После сна

 (советую включить "Вивальди - Летняя гроза")


Сарафановый вечер. Два глаза с удивлением и призрачностью уставились вверх. Они искали необыкновенное и удивительное.
 Это мрачное красное небо над чёрными тучами, которые напоминают густой смог. Небо. Оно красное.Ветер дул усиленно и непереставая, похоже на кондиционер. Кровавые "пришельцы" разгонялись и наступали тенью на дома с их усадьбами.
 Два глаза серого цвета наблюдали за небесами, за этим чудом и птицами. (Крылатые летели к безопасному укрытию). Младший друг звал хозяина, но его глаза не уставали глотать эту пожирательную высь.
 И всё вокруг, куда не глянь, беспокоилось и мчалось туда, где бы буря не постигнула их. Даже деревья обрывали со своих костей листья, а крыши домов заливались попрыгунчиками каштанов.
 Ржавый забор, а за ним виноградник. Сетка гнулась наклоняясь к кустам, а кусты накрывали траву. Тонкие нити рвались к ветру,а он самый находился в ярости, хотел догнать остальных...
 Красное небо и чёрные пришественники мешали смотреть этим глазам на спокойное и обыкновенное. И что же случилось? Серость умылась тяжёлыми веками, плечи опустились, и кончики пальцев дотрагивались атмосферы. Волосы на голове танцевали от резкой погоды, лицо поглощал сытный воздух.
 Так холодно не было ещё никогда. Даже самой страшной холодной метелью. Сырость поедала кости, и кожа на руках покраснела (ну не на столько как небо). Это лето наближалось к концу, и, почувствовав его последний абзац, мокрые капли со свежестью и мягкостью ударялись об плёнку.
 Питательный шелест листьев, диалоги ветвей самшитов между собой, сломанные прохожим ветром стебли лилий. Всё это заставляло глубоко ощущать пространство.
 
 Сарафановый вечер. Красное небо. Крик птиц, который уплывает всё куда-то вдаль назад за спину. Не хочется прощатся, но всё же...
 Руки расставлены крестом и голова с гордостью поднята к небесам. Облака смирались с прошедшим и натворённым ими же внизу. Как гордо и печально. Как свободно и в ощущении порыва совместимой с грациозностью не хотелось показывать глаза.  А ресницы пропитывались наступлением осени и прохлады. А ноги будто с корнями приросли к земле и две их кроны мешали дышать травам (но трава их щекотала!). И всё это продолжалось как в безконечности.
 Надвигалась буря и всё до сих пор не достовляло покоя окружающему.
 Тёмные серо-зелёно чёрные тучи маслянных красок погружались в состояние мрачного бордового одияла.
 Всё настолько необычно, воздушно и гордо. И, не поверите, в тот же час свободно. Руки, пальцы и даже ногти до самых кончиков и отшелушений питали ветер, ноги кормили почву. Кудри тянулись к птицам и куда-то удирающим трём месяцам деревянного тепла.



 [нос лыб отэ ьлаж]