Депрессия, секс, наркотики, любовь. Глава 10

Глава 10.

Капля крови 3.

Это самая приятная капля крови в моей жизни. Я достаточно циничный человек, и, конечно, всем известно, что в большинстве случаев за цинизмом скрывается тонкая душевная организация. Или, можно сказать по другому,  романтика и цинизм - это две стороны одной медали. Бинарные оппозиции. Этот термин я уже упоминал в первой главе. Я же говорил, что пишу мета-текст. Так и хочется поставить смайлик. Тяжело отказаться от соблазна поучаствовать в синергии различных видов самовыражения в мире постмодернизма. Впрочем, прочь от дилетантских культурологических изысков в стиле «слышу звон, не знаю, где он»…

Просто я хотел сказать, что несмотря на то, что я описываю многие события беспристрастно и откровенно, как репортер из романов Грэма Грина, во-первых, это не значит, что я ничего не чувствую. Просто я выбрал такой язык, потому что он самый простой и в какой-то степени выигрышный, поскольку отвечает низким потребностям людей наблюдать сквозь замочную скважину за жизнью других. А тут типа дневник. Голые события, причем самого интимного свойства. То, что вы хотели сделать всегда, но смогли это позволить только после кризиса среднего возраста. Или не смогли позволить себе никогда.

А, во-вторых, то что здесь написано, не все правда, а многое из того, что правда, происходило не со мной, а с рядом моих знакомых. Просто эти истории в моем тренде. И вполне могли бы произойти со мной по похожему сценарию развитию событий. Я же предупреждал, что пишу мета-книгу.

Словом, признаюсь, что описывая именно эту историю, я в особенной степени припрячу что-то с обратной стороны сердца, то есть в самой глубине, между сердцем и межреберной тканью. Слишком уж это интимно, я не могу быть полностью откровенным. А что-то я придумаю, чтобы заполнить пробел. Природа не терпит пустоты. Надеюсь, что это история покажется цельной и правдивой. В любом случае, я честен до конца, потому что стараюсь во всем оставить у читателя ощущение аутентичности.

Естественно, почти все движения души таких людей как я могут быть движимы только стимуляторами, такими как алкоголь или наркотики. Согласен полностью с Бодлером (это такой легендарный французский поэт, один из основателей символизма, знаменит тем, что часто использовал в творчестве нетипичные для своего времени темы порочной любви и различных видов саморазрушения), который в одном из стихотворений в прозе написал, что всегда нужно быть пьяным, чтобы не ощущать ужасный груз бренности существования, причем опьяняться можно чем угодно - вином, поэзией или даже истиной. Ну поэзией в наше время особо себя не опьянить в наше время – сам поэт, знаю не понаслышке. Истины в 21 веке вообще существовать не может как таковой – мы живем в обществе потребления, окруженные симулякрами, о чем я тоже уже упоминал. Нехорошо это, раз я начал сам себя цитировать, надо завершать мой опус. Пока буду проливать последние капли крови, подумаю над моралью. Должен же быть какой-то смысл. Это все же художественное произведение, а не просто дневник.

Я сам оттягиваю время, чтобы не начинать писать о событии, которое пролило кровь, ручеек которой до сих пор льется по моей жизни. Как-то не по себе. Лучше я напишу об этом позже. А сейчас мне пришло в голову некое произведение, то ли стихотворение в прозе, то ли некая миниатюра. Я вижу это как сгусток энергии, как протуберанец, отлетевший от солнца (то есть, от меня).

Тени тают от вспышки ядовитого цвета
обрастая образами фантазиями и воспоминаниями
о девических телах которыми я обладал и уже никогда не смогу
потому что гормональные изменения навсегда исказили форму
поменяли запах деформировали темперамент и сознание
их прекрасных обладательниц

растаял блеск в глазах
резкость движений может теперь означать
лишь истеричность и неудовлетворенность
и я топлю боль в алкоголе
лечится ли подобное подобным?

едва ли этот рецепт уместен
я сам также объект изменений
и в тумане ватными руками хватаюсь за прошлое
но не войти в одну реку дважды

все что было прошло
и наступило что-то другое

Вспомнил волнующий эпизод моей жизни и закрылся как моллюск в раковине. И словно осьминог в минуту опасности выпустил струю чернил в качестве защиты. Надо сказать, это не самый худший вариант. Если бы я был не осьминог, а, например, скунс, из меня лилось бы в большом количестве говно. А если бы я был ядовитой змеей или опасным пауком, окружающим меня людям еще больше не поздоровилось бы.