После Конца Света. Часть 7

Предыдущая глава:http://www.proza.ru/2010/08/27/580

   Наклонив голову под пологом, в хижину забралась Ира. В руках её был пёстрый свёрток. Рита спешно накрыла мясо вафельным полотенцем и с любопытством уставилась на этот свёрток. Неужто, помагая Михалычу, внучечка обнаружила в развалинах дома что-то съестное? Может, выменять у неё ЭТО на собачье мясо? Не обязательно говорить, что оно собачье, можно сказать, что поймала декоративного кролика, чудом выжившего во время землетрясения.
   Ира устало опустилась на гобелен, служивший в хижине настилом на земле. Положила свёрток перед собою и развернула его. Солнечные лучи, проникавшие через неприкрытый вход в хижину, осветили крошечное синюшное тельце младенца. Рита охнула и схватилась за сердце:
   - Ты что это припёрла? Зачем нам эта дохлятина?
   - Он живой, - промолвила Ира, - представляешь, он живой! Его родители погибли, их завалило, а младенца не придавило! Потолочная плита, когда дом рушился, рухнула и наискосок оперлась на стену, которая устояла и плита приняла на себя тяжесть обвалившихся на неё кирпичей, мебели и прочего. А ребёнок в кроватке оказался под ней как бы в треугольном пространстве... Так мне объяснил один мужчина, который помогал нам разгребть завалы. Посмотри: ребёнку месяца два, не больше, он не ел несколько дней и не умер! Это чудо! И крысы его не сожрали, а ведь они только так мертвяков гложут, мы столько видели обглоданных трупов!
   - Так зачем ты его сюда притащила? - Рите хотелось ударить внучку по голове половником. - Пусть бы кто-нибудь другой его взял, кто умеет лучше, чем ты, жрачку добывать!
   - Не кому было. Там были только мужчины, почти у всех у них погибли жёны, дети. А сюда я его принесла вот почему... Моя другая бабушка, мамина мама говорила, что если женщина когда-то кормила грудью, у неё снова может появиться молоко, просто ребёнку надо почаще сосать хотя бы пустую грудь. Ведь у тебя же была дочка...
   Терпение Риты лопнуло: какой бред несёт эта дура!
   - Хватит! - она хотела это выкрикнуть громко, но сил на крик не хватило и она прохрипела:
   - Ты несчастная дура... Чёрт, навязалась на мою голову! Неси этого ублюдка прочь отсюда!
   - Да куда ж я его понесу?
   - Куда хочешь! Найди кого-нибудь, кто бы его взял!!!
   - Да кому он нужен!
   - И нам не нужен!
   - Бабушка, - вздохнула горестно Ира и в голосе её задрожали слёзы, - если бы ты не была такой долбаной идиотиной, ты бы понимала, что дети - это будущее. Если мы не поможем выжившим детям, мы и сами не выживем... Никто... А я хочу жить... Мне страшно умирать...
   Рита всё больше закипала от гнева. Соплячка обозвала её "долбаной идиотиной". Да она и за меньшее оскорбление наказывала покойную дочь, ремнём порола нещадно, а тут эта внучка-сучка смеет говорить ей гадости, да ещё и учит жить!
   Рита с размаху ударила Иру по лицу. Та откинулась на спину и выпучила на неё перепуганные глаза.
   - Не хочешь выбросить, я сама это сделаю! - Рита протянула руки к ребёнку, но Ира вдруг зарычала:
   - Не тррронь! Он тоже жить хочет! - глаза её стали яростные и в них сверкнуло что-то тигриное.
   Рита поднялась на ноги, Ира - тоже. И вдруг внучка изо всех сил ударила свою бабушку кулаком в солнечное сплетение. Дыхание Риты остановилось, она скорчилась от боли и повалилась на гобелен. Затем она потеряла сознание.
   Когда она пришла в себя, она увидала, как Ира сидит у входа в хижину и поит младенца из ложки чем-то белым. Ребёнок едва подавал признаки жизни, но ел.
   - Что ты ему даёшь? - спросила Рита.
   Ира повернула в её сторону лицо и, как ни в чём ни бывало, ответила:
   - Это порошковое молоко, прокипячённое в воде. Георгий выделил. Сейчас, оказывается, в лагере другой закон: всю добычу несут Георгию, всё-всё, даже пойманных крыс, а он потом распределяет пайки.
   Рита села и пошарила рукой в полумраке хижины. Вот мясо, по-прежнему покоится под полотенцем. Мерзавка Ирка хоть на него не покусилась. Рита принялась жадно есть собачину, торопливо пережёвывая. От пищи не было удовольствия, а только потребность набить желудок чем-то относительно съедобным. Она обглодала тушку за несколько минут, затем разгрызла кости и вытянула из них костный мозг. Затем проверила содержимое таза, в котором варилась собака. В нём по-прежнему находился бульон в котором плавали сваренные собачьи внутренности. Ирка и это не тронула.
   - Не вздумай брать это! - строго промолвила Рита. - Это - моя еда! Это - мне! Это - моё! И если ты, тварь, гадина, ещё хоть раз ударишь меня, я тебе отомщу! Ляжешь спать - я тебя убью: стукну чем-нибудь тяжёлым по башке - и мозги у тебя вываляться!
   - Прости, бабушка, я не буду больше, - неожиданно кротко ответила Ира, - но и ты больше не пытайся маленького из дома выбросить.
   - Не называй меня бабушкой! - гневно рявкнула Рита. - Не хочу, чтобы ты моей внучкой была! Будь ты проклята!
   - Хорошо, не буду звать бабушкой, - всё так же спокойно ответила Ира, - только послушай... Я поговорила с Георгием. У него погибла только старая мать, а семьи у него не было, но он сочувствует детям. Он считает, что взрослые должны помочь совсем маленьким, оставшимся без родителей. Они же не выживут без помощи. И ещё он обещал, что если ты возьмёшься кормить ребёнка и у тебя появится молоко, он будет выдавать тебе двойной паёк питания.
   Рита недоверчиво покосилась на внучку. Уж не хитрит ли деваха, чтобы заставить её выкармливать ублюдка? Но это же глупо: ведь Рите ничего не стоит спросить подтверждение у самого Георгия.
   - Давай сюда! - Рита протянула руки и Ира положила на них голого младенца. Его бесполезно было пеленать: в пелёнках ему было бы слишком жарко. Рита отодвинула простынь, прикрывавшую её груди и приложила сосок к губам ребёнка. Младенец был неподвижен и еле дышал, но за сосок ухватился жадно и втянул его кончик в свой крошечный ротик.
   - Вот ведь жрун! - проворчала она. - Ты ж только сейчас кормила его молоком, а ему всё мало - пустую сиську вывернуть готов!
   - Просто он сильно ослаб, ему над восстнавливать силы, - заступилась Ира, - а сухое молоко - разве еда ему?
   - Ладно, - Рита задумчиво посмотрела куда-то в сторону, - вот отремонтируем автобус, уедем из развалин в какой-нибудь город, я его в детдом сдам. А вот куда мне податься? Тётя Женя умерла. Сестра у меня в Питере живёт, да я с ней не в ладах. С детства - враги. Так вот сталась на стрости лет без жилья, теперь сама по приютам для беженцев до самой смерти скитаться буду. Тебе-то хорошо: у тебя в деревне дом, мама. Вот и вернёшься туда.
   - Не могу я вернуться, - пустым голосом проговорила Ира, - я у семьи корову увела. Продала на рынке задёшево. И кое-кто из односельчан видел это и он обязательно расскажет маме и отчиму. Ты всё спрашивала, откуда у меня деньги - вот, отсюда! Отчим с матерью мне этого не простят. Мне плевать было на их прощение, я думала, никогда не захочу вернуться домой. Я когда корову загнала, я билет купила на поезд и к тебе в Москву рванула. Адрес я ещё у тёти Жени выведала, когда та была жива.
   - Вот оно что...
   - А ты знаешь, что у тебя ещё один внук есть?
   - Тётя Женя, может, и писала об этом, да я не больно-то любила её письма читать, не всё я читала. Знала только, что Юрка живёт с какой-то, а та залетела. Потом писала, что у них дочка родилась. А про внука - не помню, чтоб я читала.
   - Отец с матерью ушли в соседнюю заброшенную деревню поле того, как я родилась, потому что им не разрешали вместе жить. Два года были как муж с женой, кроме меня ещё и сына родили. А потом отец связался с какой-то бандитской шайкой и сбежал, а мать с нами, своими детьми, к родителям вернулась.
   - Везёт твоей мамаше! - хмыкнула Рита раздражённо. - Это ж надо, прижила в малолетстве не одного, а даже двух ублюдков и после этого нашёлся дурак, который женился на ней! Ведь ты говорила,у тебя есть отчим.
   - Он не дурак. А умный. Он дома не имел. Бомжём был. А у маминых родителей был большой дом с садом. Когда мне восемь лет исполнилось, а брату Вовке было почти семь он к нам и примазался. А ничё так работничек оказался. В совхозе на скотоферму пристроился, да и в доме всё чинил, много вкалывал. Мать от него троих сыновей родила.
   - А что ж в Москву-то сбежала от них?
   - Надоели... У ж больно строгие они все. Что отчим с матерью, что деда с бабой, а я люблю посвободнее жить. Да и не по мне эта глухосрань деревенская. Думаешь, я не понимала, что красивой родилась? Я как узнала от покойной тёти Жени, что у меня в Москве родная бабушка есть, так я и решила: как только паспорт получу, так и дуну к ней. В Москве-то не пропадёт моя красота! Я много мечтала олигараха себе в Москве найти, так и представляла себе, как он купит мне шикарную машину, даст кучу денег и я накуплю себе всяких нарядов, буду путешествовать по разным странам...
   Рита громко захохотала. Это был её первый смех после Конца Света, но не здоровый, а скорее, истеричный.
   - Вот так дура! - проговорила она, сотрясаясь от смеха. - Полоумная...
   - Почему - полоумная? Разве с моей красотой это было не реально?
   Рита постаралась вспомнить, какое впечатление произвела на неё Ира, когда она в первый раз хорошенько разглядела её. Да, девочка была несомненно хорошенькой! Не писаная красавица, конечно, но видная: огромные зелёно-изумрудные глаза, белозубая широкая улыбка, гладкая кожа лица, может быть, излишне смугло-загорелая, но зато без подростковых прыщей и с ярким румянцем на всю щеку.
   - Ну, сейчас от твей красоты ничего не осталось, - жёстко сказала Рита, - и от юности - ничего. Старуха старухой.
   Ира выпучила на неё злые глаза:
   - Я не могу быть старухой! Мне всего четырнадцать лет! Это ты старая ведьма!
   - Думаешь, осталась такой же смазливенькой, как была? Глянь на себя хотя бы в ведро с водой - на свой отражение. Или лучше найди осоколок зеркала. Убедишься, что я права на все тыщу.
   Сердце Иры тревожно забилось. Старуха?! Она - старуха? Охнув, она выбралась из хижины и, прокравшись между другими сооружениями из досок и одеял, устремилась к автобусу, окружённому людьми, ремонтировавшими его. Не глядя ни на кого, девушка приблизилась к боковому зеркалу кабины и заглянула в него.
   Ей стало плохо и она пожалела, что не утонула в волнах реки во время землетрясения. Она ужаснулась, не узнав себя.

ПРОДОЛЖЕНИЕ:http://www.proza.ru/2010/08/31/591