Под северным небом. Северная трилогия

- Ах ты, пропойца, ну-ка выворачивай карманы быстро, трех копеек не хватает! – баба Шура зажала десять копеек в кулаке, словно сокровище, подперла руками упитанные бока, в глазах её сверкали молнии.
- Шура, у меня больше нет ни копейки, - дед Саша, поправляя на затылке съехавшую резинку, подвязанную к очкам с толстыми линзами, вжал голову в плечи. За сорок лет совместной жизни он так и не научился давать жене отпор.
- Ну-ка считай, хлеб - восемнадцать копеек, батон - двадцать, масло - руб писят! Куда дел три копейки? – старуха не унималась, она бросила стряпню, её трясло. Лихорадочно она еще и еще раз пересчитывала в уме потраченные на продукты деньги. Вроде всё сошлось – дед не утаил ни копейки.
- Шура, табачку бы…- робко произнес старик.
- Ах ты, старый хрыч, я те щас дам табачку, дармоед проклятый! Скоро по миру пойдем, паскуда окаянная, а ну иди с глаз долой! – Шура замахнулась скалкой, и осыпавшаяся мука словно снежная пыль припорошила её седые волосы.
    Порыв ветра с шумом захлопнул форточку кухни, добавив ледяного холода в недобрую атмосферу в доме. Дед вздрогнул, память воскресила прошлое.

                * * *
   Ледяной холод сковывал тело молодого моряка, вцепившегося руками за льдину в Баренцевом море. Изумрудный змей северного сияния беспечно танцевал в ночном небе, но Александру не суждено было его увидеть, - морозный арктический ветер отнял у моряка зрение. Немецким летчикам удалось разбомбить русский крейсер. Корабль затонул, и лишь нескольким матросам удалось спастись на льдине, прибившейся к мурманскому берегу.
   Война закончилась, и только спустя два года Александр покинул госпиталь, где врачам удалось поставить молодого парня на ноги и частично вернуть ему зрение. И пропавший без вести вернулся домой в свой заполярный городок, куда его выслали с сестрой Прасковьей в годы раскулачивания, когда он еще был мальчишкой.
    А в родном городе сестра считала Сашеньку погибшим на войне.

                * * * 
    Дед вышел во двор, сел на старенькую скамейку и устало закрыл глаза. Воспоминания вновь и вновь возвращали старика на заснеженную льдину. А на северном небе среди сияющих созвездий озорно выплясывал изумрудный змей, рисуя очертания корабля, отважно бороздящего космические просторы.