Белый мальчик

Маленькая Наташка ещё не умела ходить, а уже своим детским лепетом разговаривала  с кем-то, кого никто из нас, взрослых, не видел. Она всегда звала этого "кого-то", иногда он, видимо, сразу же появлялся, а иногда, не  появлялся и она  обиженно плакала...
 - А кто мою малышку обидел? Где этот  разбойник? - брала я ребёнка на руки.
 Зарёванная дочка тыкала пальчиком куда-то в сторону шкафа, возле которого стояла её кроватка.
 Когда она пошла, всё как-то само собой наладилось, она не звала больше из угла никого. Она просто сидела в углу возле шифоньера и играла с кем-то невидимым, смеясь или хмурясь. По выражению лица было видно, что она слушает кого-то, иногда просто кивала головой, соглашаясь с чем-то.
 Пару раз я наблюдала, как она обнимает воздух и смеётся...
 Тогда мы были слишком молоды, чтобы придавать этому какое-то значение, но, спустя 10 лет, то же самое мы заметили и у второй нашей девочки... 
 Танюшка  росла, как и Наташа, очень спокойным ребёнком. Проснувшись, могла часами помалкивать, спокойно лёжа и рассматривая рисунок на ковре или вытянутую вверх ручку со сжатым кулачком. Голос подавала,  только когда подходило время кормления. Занимаясь домашними делами я часто заглядывала в детскую, чтобы узнать спит ли малышка. Даже когда она не спала, то лежала молча, только вертела кудрявой головой, следя взглядом за чем-то.
 Я часто подкладывала Наташку, а потом и Танюшку маме под бок, чтобы приготовить еду или сбегать в магазин за продуктами.
Мама знала множество сказок, детских песенок и стишков. А пока девочки не ходили, она обучала их речи, произнося отдельные звуки, слоги или слова. Она, как педиатр, знала, как развивать у младенцев артикуляционный аппарат; обе дочери были спокойны и поэтому легко обучаемы. И Наташа, и Таня "заговорили," когда им не было и года..
 - Ба! Ма! Папа, пупох, ляля, губа, бугага, да ме маако, - повторяла вслед за бабушкой  восьмимесячная Таня, а иногда беззвучно кривлялась,  смешно открывая  маленький ротик, и было видно, какая эта будет буква. Если бы не мамины старания и терпение, то я бы услышала всё это гораздо позже.
 Взмахивать ручками, показывая, как гули полетели, обе могли сразу же, как только смогли садиться.
 В годик с небольшим, Таня спокойно, не картавя, могла сказать слово "экскаватор".
 Однажды я, прогуливая дочку в коляске, остановилась поболтать с приятельницей. Минут через 10 Танюшка не выдержала, толкнула меня ногой и четко сказала:
 - Поехали дальше! Хватит говорить!
 Эльвира открыла рот от удивления:
 - А сколько ей, что она так говорит у тебя?
 - Год и два.
...А пошла аж в год и четыре месяца! Все врачи сходились в том, что ребенок затрачивает на разговоры слишком много энергии, чтобы ещё и ходить...
 - Доча, глянь, что наша артистка делает! - однажды позвала меня мама.
 Прислонившись спиной к стене, ребёнок самозабвенно мурлыкал в полую ручку механизма для зашторивания  занавесок, словно в микрофон:
 - Посмотрите-ка на неё - Пугачёва! - засмеялась я...
 Она играла в игрушки и разговаривала с ними.
 ...Это мы, взрослые, так думали...
 Однажды, когда дочка уже пошла, я застала её сидящей ... в углу  всё  того же шифоньера!
 Таня разговаривала уже очень хорошо. Она сказала, что куклы будут жить в углу между шкафом и её кроваткой:
 - Там баба живет. Он будет плакать без моих лялек.
 - Какая баба? - не сразу сообразила я.
 - Это не баба, это он. Баба. Ну как ты не понимаешь? - укоризненно качала дочь   головой. И продолжала, обращаясь к кому-то невидимому:
 - Видишь, Бабайка, они тебя не знают, а только я. Пойдем кушать, мама звала.Не идёшь? Ну, ладно. Я тебе сюда принесу. Пока.
  Она разговаривала с невидимкой моими словами.
 - Доня, расскажи маме про Бабайку. Он какой?
 - Бабайка хороший. Он такой лохматый и пушистый. А глазки красные у него.
 - Он на кошку похож? - допытывались мы.
 - Нет, совсем не похож. Он на Наташу похож, только маленький. Он в Марфушиных валенках живет. Вот, посмотрите.
  И она достала из шкафа бабушкины валенки, которые зачем-то хранились у нас долгие годы.
 Я заглянула в валенки, дала посмотреть и маме, и мужу и все хором мы объявили, что нет там никакого Бабайки.
 Ребенок поставил валенки, прислонив один к другому, и заглядывая внутрь, проговорил:
 - Ты можешь мне сказать, почему они,  - она показала на нас, - тебя не видят,  а я вижу?
 Немного постояв, склонившись над голенищами, он вдруг вполне серьёзно объявила:
 - Он говорит, что вы уже большие, и  не видите его. А видели, когда маленькие были, просто не помните. Всё! Оставьте нас в покое! - закончила дочь разговор с нами и принялась усаживать кукол на постели.
 Это было и смешно и страшно.А вдруг и в самом деле кто-то вместе с нами живёт в нашем доме? Ведь не зря же моя бабушка, покидая нашу старую квартиру последней, открыла коробку с валенками и позвала:
 - Пойдём  жить со мной, в новый дом, домовой. Я тебе  хлеба-соли положу и спасибо скажу.
 А потом, постучав по валенкам пальцами спросила:
 - Будешь в новом доме жить и на свет не выходить? - и, кивнув головой, положила валенки в коробку.
 А Таня вполне серьёзно носила конфеты и куски хлеба, яблоки и пряники в уголок для Бабайки. И совсем не боялась своего дружка.
 А он всё чаще давал знать о себе: то загремит тарелками на полке, то сбросит со стола ложку или вилку, но чаще всего прятал ключи, неосторожно оставленные на виду. Пришлось заводить в доме какую-нибудь живность. Мы выбрали попугаев. Купили на рынке двух  волнистых попугайчиков и стали обучать их говорить. Но это оказалось непросто. Их птичьи голоса не воспринимались на слух так просто, как  говорил наш Марконя - он говорил человеческим голосом. Но со временем мы научились различать слова в щебетанье  этих маленьких птичек. Вскоре один из них вылетел в окно и бесследно пропал. А другой - Кукишка - оказался домоседом и улететь даже не пытался. Как-то раз Кукиш вдруг четко сказал в полной тишине: "Ключи спррячь! Спрячь-спрячь!" Он "увидел" домового, как и должно было быть...
 И мы поняли, что с Бабайкой больше не будет проблем...
... Наташа уехала в Одессу учиться, Танюшка заканчивала второй класс, когда родился Костик. Он, как и все мальчишки, был неспокоен несколько месяцев и спал тихо только днём или на руках по ночам.
Будто кто-то его будил, мешая спать.Этот кошмар длился почти четыре месяца. Потом папа сообразил, что надо укладывать сынка прямо себе на грудь. Он раздевался, ложился на постеленные клеёнку и пелёнку, укладывал малыша, тоже голенького, и они спали так часов до пяти-шести утра, пока я не проснусь. Я забирала Костика с груди мужа, и укладывала его спать в кроватку. Летом светало в пятом часу, а при свете малыш прекрасно  спал. Серёжка бежал под душ, чтобы смыть с себя "продукты жизнедеятельности" наследника, и день начинался...
 Костик побежал месяцев в девять. Но, пару-тройку раз больно ударившись, наскочив на что-нибудь, перестал пытаться ходить, и пошёл нормально уже в одиннадцать месяцев. Он, как и положено солидному человеку, ходил не торопясь и вполне уверенно. Очень скоро мы заметили, что ему очень нравится раскачиваться, сидя на диване : он падал на спинку и отлетал от неё , держа ручки впереди, будто кучер.Золотые кудри развевались, ребёнок весело смеялся и приговаривал: "Да, да, ити, ити!"
Он был высоким и крепким.
 Однажды муж меня тихонько позвал:
 - Ленця, иди глянь, что наш богатырь творит!
 Я подошла к двери в комнату и увидела необычную картинку...
 Костик стоит возле дивана, держится за него одной рукой, а в вытянутой другой руке держит за низ ножки табурет! При этом он улыбается и кивает головой будто с чем-то соглашаясь...
 - Ну и что? - не сразу сообразила в чём дело я.
 - А ты попробуй подержать так же табуреточку. Посмотрим, что у тебя получится,- предложил Сергей, отбирая у ребёнка "игрушечку".
  Я попробовала, не подержала  секунд пять-десять, как  плечо больно заныло. А  малыш удерживал стул гораздо больше минуты: ведь сначала его в этой позе увидел папа, удивился и позвал меня, а потом мы в вдвоём наблюдали этот силовой номер какое-то время...
 Подобные "номера" сын показывал регулярно с тех пор: то открывал тяжеленную входную дверь в подъезд, то поднимал пакет с мусором, приготовленный к выносу, то пододвигал свою кроватку вплотную к... шифоньеру!
 Как только наш малыш начал разговаривать, мы узнали, что у него есть друг, которого зовут Нёня.
 - А где твой Нёня? - спросила я.
 Костик взял меня за руку, подвёл  к своей кроватке и показал в угол за шифоньером:
 - Там!
 - А он лохматый и чёрненький, как котик?
 - Он белый мальчик, - замотал золотой головой сынок.
 - А почему ты думаешь, что он твой друг?
 - Он меня катает на лошадке и кидает мячик. Он холоший...- буква "р" далась Костику  только лет в шесть.
 Куда бы мы не ехали, рядом с нами незримо присутствовал Белый мальчик. В машине он сидел рядом с нашим сыном и они разговаривали о чём-то всю дорогу.  В зоопарке Котя показывал ему разных зверей, тыкая в них пальцем, угощал Нёню мороженым и конфетами, а ложась спать, говорил ему "Спокойной ночи"...
 Не раз мы говорили сынку, что не видим его друга, он только пожимал плечами и показывал прямо перед собой:
 - Ну вот же он! Вот! Вы что и плавда его не видите?
 Эта дружба длилась четыре года...
 В один прекрасный день  мы повели ребёнка в садик, чтобы научить его общению с детьми и подготовить к школе.
 Забирая его после обеда домой, мы спросили воспитательницу, как себя вёл наш сынок.
 - Хорошо, спокойно. Только он разговаривает у вас сам с собой и никого из деток к себе не подпускает, всех отталкивает. Но, я думаю, всё будет хорошо...
 Через неделю наш сын объявил:
 - Я в садик больше не пойду! Мы с Нёней дома одни иглаться будем.
 - Сына, тебе надо обязательно ходить в сад, а то потом тебя в школу не примут.
 - Я в школу не хочу, я хочу дома, - упрямился ребёнок.
 - Мы тебя не оставим дома. Ты большой уже мальчик и должен ходить в садик! - отрезала я.
 - А Нёня сказал, что я буду сильно болеть в садике, что мне туда не надо!.. - заныл Костик.
 Мы всё-таки повели его в ненавистный детский сад. И он, ни разу до сих пор не болевший ничем, вдруг начал  болеть. Каждую пятницу мы забирали его домой с температурой. Потом договорились водить его четыре дня в неделю, но он простужался всё равно, хоть и  не так   часто, как сначала.
 Белый мальчик пропал незаметно. Когда, перед Новым Годом мы спросили сына, что подарить ему и его Нёне, Костя, удивлённо глядя на нас, спросил:
 - Какому Нёне? У нас в группе нет ни одного Нёни.Я не  знаю такого мальчика.
 - Ну как это не знаешь? Ты же с ним дружишь, и он живет у нас за шкафом...
 - Не знаю, не помню!.. - пожал плечами сын.
 ... Где-то я читала про домовых, что они являются только зверям и маленьким детям, что звери их видят всю жизнь, а дети, когда подрастают, не только их больше не видят, но и не помнят, что видели...