Рязанский пехотный полк при Реймсе

Битва при Реймсе была одной из быстротечных и страшных битв, характерных для конца войны с Наполеоном. Хотя сначала ничто не предвещало для русских солдат опасности. 28 февраля 1814 года в 3 часа утра русский корпус под командованием графа Сен-При окружил город Реймс, который был расположен на пути к Парижу. 
Город Реймс Сен-При захватил с присущей ему лихостью.  Русские солдаты  два часа стояли в промозглой темноте и, когда был дан сигнал – «к штурму!», были рады согреться! Они яростно атаковали французов, и те сдали город, поспешно убегая. Их преследовала наша конница.
  Комендантом города был назначен командир Рязанского пехотного полка Иван Скобелев. К нему пришла депутация горожан во главе с мэром города. Они выразили свою радость по поводу взятия их города русскими.
Это было в порядке вещей для жителей европейских городов. Они не вмешивались в боевые действия, а только выражали «радость» по поводу появления в стенах их города солдат самых разных армий. Для них самое важное было наладить хорошие отношения с командованием и не допустить грабежей в городе.
Иван Скобелев был доблестным русским офицером, благородным по отношению к побежденному врагу, и тем более по отношению к мирным горожанам. Он взял их под свою защиту. Утром граф Сен-При приказал всем своим войскам (под его командой было 14 тысяч человек) разойтись по окрестным селениям для отдыха. Рязанский полк остался в самом городе. Иван Скобелев готовился к ответному приятному визиту в мэрию. Его подчиненные тоже готовились хорошо провести время. Солдаты получили двойную порцию еды, а офицеры хотели посмотреть город и познакомиться с горожанками. Но тут в город ворвался на бешено скакавшем коне прусский солдат. Кроме русских, в корпус генерала Сен-При входило еще 14 прусских батальонов под командованием генерала Яго. Прусский солдат доложил Скобелеву как коменданту, что прусские батальоны занимались стиркой белья, когда на них напали французы и разгромили их на голову. Скобелев тут же доложил об этом графу Сен-При, но тот был настроен благодушно и посчитал, что этот набег совершили французские партизаны, что пруссаки сами виноваты из-за свого разгильдяйства.
Вскоре появился другой прусский гонец, не щадя празднично одетых горожан, он гнал своего коня по узким улицам, и люди едва успевали отскакивать от его покрытого пеной коня. Сам пруссак был в крови. Он доложил Скобелеву, что французы в большом числе преследуют пруссаков, что через полчаса максимум они захватят выставленные на рубежах города русские батареи, а потом войдут и в город. Скобелев понял, что это никакие не партизаны, а крупные силы французской армии. Он отослал вестника-пруссака с докладом к графу Сен-При, а сам скомандовал тревогу! Заиграли трубачи, забили барабаны, и солдаты Рязанского полка, сбегаясь отовсюду, построились в колоны. Полк вышел из города и ждал команд от генерала Сен-При. И в этот момент Скобелев и его солдаты увидели уцелевших и отступающих пруссаков. Захваченные врасплох, многие из них были в одних  рубашках и босиком. Построенные в каре (четырехугольником), ощетинившись штыками, они медленно отходили, отбивая атаки французской конницы. Опытным взглядом Скобелев оценил численность противника в 3-4 тысячи человек. Часть французских кавалеристов ворвалась на русские батареи стоявшие вдали, они пытались захватить их и развернуть в  сторону города. Скобелев поспешил на помощь, выслал стрелков к батарее, а весь Рязанский полк начал движение в сторону пруссаков, прикрывая тех. Французы тут же прекратили натиск, и пруссаки смогли отойти и уцелеть. Прусский  генерал Яго был на лошади, но без седла, его солдаты, многие из которых были в крови, были мрачны и подавлены, но готовы сражаться и дальше.
Генерал Яго отдал честь  Скобелеву, но на его лице было отчаяние командира, который потерял половину своих бойцов.
Сочувствовать пруссакам времени не было. Французы уже открыли пушечный огонь. Рядом со Скобелевым разорвалось ядро. В это время на поле боя явился и генерал Сен-При, он чувствовал ответственность за разгром подчинявшихся ему пруссаков, но еще не осознал, с кем имеет дело. И предположил, что это двенадцатитысячный корпус французского маршала Мармона. К городу постепенно стягивались русские войска из селений, по которым они разбрелись по приказу Сен-При.
Вернулся Киевский драгунский полк. Но было непонятно, что делать дальше? Если это корпус Мармона, то следовало наступать и разгромить его. К такому решению и склонялся генерал Сен-При. Он приказал казакам взять языка. Пленный француз должен был рассказать, что это за части, кто ими командует и какова их численность. Несколько десятков казаков лихо, с веселым гиканьем, как на прогулку поскакали на французов. И на виду у всех выхватили из  их рядов одного солдата. А через десять минут тот уже стоял перед графом Сен-При. Но то ли совсем молоденький французский солдат и сам ничего не знал толком, то ли нарочно ввел в заблуждение русских, но он сказал, что это корпус Мармона.
В то время как на русских двигалась  семидесятитысячная армия во главе с самим Наполеоном! Скобелев объезжал вверенный ему правый фланг цепи с офицером квартирмейстерской части князем Голицыным. Они были оба опытными вояками и увидели, что стоявшие в перелесках колонны противника, вдруг увеличились вдвое. У французов появились новые орудийные батареи. И более того, строились, одетые в  свою красивую форму могучие французские кирасиры. Они явно готовились к атаке. Французские батареи, укрывавшиеся в лесу, открыли по Рязанскому полку ураганный огонь.  И кавалерия повела атаку на левый  фланг русских. В мгновение оказалось, что только на этом направлении французов было до двадцати тысяч человек! Русские стрелки, рассыпанные впереди в цепь, были изрублены французской конницей. Только 160 человек удалось спастись, примкнув к Рязанскому полку. Но и сам полк почти мгновенно оказался окруженным со всех сторон превосходящими силами неприятеля. Огромные массы французов, появившиеся как из-под земли, просто «смыли» большую часть корпуса Сен-При. Скобелев едва успел приказать построиться в крае. Рязанский полк (800 человек) встал четырехугольником, ощетинившись штыками во все стороны. Полк остался один на один со всей армией Наполеона! И тут же французская конница понеслась в атаку стеной. У некоторых неопытных солдат-рязанцев при виде огромных масс французской конницы наступила паника. Но русские ветераны, прошедшие множество сражений, были спокойны. Их спокойствие передалось и остальным. Скобелев приказал соблюдать молчание и без его команды не стрелять. Как только французы приблизились на дистанцию ружейных выстрелов, полк  открыл огонь, расстреливая кавалеристов в упор, как на учении. До сотни французов слетели с коней, остальные  ускакали прочь. В этот решающий момент Скобелев принимает единственное верное решение прорываться назад в город и укрыться за его стенами. Но уже очень были не равны силы.  Скобелев находился в тяжелейшем положении. От его приказа зависело – или сдача в плен или почти неизбежная гибель восьмисот человек.
Генерал Сен-При  был к этому времени тяжело ранен, но, наблюдая со стен города, как гибнет и отступает его корпус, и как доблестно  сражается Рязанский полк, он приказал отнести его к рязанцам. На шинели его осторожно принесли. Солдаты разомкнули строй, и едва Сен-При оказался внутри каре, как последовала еще одна атака французской конницы. Она была отбита, но полк был отрезан от ворот города. Возле бледного, умиравшего от смертельной раны Сен-При собрались все офицеры полка, и он сказал им, что любуется выучкой Рязанского полка и что все офицеры и солдаты – герои! Далее французский граф и генерал русской армии воскликнул, что не боится смерти, но боится бесчестия. Корпус его разгромлен, но не сдавшийся Рязанский полк спасает его честь своей доблестью! И тогда Скобелев поклялся, что не сдастся. И вслед за ним все русские офицеры скинули кивера, перекрестились в знак того, что тоже приносят клятву.
- Мы умрем, но не сдадимся!
К этому времени все свои главные силы Наполеон стал переправлять через реку Весле. Но под Реймсом остался корпус его армии, который многократно превосходил Рязанский полк по численности. Граф Сен-При через некоторое время умер от ран. Он так и не успел понять, что его корпус был разгромлен самим Наполеоном. Скобелев приказал полку идти в штыковую атаку. Рязанцы с такой яростью атаковали французов, отрезавших им путь к Реймсу, что те, бросив оружие, разбежались в разные стороны. Нашлись, правда, и с французской стороны храбрецы, они пытались сопротивляться, но были все переколоты штыками. Но тут случилась новая беда. В городе продолжал оставаться один батальон Рязанского полка и киевские драгуны. Они со стен вели огонь по французам. Отвлекли на себя внимание и тем самым дали возможность спастись некоторым частям корпуса  Сен-При. А беда заключалась в том, что наступила темнота, и рязанцы и драгуны во всю палили по своим. Они не видели, что полк отбросил французов и подошел к стенам города. И вот тогда положение спас невероятно громкий голос Скобелева.
Понимая, что их перебьют свои, командир полка, невзирая на плотный огонь, подъехал как можно ближе к стене, и  громовым командным голосом стал кричать рязанцам, чтобы они прекратили огонь. И тут же одна пуля пробила руку Скобелеву, вторая ударила в шпору его коня. Но случилось чудо! В грохоте орудий, в свисте пуль, среди криков тысяч людей, где смешивалась французская, немецкая и русская речь, рязанцы услышали своего командира. Они узнали раскаты его могучего баса, прекратили огонь и открыли ворота города. Рязанцы вошли в город и соединились со своим батальоном. Было решено, что полк киевских драгун покинет город, а через час уйдут и рязанцы. Но всего через пять минут после того, как драгуны выехали за городские стены, Скобелева нашел горожанин, с  которым они познакомились утром: он был помощником мэра города.
Горожанин этот сообщил, что французы тихо уже вошли в город через Шалонские ворота. То есть, в то время как киевские драгуны спокойно ушли из города через центральные ворота, французы, не столкнувшись с ними в темноте, стали входить через другие ворота. Француз предложил вывести Рязанский полк. Он пожимал руку Скобелеву и говорил, что он француз, но ненавидит Наполеона, и продолжает служить французскому королю. Еще горожанин сказал, что хорошо знает графа Сен-При и готов служить солдатам его корпуса.
Оставив город,  рязанцы шли  к дороге полем. Люди часто падали, но падали молча; вскоре стали слышны человеческие голоса: это были конные неприятельские разъезды. Рязанский полк в полной тишине снова повернул в поле, ибо задача была одна выйти на большую дорогу и по ней добраться до своих. Но луна не светила, с низкого черного неба продолжал капать дождь. Рязанцы заблудились и не знали, в какой стороне дорога. Но тут услышали они пение человека. Через какое-то время они поняли, что это поет русский! И полк пошел на этот голос. Какого же было удивление Скобелева, когда в поющем человеке он узнал своего денщика Голикова! А ведь Голиков неминуемо должен был или погибнуть, или попасть в плен к французам.
Вся история развивалась следующим образом. Утром, когда русские готовились хорошо отдохнуть в Реймсе, Скобелев послал свого денщика в мэрию, сообщить о том, что сам прибудет с ответным визитом. Французы хорошо приняли русского солдата, назад он не спешил, в числе прочего, ему дали подарки для командира, весь его заплечный ранец был набит  закусками, бутылками с водкой и вином. Но тут объявили тревогу. Голиков поскакал к командиру, и нашел его уже перед городом, когда шел бой. Какое-то время денщик был рядом со Скобелевым, но во время одной из атак Голикова вынесло  за пределы каре. И когда русские снова сомкнули ряды, денщик оказался нос к ному с французскими кавалеристами, которые погнались за ним. А лошадь у Голикова была очень ленивой. Даже в разгар боя, и, несмотря на то, что денщик погонял ее, как мог, она ходу не прибавила и плелась не спеша, в свое удовольствие. Последнее, что увидел Скобелев, это как толпа французских кавалеристов догоняет денщика. Лошадь у Голикова была плохая, но сам он был парень не промах. Когда французы с веселым гиканьем уже готовились изрубить русского на куски, если не сдастся, Голиков с грехом пополам подогнал своего ленивого коня к реке и прямо из седла сиганул в воду. Французы лишь успели легко ранить его выстрелами из пистолетов. Голиков  переплыл реку, вышел на другом берегу. И оттуда наблюдал за битвой, когда французы стали появляться со всех сторон, денщик ушел в лес. И какое-то время бродил по лесу. Потом он вышел на дорогу. Голиков вспомнил про ранец за плечами, набитый едой и выпивкой. Там все в целости сохранилось. Он поел, выпил. А тут темень кругом и ни одного русского человека. Денщик загрустил о родной стороне, присел под сосну и с горя стал петь русские песни. Благодаря этому «благозвучному пению», как написал в своих воспоминаниях Скобелев, Рязанский полк вышел на нужную дорогу. Но уж и денщик Голиков был безмерно рад, что оказался опять в  окружении своих. А уже к утру Рязанский полк вышел в расположение прусской армии маршала Блюхера. После чего рязанцы доблестно участвовали в последних сражениях против Наполеона.
* * *
Битва  при Реймсе – это образец тактики Наполеона. Когда он скрытно подтянул все свои силы и молниеносно нанес удар, имея огромное численное превосходство именно в этом нужном для него месте. И честь и слава Рязанскому полку, что даже в этих неравных условиях русские воины не бежали, не сдались, а упорно сражались и спасли свою честь.