Рассвет. ru

– Сашка, а ну беги на кухню чай пить! – Звонкий голос мамы не вовремя вернул меня на Землю, вынуждая оторваться от прослушивания любимых песен, доносящихся до разума по проводам наушников. Тон был, мягко говоря, диктаторским, что меня жутко раздражало.
– Да иду я! Пять минут...
– Сию же секунду!
– Пять минут, сказала!!!

Как обычно, пришлось выругаться себе под нос. Все равно никто мою брань не слышит. Разве что ленивый рыжий кот, греющий свое толстое пузо на батарее. Домашние коротко величали его Пашкой. Лишь я не могла смириться с этим простецким именем и немного преобразовала его на свой манер: Пабло. Он был единственным моим другом – верным и преданным. Каждый вечер он переступал порог хозяйской комнаты, чтобы в очередной раз забраться поближе к окну, туда, где тепло и светло. Я любила беседовать с ним на умные темы, мол, по какой причине Ренуар в моем понимании проигрывает Дега, а еще чем Ио в компании с Ганимедом превосходят остальные спутники Юпитера. Трогательное «мр-р-р» служило одобрением, пронзительное «мя-я-яу» – несогласием. Порою котяра просто тихо слушал, дремал под мои утомительно-занудные речи, но в то же время никогда не пренебрегал ими, мог повести ухом или дать любой другой сигнал, означающий полное взаимопонимание. Мы вместе делали домашнее задание и изучали искусство. Для душевных разговоров дома было другое место, дикое и неведомое остальным членам семьи. Оно находилось в заточении драгоценного и важного предмета, без которого невозможно обойтись... компьютера.

К Интернету я привыкла быстро. Множество сайтов и форумов приняли юную душу с распростертыми объятиями. Там я набралась и наглости, и дерзости, и уверенности в себе. Пользователи хвалили фотографии, сделанные мною. Это было некое хобби: щелкнула что-то и тут же выложила в Сеть на всеобщее обозрение. Душевная теплота просачивалась сквозь монитор, накрывая прозрачным одеялом, в которое так приятно закутаться с головой. Во Всемирной паутине у меня было по меньшей мере все. Бесконечное общение, красочные смайлики-улыбки, даже бойфренд.

Мы с Уиллом (так юноша просил себя называть) столкнулись совершенно случайно. Он ненароком вышел на меня в системе Skype. Поначалу мы просто весело болтали, связанные через вэб-камеру: я любовалась симпатичным лицом собеседника и темными волосами с длинной неуклюжей челкой. Он стал называть меня своей «малышкой» уже через пару-тройку разговоров. Чувства захлестнули с головой. Эмоций в душе было невиданное множество: страсть и нежность, да что там – целый мир вплелся в полотно моей прекрасной любви! Я искренне надеялась на встречу и жалела о том, что красавец живет за многие километры от моей Москвы – в далеком Владивостоке. Так хотелось подойти, обнять, почувствовать рядом. Вглядеться в ясные очи цвета карамели и просто стать самой счастливой хотя бы на мгновение. Перспективы не было. Либо она была так незначительна, что попросту ускользала от моего взора.

Пока за окном кипела жизнь, я усталая возвращалась домой, бросая набитую книжками сумку в кресло и задвигая шторы. Солнце? Ха, ну для чего оно мне?! Глаза слепит, потом еще несколько минут ничего не видишь. Иногда мне приходилось засиживаться с домашкой до самого утра, чтобы потом вновь брести в ненавистное здание вымотанной и совершенно разбитой. Тогда в окно стучался рассвет, приближающий к началу учебного дня. Поэтому я ненавидела его. Темное полотно, свисающее с карниза, казалось едва ли не единственным спасением. Оно ни разу не пропустило дневной свет, ни разу не позволило солнечным зайчикам упасть в мои ладони, и за это я была ему признательна.

Мама звала меня компьютерной маньячкой. Периодически она заходила в комнату без спросу, на что получала в ответ выброс девичьих гормонов в виде отборной брани. «И откуда она всему этому научилась?» – рассуждала несчастная женщина, вынужденная перестроить себя и заходить в спальню дочери с предварительным стуком. Папе было все равно. Он жил в своем мире, наполненном газетами и телевизором. Заваривал кофе и пялился в экран без толку. По выходным то «Поле чудес» посмотрит, то «Кто хочет стать миллионером?» Видимо, несбыточная мечта. Жалкая работенка не приносила больших доходов, приходилось довольствоваться тем, что есть, и обеспечивать двух голодных женщин, безвылазно сидящих дома. Отец никогда не предъявлял претензий, всегда сохранял спокойствие и проявлял удивительную выдержку даже во время семейных войн и скандалов, возникающих на почве моей безнадежной лени. Я объясняла маме, что в аське ждут, не могу задерживаться, но она с трудом запоминала названия всех этих виртуальных штучек и твердила лишь одно: «Скажи своей Аське, пусть подождет, пока посуду вымоешь!»

В школе дела обстояли совсем туго. Преподаватели не жаловали, считая, что я себе на уме. Товарищи не давали спокойно дожить последний учебный год, вечно обзывая «зазнайкой». Все дело в том, что я с ними практически не общалась. Бывает, исключительно по серьезному поводу спрошу что-нибудь, уточню, но душу никогда не изливала, считая это ненужной крайностью. Я жила в Интернете, там было тепло и уютно: никто не приставал, не отвлекал от рассуждений, не пытался украсть и спрятать пенал, в конце концов! Для продуктивной деятельности мозга мне было необходимо уединение со своими мыслями и одиночество, в котором порою так нуждалась. Ненавидела выходить к доске под звонкий хохот. Ненавидела свой дневник и гелевую пасту, от которой руки покрывались синими разводами.
 
Единственным, кого могла терпеть, был Удальцов. Высокий, худощавый блондин в забавных очках. Он удостоился «великой чести» называться «ботаником» и не вызывал ничего, кроме косых взглядов со стороны одноклассников. Я же его вечно выгораживала. Должно быть, из жалости. Точнее, не знаю, почему делала это. Просто хотелось помочь человеку, вселить в него уверенность, но ничто не помогало – Женька словно замкнулся в себе: зубрил формулы, чертил графики, а на контакт с людьми не шел. Вот я и заботилась о бедняге.

– Пять минут пролетели, как одна. Каторга подоспела.
Какой бы упрямой ни была, ответственности и пунктуальности это не отбавляло. Оторвав свою пятую точку от стула, я схватила Пабло на руки и направилась в сторону кухни, зайдя туда с равнодушной миной и тихо прошептав:
– Ну и где ваш обещанный чай, маман?
– Александра! Зачем кота тащишь?! Мы здесь едим, вообще-то! Немедленно неси обратно, зараза какая! – бранилась хозяйка.
– Кот этот почище будет, чем ваша речь, полная негодования. – Я демонстративно поцеловала животное в кончик носа и поставила на пол, позволив брести к привычной батарее.
– Вот вредная ведь, и все тебя уму-разуму не научишь. Давай мой руки и марш к столу. Петр, скажи ей! – Мать бросила свирепый взгляд на отца, тот лишь вздернул брови, уткнувшись в сводки еженедельной прессы.
– Да-да, Саша... Чай стынет... – коротко пробубнил папа.
– Сговорились, что ли?! Ай, ну вас!.. – Я покинула помещение, а вскоре вернулась с чистыми руками и вымученной улыбкой. – Довольна?
– Не дерзи! – отрезала женщина, благодаря которой я появилась на свет.
– Не дерзю...
Вскоре чай был благополучно выпит, а плюшки съедены все до одной. Родители удивились внезапно проснувшемуся во мне аппетиту:
– Сань, а Сань... Чего такая голодная? – Мама расплылась в улыбке.
– Не знаю. Голодная, и все тут.
– Влюбилась, что ль?
– С чего взяла?
– Я в молодости, когда с твоим папкой познакомилась и на свиданки бегала, помирала с голоду. Видимо, в нашем роду по женской линии так любовь отзывается.
– Ну да... – гордо вздернув нос и вставая из-за стола, ответила я. – Влюбилась. И что с того? Все равно голод не от этого. Мы слишком разные, мама. Тебе меня не понять.
С этими словами я удалилась, оставив родителей в компании друг друга, но, еще не дойдя до комнаты, услышала в спину суматошный возглас:
– Ой, Саня, я и забыла совсем! Тебе опять письмо прислали, уже пятое по счету. Сейчас принесу. – Родительница промчалась мимо меня подобно торнадо.
– Не стоит. Все равно читать не буду. Что мне, своих поклонников не хватает?
– Да где ж у тебя поклонники-то?! – Мама, она же Настасья Павловна, подбежала ко мне с белоснежным конвертом в руках. – Вот, написано, как и в прошлый раз: «УЖЕ». Что сие значит? Может, поймешь? Ты же современная, компьютерный язык знаешь. Как молодежь общается? Это сленг такой?
– Сленг, сленг... Я спать, завтра занятия раньше начинаются.
Оставив недоумевающую женщину посреди прихожей с письмом в руках, ее дочь скрылась за дверьми своей комнаты, сняла новые сообщения в асе и на любимых сайтах, после чего потрепала за ухом Пабло и тихо прошептала: «Право и философию будем изучать завтра, мой друг».

Прошло семь месяцев, трудовой год приближался к концу. С учебой проблем не возникало, экзамены меня мало волновали. К ним была готова на все сто – хоть посреди ночи разбуди и посади за какую-нибудь мудреную задачку. Однажды я решила прогуляться, вдохнуть полной грудью аромат весны, который так давно не пробовала за время Интер-мании, беспрерывной тяги к компьютеру. Что-то тянуло меня пройтись вдоль по незнакомой улочке, вечер манил слиться с ним в беззвучном танце, тонкая материя клетчатого пальто пропускала через себя прохладный ветер, овевающий стройные ноги. Я чувствовала единение с природой, пока на моем пути не появился парень из параллельного класса.

– Сашка?! Какая радость видеть тебя здесь! – Знакомый набросился с объятиями.
– Денис, постой. Чего такой веселый? – Я поежилась от перегара.
– Ну а че? Другу двадцать лет – разве не повод? – Едкая ухмылка коснулась довольной физиономии парня.
– Повод-повод. А вообще я гуляла, отдыхала, так что не мешай.
– От чего отдыхала-то?
– От всего. И от тебя хочу отдохнуть, без обид.
Я продолжила путь по улице, Дениска же преданно следовал за мной.
– Да какие обиды, Сашуля?! Но я правда так тебе рад! И приятель мой был бы очень, ну просто о-о-очень рад!
– Тот, у которого юбилей?
– Ага. – Возникла пауза длиною в несколько секунд. – Кстати, вот и он.
Внимание мое привлек темный силуэт в дутом пуховике, приближающийся с каждой секундой все ближе и ближе. В руке молодого человека виднелась бутылка. Черт знает, что в ней было. Я спрашивать не стала, а только тихо попятилась назад, боясь вляпаться в какую-нибудь историю:
– Ладно, пойду отсюда. Наверняка мама к ужину заждалась.
– Ты куда? Мы же только встретились! Ща Леха подойдет...
– Прости, но я тороплюсь. В другой раз как-нибудь.
Как только я тронулась с места, почувствовала, что рука Дениса больно ухватилась за сгиб локтя и потянула на себя. Противный запах алкоголя вновь обдал мое лицо:
– Ты че сегодня такая несговорчивая? Да и всегда – странная, нелюдимая. Ни разу не подошла, не сказала доброго словечка. Я ведь и обидеться могу, слезки крокодильи стану лить. А ты и не вспомнишь. Пафосная, да? При всем невинную овечку из себя строишь? Мы с Лешей добрые, не обидим. Только не беги, а не то...

Я хотела было завопить, завопить изо всех сил так, чтобы все окрестные дома очнулись от последствий зимней спячки и кто-нибудь пришел на помощь, но страх пересиливал здравый смысл. В тот момент я чувствовала себя совершенно беспомощной, одинокой в пустынном переулке наедине с двумя мерзавцами. Высокая фигура подошла вплотную. Губы то и дело прикладывались к стеклянному горлышку. Я выжидала момент, чтобы из последних сил ринуться прочь, бежать, лететь подальше – хоть в рай, хоть в ад, лишь бы не оставаться здесь и сейчас! Сердце замерло. Помню, как считала его последние удары перед рывком отчаяния. Тук-тук... тук-тук...

Толкнув мучителя, я бросилась бежать, но путь перегородил Алексей, что было вполне ожидаемо. Грубые ладони схватили меня за плечи и вернули назад. Фактически упав в объятия Дениса – такие холодные и чужие, я трепыхалась и билась до последнего, до того момента, когда получила первый удар, за которым немедля последовал другой. Рухнув на землю, я ощутила под пальцами влажный асфальт, с которого уже сошел талый снег. Губа была разбита, холод окутывал тело. Я боялась потерять сознание, но и оставаться в здравом уме не желала. Душа болела, сердце обливалось кровью тысячи и тысячи раз подряд. Веки слипались, сквозь них я могла видеть лишь свет фонарей с другого конца улочки. Оттуда, откуда пришло мое спасение.

Очнулась я у себя дома, в теплой постели. Правый глаз неприятно ныл, должно быть, под ним красовался огромный фингал. Рядом находилась семья. Отец держался за голову, на глазах матери выступили слезы. Когда родные поняли, что непутевая дочь пришла в себя, то разом встрепенулись и обратили взгляды в мою сторону:
– Саша! – Воскликнула маман.
– Ну да... а собственно... что стряслось? – простонала я в ответ.
– И ты еще смеешь спрашивать, что стряслось?! – Отец вскочил и сорвал овальное зеркало со стены. Никогда раньше не видела его таким. Голос был резким и пронзительным. Вскоре папа вынудил меня столкнуться со своим помятым отражением. – Посмотри на себя! Да знаешь... знаешь, что эти подонки могли сделать?! Думаешь головой или нет?! Черт тебя дернул гулять в такой час, сидела бы лучше в своем Интернете-шминтернете до посинения! Не расстраивай мать! И меня! Ясно говорю?!
– Ясно, ясно...
– Это все?!
– Мне нечего больше сказать.
Родитель избавился от зеркала, поднял растерянную маму со стула и повел к выходу. У самых дверей я окликнула его:
– Прости.
– Завтра... – Глава семейства замолк на мгновение. – Завтра в школу идешь, как обычно. С теми ублюдками сам разберусь.
– Постой, откуда ты знаешь, кто на меня напал?!
– Ласточка на крылышках донесла. Точнее орел, герой! Спи давай, тебе силы восстановить нужно.
Родные захлопнули двери, я же осталась в компании Пабло, который прижался к ноющему боку и уткнулся влажным носом в пододеяльник.

Поздно ночью я все-таки нашла в себе силы подняться с кровати и сесть за компьютер. Открыла аську, надеясь, что меня там кто-то ждет. Новых сообщений не обнаружила. Даже странно. Никто ведь не знает, что произошло. Жаловаться и ныть не хотелось, любыми другими способами изливать свою печаль – тоже. Никому до меня не было дела. Ни одному из друзей. Многие находились онлайн, но не удосужились начиркать хоть строчку, даже увидев меня в Сети. Тогда я решила проведать Уилла и постучалась к нему в Skype. Тот не сразу ответил на звонок и был взволнован. Сказал, что не может долго разговаривать, спросил, как дела. Я ответила, что паршиво, но ни один мускул на его лице не дрогнул. Внезапно из коридора моего бойфренда донеслось тоненькое и противное «иди же скорей сюда, где ты там застрял?», после чего я услышала от юноши многозначительное «упс» и, недолго думая, прервала разговор.

С этого момента что-то щелкнуло внутри меня, перевернулось. Любовь к виртуальной жизни сошла на нет, я стала относиться к ней настороженно и скептично. «Каждый житель планеты может связаться с другим, но толку-то от этого, если у многих людей помимо сетевой есть реальная жизнь. Жизнь, которой я себя все это время добровольно лишала. Где искренность? Ведь эта чудо-прогулка до мерзкого инцидента казалась мне сказочной! Воздух был так чист и свеж. Хочу еще, хочу всего с большой буквы!» – с этими словами я решительно вырвала шнур из розетки.

В школе предстоял обычный день. Никто не спрашивал про синяк, ребята снова дразнились как маленькие. Опаздывая на урок, я спешила по коридору прямиком из столовой и нечаянно столкнулась с рослым юношей на углу, обронив учебники, до этого бережно прижатые к груди. Молодой человек помог мне их собрать. Когда мы встретились взглядами, удивлению моему не было предела: симпатичное лицо, волосы цвета спелой пшеницы и ярко-зеленые глаза. Кажется, я его знаю... так кажется или нет?!

– Прости, что толкнул. Такой растяпа. Сейчас все соберу... – Юноша утрамбовывал книги в мою сумку.
– Жень... где твои очки? – В моем голосе прозвучали нотки удивления.
– Ах очки. Не думал, что кто-то заметит. – Губы тронула теплая улыбка. – Я теперь эти... ну как их... линзы ношу. Школа кончается, образ «ботаника» пора сменить.
– Альтернатива впечатляющая, мягко говоря. Женька, ты такой славный!
– Из-за меня ты все рассыпала, а теперь еще и нахваливаешь. – Выпрямившись, друг протянул мне ношу. – Ну как? Оправилась после происшествия? – Длинные пальцы робко коснулись моей разбитой губы.
– Ведь так и знала...
– Что знала?
– Что ты меня спас, – смущенно прошептала я.
– Да, спас. Хотя...
– Что такое?
– Ничего. Приятно было пообщаться. – Наш герой тронулся с места. Меня такая резкая смена настроения задела, так что я напрочь забыла о начинающемся уроке и последовала за одноклассником.
– Скажи, чем я обидела? Прошу, не молчи!
Товарищ не откликался до тех пор, пока я не стукнула его первым попавшимся учебником. Парень облокотился о стену и обнял ладонями ушибленную голову.
– Женька! Женечка, я ведь не собиралась так сильно! Прости, пожалуйста, но ты ведь не слушаешь, а я хочу и имею право знать, чем огорчила своего защитника!
– Письма... – В воздухе повисла минутная пауза.
– Что?..
– Все... мои... письма! Я слал тебе их на протяжении нескольких недель, но ответ так и не приходил. А ты делаешь вид, будто бы ничего не произошло. Правильно тебя в классе зазнайкой называют! Никакого уважения к людям, все держишь в себе. Помогала мне зачем-то, защищала от нападок сверстников, словно я сам с ними не справлюсь! Ты ведь меня совсем не знаешь. И себя не знаешь настоящую.
– Я правда не догадывалась, кто автор посланий…
– А надпись на конвертах? Ее ты видела?! УЖЕ – каждая дворовая собака знает, что надо мной смеялись из-за такого глупого сочетания инициалов! Удальцов Женя, разве не понятно?!

После этих слов я прислонила палец к его губам, заставив замолчать и сменить гнев на милость. Тайный поклонник... надо же. Да ко всему прочему мужественный, смелый. О чем еще можно мечтать? Сейчас он казался таким светлым, таким родным и близким, расстроенным, но в то же время влюбленным в меня – слепую, не видящую ничего из-за своей искусственной реальности! Ответом на его откровенность стало беззвучное соприкосновение наших губ. В награду к пропущенному уроку оба получили замечания.

Весь день мы гуляли вместе и радовались, как дети. Счастье, которого так ждала, наконец, заполнило жизнь до краев. Я приняла трепетную заботу родителей, осознав, что была перед ними виновата. Все встало на свои места. Тех мерзавцев больше в школе не видела. Недаром мой папа в армии служил. Мы с Евгением любили подолгу засиживаться в зеленых скверах и кафе, фотографировали удивительные мелочи, живописные виды, но вовсе не для того, чтобы разместить очередной удачный кадр в Интернете. Снимали мы на старую добрую мыльницу, проявляя все пленки для совместного фотоальбома.

Я видела любимого, чувствовала. Мне не нужен был Skype для общения с ним, не нужны были вэбка и аська. Вполне хватало мобильного и трогательных SMS, что отправляли друг другу холодными зимними вечерами уже после окончания школы. Аттестаты оба получили с отличием, одноклассники злорадствовали и кидали в нашу сторону колкие взгляды, а в душе завидовали тем, над кем прежде смеялись.

Однажды, когда мы сходили с эскалатора, нам навстречу из вагона метро вышла комичная пара ребят: низенький, жутко сутулый брюнет с ниспадающей челкой и его подружка на высоченных каблуках, обгоняющая приятеля по росту едва ли не на две головы. Паренек вздрогнул, пытаясь разглядеть во мне кого-то знакомого, а затем окликнул по имени. В тот момент двери подземного поезда закрылись. Женя спросил меня, кто это был. Я же ответила, что впервые его вижу.

 Вечером того же дня зеленоглазый юноша простился со мной у дверей квартиры. Домашние были рады удостовериться в том, что я цела и невредима после очередной прогулки. Впрочем, они удостоверялись в этом уже не один десяток раз и были горды тем, что дочь повстречала на своем пути такого чудесного друга. Затем я наелась до отвалу и попрощалась с родителями, ласково обняв обоих перед сном, а после закрывшись в своей комнате. Слышала лишь папин шепот: «Видишь, Настя, какая обжора! Все-таки вы с ней очень похожи. Девочка влюбилась».

В тот вечер я не могла уснуть. Ворочалась в своей постели и прокручивала в голове события уходящих лет. Не выдержав натиска мыслей, я села за письменный стол и увековечила этот рассказ на страницах школьной тетрадки. Уже утром подошла к спящему коту, бесцеремонно растормошила его, поцеловала в кончик носа и усадила на подоконник, распахнув при этом темные шторы. Никогда ранее не видела подобной красоты. Или просто не хотела ее видеть? Солнечные лучи скользнули по моим ресницам и губам, легкий румянец засиял на щеках, а сердце наполнилось теплом и любовью. Я такая глупая, но в то же время не безнадежная, что радует и вселяет надежду на светлое будущее.

– Этим мрачным тряпкам здесь больше не место, Пашка! – сказала я, срывая ткань с карниза и бросая на пол.

Толстый, ленивый кот окинул меня недвусмысленным взглядом и произнес самое долгожданное «мр-р-р» за всю историю нашей дружбы. Больше мы не философствовали, не зубрили уроки. Общались только по душам: он выслушивал романтичные рассказы про нас с Женей и тихо посапывал у меня на руках.

Внезапно желание включить компьютер стало невероятно сильным. На экране вновь появились знакомые символы и значки. Очутившись во Всемирной паутине, я удалила оттуда свои данные, все то, что хоть как-то могло задержать, а после оставила прощальное сообщение бывшим друзьям:

«Каждому из вас стоило бы взглянуть на себя другими глазами, постараться почувствовать тех, кто вокруг, а после преодолеть разделяющее вас расстояние для реальной встречи. Напишите жизнь с чистого листа, поселите на ее просторах понимание и комфорт. Свейте уютное гнездышко, где вы всегда будете жизнерадостны, улыбчивы и полны сил.

Я придумала симпатичное название для сайта – рассвет.ru, ведь сегодня утреннее солнце открыло для меня целый мир, наполненный многообразием красок.  Я не намерена его лишаться. Суть этого адреса не найти в недрах оперативной памяти и на жестком диске. Он не значится в Интернете и живет лишь в моей душе. Это самое главное. А теперь удачи и не поминайте лихом!

Отныне не ваша, но счастливая... Саша».