Звуковое кино Муратовой

Ретроспектива фильмов режиссера позволяет не только яснее увидеть и осознать масштаб творческой личности, но и отчетливей представить особенности авторского стиля. Приуроченный к юбилею Киры Георгиевны Муратовой показ ее фильмов(I), навел меня на мысль о том, что Муратова – режиссер в значительной мере «аудиальный». Увидев новую ленту мастера, я утвердился в предположении о том, что в звуковой плоскости находится существенная часть художественных открытий мастера. «Мелодия для шарманки» представляет собой своеобразную антологию муратовских образов, энциклопедию ее художественных методов.

Звуковая палитра произведений режиссера чрезвычайно насыщенна, многообразна и выразительна. В одном из ее ранних фильмов – «Познавая белый свет» – даже неодушевленные предметы обретают собственный голос, грузовики здесь «дышат как живые, ревут, как хор плакальщиц» [1]. А инфернальную атмосферу фильма «Три истории» еще больше нагнетает группа сигналящих на стоянке автомобилей. Важной частью звукового наполнения кинолент Муратовой является их замечательное музыкальное оформление: в первых двух фильмах («Короткие встречи», «Долгие проводы») режиссер работает с прекрасным композитором Олегом Каравайчуком, в дальнейшем она обращается к классике – Шуберту, Чайковскому, Бетховену. В новой картине Муратовой, помимо старой шарманки, за кадром звучат оригинальные песни Земфиры, связывая эпизоды фильма единым напряженным ритмом.

Но, все-таки, в первую очередь, Муратову занимает человеческая речь, ее интонационная и тембровая окрашенность. Каждый герой режиссера – носитель уникальной и неповторимой интонации, а зачастую и неподражаемого голоса. Тут можно вспомнить Владимира Высоцкого, Нину Русланову, Зинаиду Шарко, Ренату Литвинову, Леонида Кушнира, Олега Табакова, Георгия Делиева, Жана Даниэля. В фильме «Долгие проводы», как пишет З. Абдуллаева, «Муратова поставила на индивидуальность актрисы с обыденной внешностью, но незаурядным голосом. Этот одинокий голос человека – капризный, набухший скандалом или отчаянием – одной лишь интонационной пластикой создавал образ женщины на грани нервного срыва. В этой роли Шарко можно только слушать» [2]. Добавлю, что «только слушать» можно голосовые партии практически каждого персонажа Муратовой. И именно в них, в надтреснутых или, напротив, излишне певучих голосах героев, заключено «обаяние муратовских фильмов» [3]. Обаяние внимательного, бережного отношения к хрупкой материи индивидуальной речи, в которой зачастую в большей мере, чем в содержании произнесенных фраз, выражается сокровенная сущность человека.

На одной из встреч со зрителями Кира Георгиевна сказала, что, подбирая актеров, она ищет, прежде всего, оригинальных, своеобразных и необычных людей. При этом, похоже, что особенности индивидуальной манеры общения имеют для нее преимущественное значение. Непривычная замедленность разговора, странность интонаций, повышенные тона, повторяющиеся рефреном фразы – эти и другие известные стилистические особенности фильмов Муратовой не имеют аналога в мировом кинематографе.

Если Ф. М. Достоевский, с точки зрения М. М. Бахтина, первым обратил внимание на личностно окрашенное слово героев романа, то рискну предположить, что Кира Георгиевна первая в советском кинематографе занялась разработкой неповторимой речи персонажей. Если Л.-Ф. Селин, согласно общепринятому взгляду, совершил революцию во французском романе, «преодолев литературу» и начав активно использовать арго, то подобный переворот в советском кино совершила Муратова, «преодолев кинематограф» и наполнив свои фильмы звучанием одесской улицы. Н. Сиривля по поводу «Астенического синдрома» замечает, что Муратова впустила в свой фильм иррациональное начало «вместе с присущими ему эстетическими способами самовыражения, <...> словно давая реальности высказаться на свойственном ей языке и наблюдая со стороны, что из этого получится». Особенно ярким воплощением внеразумной стихии в этом фильме, по мнению критика, является «толстая завучиха в черно-золотом костюме с тонким, верещащим голосом и великолепно-безграмотным говором» [4]. В «Мелодии для шарманки» Муратова прислушивается к современному обществу в ключевых для него местах — на вокзале, в казино и супермаркете.

Контрапунктом к звуковой ткани фильма «Мелодия для шарманки» выступает несколько немых эпизодов картины, где зрителю предоставлена возможность наблюдать беззвучные движения персонажей за стеклом. Немые эпизоды оттеняют и контрастно усиливают разноголосицу фильма, подчеркивая карнавальный характер звучания новой картины Муратовой и всего ее творчества в целом.

Полагаю, не случайно, Кира Муратова, режиссер с чутким слухом «настройщика», живет и работает в Одессе, городе прирожденной музыкальности и колоритной южной речи.

1. Абдуллаева З. Познавая белый свет // http://mega.km.ru/Cinema/encyclop.asp?TopicNumber=3700.

2. Абдуллаева З. Долгие проводы  // http://mega.km.ru/Cinema/encyclop.asp?TopicNumber=1379.

3. Чичикова И. Скромное обаяние Киры Муратовой // Пассаж. – Сентябрь, 2002.

4. Сиривля Н. Астенический синдром // http://mega.km.ru/Cinema/encyclop.asp?TopicNumber=201.

I. Речь идет о ретроспективе фильмов Муратовой в одесском кинотеатре «Маски» в честь 70-летнего юбилея режиссера в ноябре 2004 года