Ещё о Наде

А ещё Надя любила воспитывать. Не всех подряд, конечно. Тут она была весьма избирательна. Вот, например, в трамвае Надя не воспитывала. Хотя иногда очень хотелось повоспитывать мальчика-переростка, под потолок, отягощённого рюкзаком такого размера, что не могла протиснуться мимо не только контролёрша-колобок, но и девочки-лыжи, и девочки-шпалы, и просто девочки, не говоря уж о тетёньках и дяденьках всевозможных размеров и возрастов. Да, Надя ещё не стала сварливой старушенцией, потому молчала и улыбалась...
Зато на работе Надя могла повоспитывать. Строгими «да» и «нет», безэмоциональными ответами по существу. Так она воспитывала коллежек своих, и ровесниц, и старших. Моложе Нади была только её подружка, её Надя пока не воспитывала. А запускался процесс воспитания тогда, когда Надя ощущала несправедливость. Каждому должно было быть по труду, а от каждого — по должности. Не соблюдалось это золотое правило, ох как не соблюдалось.
Ещё Надя не прощала невежливости и наглости. Если, конечно, они переходили всяческие границы приличия. Тогда Наде приходилось усилием воли не отвечать на заигрывания провинившейся коллежки, желающей по-женски с Надей потрепаться. Не за тем Надя на работу ходила, чтобы болтать без умолку. Она ходила на работу — работать...