Муки творчества

               

   Когда мадам Бовари проглотила яд, Флобер почувствовал горечь во рту, потом начались страшные боли в желудке – беднягу насилу отпоили парным молоком.
   Лев Толстой, описывая хождения плохо обутой Катюши Масловой по Сибирскому тракту, заработал обморожение ступней ног, с которым и мучался весь остаток жизни.
   Что творились с Достоевским, Гоголем и другим слабонервными столпами словесности в соответствующие моменты созидания не трудно вообразить.
   Георгий Лосев, автор многотомного сериала о похождениях старшего лейтенанта уголовного розыска Жоржа Сохатого, по силе сопереживания своему герою мог дать фору любому классику. Он карабкался вместе с Жоржем на непокорные вершины, обламывая до крови ногти на пальцах рук и ног. Падал без парашюта из поднебесья, ухитряясь в последний миг зацепиться за спасительный куст, висевший одиноко над бездной. Мчался в разбитом вдребезги «Москвиче» за полчищем грабителей, уходивших в страхе на трёх вездеходах полями в тайгу. Всегда и везде Георгий ощущал каждую слезинку никогда не плакавшего Жоржа, как свою собственную.
    Вот и сегодня Георгий проснулся от резкой боли в груди. Он выдернул
нож метко брошенный негодяем Фимкой Финка в Жоржика, подумал привычно: ещё два миллиметра и … Кряхтя, сел на кровати. Ныла левая рука, сломанная во вчерашней стычке Жоржа с отбросами из банды «Отребье». Голова раскалывалась от удара бейсбольной битой. Ночь, проведенная сыщиком в объятьях красотки Маруси, мешала Георгию сосредоточиться. Но старлею, прошедшему обе Азии, Африку, все Америки, Арктику с Антарктикой, Австралию и медные трубы, раскисать было некогда.
   Лосев быстро встал, принял душ, две таблетки аспирина и твёрдое решение сегодня же покончить с королём подпольного игорного бизнеса Рулеткой Зеро. Он решительно придвинул к себе клавиатуру компьютера, набрал твёрдой рукой заголовок «Смертельная рана», и полетел стремительно вперёд сквозь взрывы и пальбу, свист пуль и нунчаков, скрежет металла и укусы тарантулов. Сквозь бессонные ночи, проведенные в любовных баталиях или ледяной воде пролива, из которого хорошо просматривалась обнесённая тремя рядами колючей проволоки, пятиметровой стеной и рвом с барракудами резиденция Рулетки Зеро. Именно эту неприступную крепость предстояло взять приступом Жоржу в полдень и в одиночку. Без оружия и левой ноги, которую отъедят непременно зловредные рыбины, да так ловко, что придётся ему на скорую руку вытачать ногу из засохшей коряги.
   Георгий знал уже, что ожидает его героя, когда тот, перебив одной левой охрану, включая некормленых доберманов, львов, питонов и белого носорога выкраденного специально по такому случаю из красной книги, ворвётся в логово игробарона, истекающий кровью и жаждой верховенства закона.

   Знал и с замиранием сердца, того самого которое через минуту…
   Такого Лосеву с Сохатым переживать ещё не приходилось!
   Миг настал. Жоржик в последнем броске вышиб головою роскошную дверь роскошного кабинета Зеро – и тут прозвучал роковой выстрел!
   Явившийся на второй день по вызову обеспокоенных соседей участковый милиционер… Нет, нет, участковый врач… Точнее, они оба констатировали смерть писателя Георгия Лосева от сквозного пулевого ранения. Пуля неустановленного калибра пробила сердце литератора и испарилась, так же как и гильза, оружие и стрелявший.
  Приехавшие вслед за оперативным лекарем санитары уложили труп на каталку, задёрнули целлофан, взялись за ручки труповозки…
   И тут молния на мешке, вдруг, поехала вниз. Георгий Лосев, бледный от потери крови, приподнялся на ложе печали, спустил одну ногу, другую…
  «Нет», - шептал он. «Не знаю что – железное ли здоровье старшего лейтенанта, или его несокрушимая тяга к жизни…  Сохатый, зажав ладонью смертельную пробоину, бросился на опешившего от такой прыти Рулетку, крутанул его так, что все шарики в голове у бандита сразу встали на зеро, и выдохнул последним дыханием: «Так будет с каждым, кто…»
  Расталкивая падавших и без того в обморок санитаров и оперативников, Лосев уверено прошагал к столу, сел, поиграл пальцами и набрал единым духом и без единой ошибки: «80 тысяч лье под водой без акваланга и подводной лодки». Георгий хватанул в грудь побольше воздуха, зажал нос прищепкой для белья и погрузился.