Паника на дискотеке - шоу начинается

В гримерке было тихо и пусто, пока Брендон Ури не соизволил открыть, если не сказать, что выбить, дверь пинком ноги, и если не сказать, что Райаном. Он до боли сжимал его талию рукой, а другой уже пытался расстегнуть его брюки. Росс совсем не сопротивлялся, только иногда вскрикивал, когда Брендон делал ему слишком больно. Он усадил Райана на стол, прижав спиной к зеркалу, и продолжил до конца срывать с него брюки, попутно стягивая и белье. Тот, в свою очередь, всего лишь скинул с себя ботинки.
Ури почти рычал, дотрагиваясь до Райана и сжимая его бедра. Брендон расстегнул ширинку, и немного приспустив брюки, сжал в руке возбужденную плоть, одновременно  целуя Райана. Ури  почти терзал его губы своими, жадно и резко. Подхватив его бедра руками и притянув ближе к себе, он сразу же вошел в него, обнажая свои клыки и шипя. Росс обхватил бедра Брендона ногами и вцепился в его плечи, зажмурившись и уткнувшись носом куда-то в его шею. Почти сразу же Брендон начал двигаться быстро, до конца входя в Райана. Тот приглушенно стонал, все сильнее сжимая его плечи.
Когда в гримерную вошел Джон, никто даже не отреагировал. Уолкер взял со стола бутылку недопитого виски, посмотрел на себя в зеркало, а затем перевел взгляд на отражение Ури и Росса. Отпив из бутылки, он ухмыльнулся:
- Бедный Райан. Сколько раз в день ты долбишь в него, а, Брен?
- Заткнись, - хрипло отозвался Ури.
- Ты бы хоть платил ему, - Джон сделал глоток и расхохотался.
- Слушай, катись отсюда к черту!
Уолкер не спеша пошел к выходу, и как только он перешагнул через порог, Брендон простонал очень громко, опрокидывая голову назад и еще сильнее толкаясь в Росса. Тот обессилено повис у него на шее. Как только Ури отпустил его, он прислонился к зеркалу и опустил ноги на пол. По внутренней стороне его бедра и животу стекала белесая жидкость. Как хорошо, что Росс все-таки расстегнул рубашку.
Натянув брюки обратно на бедра, Ури посмотрел в зеркало.
- Вот дьявол, - выругался он и, взяв черную подводку, принялся подкрашивать смазанные линии грима на своем лице. Впереди целый «концерт», и он должен отлично выглядеть.
Войдя в гримерку, Спенсер взглянул на Райана:
- Эй, ты бы хоть прикрылся чем.
- А тебя разве что-то смущает?
- Просто если зайдет кто-то кроме Джона, не думаю, что его обрадует подобное, - Спенсер сел на диван и принялся вертеть в руках барабанные палочки.
- О, черт, Росс ты отлично выглядишь, - Джон как раз вернулся. В ответ на это Райан показал ему средний палец, а он теперь обратился к Брендону:
- Когда ты наконец дашь мне с ним поиграть?
- Мать твою, Уолкер, ты же священник! Был им, по крайней мере, - Ури закончил с гримом и засмеялся.
- Мы бессмертны, значит, мы и есть боги, - ухмыльнувшись, просто ответил Джон и допил бутылку виски.
Райан, схватив с дивана полотенце, начал стирать с себя следы бурного секса. Надев брюки, он начал застегивать рубашку, смотрясь в зеркало. Он ничего не говорил, только иногда шмыгая носом. К нему подошел Брендон и, обняв его, положил голову ему на плечо.
- Не злись, моя Дикая Роза. Ты же знаешь, иногда я себя не контролирую.
- Иногда? – Джон захохотал.
- Черт тебя подери, Уолкер, не лезь не в свое дело! И вообще, у тебя разве нет девушки, что ты так интересуешься Россом?
Джон замолчал, а Ури хмыкнул и продолжил:
- Так ты не будешь злиться? Ты же знаешь, сегодня у нас важный день. Мы не должны ссориться, - он сладко шептал Райану на ухо.
- Только ради тебя, - ответил он, и Брендон соединил их губы в поцелуе.
В помещение вошел Эрик (кстати, тот самый клавишник, который теперь тоже в рядах наших кровопийц):
- Скоро наш выход, - объявил он и снова скрылся.
После недолгого молчания Спенсер спросил:
- А где наш виолончелист?

***
В зале было очень много людей. Тысячи орущих фанатов и фанаток, выкрикивающих имена участников группы. Прекрасная публика и отличный ужин, как думал Брендон Ури про себя, выглядывая из-за кулис. На его лице снова расплылась похотливая, животная улыбка, которую он старался не показывать в обществе. Просто бывали инциденты, когда Ури, таким образом, почти до смерти пугал даже Росса, не то, что каких-то людей.

- Брендон.
Вампир обернулся, и тут же его улыбка стала нежной и любящей, даже не смотря на устрашающие клыки. Во мраке кулис, в нескольких шагах от него, стоял Росс. Его лица было почти невидно, только глаза сверкали… янтарем? Брендон, заметив это, растерялся, и немного запинаясь, спросил:
- Райан… Что… Что-то случилось?
- Не делай этого.
- Чего?
- Ты и сам знаешь, - Райан сделал шаг навстречу Брендону.
- Райан… Черт, умоляю тебя, только не эти глаза! Нет, пожалуйста! – В миг похоть и чувство властности сменилось страхом и растерянностью, когда он увидел глаза Райана. Это был тот самый… тот самый янтарный блеск его живых глаз. В них было столько цвета, доброты и невинности, что когда-то делали кровь Брендона теплее, сейчас буквально загоняли его в угол. Вампир не знал, как зловеще-красный оттенок будто бы сам собой исчезает, и живой блеск снова возвращается, делая Райана будто бы миражем из прошлого. Глаза самого Брендона после того, как все ему знакомые люди перестали ими быть уже во второй раз, он смирился с тем, что его взгляд всегда горел темно-красным, почти цвета крови, с черными стрелами в них. Он уже давно забыл о своей «травоядности». Он забыл обо всем, что делало его когда-то хоть немного человечным. Он забыл, что когда-то даже мог стерпеть лучи солнца, когда находился рядом с Райаном. С прежним Райаном. Сейчас же, видев этот его взгляд, он вспоминал все это, и пугался. Самого себя.
- Если ты не остановишься, я уйду.
- Райан, нет! – Кричал Брендон. – Не уходи, не оставляй меня! Я не смогу без тебя! – Растерянность и страх в глазах вампира то и дело грозили вылиться из них слезами.
Райан сделал еще шаг.
- Тогда давай уйдем вместе. Брендон, слышишь? У нас все будет хорошо. – Росс говорил спокойным тоном, что еще больше заставляло Ури кричать, - Вот увидишь. Мы заживем, как прежде. Вместе. Пожалуйста, если ты любишь меня, - жалостливые ноты в монотонном голосе.
Брендон смотрел прямо Райану в глаза, держа его за руки и слушая. Еще бы немного, и он бы упал перед ним на колени, умоляя защитить и утешить.
Вампир закрыл глаза, судорожно вдохнул и выпрямился. Не успел Росс моргнуть глазом, как Брендон со всего размаху ударил его по щеке, от чего тот сразу же схватился за нее обеими руками и издал болезненный стон. Ури еще раз ударил его, сильнее и резче, затем толкнул его в плечо, заставив упасть перед ним.
- Не смей! Не смей, слышишь, не смей говорить этого мне!! Ты будешь делать то, что скажу я, не более! Тебе ясно?!
Росс сидел на полу, согнувшись в три погибели и закрывая лицо руками.
- Я спрашиваю, тебе ясно??? – Еще громче повторил вампир и, схватил за плечо, поднял Райана на ноги.
Тот только кивнул, и когда Брендон отпустил его руку, тот рухнул на пол. Глаза Ури горели красным. Он посмотрел в сторону, на кучку вампиров, столпившуюся неподалеку от разыгравшийся сцены. Все они неподвижно стояли и молча смотрели на Брендона, боясь проронить слово. Среди них и Спенсер с Джоном. Даже первый не посмел оттащить Ури от измученного Росса. Он знал, что это может слишком плохо кончиться.
- Говори, - кинул ему Ури.
- Нам пора на сцену, - тихо пробормотал Спенсер.
В зале фанаты уже громко выкрикивали «Panic! Panic!».
Шоу только начинается.

***

Пока по сцене туда-сюда расхаживал безумный актер «пациент психбольницы», болтая о всякой ерунде и забавляя этим публику, музыканты стояли у сцены, ожидая, когда объявят о их выходе.
Брендон стоял впереди всех, скрестив руки на груди. Его лицо было серьезным, источало злость и нетерпение. Спенсер вертел в руках барабанные палочки.
- А вот и наш виолончелист, - проговорил он, замечая, как запыхавшийся паренек быстро идет в их сторону. – Больше не опаздывай. Иначе можешь распрощаться не только с группой, но и с жизнью.
Паренек сглотнул, ничего не ответив.
Рядом стоял Джон, делая последний глоток виски (таких «последних» было уже раза 4) из бутылки с надписью «собственность католической церкви». Эрик выстукивал пальцами по ноге какой-то ритм. А Росс же, стояв дальше всех у стены, дрожал и тяжело сглатывал. Иногда из его груди вырывался не то ли вздох, не то ли стон и, казалось, он в сию секунду свалится на пол. Его грим (вытянутые ромбы, украшающие оба глаза) немного смазался из-за редких, но горячих слез. За день Ури ударил его порядка дюжины раз, но извинился только один, вскоре забыв и об этом. Спенсер то и дело оглядывался на него, но, сколько не порывался подойти, все равно останавливал себя, косо и боязливо глядя на Брендона. «Дружил» он только с Джоном, а тот, вроде как, отвечал ему тем же. И то, Ури делал это только оттого, что Уолкер был священником. Совесть не позволяла ему быть с ним жестоким, даже если он и не верил в Бога. А Уолкер вообще встал на нейтральную сторону.
Коротко глянув на Райана, он почти безразлично обратился к Ури:
- Брендон, если ты не хочешь, чтобы он вырубился после первой песни, то помоги ему, будь так любезен.
Вампир оглянулся на священника, затем на Росса и ухмыльнулся:
- Эй, как тебя там, - он щелкнул пальцами, - с виолончелью. Хочешь узнать секрет вечной молодости, а, кроме того, помочь нашему гитаристу?
Парень испуганно глянул на Ури и сглотнул, собираясь что-то сказать. Но не успел.
Брендон подошел к нему и резко вонзил свои клыки тому в шею. Виолончелист от неожиданности даже не успел пискнуть. Ури даже не пил его кровь, он только укусил, а затем подозвал к себе Росса.
- Быстрее, - приказал он.
Райан приложился губами к шее, откуда из свежих ран сочилась кровь, и начал жадно пить. Когда бледного паренька уже покидали последние силы, Брендон остановил Райана.
- Нам еще нужен виолончелист, кроме гитариста.

В этот момент безумный актер на сцене торжественно объявил, что они начинают, и зал взорвался визгами и криками, вперемешку с аплодисментами.
Все натянули свои театральные улыбки и вышли из-за кулис, тут же морщась от света прожекторов. Росс поспешно вытирал кровь с лица и стянул кепку себе на глаза. Он не улыбался.

Брендон подошел к микрофону, и, дождавшись, пока все остальные займут свои места, поприветствовал публику. Крики были еще громче с каждым новым обращением к ней.

***

Прошло уже пол часа от всего концерта. Основные песни были сыграны, танцы вместе с труппой актеров-вампиров во главе с Ури все никак не прекращались, и в общем, шоу было в самом разгаре. Спенсер все подкидывал свои палочки в воздух, а Уолкер и на бас-гитаре умудрялся выделывать немыслимые вещи. Только Росс не делал ничего, кроме как играл на гитаре, изредка подпевая Ури и пребывая в нирване от всего происходящего. Музыка пленила его и он, кажется, почти забыл, что сегодня не вполне обычный концерт. Он вспомнил об этом, когда закончилась очередная песня, и Брендон не опустился на колени у края сцены, собираясь ведать фанатам свою историю… Историю любви. Сегодня она была не совсем такой, как обычно. Сегодня она больше была похожа на правду.

Тревожным шепотом Брендон начал:
- Вы когда-нибудь мечтали оказаться в саду с дикими розами? Мечтали взглянуть на них, на их прекрасные лепестки?.. – Он вытянул одну руку к залу, и тысячи рук потянулись навстречу его. Брендон остановился и зажмурился, прерывисто вздыхая, а сотни людей готовы были расплакаться за него.
-… Они так прекрасны, эти розы. Но только одна из них была по-настоящему красива, - вампир обернулся на Райана, - ты хочешь дотронуться до нее, но ее шипы в десятки раз острее остальных. Ты гладишь ее лепестки и чувствуешь, насколько она нежная и хрупкая… Тебе бы хотелось сорвать цветок, но ты не можешь, не можешь допустить, чтобы он завял только по твоей воле, - Брендон протянул руку еще больше, а  люди тянулись все ближе к нему. Райан заметил, как по обеим щекам вампира стекают слезы, размывая нарисованные ресницы. Сотни сверкающих глаз зачарованно смотрели на него.

- …Но ты все равно срываешь розу, потому что желаешь, чтобы она была твоей, не смотря на ее острые шипы! – Восклицает Брендон и ведет рукой в сторону, а сотни рук за ним – как растения за солнцем.
Ури поднимается с колен и идет к Россу, который все играл какие-то редкие аккорды и наблюдал за ним в замешательстве. Он подходит, проводит теплыми пальцами по холодной щеке и еле слышно произносит:
- Но роза никогда не завянет, потому что уже мертва, - с этими словами он прижимается к губам Райана, пылко целуя его, и огромный зал взрывается восторженным возгласом.
Шоу в самом разгаре…
Поцелуй длился всего лишь 5 секунд, но всему залу и самому Райану это показалось вечностью. Ведь он уже успел забыть, этот проклятый мальчишка, как совсем недавно его целовали эти же пухлые губы. Как они ласкали его, как застовляли дрожать и желать большего. В последнее время они только терзали его и не несли в своих поелуях ничего, кроме животного желания. Сейчас же Росс будто переродился.
Когда Брендон отпустил его, Райан взглянул в его глаза. Они наполнялись отчаяньем, порождаемым ужасным горем. Он отошел, отвернувшись в тот момент от всех – и от зала, и от Райана.
Росс окончательно пришел в себя, когда услышал звуки виолончели и заметил невесту рядом с собой. Зал все не утихал, а услышав знакомую песню, окончательно сошел с ума. Райан собрался и начал играть, а Брендон уже выхаживал по сцене, как ни в чем не бывало.

***

После припева Ури быстро обернулся сначала к Джону, а потом к Спенсеру, сделав плавное движение рукой вверх. Они в ответ слегка кивнули ему, все также продолжая играть. Райан знал, что это означает.
Шоу определенно в самом разгаре. 
После Ури повернулся к гитаристу, одарив его недобрым взглядом. Глаза снова горели красным.
Росс понял, что пути назад уже нет.

Вокалист подошел к самому краю сцены, пропевая свое «poise and rationality». Он взмахнул одной рукой, и зал запел вместе с ним, протягивая каждую гласную. Райан с тревогой наблюдал за происходящим, но просто продолжал играть.
Опустившись на колени, Брендон запел тише, постепенно переходя на шепот, но пел он уже что-то немного другое, хотя, казалось, это была все та же песня. Вся публика, море блестящих широко раскрытых глаз, все они смотрели на вампира и пели вместе с ним.
Райан понял, что это была та самая вокальная магия, которой когда-то Ури околдовывал и его. И определенно, Райан знал, что сейчас весь зал был в трансе. В нирване… просто как под наркотой. Только наркотик – голос Брендона. Люди все стремились быть ближе к нему, тянули свои руки к сцене, пели и пустыми глазами смотрели на вампира, который довольно улыбался, обнажив свои длинные острые клыки. Его глаза блестели желанием, нетерпением.
Все музыканты на сцене уже перестали играть, и Райан просто стоял и смотрел, все еще сжимая в левой руке гриф гитары, а в правой медиатор. Он не хотел бы всего этого, не хотел бы участвовать. Но он был частью этого и он должен был.

Ури тянулся еще ближе к залу и, наконец, когда он чуть коснулся своими пальцами чьих-то, по всему залу от самых ближних рядов прошелся блаженный вздох, и до ушей Росса донеслось едва слышное “yes”, что произнес Брендон, закрыв глаза. Это означало, что теперь все люди, находившиеся в зале, обречены на верную смерть, а кто-то и на бессмертие. Если этот кто-то окажется достаточно сильным для этого.

Весь зал теперь охватил будто какой-то темный туман, что поднимался над ним. Он медленно плыл к Брендону, окутывая и словно наполняя его.
Через несколько минут вампир опустил руку, тяжело дыша. Райан все так же стоял и смотрел. Он бы не хотел смотреть, не хотел участвовать… Плечо уже затекло от веса гитары, и он снял ее, просто положив где-то рядом с собой. Он бы хотел сыграть, но сейчас ему нельзя, иначе он все испортит.
Брендон заметил, что Росс снял инструмент. Он повернул голову в его сторону и хриплым, но твердым голосом приказал:
- Возьми ее.
- Зачем?
- Возьми, - чуть громче повторил он и в тот же миг скрючился от боли, вскрикнув.
- Брендон?! – Райан испуганно ахнул. Он хотел было подойти к вампиру, но что-то будто отталкивало его. И это же что-то медленно поднимало Брендона сначала на ноги, а потом в воздух. Его лицо исказила боль, и он зажмурился, опустив голову.
Росс попятился назад, к своей гитаре, не отрывая от Брендона глаз. Он хотел бы остановить его, хотел бы прекратить все это, но он не мог. Он слишком сильно любил для того, чтобы мешать. Но любили ли его достаточно для того, чтобы остановиться?
Брендон поднимался все выше. Он буквально парил в воздухе, окутанный темным туманом. Тысячи рук поднимались все выше, вслед за Ури, а глаза все так же зачарованно смотрели, не моргая.
Гитарист, казалось, сейчас был одним из всех этих людей. Он смотрел на Брендона, почти ничего не понимая, держал за гриф гитару, и глаза его наполнились слезами. Он взглянул на Джона и на Спенсера. Первый просто смотрел на Ури равнодушным взглядом, но на секунду Райану показалось, что он молится. Оглянувшись на Спенсера он заметил, что тот смотрел на него, и его взгляд был встревоженным. Но только Смит ничего не собирался делать и пожимал плечами, будто говоря «мы ничем не поможем». Росс прерывисто вздохнул. Ему кажется, или его сердце вот-вот вырвется из груди? Или, может, его кровь стала немного теплее?

Брендон был уже метрах в двух от самой сцены. Он застыл, повис в воздухе. И вся публика замерла с ним. Затишье перед бурей…
Вдруг где-то сзади послышался какой-то скрежет, а потом несколько прожекторов перегорели, и из них полетели искры, будто при коротком замыкании. Половина всего освещения погасла, тишина пугала. На сцене и в зале было так тихо, что из гремерной было слышно какие-то редкие, короткие и прерывистые звуки. Просто стук, удар или что-либо еще. Все это разносились эхом по сцене и первым рядам, и казалось, что здесь нет ни одной живой души. Даже все люди, которые были в зале, они не двигались, будто памятники стояли там, все, как один. С пустыми глазами и вытянутыми руками, указывающими в одну точку.
Когда еще несколько прожекторов погасло, и даже на сцене с трудом можно было что-либо разглядеть, Райану действительно стало страшно, и он оглянулся на Спенсера, которго еле сумел разглядеть. Росс видел, что тот был явно напуган, сжимая в руках барабанные палочки. Джона же было почти совсем не видно, но он просто стоял и ничего не делал, как показалось Райану.
Сзади послышался удар чего-то тяжелого, и стало ясно, что упала виолончель, по неприятному лязгу струн. Росс вздрогнул, оглянувшись. Инструмент лежал на полу, а сам виолончелист рядом с ней. Его тело свела судорога, и он еще несколько секунд дергался, пока силы окончательно его не покинули. Что-то убило его, лишив даже бессмертия.

- Боже праведный… - едва произнес Росс одними губами.

В этот момент он почувствовал, что почти не может двигаться. Туман, который исходил от Брендона, окутывал и его, постепенно переползая и к Спенсеру и к Джону. Сам Ури открыл глаза, и Райан ахнул, увидев их. Огненно-красный цвет заполнял их до краев. Губы были слегка приоткрыты, а весь туман, которым он был окутан, собирался у него за спиной, делясь на две части. Несколько мгновений и Райан увидел очертания огромных крыльев, застывших, как грозовые облака. Они становились все четче, реальнее. И когда Брендон взмахнул ими, Райан вздрогнул от неожиданности. Крылья были настолько большие и красивые, что можно было бы и забыть о том, что все это – исчадье ада.

Ури глубоко вздохнул, будто до этого не дышал вовсе, а затем медленно опустился на землю. Его крылья были сложены за спиной, походя на плащ. Росс почувствовал, что туман больше не сдерживал его, а вместе с тем и какой-то слишком большой прилив сил. Он хотел подойти к вампиру, но тот опередил его, повернувшись. Он улыбнулся, и это выглядело более зловеще, чем когда-либо еще.

- Ну что, Райка-зайка? Разве тебе не нравится? – он рассмеялся, а его глаза так и блестели жутким красным цветом. – Смотри, теперь мы можем взлететь высоко к небу – как мечтают все обыкновенные люди. Но они лишь мечтают, а мы можем…
- Я не хочу, Брендон…
- Как не хочешь? Ты только попробуй! – Вампир резко притянул к себе Росса, целуя его, а тот почувствовал ужасную боль в спине и закричал, что есть сил.
Брендон все смеялся, смеялся…
- Да ты ангел, Райан Росс! – Эхом доносилось до ушей несчастного гитариста. Перья. За его спиной – черные крылья, как у ворона. Именно ворона, а не летучей мыши…

- Паника! – Воскликнул вокалист, громко смеясь, и Спенсер сакомпонимировал ему на своих барабанах. Они все – и Спенсер, и Джон, - они не услышат сейчас ничего, что бы сказали им. Ури теперь управлял здесь всеми, но уже не публикой. Люди очнулись, и теперь весь зал наполнился шумом – криками, испуганными голосами. Все они заметались туда сюда, только выхода не было. А вот и бурные аплодисменты…
Ури взлетел, увлекая за собой Росса, а вместе с ними в воздухе оказались Смит с Уолкером. А ведь у бывшего священника крылья тоже были из перьев… И даже светлее остальных.

***