За что весна?

За что весна?***

 Предесловие, которое, впрочем, тоже является частью рассказа:
На первый взгляд может показаться, что посредством такого рассказа мне вздумалось вдруг заняться самоуничижением или попытаться вызвать жалость к себе, рассказать о своей несчастной доле, навешав при этом с три короба розовых соплей, поплакаться читателям в желетку о неразделённой любви и т.д. и т.п. Ни в коем разе, нет. Просто нужно было написать об этом, выплеснуть на бумагу то, что тяжкими свинцовыми водами лежит на душе и уже против моей воли жаждет выплеснуться через край. Резонный вопрос: зачем вешаю на сайт. Да просто так. Вдруг у кого-то случилось аналогичное, и он сумеет до конца прочувствовать всё то, что вложил в этот рассказ я - тогда вместе, пусть и на разных концах сети, нам станет немножечко легче. Впрочем, это не рассказ - чистая правда жизни, моей жизни. Разумеется, каждый рассказ каждого автора - это правда его жизни, но в моём случае нет никаких вымышленных персонажей или сюжетных интриг. Всё просто как жизнь, жизнь как она есть. И героя я писал с себя - вернее, просто описывал свои собственные мысли и чувства, своё душевное состояние на тот момент. И я готов поклясться всем чем пожелаете, что ничего в этом рассказе не надуманно и ни на долю не преувеличено - всё именно так и есть в моей жизни, как я написал. Хорошо, пусть не рассказ, а просто дневниковые записи дрожащей рукой по клетчатой белизне. Но как знать, может, большинство рассказов и пишутся именно так, просто авторы потом шифруются под литературными героями и кружевными строками витееватых образов. Наверное, чтобы потом, перечитывая, с лёгким сердцем думать: "А боль-то не моя!" Впрочем, они-то как раз и правы. Только мне сейчас не это надо. Я хочу написать всё как есть. Мне так легче...станет?

Весна наступает раз в год. Весна, любовь, каждой твари по паре. Бродят по городу, такие счастливые – довольны жизнью и собой.
Я уже привык, смирился – всегда один, презираемый всеми. И, казалось бы, мне уже наплевать. Однако нет – по весне, да именно так – каждую весну, снова, снова накатывает. И я не перестаю спрашивать, себя или просто задаю вопрос в пустоту: за что? Да нет, пожалуй – зачем? Ведь вроде бы прошло: отстрадал своё, отмучился. Нет же. И мне тоже, тоже каждую весну хочется любви. И именно каждую весну любовь находит меня, снова, снова. Наверное, потому что я тоже человек, нет, ну не то чтобы прямо-таки человек конечно, но, по крайней мере, жив ещё пока, кровь по венам течёт – такая горячая, и сердце бьётся. Пока ещё бьётся. И по весне оно бьётся слишком часто, настолько – что мне кажется, я не удержу его за грудною клеткой, и оно вырвется ввысь как безумная птица. Я больше так не могу. А что такое любовь? Что само по себе представляет собою это чувство? Что ощущает, или вернее, традиционно должен ощущать среднестатистический влюблённый человек? Принято считать, что это такое прекрасное, приятное, чистое и светлое чувство, которое наполняет энергией, пробуждает желание жить. Неважно, взаимная или нет – но любовь всегда прекрасна. Так пишут в книгах, так говорят в фильмах, об этом поют в песнях. Об этом просто говорят друг другу друзья, подруги, делятся впечатлениями, переживаниями – красивыми, светлыми переживаниями.
А знаете, что ощущаю я? Никогда не умел достаточно достоверно передать словами чувства – по крайней мере, прозаическим текстом, но я попробую.
Я всегда точно знаю, что полюбил. По мнению большинства, любовь так относительна – кажется, влюбился, а на самом деле просто увлёкся, и вскоре это пройдёт, а настоящее чувство должно быть проверено временем. Я тоже могу увлечься ненадолго, не в серьёз и это будет совершенно легко и безболезненно, и также легко пройдёт. Но любовь, именно ту самую, настоящую, истинную любовь, я узнаю сразу. Потому что когда я люблю, всегда ощущаю одно и то же чувство, очень явное и ни с чем несравнимое. Как будто где-то глубоко внутри появилась открытая рана. Как будто с самой души содрали шкуру и теперь она представляет собой обнажённый кусок мяса. И каждое слово, каждое действие – не важно чьё и с чем связанное, которое бы в обычной ситуации не вызвало никаких эмоций, теперь – как прикосновение к обнажённому мясу. Все чувства обострены, все эмоции на грани.
И каждый раз – именно это чувство, но только с каждым разом – всё страшнее. Помню, как влюбился впервые и тогда ещё понятия не имел, что со мной. Но тогда было не так больно, просто ощущение чего-то обнажённого, ранимого глубоко внутри. А вот дальше пошло, по нарастающей. Каждая последующая любовь – открытая рана на душе, и боль всё невыносимее. Последний раз (как на тот момент мне казалось) давно дело было – год назад, и тогда я был уверен, что прошло и я больше не смогу полюбить. И действительно, целый год тишина, спокойствие на душе. Никаких мыслей о любви. Никакой любви, ни к кому. Правда, появилось ощущение какой-то пустоты в душе, и временами я даже жалел о том, что не люблю никого. Временами я даже боялся, что не полюблю больше. Должно быть, я мазохист.
Но, чёрт возьми, в этом году снова наступила весна! Какое-то странное стечение обстоятельств, как будто так и было задумано: весна и тут же – случайная, казалось бы, ничего не обещающая повлечь за собой, встреча. И понеслось.
В первые же минуты меня охватил жуткий, нечеловеческий ужас. Охватил, и уже не оставлял меня, не оставляет и сейчас. Мне казалось, что всё это вот-вот закончится, и я не вынесу этого. Как если бы я спал, и боялся проснуться, боялся спугнуть эту лёгкую сладкую дрёму.
Затем, да что там – практически сразу, пришла та самая, знакомая боль. И я понял, что это не просто абстрактный страх снова остаться одному, а конкретное чувство - любовь, объект которой вполне конкретен.
Общение с людьми напоминает тяжёлый наркотик. Кажется, завязал и можешь обходиться без него годы. Весь этот год я провёл в полном, в тотальном одиночестве. Я не преувеличиваю – это действительно так. Летом встретил пару знакомых, в университете здороваемся с одной знакомой, иногда перебросимся парой слов с однокурсниками. И всё. Письма, Интернет – но ведь это принципиально другое. Да, именно – завязал, и чувствовал себя вполне нормально, да что там – превосходно чувствовал себя, жил, учился, писал стихи, радовался жизни (если только это жизнь…). И совершенно не стремился к общению, временами даже наверное избегал его. Наверное, именно как наркоман – чтобы вдруг случайно не пристраститься. И вдруг случайная встреча, и как раз по весне. Хотел ведь вежливо попрощаться и уйти. Но нет же – что-то остановило. И один только этот день общения стоил года. Потом ещё встреча – я сказал, что буду занят, но потом позвонил сам. Потому что понял, что одной дозы хватило, чтобы снова подсесть, чтобы снова мечтать о встрече с людьми. Мало кто знает, что же это на самом деле значит – идти вместе по улице, разговаривать, сидеть рядом, обнявшись. Для других это обычное времяпровождение, для меня – редкие проблески в этом грёбаном тотальном одиночестве.
И я думал, что я сильный человек. Независимый, легко могу обходиться без других людей. А на самом деле-то всё наоборот: я слишком, слишком слабый, и именно поэтому намеренно старался всё это время отгородиться ото всех – чтобы больше не чувствовать боли, потому что знал, что больше не вынесу её.
Я не умею общаться, не знаю, как вести себя с людьми. Не знаю, как и с какой интонацией нужно говорить, даже элементарно – не знаю, какие должны быть жесты, как положить руки, из-за чего постоянно ощущаю чувство неловкости. В итоге стою в нелепой позе и с нелепой интонацией несу какой-то бред. Разумеется, окружающие решают, что я, должно быть, совсем **нутый. Вполне справедливо решают, кстати. И я ещё считал себя сильным человеком. Я слишком слабый и совершенно не приспособленный жить в этом мире, среди людей. Они чувствуют это, и справедливо ненавидят меня.
И вот сейчас, я стал в ужасе цепляться за единственного человека рядом со мной.

Ощущение такое, будто держусь за карниз старого дома, а он осыпается по частям. Осыпался. Всё. Я на земле. Но к сожалению всё ещё жив. Только боль невыносима. И она уже никогда не пройдёт.

Последний абзац написан спустя много времени, в качестве завершения, чтобы рассказ не смотрелся каким-то незаконченным, поскольку написать планировалось ещё много, но уже смысла в этом нет, так как дело прошлое – проехали. Нет, даже не поэтому, а потому, что за то время, пока рассказ находился в подвешенном состоянии, со мною произошла ещё более дикая история, причём, что интересно, на ту же тему. Весна, что сказать. Но два удара сразу – это слишком, даже для меня, хотя мне не привыкать к подобным издёвкам судьбы. Издёвки – это я что-то веса для слова недобрал, не издёвки – самые настоящие пытки. Вторую историю не буду описывать по вполне понятным причинам. Слишком больно. Больно не только потому, что раны ещё не успели остыть и затянуться, ведь дело было совсем на днях. Больно ещё и потому, что в сравнении с предыдущей, эта история была слишком жестокой, слишком большую боль мне причинили, слишком жестоко поиздевались над моим и без того многократно раненным сердцем, да ещё и сразу, по ещё незажившим ранам, о которых писалось выше. Большая боль – ха, смешно сказано, большая, огромная, нет – скорее безмерная. И нестерпимая. А слёзы на щеках – от сигаретного дыма.

Но знаете, кое-кто всё ещё остался со мной – навсегда останется со мной и никогда не отпустит, как видно. Одиночество. Обвенчаны с ним по жизни. Брак, заключённый против моей воли и задолго до того, как я стал осознавать кто я есть. Развод возможен, но есть единственное условие – смерть. Без вариантов, без компромиссов. Только смерть.

Но в следующем году ведь снова наступит весна…

P.S.: Вообще говоря, столько ещё мыслей было, пока писал этот рассказ и в самом деле очень хотелось бы выложить на бумагу и их, но в данный период времени мне попросту не до этого. Как знать, быть может, со временем, когда мне станет чуть легче и я хоть немного отойду от нынешних событий, я допишу этот рассказ, передав в нём всё то, что было у меня на душе в момент его написания. Иными словами - продолжение следует, по крайней мере вариант последующего продолжения возможен.


***В заголовке нет опечатки, то есть запятая не пропущена, а именно так и задумано, поскольку обращение идёт не к весне ("за что, весна?"), а задаётся вопрос в духе "за что мне это?" намеренно обрывочной фразой, не уточняющей прочих деталей.


(2007)