного внешнего воздействия: под влиянием чувств - огорчился, испытал ужас, разлюбил; под влиянием практики – обжегся, замерз, получил нагоняй, срок; под влиянием воспитания – внушили, что есть благо и удовольствие, где их граница и какое наказание последует за нарушение табу. Все три компонента взаимосвязаны: разлюбили – получил психтравму, пришел в ярость и, поступком нарушив воспитательное табу, был наказан. В результате влияния внешнего воздействия или убежденности в существовании мировоззренческого ограничителя свободомыслия появляется внутреннее ограничение. Внутренними ограничителями могут стать: опыт, разум, интуиция, рефлексия, память, «Я», самость, чувства, Бог (признание существования внешней силы, регулирующей все явления и процессы) - если индивид осознает их в качестве ограничителей. Но эти же факторы могут стать основой широты раскрытия спектра свободного выбора, если: а) опыт подскажет возможности его использования как проявление неиспользованных возможностей свободы; б) разум осознает свою ограниченность;  в) интуиция раскроет глубинную свободу сущности и явную сущность свободы; г) рефлексия поможет осознать свое сознание как бесконечную сущность; д) память не только убережет от злоупотребления свободой, но и подскажет веер неиспользованных свобод; е) самость будет объективно оценена ответной реакцией бытия; ж) чувства будут рассматриваться как возможность свободного выбора индивида (могу любить, могу ненавидеть);               з) уверенность, что если Вам дана свобода выбора, то выбором нужно не разрушить гармонию, ибо не выбор есть условие свободы, а свобода есть условие выбора. Свобода как «ничто» не предполагает ответной реакции бытия на злоупотребление свободой. Однако спрос за выбор и есть одна из форм ответной реакции, и именно осознание спроса делает человека ответственным. Причем спроса на любом уровне - от собственной совести до Бога, от внутреннего ограничения, до внешнего. Однако если Господа рассматривать с точки зрения веры - это внутренний ограничитель, а если как реальность, то это ограничитель внешний. Внутреннее и внешнее взаимосвязаны, влияют друг на друга, переходят друг в друга. Внешними ограничителями свободы являются: общество, государство, коллектив, группа, индивиды. Или толпа. Западная философия предлагает людям, чтобы были свободными, грубый персонализм, индивидуализм и утилитаризм. Любая коллективность или соборность в работах западных философов есть уничтожение индивидуальности. Индивид только тогда может стать личностью, когда он идет против всех, и чем сильнее выпячиваются какие-то особенности, идущие вразрез с общепринятым, тем, якобы, имеется больше шансов стать личностью. Поэтому в навязываемых Западом образцах культуры столь много попыток выделиться любой ценой и возможностями средств. Об уничижительном влиянии толпы на свободу писали Х. Ортега-и-Гассет в «Восстании масс», Ясперс К. в работе «Freiheit und Autoritet»,  Хайдеггер М. в труде «Sein und Zeit». Данные труды характеризуют генезис раскрытия влияния толпы на личность, а, следовательно, «влияния» -  на «свободу от влияния», в пределах европейского понимания свободы: «…теперь она (толпа) вышла к рампе – и сегодня это главный персонаж. Солистов больше нет – один хор», «меньшинство – это совокупность лиц, выделенных особыми качествами; масса – не выделенных ничем, это «…средний человек»[6;6], - обличает Х. Ортега-и-Гассет. «Растет обезличивание человека, господствуют посредственности»[7;12], – сокрушается К. Ясперс. М.Хайдеггер идет дальше, утверждая, что не только толпа, но и любое повседневное, совместное пребывание людей нивелирует личность: мы и возмущаемся, и наслаждаемся, и высказываем суждения так же, как возмущаются, наслаждаются и высказывают суждения другие, т. е. становимся «man». Рассматривая «заражение» в толпе как ограничение свободы быть личностью, Сартр в работе «Экзистенциализм – это гуманизм» признается, что свободным можно стать при условии  свободы всех, а так как это практически невозможно (противоречит Канту),  то он не мог быть свободным в одиночку. Утопичность и опасность идей Сартра заключается в том, что он рассматривал свободу не с точки зрения взаимодействия сущности и существования, а предопределяя сущность как следствие реализованного существования. Однако, насколько существование влияет на сущность, настолько и сущность влияет на существование, и если злоупотребление моей свободой есть условие ограничения чужой свободы, то и ограничение возможностей реализации существования есть условие ограничения реализации сущности. Если рассматривать взаимодействие ограничителей свободы и несвободы с точки зрения взаимосвязей и взаимообусловленностей всех предметов и явлений окружающего мира, то выявляется следующая диалектика – больше Бога в душе, меньше работы государству, меньше Бога в душе – больше работы государству. Следовательно, без Бога, ограничителя внутренней (и внешней) свободы (внутреннее и внешнее проявляются друг в друге), неизбежно придешь к тоталитарному государству, ибо потребуется усиливать власть государства. А с Богом без государства – к идеальному построению социальных взаимодействий (при условии, что в «единаго Бога» уверуют все до единого) с опасной тенденцией тотального господства фатализма, судьбы, рока, предопределенности, ибо сюда ведет внешняя свобода при внутреннем ограничении. Ограничение свободы в одном из этих элементов ведет к увеличению свободы в другом, и наоборот. Безбожие есть условие движения к тоталитаризму. Государство решает проблему извне, задача  философа - помочь решению проблемы изнутри, помочь осмыслить и сделать единственно правильный выбор. Наличие внешнего ограничителя свободы не делает тебя внутренне менее свободным, но внешнее проявление свободы находится в границах этого ограничения, ибо ты знаешь, где предел твоей свободы, за которым следует ущемление свободы другого. С этой позиции известный принцип И.Канта очень точен: поступай так, чтобы максима твоей воли могла в то же время иметь силу принципа всеобщего законодательства. Отсутствие ограничителя(ей) освобождает инстинкты. «Ничто» Сартра превращается в «Оно» З.Фрейда. Нужна разумная гармония внутренней и внешней свободы, основанная на учете взаимодействия внутренних и внешних ограничителей. Ничем не ограниченная свобода может убить, когда она объективируется в поступки перехлестнувшихся индивидуальностей. И если свободу не ограничивают выше перечисленные компоненты, ее ограничит ответная реакция объективной реальности. Но… может быть поздно по причине упущенных возможностей рукотворного установления «золотой середины», в которой основным принципом деяния должна стать максима Солона: «никогда не слишком». Так или иначе, но гармония взаимосвязей и взаимозависимостей в каждый миг новой объективной реальности устанавливается неизбежно, ибо «все влияет на все». И когда Сартр пишет о стыде как о влиянии другого, которое делает человека объектом, «вещью-в-себе», а чистый стыд им рассматривается как изначальная вина, падение в вещный мир, откуда нет возврата, то он вольно или невольно анализирует стыд с точки зрения взаимодействия  индивидов. Стыд – это нарушение «предустановленной гармонии», это дисгармония взаимосвязей, воспринимаемых как норма.
     Нарушение Божественной гармонии мироздания как сложноорганизованной системы ведет к ответной реакции этой системы в виде перестройки взаимосвязей с целью восстановления и установления новой гармоничной системы взаимосвязей. Наказание Адама и Евы есть установление новой гармонии миропорядка и предупреждение (профилактика) будущего ужесточения несвободы, т. к. человек злоупотребил свободой выбора (ослушался Господа и выбрал грех). Православие рассматривает свободу с одной стороны с позиции Божьего провидения (в магистральных направлениях история человечества предсказуема и определяется Господом), а с другой стороны, с точки зрения дарованной возможности сомнения в том, что Господь существует, т. к. уверенность в наказании более жестко ограничивает свободу, нежели возможность наказания. Сомнение есть условие свободы воли. Человек, созданный по образу и подобию Троицы, обладает свободой воли, как и мир, созданный по благодати свободной волей Господа. Главное для «любимого дитя» Творца – не нарушить Божественную гармонию мироздания, осознать сопричасность и зависимость от мира. Свобода дана человеку Господом изначально как возможность выбора, и она действительна до того момента, когда нарушается гармония взаимодействий, и ответная реакция бытия для восстановления гармонии выступает в виде несвободы. Степень свободы определяется степенью освобождения от необходимости с осознанием последствий. Освобождение от необходимости является условием свободы и непредсказуемости, а непредсказуемость – условием невозможности определения предопределения. Степень познания причин есть и уровень познания случайностей, ибо случайность тоже причинно обусловлена, но уровень определения истинных причин случайностей скрыт глубиной не выявленных взаимозависимостей. За свободу часто принимают подмену одной причинности (открытой, известной, лежащей на поверхности) другой причинностью – скрытой, неизведанной, недосягаемо-глубокой на данном уровне исторического развития науки. Свобода и необходимость находятся в диалектической взаимосвязи: свобода от одной необходимости ведет к необходимости ограничения других свобод и необходимостей при условии, если преследуется конкретная цель. Осознанная необходимость ограничивает свободу, но привносит порядок. Эффективный контроль невозможен без знания причинности. Господь посредством природы подсказывает необходимость контроля. Живой организм контролируется за счет обратных связей. Сбой в системе жизнедеятельности приводит к ответной реакции, устраняющей этот сбой и устанавливающей гармонию. При условии невозможности устранения дисгармонии наступает смерть (органицизм Г. Спенсера). Самоорганизация происходит через контроль посредством обратных связей. Согласно положениям синергетики, перед сложноорганизованными динамичными диссипативными системами в период бифуркации открывается целый спектр возможных сценариев развития. Незначительный фактор в такой момент может оказать решающее влияние на выбор варианта изменения. Свобода, случайность и непредсказуемость объявляются характерными условиями развития. Однако если бы процессы самоорганизации не были детерминированы, то отсутствовала бы структурная гармония самоорганизованных систем. Отрицательные обратные связи есть подтверждение детерминизма. Наличие гармонии является свидетельством причинности движения не только органической, но и неорганической материи. Предустановленная Божественная гармония присутствует во всем, так что абсолютная свобода в ее западной интерпретации невозможна. Ничтожа самость, как совокупность самооценок, можно установить лишь иную систему взаимосвязей с индивидами, социумом и мирозданием. Такая свобода может быть лишь субъективным мировосприятием. Абсолютная свобода – это палач или тебя, или другого. «Свобода» - это не просто свобода выбора, а выбор при условии осознания ответной реакции бытия. Так что, если Вы за свободу как «Ничто», то не имеете право ограничивать меня в моем понимании свободы. Иначе Вы ограничите мою свободу, а, следовательно (с точки зрения всеобщих взаимосвязей) - и свою. Соглашусь с Сартром лишь в том, что «ответственность тотальна» (все влияет на все), и частично с тем, что «человек есть лишь то, что сам из себя делает»[8;8;].Человек есть то, что он есть плюс «то, что он из себя делает», реализуя сущность посредством воли. Переиначив известный афоризм Спинозы, получим: «свобода - это возможность выбора в пределах возможного, освобождение от необходимости с учетом уровня осмысления гармонии взаимосвязей, взаимообусловленностей и взаимозависимостей предметов и явлений окружающего мира». Задача философии и науки – выявлять эти взаимосвязи, взаимозависимости и взаимообусловленности с целью проникновения в глубинную сущность предустановленной Божественной гармонии.
        Формирование понятия о сущности человека началось еще с идей древнеегипетской (учение Гермеса Трисмегиста) и древнегреческой философии. Платон – «человек – разумное животное». Аристотель – человек «существо политическое», живое тело, наделенное разумной душой. В средневековой теологии: человек – «образ и подобие Божие», но какие же именно свойства Бога составляют сущность человеческой природы? Человек как пришелец из инобытия, из «небесного царства», должен вернуться обратно. Григорий Нисский считал, что коли Бог – владыка всего сущего, то и человек должен, как и Бог обладать свободой и независимостью и быть царем над всеми тварями. Августин в «Исповеди», «О граде Божьем» и «О троице» пишет о том, что тело препятствует познанию Бога, душа превосходит тело и требует, чтобы человек, прежде всего, заботился о душе и контролировал тело. «Разумей, чтобы мог верить, верь, чтобы разуметь». Вера и разум дополняют друг друга. Фома Аквинский, переработав учение Аристотеля, выделяет четыре уровня бытия вещей: на низшей ступени форма есть лишь внешняя определенность вещи (неорганические стихии и минералы); форма как конечная причина, которой внутренне присуща целесообразность, названная Аристотелем «растительной душой», как бы формирующей тело изнутри. У животных форма есть действующая причина. На четвертом уровне форма  - не организующий принцип материи, а не зависимо от материи, сама по себе, как душа, ум, дух, самосущая душа, которая не погибает вместе со смертью тела.
     Современная наука открывает перед человеком огромный спектр возможностей использования природных сил, которые ужасают бесконечностью самых невероятных сценариев движения в будущее и от того, какой из них мы выберем, зависит не только быть или не быть человечеству, но и если быть, то какими и кому? Последние события лишь подтверждают опасения относительно того, всем ли народам в этом будущем уготовано место. Может быть сценарий уже избран и в нем нет места российскому народу, как носителю идеи о бесконечной сущности человека, невозможности и нежелательности менять эту данную Богом сущность и готовности жертвенного отстаивания именно Богоданности души. И это в то время, когда в интеллектуальной жизни Запада было широко распространенным отрицание природы человека, о чем свидетельствуют такие представительные цитаты: «у человека нет природы» - философ Ортега – и - Гассет; «у человека нет инстинктов» - антрополог и популярный интеллектуал Э. Монтегю; «мозг человека способен обеспечивать любые формы поведения, и не предрасположен ни к одной из них» - биолог эволюционист Стефен Джей Гоулд». Возникает резонный вопрос: существует ли «вообще  природа человека, есть ли она нечто жестко структурированное, или пластичное, либо же суть природы человека состоит в изменении природы человека и т. д., и т. п.». Этот непростой вопрос является ключевым в определении путей движения человеческого общества, так как современная наука уже сейчас в состоянии настолько изуродовать природу человека, что клонирование homo pseudikos (авт. - псевдочеловека) покажется совершенно безобидным мероприятием. Да и о каком клонировании может идти речь, если значительная часть генов пустые и не несут никакой информации. «…Ученых удивляет, что лишь около полутора процентов всей ДНК занимает белковая часть генов. Белковая, т. е. такая, где сосредоточена масса нужной для строительства информации… мы пока не знаем значения этих «пустот» (см. Дегтярев Н. Д. Генная инженерия: спасение или гибель человечества? – с.13), т. е. на 98,5% не знают, что пытаются создать.
 Западная свобода как образец господства не только витальных, но и, по Эпикуру, не естественных и не необходимых потребностей, когда деньги из средства превращены в цель, в духовный атрибут, в условие нормальной, полноценной жизни, когда молятся им, а не Богу, такая свобода есть признак деградации общества. И огромную роль в формировании такого отношения к свободе играют государство и наука, т.к. вновь возникающие, приобретаемые потребности, как факторы несвободы, возникшие из реализации свободы выбора, обязаны своим появлением научному сообществу, совершенствующему и расширяющему спектр уже имеющихся потребностей и не всегда добросовестно следящему за последствиями их употребления. В целях предотвращения возможных негативных последствий востребования и удовлетворения тех или иных потребностей, необходимо изменить структуру внедрения новых научных разработок, так или иначе затрагивающих основы существования человека как биологически-социально-духовного вида. Увеличение власти человека над природными и техногенными силами, способными нарушить баланс и гармонию всего мироздания, не сопровождается должным увеличением контроля и ответственности за использованием власти над этими силами. Необходимо науку вывести из структуры сборища кого попало, создать общество элитарно - корпоративного типа, в котором ее члены будут принимать клятву верности основным правам личности на жизнь, здоровье и неприкосновенность и нести строгую не только моральную, но и юридическую ответственность за нарушение этой клятвы. Границы научной деятельности не должны выходить за рамки этических и ценностных оснований.
Благоприятное воздействие науки на функционирование человеческого сообщества наблюдалось особенно четко в условиях борьбы с некомфортными, вредными и опасными воздействиями окружающей среды. Но как только человечество пытается создать (или создает) бытие, параллельное Богом созданнному, как тут же появляются невиданные ранее опасности, являющиеся порождением данных попыток. Основные тенденции развития современной науки опасны открывающимися возможностями изменения гармоничного триединства «тело-душа-дух» путем воздействия, прежде всего на тело и исправления его основных качественных составляющих, что приведет к угнетению двух других основ, составляющих сущность человека - «души» и «духа». Богатые будут клонировать свои биологические копии. Традиционные сексуальные партнерские отношения сменятся утехой гена удовольствия - ген, отвечающий за удовольствия, уже обнаружен. Необходимость мужчин в женщинах, а женщин в мужчинах отпадет, а смена пола может стать поточным явлением. Тогда гермафродитизм станет нормой и осуществится древнейшая мечта тайных масонских организаций: «человек должен сначала восстановить свое первоначальное двуполие (гермафродитизм) для общего преобразования первого существа, произшедшего от разделения великого Адама - Евы. Эти двуполые существа должны, в свою очередь, обьединяться до полного отождествления с первоначальной своей формой-Богом».  Вот где разгадка так усердно насаждаемых в России гей - клубов, они не просто занимаются анальным сексом (содомским грехом), но и, в соответствии с взглядами Энкосс Жерара (Папюса), изложенными в «Каббале», двигаются в направлении к Богу. В этой фразе и разгадка того, почему лидер тамплиеров Жак Моле признался палачам Филиппа IV в содомском грехе и оплевывании распятия – во главе ордена стояли ортодоксальные иудеи (см. стр.14).
Возможности клонирования откроют шлюзы увеличения копиеподобных существ. Наука предложит свои схемы избавления женщин фертильного возраста от необходимости «рожания в муках» детей. Изменится (она уже изменяется) целеполагающая и качественная сущность сексуальных потребностей, что приведет к опасному изменению отношений между полами и усилит противоборство между людьми уже не  только по идеологическим, мировоззренческим и экономическим признакам, но и по признакам пола. Возможности биологического продления жизни при господстве рыночных отношений в области обладания новейшими достижениями науки и нынешнего деления человечества на крайне богатых и крайне бедных на первых порах приведет к небывалому истреблению бедных и тотальному господству богатых по причинам, прежде всего, невозможности ротации кадров и объективной человекоемкостью планеты. И если на первых этапах сущность противоборства будет заключаться в межгосударственных столкновениях, на втором этапе оно перейдет в глобальное противостояние богатых и бедных, на третьем этапе сменится борьбой полов, то на четвертом, решающем этапе может привести к смене био – социо – духовных основ человека.
Единственным островком в море захлестнувших человечество возможностей альтернативных изменений сущности, отстаивающим традиционные основы человеческого существования, выступает религиозное мировоззрение. Именно оно, руководствуясь священными текстами, предупреждающими человечество о возможных неблагоприятных вариантах развития событий, пытается вразумить «homo sapiens sapiens» и отвести его от погибельного шага в пропасть омницидного движения в инобытие. Человек, злоупотребляя свободой воли, творит зло, которое накапливается как часть в целом, как отсутствие добра, как изъян в мире, созданном по благодати, как следствие греховной зависимости от мирского плотского в ущерб трансцедентному, Божьему. Сумма зла, творимого на Земле, может оказать влияние на выбор сценария Господом. Проблема выживания – это в первую очередь проблема выбора пути, а затем уже средств, методов и условий. Необходимо дать недвусмысленный ответ на определяющие движение ответы: куда идти? Зачем именно туда? И почему именно туда? Исчерпывающие ответы на эти вопросы дает православная религия и русскому народу не надо ничего сверхразумного изобретать. Зов предков, правдивая историческая память подсказывают - объединение на основе духовного наследия святоотеческих традиций и сохранение чистоты братской любви к единоплеменникам – основное условие выживания в поляризующемся мире. В связи с этим, становящееся, укрепляющееся направление в науке – синергетика предлагает новый взгляд на истоки, причины, движущие силы, этапы движения природы, общества, мышления. В рамках формирования национальной идеи в России необходимо пристальнее вглядеться в связи этого направления с другими науками.