Проза Дмитриевна Рейтинг

Анечка очень любила высокие оценки. Она могла часами рассматривать свой школьный дневник, разглаживать шероховатые странички и любоваться пятёрочками. «Пятёрочки, пятёрочки мои», - с умилением нашёптывала она. Пузатые, красные, с задорным козырьком, они, словно человечки из «Весёлых картинок», подмигивали Анечке, показывали большим пальцем «Во!» и подсказывали папиным голосом: «Мы – твоё будущее…»

«Твоё будущее!» Так часто восклицал папа, когда говорил с ней – о школе, об учителях, о друзьях. Когда Анечка представляла себе это Будущее, она видела себя, стоящей на торжественной линейке. Она стоит в самом центре школьного двора – счастливая-счастливая, и к ней подходят все – одноклассники, учителя, усатые ребята-старшеклассники и младшие школьники с огромными портфелями, и дарят ей цветы. Цветы, цветы, астры, розы, гладиолусы, и цветов у Анечки больше всех, даже больше, чем у завуча школы!

Завучем школы была Роза Дмитриевна Рейтинг, учительница русского языка и литературы. Это была огромная полногрудая женщина с глубоким низким голосом, как у Людмилы Зыкиной. За глаза все школьники единогласно называли её Проза Дмитриевна. Она знала об этом и очень гордилась. На уроках она цитировала великих классиков страницами, выученными наизусть. Бессмертные строки волновали её, грудь её вздымалась от учащённого дыхания, и обычно, по окончании очередного отрывка, она отворачивалась к окну, доставала платочек из кармана необъятной юбки и утирала святую слезу.

Анечка, как и все в школе, побаивалась Прозу Дмитриевну. Но её величие, её необъятность и громогласность притягивали Анечку, на уроках она преданно смотрела Прозе Дмитриевне в глаза. Проза Дмитриевна представлялась Анечке Эверестом, Джомолунгмой, огромной горой, которую во что бы то ни стало нужно покорить. Анечка представляла себе, как она взбирается, карабкается, ползёт на эту бесконечную гору, и на вершине, на заснеженном пике, на котором есть место только для неё, Анечки, она в небе, в высоком небе без облаков видит это слово, которое так часто упоминал папа: БУДУЩЕЕ.


Однажды на уроке русского языка Проза Дмитриевна неожиданно для всех объявила конкурс сочинений. Она сказала: «Сегодня будем писать сочинение на вольную тему. Посмотрите все в окно. А теперь пишите! Кто напишет лучше всех, попадёт в школьную стенгазету!» И села за стол заполнять журнал.

Все недоумённо переглянулись и повернулись к окну. В окне было видно пасмурное небо, по стеклу стекали скучные капли дождя…

Танька «Чёрная Пантера» скривилась. «А то я и без дождя не знаю, что всё в этой жизни хреново… Что ты там капаешь?» - мысленно обратилась она к дождю. Погрызла кончик ручки, оглянулась по сторонам – все старательно писали. И тогда она вывела в своей тетради: «В небе сегодня хмуро. Льёт седой дождь. Я не хотела сегодня идти в школу – мама выгнала. Я шла под зонтиком, и под моими ногами шуршали умершие листья. Когда приходит осень, растения окаменевают и превращаются в гадких монстров».

На первой парте в первом ряду сидел Саша Пушкинд. Одного взгляда на серое дождливое небо ему хватило, чтобы наполниться тысячей идей. Сначала он хотел написать: «Монолитные фигуры вышли из бетонного переулка. Равномерный гул доносился из их дыхательных отверстий, скрежет их сапог из стекловаты заставлял дрожать и вибрировать от страха каждую увядающую травинку…» Нет, для Прозы Дмитриевны это тяжеловато. Тогда он решил выразиться полегче: «Буря покрывала небо мглою, закручивая снежные вихри…» Ой, нет, где-то уже было что-то подобное. Он огляделся по сторонам. Все строчили в тетрадях, а особенно старалась Анечка. Она самозабвенно водила ручкой по бумаге, то и дело улыбаясь.

И тогда Саша Пушкинд неожиданно для себя написал: «Я ничего не буду писать, Проза Дмитриевна. Всё равно Анечка напишет лучше всех, и вся слава достанется ей… Вот так-то. А на улице сегодня очень холодно».

Анечка была в своей стихии. Она смотрела на окно, на одноклассников, на Прозу Дмитриевну, время от времени потирая руки, и писала, писала, писала, смакуя своё видение ситуации: «За окном дождь. Ну и что? А вы не смотрите туда! Достаньте из портфеля фотографию моря, пляжа, летнего луга, вспомните пение птиц, ощутите на ладонях капли морской воды – будьте счастливы! А дождь? Забудьте о нём, вычеркните его из ваших визуальных образов! Для счастья нужен только позитив!»

Писал также и Володенька. Он писал мелкими-мелкими буквами: «Я смотрю на дождь и
нелепые предчувствия одолевают меня. То ли электричество отключат, то ли скоро заморозки…»

По окончании урока Проза Дмитриевна собрала сочинения. Она долго читала их дома, не зная, как выбрать победителя. Не найдя ответа на этот вопрос, она решила посоветоваться с директором школы.

Директора школы звали Богдан Богданович Рец. Между собой все учителя и школьники называли его Бог Данович. Все любили Бога Дановича – к нему в кабинет можно было попасть в любое время.

Проза Дмитриевна зашла в кабинет директора, присела в кресло для гостей и тяжело вздохнула. Бог Данович никогда не задавал вопросов. Приём у него всегда был похож на исповедь.

- Понимаете, я очень хочу, чтобы мои ученики писали. Много писали, писали от себя. Но я не готова… Я не готова назвать это сочинениями. Я не готова поставить этому оценку. Я читаю и не вижу, не вижу литературы… А ведь всю программу… Всю программу мы проходили вместе, тщательно, по частям… И что они запомнили? «Краткость – сестра таланта?» А где талант? Нет, я не знаю… Может, им ещё рано… А может, уже поздно… Что делать, Бог Данович? Может, Вы оцените эти работы?

Бог Данович взял в руки работы. Стал читать. После прочтения каждой ставил свою подпись: Рец. Потом подумал. Снова прочитал. Снова под каждой работой поставил свою подпись: Рец.

Проза Дмитриевна вмешалась:
- Постойте, Бог Данович, спасибо Вам, я всё поняла! Я всё поняла, меня осенила гениальная идея!!!

Бог Данович отдал работы и… исчез.

На следующий урок Проза Дмитриевна пришла с большим рулоном в руках. Дети, затаив дыхание, пытались догадаться, что будет дальше.

Проза Дмитриевна развернула рулон старых обоев и повесила его на стену. На рулоне висели листки из тетрадей с текстами сочинений.

- Дети, поздравляю вас! Вы все, все без исключения попали в стенгазету! Ваши сочинения оценил сам Бог Данович! Подходите и читайте! Если захотите написать отзыв, пишите под сочинением просто «Рец». Кто наберёт больше всех рецов, попадёт в мой фамильный журнал «Рейтинг»!

Что тут началось! Дети встали с мест и бросились писать рецы под своими собственными работами. Потом кто-то крикнул: «Себе нельзя!» И дети отошли от стенгазеты. Кто же поставит рец другому?

И тут нашлась, как всегда, Анечка. Она стала продавать рецы: «Меняю рецы на рецы!» Идею подхватили и другие ребята, и класс стал похож на нью-йоркскую биржу.

Проза Дмитриевна тихонько собрала свои вещи и вышла из класса. Но дети не собирались расходиться. Они сидели в классе днями и ночами, покупая и продавая рецы, споря о том, кто, на самом деле, лучший автор, громко ругая неприличными словами Прозу Дмитриевну, разбиваясь на группы «графоманов» и «настоящих писателей», время от времени изгоняя кого-то из класса в коридор, и с почестями возвращая его обратно.

Через семь дней дверь класса открылась. Все устало обернулись. В класс вошёл Бог Данович. Дети притихли. Бог Данович сказал:

- Дети, расходитесь по домам. Вчера Проза Дмитриевна умерла.