Сватовство строптивого еврея-старлея

Из сборника рассказов "Железный Феликс, резчик по мылу".

1.

Лето 1967-го года.
Одесса. Молдаванка. Жара...

Я уже упоминал о том, что Феликс Железный, сын чеха и еврейки, рыжий долговязый парень по прозвищу  "Железный Феликс",  имел в Москве родного дядю по маме.
Ефим Капцан служил в министерстве железнодорожного транспорта, на высокой должности, имел генеральские погоны.
Жили они вдвоём с дородной женой Ираидой (дети уже давно вылетели из гнезда) по-барски, щедро и хлебосольно. В доме была прислуга, целые дни они вдвоём с хозяйкой варили, жарили и парили, квартира благоухала ароматами. К обеду стекалась вся московская родня и друзья, за стол меньше пятнадцати человек не садилось. А родня иногородняя, тьфу-тьфу, не сглазить бы, приезжая в Москву или проезжая через Москву, иначе как у дяди Ефима не останавливалась. Порой спали на полу, но в ночлеге и щедром питании никому отказа не было.

И родной племянник Феликс также не утруждал себя поисками гостиницы. В тот период, когда работал инженером (через восемь лет после описываемого здесь события), в своих командировках в Рязань, Казань, Омск и Ташкент позволял он себе остановиться в Москве на денёк-другой ради посещения театра или картинной галереи.
Правда, уходил он раненько утром и приходил поздно вечером, не желая выглядеть прихлебаем. Дядя Ефим компенсировал ему расходы на еду бесплатными проездными талонами на метро и другие виды транспорта, а также пригласительными билетами на различные выставки и ярмарки.
И тётя Ираида относилась к Феликсу весьма благосклонно. Несмотря на то, что он уже с порога громогласно вопрошал:
- Тётушка, вы ещё живы? И даже не больны? И не готовитесь к смерти? Очень странно. Но всё же я рад, что мне не придётся умирать вместо вас.
Дядя Ефим всякий раз встречал эту шутку раскатистым смехом, а тётя Ираида хлопала племянника ладонью по затылку.
- Шутник ты наш одесский. Надеюсь, тараньку не забыл?
Она была большой любительницей вяленой рыбы, и Феликс никогда об этом не забывал.

Чёрный юмор шутника имел свою подоплеку.
Восемь лет  назад в этой семье случилось некое драматически-комическое происшествие, в котором Феликс принимал самое активное участие.

Надо сказать, что его двоюродный брат Миша рос барчуком, - семья эта всегда была зажиточной. Закончил он среднюю школу с золотой медалью, отчасти - благодаря своим недюжинным способностям, отчасти – благодаря папиным деньгам и связям. Потому что легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем советскому еврейскому пареньку пройти в золотые медалисты.

Ефим уже наметил для сына престижнейший ВУЗ с международным экономическим уклоном.
Но своенравный Миша - комсомолец, красавец, умница и спортсмен - решил иначе. Он сбежал из дому на Волгу, в Качинск, в высшее военное авиационное училище. Поступок для еврейского паренька из приличной столичной семьи, согласитесь, неординарный.
Рычал и угрожал отец, рыдала и умоляла мать, - Миша был непреклонен - стану лётчиком, как дядя Соломон, погибший в воздушном бою над польским городом Краковом.

Но не об этом происшествии речь. Драма, гораздо большая по накалу страстей, разыгралась семью годами позже, в Одессе, и наш юный Феликс оказался в этом основательно замешан. Скажем так, - по самые уши.

После окончания училища лейтенант Михаил Капцан был направлен в авиационный полк, расположенный у чёрта на куличках, южнее Байкала, на реке Селенге, на границе с Монголией. Здесь самолёты, первично испытанные на авиационном заводе, проходили вторую очередь испытаний, нередко с трагическим исходом.
Дядя Ефим, в отместку за строптивость, перестал хлопотать о сыне, предоставив ему самому строить свою судьбу.

В пустынной местности, вдали от столичной цивилизации и каких-либо мало мальских очагов культуры и сдерживающих факторов, Михаил стал дичать и понемногу спиваться, в чём не отличался от остального рядового, сержантского и офицерско-командного состава. Влился, так сказать, в общую струю.

Так прошло два-три года. Ему уже исполнилось двадцать пять лет, но жениться старшему лейтенанту Капцану – красавцу и богатырю – было не на ком, – вокруг лишь староверки, бурятки, тувинки и монголки с лунообразными лицами, непривычными для еврейского ока. Окультуренные иудейки в эти дикие края испокон веков почему-то не забредали и не залетали.
Парень буквально пропадал, его срочно следовало спасать. Спасти, значит, - женить. На порядочной нашей девочке из хорошей (состоятельной!) семьи. А таких в Москве – море!

Жениться - так жениться, Миша был не против. Но вот на ком?

Во время очередного отпуска Ефим и Ираида срочно кинулись подыскивать сыну подходящую пару. Но основная масса московских невест парню не понравилась. А у двух, вроде бы подходящих, девочек при ближайшем знакомстве не было обнаружено желания ехать с неведомым старлеем в дикую Тмутаракань.
Стало очевидно, что найти такую дуру среди москвичек не удастся. Не так воспитаны!
Тогда вспомнили, что имеется родня в Черкассах и в Одессе. Может быть, какая-нибудь провинциалка и согласится на такой скоропалительный брак?
Черкасские смотрины ни к чему не привели, и последнюю неделю отпуска Михаил решил провести в Одессе.
Остановился, естественно, у Железных.
В честь его приезда все знакомые семьи, в которых имелись девицы на выданьи, были приведены в повышенную боевую готовность, а сами девицы, затаив надежду и выщипав бровки, с нетерпением ждали визита претендента на их руки и сердца.

2.

Феликсу только-только стукнуло семнадцать лет, он только что окончил десятилетку и был свободен, как птица.
Мама Соня взяла отпуск. Старший брат Сёма уехал со студентами на целину – была тогда такая пошесть. Папа Ян, как всегда, был загружен по горло на своём заводе, и от участия в работе жюри конкурса на звание миссис Капцан категорически отказался.
Обзвонив знакомых и составив внушительный список, мама Соня совместно с сыном и племянником принялись ходить в гости по нескольку раз на день.
Поначалу Феликса это забавляло. Но после седьмого-восьмого визита все эти надутые и рассудительные девицы, обладающие массами талантов к пению, стихосложению, музицированию и рукоделию, страдающие избыточной эрудицией, избыточно пышными нарядами, избыточной эротичностью и, почти все, избыточным весом – в общем, всего здесь было неумеренно – стали наводить на него тоску. И он окончательно убедился, что сам никогда в жизни ни за что не женится.

Три дня прошли безрезультатно, но на четвёртый счастье им улыбнулось. Девушка Изольда (лицом очень симпатична, фигура – в норме, ноги – в порядке, умом старается не блистать; образование высшее, фармацевтическое; папа - медицинское светило, проректор медина по хозяйственной части; мама – какая-то там театральная деятельница, выбилась из билетёрш; дом - полная чаша, антиквариат и прочая дешёвка для пускания пыли в глаза) произвела на нашего старлея неизгладимое впечатление.
Дом был богатым, угощали по первому разряду, чёрная икра и красная рыба красноречиво свидетельствовали в пользу такой невесты.

Сам же Феликс был несколько обескуражен тем, что Изольда пила водку большими фужерами, объёмом в полстакана, и вовсю демонстрировала свои ляжки из-под мини-юбки. А мини-юбки, как и брюки-дудочки, надо заметить, в те пуританские времена крайне осуждались партией, правительством и комсомолом, и свидетельствовали о распущенности незначительного числа отдельных представителей советской молодёжи. Но, возможно, в глазах Михаила девичья смелость в выпивке и одежде являлись дополнительными плюсами, ведь и сам он слыл человеком смелым и неординарным.
Следующий день был воскресеньем. А в воскресенье сам бог велит идти делать предложение руки и сердца. Но поскольку на дворе стоял жаркий июль – тот же бог велел днём идти на пляж.

Предварительным звонком было выяснено у родителей Изольды, что их дочь – романтическая особа, и ничего не имеет против бурятской и тувинской экзотики. Так что договорились посетить их вечером - ковать железо, пока горячо
Как показали дальнейшие события, без вмешательства господа бога здесь явно не обошлось.
Отправились на пляж вчетвером: Ян, Соня, Феликс и Михаил. Последний, естественно, в цивильном. На остановке трамвая случайно встретили двух одноклассниц Феликса – ослепительную пышногрудую блондинку Риту Залесскую и неприметную смуглянку Иру Спектор, щупленькую, с мальчишеской фигурой. Те также, как выяснилось, направлялись на пляж Ланжерон и, по предложению Феликса, присоединились к компании. Такая вот случайная встреча.
- Мой брат Михаил, - представил Феликс. – Лётчик-испытатель. Без пяти минут капитан, без пяти часов официальный жених, в перспективе – покойник-орденоносец.
- Феликс, что ты такое говоришь!- возмутилась мама Соня.
-А что, мам, Миша сам рассказывал, что в его полку каждую неделю кто-нибудь разбивается. Зато посмертно получает орден. А молодая вдова, в свою очередь, чтоб не убивалась, получает приличную пенсию. Как вам, девочки, такая перспектива?
- Закрой уже рот, ещё накаркаешь беду!
Девушки назвали свои имена и с интересом поглядывали на Михаила.
Трамвай был переполнен. Маленькую Иру люди прижали к высокому лётчику, маленькой грудью к большому животу. Она густо покраснела и всеми силами пыталась отодвинуться. Рита деликатно оттирала Иру, взяв Михаила под руку.
Феликса это развеселило.
-Девчата, а вы, случайно, не хотите замуж? Жених пока ещё не окручен.
-Феля, ты же знаешь, что я жду своего Толика, - жеманно сказала Рита.
Мать Маргариты была весёлой разбитной морячкой, и дочери жизнь морячки также очень нравилась. И морячок с папиного судна уже клюнул на эту золотую рыбку.
-А ты, Ира? Смотри, какой парень! Не хочешь спеть песенку:
Мама, я лётчика люблю.
Мама, за лётчика пойду.
Лётчик высоко летает,
Много денег получает.
Вот за это я его люблю.

Ира ещё гуще покраснела и упёрлась в живот Михаила острыми локотками.
Мама Соня ткнула Феликса в бок, и он понял, почему.
Ирина была из бедной, почти нищей семьи, которая жила в глубоком сыром подвале.
У её родителей, людей уже пожилых, неприспособленных к жизни, выросли четыре дочери. Ирина появилась на свет, когда супругам было уже далеко за сорок. Ни одной дочке не дали они высшего образования, ни одну не выдали замуж. Трое сестёр трудились в поте лица работницами на фабриках, а младшая, Ирина, также не помышляла об институте и только-только поступила ученицей в швейный цех.
Отец семейки Герш Спектор, в быту – дядя Гриша, был сапожником и пил, как сапожник. Мать, сварливая толстуха тётя Серафима, родом – донская казачка – трудилась техничкой (уборщицей) в школе. Родители соучеников её дочерей общения с ней избегали и смотрели на неё, как на пустое место.
Как-то один парень посватался к третьей дочери сапожника, Эмилии, но Герш его отшил. Он поклялся, что выдаст своих девочек замуж только по старшинству, сначала – самую старшую и страшную Галину, потом - остальных, по очереди. Конечно, это выглядело самодурством, но все вынуждены были смириться и ждать. Так что Ирине в ближайшие несколько лет замужество явно не светило. Да она пока что об этом и не задумывалась

Дребезжащий трамвай довёз их до парка. Спустились к пляжу. Расположились на склоне над пляжем, на травке, в тенёчке. Мама Соня и папа Ян накрыли поляну.
Братья и девушки купались, гуляли вдоль кромки пляжа, болтая обо всём и ни о чём, задевая один одного и посмеиваясь друг над другом. Играли в волейбол в общем кругу и снова купались.
Соня приготовила вкусные вещи – котлеты, биточки из свежей тюлечки, молодую картошечку с маслом и укропом, жаренных бычков (речь идёт, конечно, о рыбе такой черноморской, а не о молодых быках), яйца вкрутую, помидоры, кислые огурчики, икру из баклажан. Ян открыл пару бутылок сухого вина.
Но решили особо не наедаться и не напиваться. Всё-таки, вечером - важное рандеву.

Девушки поломались для вида, но всё же присоединились к трапезе. Рита щебетала, не умолкая. А Ира больше молчала. Взгляд её блуждал по окрестностям, иногда подолгу останавливаясь на лице Михаила, особенно, когда он говорил.
- Что же ты, мама, в котлеты и икру лука и чеснока наложила! - возмутился Феликс.
- Ну а что? - не поняла Соня.
- Ведь свататься идём. Вдруг целоваться придётся.
- Так уж сразу и целоваться. В приличных домах лизаться не принято. А впрочем, до вечера провоняется.
- Ты, Михаил, на икру не налегай, - посоветовал Ян. – Не знаем, как у невесты обстоит дело с обонянием. Как бы она в обморок не упала.
Рита и Ира, услышав такие речи, от котлет и баклажанной икры решительно отказались. И отварную молодую картошечку, сдобренную сливочным маслом и укропчиком, ели осторожно, приглядываясь, нет ли на ней крошек чеснока.
Солнце жарило вовсю. На горизонте не было ни облачка. И ничто не предвещало беду.

3.

Но беда случилась. Правда, только к вечеру.
Семья вернулась с пляжа заранее, к часам четырём. Чтобы успеть помыться после пляжа, погладить одежду и принарядится к ответственному визиту.
Ян, Соня и Феликс были заняты собой, и только через час заметили, что Михаил и не собирается гладиться и переодеваться. Сидит себе тихонько на диване и листает журнал «Наука и жизнь».
- Наука наукой, а жизнь жизнью, - не выдержал Ян. – Ты что, так в пляжном и пойдёшь?
-Я не пойду, - сказал Михаил. – Я передумал.
- Передумал жениться?! – воскликнули все трое.
- Передумал жениться на Изольде.
- Вот те на! И что же теперь?
- Я женюсь на Ирине.
- На Ирине??? Ха! Новое дело. И когда это ты решил?
- Два часа назад.
- Феликс, образумь его!- запричитала мама Соня. – Он хоть знает, что это за девушка! Что это за семейка! Ах, тихоня Ирочка! Когда это она успела парня окрутить! Ловкая особа, ничего не скажешь!
- Нет, она, в общем-то ничего, - промямлил Феликс. – Хорошая девчонка. Все её в нашем классе уважали.
- В тихом болоте черти водятся, - вставил словечко Ян. – И чем она тебя так взяла?
- Я себе жену свою представлял именно такой, - твёрдо сказал Михаил.
- Но ведь ты собрался жениться на Изольде!
- Жениться – одно, а любить – другое. Не было у меня другого варианта. А сейчас – это именно то, что мне нужно.
- Так ты уже её полюбил? Быстрый перец! – восхитился Ян
- Скажем так, сильно она мне понравилась.
- Вот это по-нашему! – воскликнул Феликс. – Раз-два, и в дамки. Пойду и я, кажется, в авиацию.
- А ты её спрашивал? Она согласна? Захочет она ехать в Монголию?- не сдавалась Соня.
- Не спрашивал. Сегодня вечером спрошу.
- Так что, у вас уже свидание?
- Да, в семь часов.
-А как же Изольда?
- Отбой!
- Может, повременим. Ещё не всё ясно.
- Пусть Изольда идёт в задницу! – вскричал Феликс - А если Ирка будет упираться, я приду тебе, Миша на подмогу.
- Феликс, брось свои штучки! – замахнулась на сына мама Соня. -А ты, Яник, беги срочно на почтамт, вызывай сюда Ефима и Ираиду! Пусть немедленно прилетают, пока этот жених не натворил глупостей. Я с себя ответственность снимаю. Хорошенькие дела! Морочит девочкам головы. Вчера - Изольда, сегодня – Ирина, завтра – ещё кто-нибудь. Позор на всю Одессу! Что люди скажут!
Феликс загоготал:
- Люди скажут «Вейс мир! Если еврейскому мальчику позволили стать лётчиком, то неудивительно, что он может позволить себе всё, что ему будет угодно, даже жениться на гойке».
- Ой, она же гойка! – заплакала мама Соня. – Ираида этого не перенесёт.
- Разве она не еврейка? – насторожился лётчик.
- По отцу – да. Но у нас, ты знаешь, считается по матери.
- Ой, тётя. Это всё пустяки и предрассудки.
- А что скажут на это твои родители?
- Предкам вовсе не обязательно знать об этом. И точка. Молчок!
-Мы скажем, что тётя Фима – караимка. А караимы – те же евреи, – нашёлся Феликс.
- Только попробуй! Уши оторву, караим ты необрезанный.

В семь вечера лётчик надушился и ушёл.
В одиннадцать вернулся. Никто не спал, ждали результата.
- Завтра идём делать предложение, - сказал Михаил.
- Она согласна?
- Согласна.
- Ты сказал, что отвезёшь её за край света?
- Она согласна.
- Ну-ну? А благословение отца она получит?
- Она твёрдо сказала, что поедет со мной. Пару дней назад я приснился ей во сне.
- Ох уж эти сны! – возмутилась мама Соня. – Ничто иное, как хитрая уловка. И ты поверил!
- Феликс! - Михаил взял за руку брата. - Мы гуляли три дня назад в городском саду на Дерибасовской?
- Да, гуляли. Ну и что? Ха-ха, все там гуляют. Об этом нетрудно догадаться. И она видела во сне, как ты там гуляешь? Вот хитрованша! – восхитился Феликс.
- Феля, а ты помнишь, что мы в городском саду у бородатого художника хотели купить одну картину?
- Картину? Да. Развалины старой крепости, что в парке.
- Так вот, она видела нас во сне. И меня, как я держал в руках эту картину и как торговался.
- Не убедил. Она могла случайно там оказаться и видеть нас.
- Она описала, как мы с тобой катались потом на катере и о чём говорили.
- Не убедил. Она могла следить за нами.
- Но я помню всех пассажиров. Их было не более десятка. И ты их разглядывал. Не было её там!
Феликс задумался.
- Да, странно. Чертовщина какая-то. Не иначе – судьба.

Ефим и Ираида, извещённые по междугороднему телефону, прилетели первым же утренним рейсом.
И завертелась катавасия. Ефим переживал молча, а Ираида рвала и метала.
- Кто? Что за особа? Что за семейка? Как они познакомились? Феля, мерзавец! Это твои штучки, ты их специально познакомил! Случайность? Случайностей не бывает! Эта девица вас поджидала. Ведь вы сами сказали, что она видела его во сне. Она легко могла узнать, когда вы выйдете из дому. Не иначе, она колдунья, ведьма! Она ему что-то в вино подсыпала! О, Боже! Она нам испортила мальчика, навела на него порчу! Иначе как он мог влюбиться так сразу, так безоглядно?!
- Вы правы, тётя! Она и мне подсыпала. Чувствую, что я тоже влюбился. Если Мишка не женится, я сам на ней женюсь. В два счёта!
- Соня! Убери прочь с моих глаз своего шутника! Нет, я этого не допущу! Только через мой труп! Будьте прокляты вы и вся ваша семейка! Как вы нам всё подгадили!
- Тётя! Не увлекайтесь! – нахмурился Феликс. – Ваше горе можно понять, но свои проклятия держите при себе. Не то, если мама разойдётся, мало вам не покажется.
- Плевать я хотела! И где взялась эта шлюха на нашу голову? Я говорила тебе, Ефим, чтобы он в Одессу не ехал. Тут нет порядочных девушек, одни ****и и сутенёры. Твой племянничек Феля – первый сутенёр!
- Нет, до первого мне ещё далеко, - скромно сказал Феликс. – Я ещё маленький. Я ещё учусь.
- Одесские шуточки! Они у меня уже в печёнках сидят.
- В печёнке, тётя, - поправил Феликс.
- Пошёл вон, подлец! Если я говорю: в печёнках, значит – в печёнках. Эта девчонка – твоя бывшая любовница?
- Ираида, что ты такое говоришь! – разгневалась мама Соня. - Он – ещё мальчик.
- Не свисти! По нему видно, что давно уже нет! Пробы на нём ставить негде.
- А как вы определяете, тётя Ираида? По какому органу? – поинтересовался Феликс.
- По твоим бесстыжим глазам, болван!
- За себя ручаться не буду, но Ира – точно, ещё девушка. Не гуляла она ни с кем. Никого к себе не подпускала.
- Ай, не говори! Все они скромницы! Как, ты сказал, её зовут?
- Ира, Ирина.
- Ирина!!! – и тут тётя Ираида грохнулась в обморок.

Все кинулись её спасать. Очнувшись, спустя несколько минут, она тут же принялась вопить, вцепившись в сына:
- Ты что, смерти моей хочешь? Ты что, не знаешь, что у нас так не положено?
- Что не положено, мама?
- Нельзя допустить, чтобы у свекрови и невестки было одно и то же имя! А если такое допустить, свекровь скоро умрёт. Непременно.
- Мама, это всё – еврейские предрассудки. Выдумки древних раввинов.
- Не гневи Бога, сынок! Если ты сделаешь это, я очень скоро закрою глаза. Ты этого хочешь?
- Скоро, это когда? – поинтересовался Феликс. - Уже в этом веке?
- Нет, он меня уморит уже сегодня, этот мерзавец! Скоро – это непредсказуемо. Может быть, сразу же на второй день после свадьбы.
- Нет, я хочу знать точно. Тётя, на второй день можно. Главное, чтобы вы не испортили торжества. Тётя, а можно я умру вместо вас? Это для меня – большая честь!
- Но будем говорить серьёзно, - вставился простак Ян. – Я не пойму, об чём речь. Ведь она же - Ирина, а ты – Ираида.
- Об чём, об чём, об кирпичом! – процедила интеллигентная московская родичка. – Ты в мой паспорт загляни. И-ри-на!
- Так ты - Ираида для форсу? Да, проблема…
- Мишенька! Сынок! Передумай, пока не поздно. Я тебя заклинаю!
- Поздно, мама. Я дал слово.
- Ай, слово! Как дал, так и взял.
- Вы с отцом меня учили другому. Что слово мужское – железно.
- Научили на свою голову. Но что люди скажут! Ведь эта семейка – не нашего круга! От тебя отвернутся все твои друзья. Все родственники.
-Что мне до них! Они сами по себе. Я – сам по себе. Я уже, мама, не могу жить один. Сопьюсь к чёртовой матери. Мне нужен друг и сдерживающая рука.
- И ты за три часа знакомства в ней это разглядел?
- Да, я так чувствую.
- Ну-ну. Хорошо, идём знакомиться. Хочу посмотреть на этот притон и на эту семейку.
- Мама, держи себя в руках!

Отправились на Молдаванку. Нашли подвал, в котором жила семья Спектор. Спустились на пятнадцать ступенек. На последней ступеньке тётя Ираида вновь потеряла сознание.
Очнулась она в постели, на удивление мягкой и чистой. Над ней склонились участливые лица двух женщин – Сони и Серафимы.
- Я где?
- Вы у нас, - мягко сказала школьная техничка. – Как вы себя чувствуете? Вам лучше?
-Да, хорошо, лучше не бывает. Вы – мама?
- Да, я Ирина мама, меня зовут Серафима, для вас - Фима. А моего мужа зовут Гершл, Гриша. Он и старшие три дочери сейчас на работе. А это – Ирина, младшенькая.
Ирина отрешённо сидела за столом. Михаил стоял рядом, положив руку ей на плечо.
- Так это она? Невзрачная…
- Какую имеем, - поджала губы Серафима.
- Извините, вы должны меня понять, как мать. Я волнуюсь за судьбу своего ребёнка.
- Я тоже, это понятно.
- Мой сын вдруг влюбился в вашу дочь. Понимаете, на пляже, между купанием и загоранием.
- Так случается.
- Но он уже хочет на ней жениться!
- О, до этого ещё далеко, поверьте мне. Видите ли, у нас четыре дочери. Все – незамужние. И пока старшие не устроят свою судьбу, Ирине придётся потерпеть. Мой Гриша так решил. А он от своего решения не отступит.
- Вы уверены?
- Да,
- Разумное решение. Нам тоже, знаете ли, некуда спешить.
- У меня до конца отпуска – два дня, – уточнил Михаил.
- А что, тебе, сынок, уже никогда больше отпуск не дадут? – через силу улыбнулась мать.
Тут Ирина выскочила из-за стола и кинулась прочь.
- Беги за ней! – крикнул Феликс.
- Стой, Миша, я тебя умоляю, если не хочешь моей смерти!
Но Миша убежал.
- Горячий у вас сынок!
- Да и ваша дочь с характером!
Ираида поднялась с постели.
- Приятно было с вами познакомиться. Извините меня, Фима! Нервы, понимаете ли.
- Понимаю.
- Давайте оставим этот вопрос до следующего отпуска сына. Пусть молодые проверят свои чувства. Время покажет. Время лечит.
- Пускай. Хороший у вас сынок. Положительный. Счастья ему!

На том и расстались. Все, кроме Феликса, вернулись домой в приподнятом настроении. Михаил не появлялся. Но тётя Ираида уже воспрянула духом.
- Всё вышло даже лучше, чем я ожидала. А Михаил перебесится. Он - человек настроения. Весь в тебя, Ефим.
Дядя Ефим иронически взглянул на жену.
- Если весь в меня, то дело так просто не кончится. Вспомни, как мы с тобой поженились. За два дня. Пришёл, увидел, победил. И увёз тебя на Сахалин.

В конце тридцатых годов молодой инженер Ефим Капцан вслед за старшим братом Ильёй отправился на остров Сахалин, на разработку нефтяных месторождений. Трудились героически, за что оба были награждены орденами. Старший – орденом Трудового Красного знамени, младший – орденом Ленина. Это помогло им в дальнейшей карьере. Илья стал руководителем горнодобывающего комбината, Ефим – железнодорожным генералом.
Михаилу было в кого пойти.

- Вот ещё вспомнил, - засмеялась тётя Ираида. – Мы историю делали. А сейчас всё по-другому. Другое время, другие нравы. Соня! Я всё же хотела бы с Изольдой познакомиться. И с её родителями. Уверена, что не всё ещё потеряно. Он перебесится и осознает, что для него лучше. Позвони им, пусть они нас примут.
- Без Миши?
- Пойдём без него, неизвестно, когда заявится, и захочет ли идти с нами. У него есть ключ от квартиры?
- Имеет.
-Вот и прекрасно.
Родители отправились в гости, Феликс – на танцплощадку.

Вернулся он домой поздно, около двенадцати. И уже в передней услышал громкий плач и крики.

Ефим, Ян и Соня сидели на диване, мрачнее тучи. Ираида за столом обняла за плечи рыдающую женщину и сама рыдала и выла, как белуга. Феликс узнал в гостье Фиму Спектор. Страшная догадка пронзила его мозг: «Неужели покончили с собой?»

Оказалось, что Серафима ждала Капцанов и Железных у подъезда. Плача, она показала им записку дочери:
«Мама, папа, не волнуйтесь. Мы улетаем к Мише на восток, в военный городок. По приезде обязательно распишемся. Без росписи вместе жить мы не будем, я вам обещаю. Я, конечно, вас люблю, но Миша – моя судьба! И я лучше вас знаю, как строить свою судьбу. Целую вас и сестричек. Не сердитесь! Всё образуется. Я напишу. Ира».
Капцаны обнаружили на столе записку аналогичного содержания, подписанную Михаилом.
Две матери долго сидели, обнявшись. Их сроднило общее горе.
- Почти по Шекспиру, - сказал Феликс и, хлопнув дверью, прошёл в свою комнатку.
Свалился на кровать и заплакал. Ему вдруг стало очень жалко себя и досадно, что он так легко упустил эту замечательную девчонку, с которой несколько лет учился в одном классе, но как-то не обращал на неё особого внимания.
«Болван ты, болван, - ругал он себя. – И когда поумнеешь?..

… Ира действительно оказалась колдуньей. волшебницей. Она быстренько прибрала Михаила к рукам. Он остепенился, перестал толстеть и пить. Через пол года получил ещё по одной звёздочке на погоны и был переведен в Белоруссию, в Оршу. Ещё через три года стал майором, командиром эскадрильи.
Ефим и Ираида в невестке и двух внученьках души не чаяли, одаривали их лаской и дорогими подарками. Для Гершла, Серафимы и сестёр Ирины дом их был всегда радушно открыт. Без лицемерия звали в гости.

Неожиданный отъезд младшей дочери потряс дядю Гершла. Все ждали, что он вконец сопьётся. Но сознание того, что он породнился с богатой генеральской семьёй, потрясло его ещё больше. И он остепенился.
Вскоре семью переселили из подвала в большую коммунальную квартиру. Не прошло и года, как две дочери, вторая и третья, также вышли замуж. Правда, за простых рабочих парней. Но и это было большой удачей. Сложилось общее мнение, что удачу семье принёс смелый поступок Ирины. И ей были благодарны.

4.

Забегая вперёд, скажу, что однажды, спустя двадцать лет после побега молодых, Феликс побывал в гостях у двоюродного брата.
Сорока шестилетний полковник Михаил Капцан был уже военным пенсионером и работал на солидной должности в горсовете эстонского города Тарту, где много лет размещалась лётная часть.
Ирина раздобрела, побелела лицом и перекрасилась в блондинку. Она стала настоящей гранд-дамой, одетой в моднейшее платье и туфли, сверкающей золотом и бриллиантами.
И Феликс влюбился в неё ещё сильнее. Но виду не подал, хотя душа его переполнялась страданием. Понравились ему и её девочки, высокие в отца, старшая из которых была уже студенткой. Семья выглядела очень счастливой. И, скорее всего, это не было показухой. Феликса, сердце которого грыз червь ревности, всё же грела мысль, что он причастен к этому спокойному семейному счастью. Что есть в этом и его несомненная заслуга…

…Ведь операция под кодовым обозначением «Золушка-66», названная так по аналогии с популярным в тот год кинофильмом «Айболит-66», была разработана им, Феликсом (с привлечением Риты Залесской) в тот самый день, утром которого он узнал, что двоюродный брат Михаил едет в Одессу с одной-единственной дурацкой целью: найти себе верную жену-еврейку.
Ира с Феликсом дружили с пятого класса, сидели за одной партой. И она была ему, как сестра, с которой можно было обсуждать всё на свете, начиная от книг и школьных новостей и кончая темами интимными и даже подробностями его очередного романа с внеочередной девицей.
Ирина выслушивала подробности серьёзно, понимающе, с неподдельным интересом (своих-то романов ещё не было и в помине), давала дельные советы, обнаруживая недюжинную интуицию и прекрасное знание девичьей психологии. Она была, как говаривали в старину, в девятнадцатом веке, его сердечным другом, наперсницей. Странно, но вплоть до её исчезновения Феликсу и в голову не приходило рассматривать Ирину под другим углом зрения. Сами понимаете, под каким.
Поэтому желание попытаться, используя удачный момент, выдать подружку Ирочку замуж (чем чёрт не шутит!) возникло в его изобретательном уме вполне естественно, хотя и спонтанно. А Рита Залесская, ближайшая подруга Иры, после подружки по имени Феликс, предвкушая интрижку, согласилась участвовать в претворении этого плана в жизнь.
Феликс разработал сценарий, а Рита взяла на себя режиссуру, ориентируясь по ситуации.
Четыре дня не удавалось познакомить парочку между собой. То Иру не могли вечером вытащить из дому (посвящать её в дело было нельзя, ни за что не согласилась бы), то Михаил был занят походами по домам невест.
Последний шанс представился в воскресенье, и тут уж хитрецы-заговорщики не упустили его.

Так получилось, что девушки пришли на трамвайную остановку за пол часа до семьи Железных. Но пропустили несколько трамваев, - Рита возмущалась тем, что они, видите ли, переполнены. Затем, когда подошли Железные, она при посадке протолкнула Иру вперёд, да так ловко, что та оказалась прижатой к Михаилу – маленькой грудью к большому животу.
Приехали на пляж. Поначалу молодёжь прохаживалась вдоль кромки моря вчетвером, но Рита вдруг пожаловалась на головную боль, а Феликс как галантный кавалер вызвался проводить её в медпункт. И они отсутствовали более часа. Любопытная Рита расспрашивала о лётчике, и Феликс поведал ей то, что знал. Кроме всего прочего, рассказал он ей также, что они с братом гуляли по горсаду, чуть не купили картину с видом на развалины крепости, что катались на катере и обсуждали вопросы международной политики. Тогда и возникла у Риты мысль о «вещем» сновидении. Феликс идею одобрил, но выразил серьёзное сомнение, согласится ли на это Ира.
- Если хочет замуж, согласится. – уверенно ответила Рита. – Когда пойдём домой, я проведу с нею сеанс внушения. Пригрожу, что сама его заберу.
А лётчик и юная одесситочка, ничего не подозревая, были в этой пьесе для двоих не столько актёрами, сколько статистами.
Заговорщики предполагали, что, возможно, - о, если бы! - у молодых людей возникнет интерес друг к другу. Затем, возможно, - о, если бы! – они обменяются адресами. Затем, возможно, - о, если бы! – между ними завяжется переписка. А дальше – кто знает…
…Но никто, ни один человек в целом мире, не мог бы предположить, что кульминация и развязка этой пьесы будут разыграны столь молниеносно, изломав каркас сценария в щепки!

Так оно и осталось в тайне. Хотя Феликсу не раз хотелось эту тайну открыть - как молодой паре, так и её родителям. Останавливало его только то соображение, что никто не поверил бы в правдоподобность этой истории.



Рекомендую другие мои произведения:

«Библейская правда» - сатирические атеистические комментарии к Библии. Широко разошлась в сети рунета.  Полный текст – на сайтах более трёх сотен электронных библиотек. Постоянно упоминается и обсуждается на многих форумах.. Многие читатели ставят её в один ряд с книгами Лео Таксиля.

Кроме полного текста, на странице  имеются два десятка  фрагментов    книги, кажущиеся мне наиболее интересными.

«Претенденты в президенты» - мои   анекдоты о современных украинских политиках. Больше всего достаётся Ющенко и Януковичу. Мои,  это значит, - сочинённые мною. Некоторые из них широко цитируются в Интернете. Как водится, без указания авторства.

«Греховные мысли, навеянные Господом» - мои анекдоты еретического содержания.

«Байки старого гуляки» -  смешные фривольные сценки автобиографического свойства.

«Дамы делятся на дам и не дам» - мои эротические анекдоты.

«Святая  Ахинея» - юмористические, сатирические комментарии к ответам священников на вопросы верующих людей различных вероисповеданий.

«Железный Феликс, резчик по мылу» - фрагменты плутовского романа о жизни неординарного человека.
Весь роман я уже никогда не закогчу. Ибо нахожусь, как люблю уточнять, в предгробном возрасте. Отдельные главы представлены в виде рассказов. Герой вымышлен, на десять лет младше меня, иной по характеру.  Но многие сценки и эпизоды в значительной мере автобиографичны.

«Одесская жертва Шестидневной войны» – мемуары диссидента-шестидесятника, антисоветчика, осуждённого за клевету на советскую действительность,   сионизм и... и украинский мелкобуржуазный национализм.  Такие были времена.

«Андрокуры Андрея Кураева»  - эссе, в котором я старался осветить   и разоблачить воинствующий дебилизм  популярного современного христианского миссионера

«Великий ловкач Рамбам и 613 ахинейских заповедей»  - разоблачение одного из трёх самых главных постулатов иудаизма.

«Как я делаю Э. Э.» -  сатира на творчество современного известного раввина и толкователя Торы Элиягу Зссаса.


© Copyright: Давид Найдис, 2009
Свидетельство о публикации №2908150250
Список читателей / Версия для печати / Разместить анонс / Редактировать / Удалить
Рецензии
Написать рецензию
Очень понравилось! Прочтение доставило удовольствие. Зачет!
Маленькое уточнение: Качинское училище летчиков находится в Волгограде.

Серега Ру   15.08.2009 10:24   •   Заявить о нарушении правил / Удалить
Добавить замечания
Спасибо за похвалу и уточнение!
Если есть охота, рекомендую прочесть и другие рассказы о Железном Феликсе.

Давид Найдис   15.08.2009 12:51   Заявить о нарушении правил / Удалить