Случай в роддоме

Ох и тяжкая эта работа - роды.
Да что там роды, вся беременность.
Одни не могут ничего есть, другие, напротив, объедаются, набирая вес и получая пинки от гинеколога. Набрала - разгружайся! А это значит ешь, например, одну свеклу. С утра до вечера. Одна радость - в любых количествах. Да вот загвоздка - не хочется. Даже если ты ее любишь. А вот карпа горячего копчения хочется. Вид, запах - облизывалась. Мечтала... вот рожу и целикои (килограмма три) съем. Одна!

Пришла из роддома и не захотела. Ходила кругами, ходила... еле перышко-грудной плавник съела и все.

Но я о родах. Страшно. Больно. И страшно больно и больно страшно.
Боишься за ребенка, боишься за себя. А вдруг не разродишься и умрешь? Или у ребенка какая патология?
Да еще и отношение персонала: не ори, не мешай спать, не мешай завтракать, не мешай обедать, ужинать и снова завтракать...

И вот, о чудо! Он закричал! И такой страшненький! Родной и совсем незнакомый человечек.
Ну, здравствуй, кроха, будем привыкать и влюбляться.

Сейчас замечательные отделения "Мать и дитя".
Сама его пеленаешь, протираешь все складочки, меняешь подгузники.
Хоть и сил нет, зато привыкаешь и кормишь не по дурацкому расписанию, а когда он проголодается.
Ребенок спокоен и мама довольна. Как в природе - мать и дитя.

До чего же ужасно находиться с ребятенком порознь. Мамы отдельно, младенцы отдельно. Какой-то придурок решил, что так надо. Так стерильней. Раньше их заматывали как чурбак деревянный - не вдохнуть, ни выдохнуть. И не дай бог ослабить натяжение этих пут. Что ты! Воплей будет минут на двадцать.

Кормежка - по расписанию. Принесли - унесли. Насосались, не насосались - никого не - волнует. Молоко осталось в груди - сцеживай, травмируй нежные молчные протоки, зарабатывай мастит. Никому нет дела.
Детей почти не видишь, спишь себе целыми днями или, напротив, места себе не находишь - волнуешься.

В столовой такой диалог: "Слушай, этих младенцев можно отличить одного от другого? Я вот родила, мне его показали, а теперь носят кормить, а я его не узнаю, вроде не мой!"
Другая соглашается: "И не говори, у меня тоже аналогично. Может они меняются сильно? Все же роды, они тоже тужатся, а потом отдохнут, ну там отеки спадут и другая рожица получается".

У меня же такой ребенок - ни с кем не спутаешь. Глаза как у совенка огромные-приогромные.
Нет, я бы узнала. Когда спит, и правда, как все, но только проснется, распахнет веки и других таких детей нет.

Эти две молодые мамаши даже сдружились на почве своего неузнавания. В день выписки вместе. Мол, давай меняться телефонами, у тебя мальчик у меня девочка, может и поженим.
 Выдают им младенцев, тех, что они кормили.
- Ну вот, моя девочка, - говорит мамашка.
- Ну вот, мой мальчик, - говорит другая.
- Ну-ка, ну-ка, покажи, что там у нас за инструмент, все же жених как-никак.
- Давай посмотрим, сама не видела.

И мамашки склоняются над ворохом пеленок мальчика. Немая сцена, переходящая в вой сирены.
- Вашу ж мать!

Вторая тем временем разворачивает "невесту" и вой усиливается: "Да что б вас всех..." (далее совсем непечатно).

Полагаю, вы догадались.
Это хорошо, что посмотрели в роддоме, а не дома, иначе инфаркт бабушкам был бы обеспечен.
И еще хорошо, что дети разнополые были.

Но самое смешное, что сестра при выписке пыталась доказать, что девочка это мальчик, а мальчик это девочка, тыча в лицо мамашкам клеенчатые бирочки: "Ну вот, здесь написано "Мальчик" значит мальчик".

Тетки вообще не поняли - шутка такая или дура набитая.

Оказалось второе.