Натурщик. ч. 2

На крыльце дома  мужчины остановились.
Мальчишка, обряженный в надетый на голое тело мешковатый спортивный костюм китайского же производства, но с тремя мажорными адидассовскими полосками, вместе с Аней отошел к машине, временами с опаской оглядываясь на остановившихся у входа в дом мужчин. Ребенок явно опасался, что Игорь может и передумать, также было заметно, что мальчику очень хочется оказаться подальше от отчима и его резинового шланга... хотя бы на ближайшие два - три часа.
Аня, видимо,  заметив это,  чуть наклонилась к мальчику, что-то ему сказала, а потом взяла за руку. Никита вдруг заулыбался.

Николай бросил на землю окурок и досадливо пригасил его каблуком:
- Видно, мало я ему дал… А она, Николай кивнул на Аню, невеста, что ли?
- Нет…, друга дочь…
- Красивая… молодая только, глупая… жалеет, ну да, не мое дело, а засранец этот пусть отработает. Если заартачится, мне позвонишь и ему трубку дашь… или можешь сам. Он только и нормальный – пока жопа синяя, а как синяки на нет сошли – опять за свое. Мне, конечно, проще так, но ты просто не представляешь во что она, Николай кивнул в сторону Анны, тебя втянула…. Ведь из-за нее приехал? – Игорь, не отрывая глаз от Анны, задумчиво кивнул. Николай понимающе усмехнулся.
- Филантропия - это дорогое удовольствие,  но тебе, наверное, по карману, зачем он тебе  сегодня?
- Пусть место «работы» посмотрит.
- Да, не трону я его больше, договорились ведь. Я бы его в жизни не тронул, но он, ведь, как специально! Такое вытворяет…, да, и обидно… тянешься, а тут…
Мужчина досадливо махнул широкой ладонью и, ссутулив плечи, развернулся и  пошел в дом.

  Игорь сел в машину и завел двигатель, наблюдая в зеркале заднего вида заросший затылок мальчишки. Никита, не имея возможности сесть, встал на сиденье коленями, ухватившись руками за подголовник, смотрел сквозь заднее стекло на удаляющийся дом. Сидящая рядом,  между ним и вывалившим язык доберманом  Анна  то и дело бросала косые взгляды на мальчишку. Игорь включил негромкую музыку, поездка до студии проходила под грустные завывания саксофона и заняла ровно три джазовые композиции.

Подъехав к дворцу, Игорь остался возле машины. С неприкрытой грустью осмотрел глубокие – местами до металла царапины. Мысли тоже были немного грустными:
 «Ну что, старичок, зарисовался перед девчонкой?… хотя, какая она тебе девчонка- дочь друга! (в груди словно что-то толкнуло в сердце)… теперь из своего кармана и крась… Но я - не я буду, если этого…. эту «натуру» все мои студенты минимум по десятку раз не нарисуют! Со всех сторон и ракурсов – здесь Анька пусть даже и не просит…» - последняя мысль вызвала у него легкую улыбку, а когда он представил себе  лица девчонок, а еще больше лицо новоявленного «натурщика», настроение у него ощутимо поднялось.

В этот момент Игорь почувствовал пристальный взгляд и резко обернулся. Стоящая за стеклом фойе дворца, Анна пристально и задумчиво смотрела ему в спину. Поймав ответный взгляд девушки, рядом с которой неуверенно переминался с ноги на ногу виновник недавних событий, Игорь приглашающе махнул рукой:
- Заходите!
В полутемной, зашторенной студии заставленной мольбертами, вазами, бюстами и еще бог знает чем, Никита с интересом закрутил головой. Студия, и правда, напоминала пещеру Аладдина, причем после веселой пирушки, которую там закатили даже не сорок разбойников, а, как минимум, раза в три больше. Игорь, однако, относился к этому совершенно спокойно. Понятие «творческий беспорядок» было известно еще великим голландским мастерам кисти.

Художник с интересом наблюдал за мальчишкой.
Вел себя мальчик очень осторожно, перемещаясь по студии таким образом, что между ним и художником всегда находилась едва подавляющая смущенную улыбку Анна.
Игорь, потянув за тяги, чуть раздвинул шторы. Повернувшись к залитой бьющими из окна солнечными лучами, девушке, с едва сдерживаемым злорадством (ну, жалко ведь машину, а у пацана улыбка до ушей!). Видно, и правда, отчим не успел его, как следует, «обработать», произнес:
- Ну, что же, Аня, раз уж  ты спасала своего нового друга, то и продолжай. Введи его в курс дела, объясни все, а завтра весь наш маленький коллектив ждет сюрприз! Особенно девочек!
   Игорь чуть улыбнулся, глядя на заметавшиеся глаза мальчишки, и пошел к выходу:
- Аня, я машину отгоню на покраску, другую возьму и за вами заеду.
- Игорь, подожди, а как его будут рисовать, когда он  весь... весь в полосочку!
- Очень просто - кисточками… и далеко, как не весь, а только сзади, спереди у него, я надеюсь, все в порядке? – Игорь ободряюще толкнул в плечо растерянного мальчишку и, весело насвистывая, пошел на выход, напевая: «Долг платежом красен! Долг платежом красен…».

        На сервисе, где его уже ждал водитель на его "старенькой", но весьма приличной «Мазде», он нос к носу столкнулся с весело оскалившим фиксы бывшим коллегой. Нынешним работодателем отчима Никиты  и бывшим бандитом Уваровым.
- Привет, Художник! Смотрю и тебе лошадку разукрасили, ну, не сильно, правда – не в пример, как мою, там зараза такие словечки и вензеля повыписывал… Падла! Не срисовал гандона?
Художник посмотрел на блестящий во рту Уварова элемент №79 периодической системы Менделеева и столь же широко улыбнулся.  Уваров категорически отказывался сменить свою бандитскую "фиксатую улыбку"  на снежно - белую голливудскую. Видимо, первый детский стоматолог Витька, был законченным садистом, раз этот огромный и сильный, неоднократно резанный и стреляный мужчина, до сих пор панически боялся зубных врачей.
- Здравствуй, Борман (г-н Уваров с гордостью носил это, надо признать, вполне соответствующее ему имя) Ушел гад, фартовый сволочь!
- Это точно… Эх! Жалко! Я бы не погнушался, вспомнил  старое и все слова те паскудные на нем бы и написал… я, ведь, когда-то по дереву неплохо выжигал! Если вдруг повезет, узнаешь кто…
- Да, не вопрос! У меня сам видишь – не много, много на нем рисовать не буду, и все остальное, что останется – в полном твоем распоряжении.
Пересев в другую машину, оставив водителя заниматься вопросами покраски, Игорь поехал назад в студию.

Там во всю царило веселье, Аня и Никита легко нашли общий язык и вовсю эксплуатировали оставленный Игорем ноутбук, который Аня справедливо считала за свой. Посмотрев на увлеченных игрой детей, Игорь осторожно прошел в глубь студии, выложил из сумки купленные к завтрашнему дню кисти и краски.
Заметив Игоря, Никита заметно напрягся.
- Ну что, Аня, как твой новый товарищ? Готов к труду и обороне?
- К обороне готов, к труду - не очень… - Аня, широко улыбаясь, стрельнула на Игоря глазами и снова уткнулась в экран.
- Дядя… Игорь…
- Игорь Михайлович…
- Игорь Михайлович, а меня обязательно… ну, совсем без ничего?
- Обязательно! Остальное мы и так каждый день видим, а рисовать штаны и футболки - никому не интересно.
- А можно… хоть что-то оставить? - в голосе Никиты сквозило ничем не прикрытое отчаяние (в силу полученных недавно повреждений мальчик стоял на стуле коленями, выглядело это достаточно трогательно), но художник только покачал головой:
- Мы можем обсудить с тобой этот вопрос…, если ты мне честно и откровенно расскажешь, зачем тебе это было нужно? Машины поганить…
Услышав вопрос, обращенный к мальчику, Аня поставила компьютер на паузу:
- Понимаешь, Игорь…
- Аня,… пусть,… как тебя?
- Никита…
- Пусть Никита сам расскажет.

Мальчишка немного помолчал, видимо, раздумывая, как можно более или менее благовидно пояснить свои поступки:
- Ну…, в общем, мне на лето велик купили…, хороший. Отчим сильно жался, но мы с мамой его уломали. Что я только не обещал! И что за молоком для мелкого мотаться буду, и по магазинам,… и вообще. Ну, купили мне его. Все классно. Мы с пацанами гоняли, а потом в парк заехали. Там уже купаться можно было, вода, как парное молоко… Ну, и почти до вечера там увязли. А когда уже домой засобирались, тут эти уроды! - мальчишка запнулся – Ну,… то есть, ваши… или… - Никита резко втянул воздух сквозь зубы и, глядя в одну точку, продолжил:
- Они тремя джипами заехали, и еще несколько машин помельче, ну вот, все по очереди джипами по великам и проехались… И ведь, не на дороге лежали, рядом! Ну, нах…, ну зачем так! - от воспоминаний у мальчишки даже слезы навернулись на глаза.-
- Я потом, когда домой пришел, уже совсем темно было, а мы с собой ни денег, ни телефонов не брали – на велике ведь быстро. Меня даже сразу и не ругали, а утром дядя Коля в мою комнату заходит… с ремнем… Покраснев, Никита быстро стрельнул на Аню глазами, но, видимо, все таки надеясь разжалобить Игоря, негромко и запинаясь уточнил:
- Говорит… трусы скидывай…, а я знаю, что упираться – только хуже, он тогда вообще бешенный делается…

Неожиданно Аня поднялась из-за компьютера и отошла в противоположный угол студии, где, отвернувшись к стене, принялась рассматривать неоконченные рисунки, а мальчик продолжил:
- Поставил на четвереньки …, всего исполосовал! Ремнем, конечно, это не то, что шлангом - но  я уже и терпеть не мог, на бок завалился, ору…, а он мне потом «На спину ложись и ноги подними!». По пяткам ремнем так налупил, что я потом два дня по дому на цыпочках ходил… Пока в себя не пришел -  дома сидел, а потом в парк… Остальное вы, наверное, знаете…

Если мальчишка и рассчитывал этой историей разжалобить Игоря, то своей цели он не достиг.
Выслушав эту печальную повесть, Игорь потер пальцами виски и, глядя на подходящую к ним Аню, произнес:
- Мое сердце просто разрывается от жалости! Но поскольку моего джипа там  не было, я эту жалость загоню поглубже… И запомни на будущее, Никита, что бы  где бы с тобой не случилось, виноват во всем только ты сам! Не ищи виноватых на стороне – так и честнее и проще.
Игорь замолчал, а мальчишка, одним движеньем  резко и порывисто соскочил со стула на ноги:
- Вы обещали…, про одежду… оставить…потом, можно? Ну, хоть, плавки…
- Нет… Никита, плавки - нельзя…, а вот кроссовки или на голову что-то – сколько угодно! У нас здесь есть хороший выбор шляп!
Глядя в растерянное лицо Никиты, Игорь жестко закончил:
- Слышал выражение "Горе побежденным!"? - а когда мальчишка отрицательно замотал головой, с грустью заметил: - Не удивительно... Чему вас только учат?
 В общем, так,  я это делаю не из мести, но уговор есть уговор. Ты мог отказаться, мог, хотя это было бы и больно и для семьи  накладно... Но не отказался. Ты выбрал и решил  сам… Ведь, сам выбрал? - (мальчишка потерянно кивнул головой) - Хотя, если бы не Аня..., я твоему отчиму  просто дал бы шланг потяжелее.
При этих словах Никита нервно дернул плечами и переступил с ноги на ногу, а художник, окинув взглядом ладную фигурку мальчишки, продолжил:
- Мне действительно нужна для мастер-класса хорошая натура, ты для этого подходишь почти  идеально, и раз уж так вышло, то так и будет. Это не страшно и не смертельно. Еще ни один натурщик от этого не умер.

  Художник  на секунду замолчал и немного тронутый выражением тоски и отчаяния, написанных  на лице мальчика, решил немного "подсластить" горькую пилюлю под названием "расплата":
- В качестве компенсации за моральные страдания и не в счет наших взаимных расчетов, я обязуюсь снабжать тебя мороженым, но только через Аню.
Однако, это щедрое предложение не вызвало у мальчика ни радости, ни энтузиазма. Ребенок все так же нервно переминал тонкими и длинными пальцами  стянутые на кисти рукава спортивной куртки.
- Ну, все! Свое рабочее место ты посмотрел, коллектив увидишь завтра... Ребята у меня хорошие… и не только ребята, (при этих словах у мальчишки огнем заполыхали уши) 
- Собирайтесь, а тебя я до остановки подброшу.

 Игорь двинулся на выход, проходя мимо мальчика.   Никита  вдруг решительно шагнул ему наперерез, протянул руку, останавливая мужчину ладонью.  Игорь с удивлением взглянул на ребенка, а тот вдруг каким-то совсем взрослым голосом  абсолютно спокойно спросил:
- И сколько я буду отрабатывать за... сеанс?