Мат - язык тех, кто ничего не может...

(выдержки из одноимённой статьи М. Эпштейна – «Огонёк», №31, 14 декабря 2009 г.)

Из книги А.Т. «Лингвизмы»

*
Если в языке не появляются новые слова, его можно считать мёртвым.
Если новые слова в нём появляются лишь путём заимствования из других языков,
его можно считать полумёртвым.               
*
В английском языке более 600 тысяч слов (словарь Вебстера 1934 г.),
в русском – более 150 тысяч.

*
Каждый день в русский язык вливаются порядка 10-15 заимствований.

*
Самое длинное слово в русском языке сегодня – «противогосударственнопредпринимательский» - 40 букв
(больше всего нашего алфавита, насчитывающего 33 буквы).

*
Главное слово в любом языке – «любовь». У Даля в корневом гнезде «люб-« приводятся около 150 слов, от «любиться» до «любощедрый», от «любушка» до «любодейство» (сюда ещё не входят приставочные образования). В современных самых полных словарях – максимум 45 слов. Это значит, что в три раза сократился любовный потенциал русского языка.

*
Самый обширный пока по числу слов Большой толковый словарь русского языка (2003 г., 130 тысяч слов) приводит 37 слов с первоосновой «добро-» и 63 с первоосновой «зло-». Для сравнения:четырёхтомный Словарь церковно-славянского и русского языка, выпущенный Императорской академией наук в 1847 году, содержал 115 тысяч слов. Но нравственная лексика, а понятия добра и зла составляют основу нравственного сознания, представлена в нём гораздо обширнее. В нём146 слов с первоосновой «добро-» и 254 с первоосновой «зло-». Иначе говоря, за 150 лет нравственная чуткость языка, его способность различать и артикулировать основные этические понятия сократилась в четыре раза, с 400 до 100 слов. Об этом никто не говорит, а вот чему надо ужасаться – что русский язык редеет, становится «лысым лесом». Это неизмеримо важнее, чем средний или мужской род слова «кофе»; но об этом молчат, а за чёрный кофе уже пролито столько чернил!

*
Русский язык находится в том же состоянии, что и деторождение. Идёт сокращение демографическое, а параллельно – лексикографическое, сокращение слов.

*
Иногда требуются слова для выражения противоречивых понятий. Эти слова я называют оксюморонимы. Наибольший интерес вызвали слова злобро и  думрак. Злобро – это добро, которое оборачивается злом, а думрак – думающий дурак. Это и есть попытка артикулировать двусмысленности. Надо сказать, что оксюморонимы очень редки в любом языке: обычно мы имеем дело с оксюморонами – словосочетаниями типа «горячий снег» или «белая ворона». А здесь одно слово вбирает в себя противоречащие значения. Кажется, первый оксюмороним придумал Салтыков-Щедрин – благоглупость. По тому же образцу создана и благоподлость – способность совершать подлости во имя благих целей.

*
Архетипичное слово «злобро» рождено всей моральной динамикой русской культуры,
где во имя добра предпринимаются действия, совершенно ему противоположные и его уничтожающие. Помните строчку Станислава Куняева «добро должно быть с кулаками»? Это и есть формула злобра: добро должно вооружиться злом, чтобы победить. Это и слово для заочного спора между толстовским «непротивлением злу насилием», и мнением философа Ивана Ильина, который считал, что добро надо защищать насилием. Это слово концентрирует в себе основные нравственные проблемы отечественной интеллигенции. Оно отражено в опыте революции, русского коммунизма, который пытался железной рукой загнать человечество к счастью. Но только спустя много лет эти попытки самосознания кристаллизовались в отдельное слово. В нём обозначено то, что мучило поколения русской интеллигенции.

*
Российская скабрёзность – это скабрёзность импотента. И естество не прощает такой издёвки над собой. Матерщина, разлитая в воздухе, - это символическая травма, наносимая российским обществом самому себе. Ведь мы не просто этими словами ругаемся, мы ругаем то, что они обозначают. Когда всё самое мерзкое посылается на х…
и в п…, то они под свалкой отрицательных эмоций рушатся: один, простите, загибается, другая зажимается. И это не просто фигура речи. Человек – символическое животное, он живёт и управляется символами, прежде всего словесными. И когда его органы непрестанно символически унижаются, смешиваются с грязью, они перестают работать.
На уровне индивидов это действует по-разному, а в масштабах общества превращается в грозную социально-демографическую закономерность. Это и ответ на вопрос, почему с таким обилием мата здесь так мало рожают детей.

*
Пятёрка самых плодовитых словотворцев России за последние три века:
Н. Карамзин, М. Ломоносов, М. Салтыков-Щедрин, В. Хлебников, В. Маяковский.