Удар шахгура. IV

                IV

  Звонок телефона вытащил Сергея из мрачного лабиринта с чудовищами в реальный мир. Ещё не пришедший в себя после страшного видения издатель почувствовал некое дежавю – кажется, подобное уже когда-то было. Почти месяц назад, но было.
- Что стряслось в такую рань? – взял трубку Мандажи.
- У меня для вас печальное известие,- раздался голос начальника типографии.- Не знаю даже, как сказать. Ваше новое произведение… «Надежда племени дайров»…
- Что такое? Проблемы с изданием?
- Нет. Мы только что отпечатали тираж. Сто тысяч экземпляров.
- Что с ними?!
- Они пропали.
- Как пропали?!
- Служебная машина… Она… Лучше вам взглянуть.

  Кабина большого трейлера торчала из воды. Неспешное течение реки полоскало клочья брезентовой обшивки. Вся вода вокруг и ниже по руслу была усеяна плавающими книжками. Промозглый осенний рассвет добавлял драматизма этой картине. А сверху, на мосту, рядом с выбитой секцией перил, собралась небольшая толпа. Несколько милицейских машин и дорожно-транспортный патруль вращали мигалками, а прохожие оживлённо переговаривались по поводу причин аварии.
- Что случилось? – спросил Мандажи дорожного инспектора.
- Водителя только что вытащили. Он говорит, что съезжая с моста, потерял управление – отказали тормоза. Скоро мы проверим, что там с тормозами, как только подойдёт тягач. А вообще, парень молодец. Это просто чудо, что никто не погиб. Такая здоровенная байда запросто могла пару-тройку легковушек сплющить или с собой потянуть. Этот мост у нас вообще с причудами. Вечно на нём…
- Что-нибудь из груза уцелело?
- Сомневаюсь,- инспектор ещё раз глянул вниз.- Книжки? М-да. Было б что-то неразмокающее… Они хоть застрахованы?
- Нет,- Мандажи подошёл к покореженным перилам и тоже посмотрел вниз.
  На ближайшем берегу реки собралось ещё несколько человек. Кто-то, выловив размокший сувенир, с сомнением разглядывал его, кто-то просто пялился на невиданное зрелище. Среди этих Сергей узнал парня в чёрной кожаной куртке. Тот оценивающе окинул взглядом тёмных очков затонувшую машину, небрежно бросил в воду пакетик из-под сока и, вытащив из кармана блокнотик, что-то записал. Потом повернулся и вразвалочку пошёл от берега к дороге.
  «Что это за тип? – уже всерьёз задумался Мандажи.- И кого же он мне напоминает?»
  Потеря целого тиража была хотя и не фатальным, но огромным убытком. И поездка в Москву, несмотря на хорошее начало, была испорчена. А в довершение прочих бед на следующий день Сергею попала в руки газета с небольшой статьёй, приведшей его в бешенство. В ней рассказывалось о монополисте ираптинской литературы, делающем бизнес мафиозными методами. Также приводились показания нескольких клиентов «Русского слова» о том, на каких условиях издавались их произведения. А ещё высказывалось предположение, что рассказы, написанные якобы Сергеем Мандажи, на самом деле украдены у менее удачливых авторов.
  В сущности, эта статья являла собой не более чем обычную сплетню жёлтой прессы, однако издатель, сгорая от ярости, первым же рейсом вылетел обратно в Ираптинск.

  Сапонов сидел на скамейке у подъезда с газетой в руках, когда Мандажи, решительно подойдя, сунул ему под нос другую:
- Как это понимать?! И это твоя хвалёная «крыша»?!
- Не ори – не в издательстве,- спокойно отозвался тот.- Я тут умственным трудом занимаюсь, а ты мне своей туалетной бумагой в харю тычешь.
- Ты б лучше другим делом занялся!
- а ты б лучше вот это почитал,- Сапонов развернул газету и продемонстрировал статью побольше.- Найдена, пишут, ещё одна жертва «Хирурга». А я скажу – эта жертва далеко не одна. В целом их наберётся ровно пять. Спросишь, откуда я так хорошо знаю? Потому что всё это мои пацаны. Причём из лучших вышибал, а точнее, из тех, которых ты натравил на своих клиентов. Они должны были им остатки гордости отбить, а вместо этого сами вес сбросили.
- К чему ты клонишь?
- Сознаюсь, мне самому не одна забегаловка дань платит. Но ты, Мандажи, сдаётся, во что-то посерьёзнее впутался. Не по понятиям живёшь, культурный работник. Сильно грузишь и опускаешь людей духовной профессии.
- Будут ещё всякие уголовники меня учить! Сам-то тоже не на зарплату живёшь!
- А ты не пугай – не прокурор. Сапонов, может, и уголовник, но в Бога ещё верит. И нечего хлопать ресницами, как фотомодель с бодуна. На Руси испокон веков одно другому не мешает. И не для красного словца я об этом заговорил. У пятерых моих братков кто-то без ножа в анатомии поковырялся. Баклуша, Сервант и Гиппопотамыч сейчас по больницам валяются, как подопытные кролики, а остальным двум я лично пенсию по инвалидности пробивал. Серванту, слышал, лёгкое «ампутировали» - больно курить любил. Гипопотамычу – желудок. Баклану теперь будет сложновато матом крыть, без языка-то, а Кролик очень любил по бабам шастать.
- Чего же он не досчитался? – невольно усмехнулся Мандажи.
- А ты угадай,- Сапонов тоже усмехнулся. – Кажись, кто-то ведёт активную борьбу с вредными привычками среди моей братвы. А заодно ненавязчиво намекает, что я не за тех играю.
- Как тебя понимать? Ты что, решил меня бросить? Испугался, «авторитет»?!
- Я тебе не жена, чтоб бросать, а братву свою калечить без толку не привык. И место в литературном мире мне без надобности. Повторяю, я в Бога верю, и разборки в высших сферах меня мало привлекают. Если же ты в них ввязался, то извиняй, ищи себе другую крышу.
- Только религиозной фигни мне не хватало! – закатил глаза Мандажи.
- А я тебе фигню и не толкаю,- Сапонов поднялся и взял редактора за руку своей медвежьей лапой.- Я на полном серьёзе. Ты уже видел чёрного охотника? Уже драпал от него по тёмной улице? Мой тебе последний дружеский совет – если не хочешь, чтоб он тебя догнал, кончай беспредельничать и сходи в церковь.- Сапонов отпустил руку бывшего сотрудника, поднял со скамейки свою газету и пошёл в подъезд.
  Мандажи ошарашенным взглядом проводил его, потом посмотрел на свою ладонь. В ней был маленький, ажурный серебряный крестик на тонкой цепочке.
  Привёл в себя Сергея негромкий шелест – парень в длинной чёрной кожанке у соседнего подъезда смял газету в комок, бросил в урну и, достав знакомый блокнотик, снова что-то нацарапал. И поднялся со скамейки, собираясь уйти. Только теперь Мандажи не дал ему такой возможности. Он решительно догнал незнакомца и собрался было схватить его за плечо, когда прямо у него перед носом возникла вытянутая рука в чёрной кожаной перчатке.
- Не советую,- спокойно проговорил парень, не оборачиваясь.- И предупреждаю – когда на меня нападают, я защищаюсь.
  Горделивая осанка, надменный голос и манеры незнакомца внушали уважение, хотя и раздражали. С таким показным гонором парень явно напрашивался на неприятности. И на кого же он всё-таки похож?..
- Кто ты такой, и почему шпионишь за мной? – подбоченился Мандажи.
- Ах, это вы,- наконец глянул на него незнакомец.- Я репортёр газеты «Дайронская ведьма». Мне поручено сделать о вас репортаж.
- Вроде этого? – редактор поднял свою газету.
- Нет. Мой репортаж ещё не готов.
- И о чём же он будет?
- Прочитаете, когда будет,- незнакомец снова повернулся уходить. Нет, он точно напрашивался на неприятности.
- Слушай, ты!..- снова подался вперёд Мандажи.
- Предупреждаю ещё раз,- опять не глядя, поднял руку парень.- И позволю себе дать вам совет – послушайте дружеского совета,- он кивнул на подъезд Сапонова.
  Мандажи невольно оглянулся туда. Как же это понимать? Неужели и этот выскочка советует ему пойти замолить грехи? Бред какой-то! Сергей опять глянул на парня, но тот исчез. Он посмотрел в ближайший подъезд, за угол – никого.
- Да что за чертовщина здесь творится?! – воскликнул он и, покачав головой, пошёл к своей машине.
  В редакции его ждала «весёлая новость». Точнее, уже не совсем новость. Сапонов расторг все контракты и отозвал из конторы всех своих людей. Сотрудники не понимали этого поступка и, сообщая о нём начальнику, лишь пожимали плечами. Для самого Мандажи это означало лишь одно – нужно срочно искать новую «крышу». Он зашёл в свой кабинет и задумался. Похоже, октябрь стал чёрной полосой в истории издательства. Сперва пожар, потом автокатастрофа, теперь ещё вот это. Может быть, Сапонов прав, и нужно больше потакать клиентам, чтобы расположить их к себе? Но с другой стороны, все неудачи – это лишь несчастные случаи, с непосредственной деятельностью издательства не связанные. Даже этот бандит ушёл не из-за невыгодности сделки, а из-за каких-то дурацких предрассудков. Так в чём же тогда дело? Неужто здесь и правда замешаны некие мистические силы? Тут ещё вспомнилось напутствие Измайловой, матери Петра…
- Стоп! – Мандажи вскочил со стула.- Петро! Замаскировался, гад, думал, я его не узнаю! Это ведь он – «репортёр какой-то там ведьмы», «несчастный обиженный автор, впавший в депрессию». Как я про него забыл? А ведь он шнырял везде, где случались несчастья. Неужели это его рук дело?! Сначала подружку свою ко мне прислал, потом мамашу, а теперь… Осуществляют своё проклятие. Но даже если он как-то технику поломал, то как тогда на Сапонова повлиял? Или они знакомы? Бред! – Мандажи нервно хихикнул.- Но не узнать его в этих дурацких очках – это я вооще-е…
  Запросив у компьютера список телефонных номеров, он набрал номер Измайловой.
- Алло,- раздался женский голос.
- Измайлова? – вежливо спросил редактор.
- Не совсем. У Измайловых нет телефона, если ты забыл. А чего тебе от них надо? Петро больше книг не пишет по твоей милости!
- И всё-таки я хотел бы с ними поговорить. Может быть, мы сможем уладить этот вопрос.
- Её мнение ты знаешь. Она его тебе, помнится, высказала на последнем разговоре. А Петро уже месяц ни с кем не говорит. Душа у мальчика вылетела…
- Как же, как же! – начал раздражаться Мандажи.- Я его только сейчас на улице видел. И ходит, и разговаривает, и душа, вроде бы, на месте.
- Постыдился б, вурдалак! Ребёнок из-за тебя в больнице мается, а мать последнюю зарплату на «лечение» ихнее отдаёт. Только не поможет то лечение, если ты у него душу забрал! – и в трубке раздались гудки.
- Значит, в больнице,- задумчиво кивнул Мандажи.- Хорошо,- он снова набрал номер: - Алло. Центральная поликлиника? Меня интересует пациент Петр Измайлов.


       продолжение тут - http://www.proza.ru/2010/09/07/889