Дом на камне. глава 27

Соня оставила Андрея в бабушкином доме. Оставалось ещё пол -дня, и их надо было провести, прожить, чем-то заполнить. Чем? Соня вспомнила, что неподалёку от дома живёт Камень, а в нём её друг со школьных лет, Алкиона, как он себя величает, Дух святой горы Чимангуа. С духом всё понятно – это воздух. По-поводу Чимангуа Соня думает, что это сложение некоторых понятий. Чи – жизненная сила, манн -  мужчина, гуа- животворящая энергия. Может быть это и так, а, возможно, в Сониных предположениях нет никакого смысла. В любом случае, есть время пойти к нему и спросить насчёт Андрея.
     Камень никогда не спал. Всегда ждал её, Соню, всегда радовался её приходу. Если бы у него были руки, он бы обнял её крепко-крепко, и так держал долго-долго. Но он мог всего лишь обнимать её некоей невидимой лёгкой и тёплой субстанцией, от которой Соне становилось хорошо на душе. Когда-то так обнимал Соню её сынок Павлик. Он рос мальчиком тихим и уравновешенным, не доставлял особых хлопот никому. Любил читать, любил мечтать, когда подрос, часто спрашивал маму:
     -Почему у тебя всегда такие грустные глаза?
     Что она могла ответить? Что заточила себя в стенах дома, что всю свою жизнь и душу отдала Павлику, что нет  у неё роднее человечка, чем этот маленький ангел. Она так и называла его –«Сыночек –мой ангелочек». Когда все её ровесницы ходили на дискотеку, в походы, знакомились с мальчиками, влюблялись, выходили замуж, рожали детей, Соня всё это пропускала мимо своей жизни. Всё своё время она отдавала Павлику и бабушке Агафье. Бабушка много раз просила её садиться рядом с ней, когда она беседует с людьми, слушать, что им говорит, записывать в тетрадку, пригодится. Но Соня твёрдо решила, что никогда не будет заниматься бабушкиным ремеслом, это не для неё. В таком решении помог ей утвердиться отец  Валентин, знакомый священник, что духовно окормлял бабушку. По её старости, объяснял он Соне, бабушка уже не способна исправить свою душу. Да Соня и сама  помнила  народную присказку: «Старого учить  –что мёртвого лечить». Когда Соня повзрослела,  они часто беседовали с батюшкой о том, что такое истина, истинная вера. Батюшка говорил, что Бога не надо изучать, надо просто верить и выполнять все его заповеди. Тогда всё будет  так, как должно, чтобы душа прошла свой путь. Иногда людям посылаются  беды, и страдания, и болезни, чтобы остановить человека, заставить его задуматься. Когда Агафья вразумляет людей, вроде бы она делает всё правильно, говорит, что надо исповедаться, причащаться, ходить на богослужения, молиться. Всё правильно, кроме одного. Люди не успевали почувствовать действие истины внутри себя. Они делали, что скажет целительница, пока болезнь отступала, а затем, с новыми силами принимались за прежнее. И снова заболевали, и снова шли к Агафье. И так по кругу, пока начинали обвинять и её, и Бога.
     -Нельзя отстаивать и защищать истину, - говорил батюшка, - она сама за себя может постоять, защитить. Если истина не способна защитить себя, какая же это истина? Когда разного рода целители берутся защищать истину, тем они бросают на неё тень сомнения, вроде бы истина слабее их, людей. Чёрную тень недоверия.
    Гадалки, экстрасенсы – они ненавистны нам, священникам. Их христианство – это язычество, прикрытое маской ритуала. Не соглашайся, Соня, никогда и ни за что развивать всякие, несвойственные обычному человеку чувства и предчувствия. Предоставь Господу самому вести человека по его пути.
     Соня слушалась батюшку, следовала его советам, с бабушкой на темы гадания и лечения вовсе прекратила общаться. Рядом  всегда сидела Любаша и записывала бабушкины советы в тетрадку, которую когда-то начала вести Соня. Так за  несколько лет скопилось в тетрадке много разных записей. После мирного ухода Агафьи, Любаша вернулась на родину, в Краснодар, а тетрадочка так и пылилась в бабушкином доме на полке.
    Проходил год за годом. И без того неразвитые чувства Сони, травмированные в подростковом возрасте, притупились окончательно, душа её уснула, и не способна была предчувствовать никакую беду.
     Когда Соне было что-то необходимо узнать, она ходила на свидание с Камнем. Вот и сегодня, подошла к нему, остановилась и спросила мысленно:
     - Я  познакомилась с молодым человеком и привела его жить в бабушкин дом. Он не опасен? Не наркоман? Могу я помочь ему? Я так нуждаюсь в ком-то, о ком могу заботиться, любить. Могу я принять и полюбить его, ответь?
     - Неужели ты ничего не чувствуешь, Соня?  -  спросил у неё Камень.
     - А что я должна чувствовать? – во мне всё умерло со смертью всех моих близких, которых я так сильно любила.
     -Да, вижу, душа твоя превратилась в камень. Нет в ней любви. Может быть  этот парень заставит тебя вернуться к жизни?
    - Может быть, - согласилась Соня. - Уже спас меня. Ты же всё видишь и знаешь, я же вчера пошла на станцию, чтобы броситься под скорый поезд. Ты же знаешь, что наша станция узловая и через неё без остановки проходят поезда,  что следуют за границу. У них такая скорость и они её в Нежине не сбрасывают. Я хотела броситься под такой поезд, чтобы всё произошло быстро. Одна женщина посоветовала мне выпить водки, чего я раньше не делала и покурить, чтобы не так страшно было. Я купила сигарет, но не купила зажигалку и попросила прикурить у парня, что сидел на скамейке. А  когда лучше присмотрелась к нему, какой он жалкий, пожалела его, решила помочь и пока  пожить для него. Что мне делать, как с ним поступить. Ведь, получается, он вчера меня спас от меня самой?
    -Главное, не путай жалость с любовью. Прими его, как сына.
Камень сказал это и больше ничего не говорил.
      Соня ещё немного постояла, а затем пошла вдоль улицы. Она подумала, что надо бы купить этому парню что-нибудь из белья и одежды. У него не было сумки с вещами, а вид был грязный. Надо же ему будет  помыться, поменять бельё, надеть чистую одежду?
     Соня зашла в магазин, купила кое-что из вещей и решила занести покупки к себе на работу, чтобы не нести в квартиру, где она жила. Работа была недалеко от бабушкиного дома, завтра Соня зайдёт туда, возьмёт покупки и занесёт своему гостю. От таких размышлений в Сониной душе появилось тепло, у неё появилась личная забота, это согревало и придавало ей силы. Соня отметила появление этой тихой радости и решила, во  что бы то ни стало, помочь парню, устроить его на работу к себе  в ателье.
     Когда Павлику исполнился годик,  и Любаша могла присмотреть за ним, Соня поступила учиться на швею, как и хотела. После окончания обучения устроилась на работу в швейное ателье. Проходило время, изменялись условия жизни и деятельности. Случилось так, что Соня выкупила ателье на бабушкины деньги, что она оставила их Соне в банке, стала хозяйкой, наняла пять  работниц, дела шли потихоньку, были заказы. Соня в этих заработках не нуждалась, так как имела огромный счёт в банке, благодаря которому могла позволить себя купить замок за границей. Иногда такие мысли приходили ей в голову. Она просматривала журналы с фотографиями замков. Но всё это были старинные развалины, которые пугали её своей огромностью и перспективой остаться там наедине. От этого у Сони пробирали мурашки, она закрывала очередной журнал, и говорила своей мечте: «Успокойся, это не для меня».
     Ничего у Сони не было, кроме этой мечты. И ещё ей нужен был молодой работник в ателье: поднять тяжёлёй заказ, отнести или отвезти заказчику, лампочку вкрутить, покопать клумбу, которую затоптали  прохожие так, что им, женщинам, не под силу, да мало ли что ещё. Но мужчины не спешили идти на работу в сугубо женский коллектив, да и жёны бы их не отпустили на работу  к такой красивой, молодой и одинокой предпринимательнице. А этот парень  в вынужденных обстоятельствах, куда он денется? Нравится ли ему это или нет, но кушать – то хочется?  Так думала Соня, идя наутро к Андрею с предложением  поступить к ней работать.