Два берега

"Целомудрие и чистота не ко внешнему только житию относится, но обителью целомудрия должен быть потаенный сердца человек, соблюдающий себя от скверных помыслов: сие-то пред Богом многоценно и вселюбезно."
(УСТАВ ПРЕПОДОБНОГО НИЛА СОРСКОГО).

"...блаженны чистые сердцем, они Бога узрят (см. Мф. 5. 8)».

«Размышляя на тему чистоты сердца, святой Симеон Новый Богослов говорил: "Чистое сердце – это сердце, не подверженное воздействию помыслов. Чистое сердце – это сердце, свободное от страстей". Исаак Сирин утверждает, что чистое сердце не подвластно страстям. Он учит, что именно в чистоте сердца является нам первозданная красота человеческой природы. Тот же Симеон Новый Богослов, рассуждая о чистоте сердца, отмечал, что в чистоте сердца проявляются добродетели – не одна, не две, не три, не десять, а все добродетели вместе, как одна».

«Чистота сердца – это вершина духовной жизни человека. И нельзя овладеть этой вершиной, пока не воспитан разум и не воспитана воля. Вот почему святые отцы и предлагают начинать путь духовного возрождения с контроля над помыслами, после чего воспитывать волю и уже затем приближаться к образованию своего сердца»
Иоанн Кронштадский


***

Я на этом, а ты на другом берегу,
С русской буквой бумажка в горсти.
Не докликаться мне, ты в ответ ни гу-гу,
В легкой лодочке не догрести.

Держит божий венец там апостол Сергей,
Стелет солнцу кровать моя мать средь ветвей,
От большого костра разбредается тень,
Там подходит к сестре большеглазый олень.

Там сорока трещит про мирские дела,
И снежинки летят торопясь на луга.

Отзовись! Перекликнись со мною,
Тишина над речною волною.

Я смотрю головою склоняяся вниз...
И ищу твой прищур, если можешь коснись!
Рассыпается искрами яркими свет,
Переправы теряется призрачный след.

И бросает в озноб мое тело и дрожь,
Только сердце свое на тот берег возьмешь.
Где родные мои: и дядья, и деды,
снегирями у чистой воды.