Дом на камне. глава 24

Непостижимым образом смешиваются в одном пространстве судьбы людей. Где Соня, где Павлик, где Агафья, Любаша, Сергей, Наташа, Олег Петрович? В пространственно-временном континууме все рядом, в одной точке. В одной капле вселенной, в одном кванте света, что поступает в ПортАл независимо от времени и пространства. Это у людей всё по порядку, по числам, месяцам и годам. А у вахтёров всё сразу, на Унире нет такого понятия времени, как на Земле. Здесь всё сейчас, всегда и никогда. Всё в одном коктейле, попробуй, разберись, кто, когда жил и кто прав и виноват?

С момента рождения Павлика и Андрея прошло восемнадцать лет. Андрей ничего не знал о своей родной матери, о своём брате, о своей бабушке по материнской линии, о проклятии Агафьиного рода. Его память хранила всю эту информацию глубоко внутри, под водами забвения. Потому, что не было ситуации, в которой эта память могла проявиться и стать осознанной. С детства Андрея посещали смутные образы незнакомых ему людей. Совсем младенцем, он видел  во сне солнечный образ молоденькой девочки и почему-то знал, что это его мама. Младенец улыбался во сне, тянулся ручками к маминому лицу. Он хотел чувствовать на своих губах сладкое молоко и просыпался. На него смотрела ласково совсем другая тётя, вдвое старше. Андрей пугался, начинал плакать, не хотел брать грудь. Молоко Наташи казалось ему кислым на вкус. Наташа плакала, обращалась к врачам, но те только разводили руками: мальчик унаследовал первую группу крови отца и его положительный резус фактор. А у Наташи была третья группа крови и отрицательный резус фактор. Так врачи и объяснили мамочке, что у ребёнка аллергия на молоко Наташи. Хорошо, что семья жила в Киеве, где были хорошие продукты питания для младенцев на молочной кухне. Андрюша был избавлен от необходимости кормиться невкусным маминым молоком, быстро привык к бутылочке и постарался закрыться и отдалиться от мамы как можно раньше. Так всё и пошло.  Андрюша всё больше тянулся к отцу, хотя и с ним у него отношения были натянутые с раннего возраста. Больше всего Андрюша любил бывать у бабушки Мили в Умани. Миля Волчацкая жила одиноко, после того, как её мужа, Андрюшиного дедушку, в очередной раз осудили за насилие над несовершеннолетней девочкой и отправили отбывать очередной срок очень надолго. То, что творил дед Волчацкий, трудно описать, да и не надо этого делать. Он и сам не мог толком объяснить, чего ему не хватало. Жена его была женщина красивая, хорошая хозяйка, любила его до самозабвения, родила ему сына Сергея. Жили они в своём доме, оба работали, Сергей рос мальчиком здоровым, хорошо учился в школе. Только по ночам спал беспокойно, плакал, вскакивал, сонно с постели и всё пытался  убежать. Когда родители ласково будили его, он рассказывал, что ему всегда снится один и тот же сон: внутри его тела живут два волка: один добрый, а другой злой. Днём добрый волк помогает Сергею жить. Но по ночам злой волк просыпается и начинает кусать доброго волка, хочет его загрызть, чтобы он не мешал злому уходить на охоту. Добрый волк пытался убегать. В такие моменты сонный Сергей начинал двигаться на своей постели, будто бежит. Но тело не слушалось, Сергею становилось страшно, злой волк вцеплялся зубами в шею доброго волка. Кровь сначала капала, а потом лилась, заливала горло, невозможно было дышать. Сергей начинал кричать, срывался с кровати и бежал куда попало. Миля уже приметила, что такое чаще случается перед или в полнолуние. В такие ночи она старалась прилечь рядом с сыном, успокаивала его, как могла, читала над ним молитвы, какие знала. Старалась чаще водить на исповедь и причастие. До семи лет всё было хорошо. Когда же исполнилось Серёже семь лет, он попросил маму  молиться с ним вместе в полнолуние. Они закрыли шторы на окнах, зажгли лампадку перед иконой Пресвятой Богородицы и стали  молиться. Вдруг Миля услышала, как её муж сначала начал стонать, затем рычать, как зверь, затем соскочил сонный с постели, выбежал на улицу и побежал в сторону Софиевского парка.
     - Мама,-   обнял Милю перепуганный Серёжа,- это всё из-за папы, это потому, что он не ходит в храм и не причащается.
-Ему нельзя, сынок, он коммунист, его за такое могут выгнать из партии, а этого нельзя, он потеряет свою должность, и мы  будем жить бедно,- ответила сыну Миля.
     -Мама, а что, все отцы такие?
    - Нет, сынок, не все. Есть добрые отцы, и наш папа тоже добрый, он же никогда тебя не обижал?
    -Не обижал…
    - Это у него что-то от родственников в крови плохое. Он родился во время войны. Его мама, твоя бабушка, попала под немецкую оккупацию в самом её начале. Ей было всего четырнадцать лет, когда немецкие солдаты надругались над ней, а после ещё подпустили к ней кобеля немецкой овчарки. Бабушка сошла с ума, но осталась жива и беременна. Она родила твоего папу и пыталась его задушить. Но люди не дали, отобрали младенца и отправили в приют, в эвакуацию. А бабушка твоя, мама твоего отца, нырнула в прорубь и утонула. Это всё мы узнали потом, когда пытались после войны разыскать родственников. А как разыскали, постарались забыть всё, уехали с тех мест, купили дом здесь, в Умани, рядом с красивым парком.  Твой отец хороший человек, но на него иногда находит что-то. Ты его никогда не осуждай,  он ни в чём не виноват, это его кровь дурная в нём говорит.
     Через пару дней о зверском ночном  изнасиловании несовершеннолетней девочки, заговорила вся Умань.  Сергей молча переносил осуждение, с которым смотрели на него в школе – сын палача.  Они с матерью ждали отца из заключения двенадцать лет.  Пробыл он дома недолго. Снова на свободе в нём заговорил злой волк и ситуация повторилась. Миля осталась жить в Умани, её все жалели, но особенно не сближались. Сергей ушёл служить в армию, попал в Киев, там во время очередного увольнения познакомился с киевлянкой Наташей Черноморец, женился и взял фамилию жены, чтобы фамилия Волчацкий никогда не мешала его будущему. До рождения Андрюши, Наташа в Умань не ездила, свекровь сама приезжала к ним в гости. Потом Сергей сам возил своего сына Андрюшу к бабушке в гости летом. Наташа очень скоро прекратила искать путь к сердцу такого долгожданного ребёнка.
     - Вези этого волченка на природу, - говорила она мужу, хотя  ничего не знала о прошлых снах Сергея и о его отце.
     Андрею тоже никто не рассказывал  о прошлом его отца и деда. Он тоже не говорил никому, кроме бабушки Мили о том, что во сне в его душе борются два волка: добрый и  злой. Добрый всегда побеждал, но злой, убегая, обещал, что всё равно когда - нибудь, победит доброго.
Сейчас Андрей спал в электричке, идущей неизвестно куда, лишь бы подальше от Киева и ему снился всё тот же надоевший сон: два волка пытались перегрызть друг другу горло. Наверное, от этого, в горле пересохло, и Андрей проснулся. Напротив него сидел неопрятно одетый мужчина. Он спросил:
    -Что, брат, сушняк? Трубы горят? Хочешь пива?
     От одного вида пива Андрею захотелось бежать из вагона, но это было невозможно. В проходах стояли люди, загородив выход. Андрей понял, что если он встанет и выйдет, то его место сразу будет занято. А у него ещё не было сил стоять. Он отказался от пива, отрицательно помотал головой, прикрыл глаза и постарался вспомнить, как здесь оказался.
 Так… Вчера он встречался в Гидропарке со своим другом, с которым отбывал срок в малолетке. Друг купил пива и угостил Андрея. Они сидели на скамейке в дальнем конце парка. Потом Андрей ничего не помнил. Очнулся ночью от холода. В карманах было пусто, пропал мобильник и паспорт. Хорошо, что в кармане джинсов завалялась мелочь и жетон на метро. Андрей вспомнил, как приехал домой,  открыл дверь квартиры своим ключом, оставил его в замке. Хотел  снять обувь, наклонился, голова кружилась. Он больно ударился головой о косяк двери, так что по лицу побежала кровь. Наверное, надо было вытереть кровь с двери, а то мачеха утром вернётся с ночной смены будет ругаться. Хотел пройти в ванную умыться, но вдруг услышал голос Шуры, своей сводной сестры, доносящийся из комнаты отца.
    - Отпустите, я  не буду.
     Андрей передумал  умываться и заходить в свою комнату. Решил пойти переночевать на чердаке. Перед выходом неловко пошатнулся и почти упал на стул, на котором мирно спал котёнок, и, кажется, задушил его. Наверное, из-за этого, утром его искали, Саша предупредил и велел бежать. Так Андрей оказался в этой электричке. «Надо сойти на ближайшей большой станции, найти возможность позвонить Саше» - решил он и попытался снова уснуть, потому , что голова болела и гудела.
    - Ваш билет!- контролёр тормошил Андрея.
     Андрей очнулся, осмотрелся по сторонам: движущийся вагон электрички.
    - Сейчас, он у друга, - ответил Андрей,- а друг пошёл покурить в тамбур, сейчас, я принесу, - как можно более правдоподобно, глядя прямо в глаза пышнотелой тётеньке невинным взглядом, сказал Андрей и посмотрел в сторону тамбура.
    -Саша, покажи билет!
Никакого Саши там, конечно, не было, но в группе людей, готовящихся к выходу, какой-то пассажир, повидимому Саша по имени, полез в карман и принялся там медленно рыться.
    -Куда вы едете?- строго спросила контролёр.
    -До конечной, - ответил Андрей,- я сейчас принесу билет, позвольте. Он встал и двинулся в сторону выхода.
     Контролёр внимательно смотрела ему вслед, затем принялась проверять билеты у других пассажиров. Электричка начала сбавлять ход. В старом - престаром динамике машинист неразборчиво бормотал название станции, просил не забывать свои вещи в вагоне электропоезда. Нагруженные сумками и пакетами пассажиры поднялись со своих мест, сбились у дверей вагона.