Путешествие в мир Я глава 9

Путешествие в мир "Я"

Глава 9
"Тайное убежище"

Когда мы вместе с лодкой нырнули в эту дыру, крышка люка также медленно затворилась за нами, и мы медленно и осторожно поплыли по извилистому лабиринту круглого коридора. Достоевский включил фары, и под мощными лучами прожекторов я наконец смогла хорошенько разглядеть этот коридор. Он был похож на  трубу, огромного диаметра, заполненную на половину мутной водой с неприятным запахом. Судя по мусору, плавающему в воде и зелёным водорослям на нижних стенках трубы,  это был один из сливов городской канализации. Я никогда не думала что трубы такого размера вообще бывают, но факт оставался фактом. Мы плыли вперёд, иногда петляя и сворачивая  на встречающихся развилках то вправо то влево, с целью достигнуть призрачный пункт назначения. Самое странное, что никаких опознавательных знаков или ориентиров на стенках трубы я не заметила, поэтому совершенно не понимала, как в этом замкнутом пространстве вообще можно было ориентироваться. Но потом догадалась, о том что вероятно, для того чтобы знать правильный путь, достаточно лишь запомнить определённое количество поворотов, сложив их в голове в форме простой считалочки, а главное такой способ гарантирует отсутствие посторонних гостей.  Мы плыли молча, я не хотела докучать своих спасителей разными расспросами, которые безусловно уже крутились в голове, и тем более спрашивать куда же мы плывём. Было видно что они отлично знают дорогу, и вероятно могут управлять лодкой даже с закрытыми глазами.  Граф уже давно зачехлил свою винтовку, и сидел расслабленно в своём кресле по соседству с Достоевским, изредка перекидываясь некоторыми дежурными фразами.
Наконец, минуты через три, в конце тоннеля забрезжил свет. Моторы были выключены, и мы выплыли в просторную пещеру, освещенную несколькими мощными прожекторами на стойках. Глядя на это место, мне тут же вспомнился фильм о «Бэтмене», и даже показалось что пройдёт ещё пару секунд, и герой в своём чёрном резиновом костюме, выйдет нас встречать на причал, причём с традиционным хлебом и солью на рушнике. Но естественно ничего подобного не было. Мы аккуратно причалили к небольшому деревянному помосту и вышли из лодки.
- Где мы? – спросила я потеряв терпение.
- Мы в клубе, так сказать в неофициальной его части. Над нами как раз находиться «Летний сад». Ты замерзла? На вот накинь - и граф накинул на меня свою камуфляжную куртку.
Тем временем Фёдор Михайлович привязал лодку к небольшим кнехтам на причале. В пещере действительно было зябко и я поблагодарила графа за оказанную услугу.

Если бы мне сказали однажды, что в центре Петербурга, под землёй находится пещера подобных габаритов, я бы никогда не поверила этим словам, даже если бы показали фотографии в доказательство. Но всё так и было. У меня не было никаких оснований не доверять своим спутникам, спасших меня от довольно неприятной процедуры.   
Только сейчас, я заметила что недалеко от причала, стоял обеденный стол накрытый со вкусом и знанием дела. На нём стояли разнообразные закуски, пара бутылок вина с фужерами и четыре заранее приготовленных прибора. Вода в пещере в отличи от той что протекала по туннелю, была вполне чистой и не вносила никаких посторонних запахов. Сам воздух был свежим и видимо вентилировался принудительно с помощью скрытого воздуховода. Кстати, иногда гуляя по городу, я время от времени натыкалась на странного рода трубы, которые торчали из земли и были заварены мелкоячеистыми решётками. Кто знает, может они представляли собой части таких вот скрытых вентиляционных систем?
 
- Ай да Серёжа – сказал граф, - он уже успел всё накрыть, да где же он сам?
- Скоро будет – ответил Фёдор Михайлович, - Елизавета прошу вас присаживайтесь с нами. Вы наверняка проголодались после этих неприятностей.
Меня долго уговаривать не пришлось, за сегодняшний день единственное что составило мой рацион это кофе и пирожные, к тому же все эти события потребовали больших затрат энергии, поэтому я без лишних возражений, тут же села за стол и принялась за еду. Всё было очень вкусным, хотя и немного остывшим.
За всё это время я толком не успела сообразить что же со мной произошло, всё промелькнуло перед глазами словно мгновение, как дурной сон.
- Ну! – сказал граф, предлагаю тост за удачное спасение!
- Поддерживаю.
Мы подняли бокалы и дружно чокнулись.
Насытившись, я решила что время для моих вопросов уже наступило и судя по расслабленным лицам моих спутников, уже можно было из задавать.
- Господа! – начала я, - Во первых я хочу вас поблагодарить за случившееся, признаюсь честно что если бы не вы, мне бы пришлось расстаться со своей жизнью, причём довольно болезненно. Но самый главный вопрос мучающий меня c самого начала побега и по настоящее время это по каким причинам вы меня спасли? Учитывая то что знакома я с вами всего один день, да и виделись мы всего лишь раз?
- Всегда рады помочь Лиза, но всему своё время. Ты уже спасена а значит причин торопиться куда либо у нас нет, правильно?
- Правильно.
- А раз правильно, то всему своё время, честно говоря мы уже настроились на полноценный отдых, поэтому просто нет никакого желания сейчас говорить об основных причинах и отвечать на вопросы, ответы на которые ты всё равно найдёшь. Я понимаю что окружающая тебя обстановка, не очень располагает к отдыху, к тому же ты участвовала сейчас в таком необычном приключении, но прошу тебя. Постарайся расслабится! – и граф похлопал меня отечески по плечу.
- Хорошо, конечно! Извините меня, должно быть сейчас приставать к вам с расспросами и вправду несвоевременно, а всё таки странно всё это – задумчиво сказала я.
- Что именно? - они посмотрели на меня с удивлением.
- Да спасение моё, всё прошло так гладко, без жертв без единого выстрела. Мне прямо не верится, что у вас всё получилось словно по написанному, с минимальной затратой сил и средств.
- Самой большой удачей – сказал Фёдор Михайлович, - считается, выиграть битву без единого выстрела. Причём если двадцать процентов из того что сделано, это хорошая подготовка плюс вложение огромного количества средств и сил, то остальные восемьдесят процентов, зависят от счастливого стечения обстоятельств.
- Позвольте, о каких силах и средствах идёт речь?
- Лиза – усмехнулся граф, - неужели вы не предполагаете, что любая победа всегда имеет свою цену?.
- Какую? Если я правильно понимаю мы довольно быстро ушли, не оставив никаких следов.
- Ушли, но благодаря этому способствовали именно эти двадцать процентов, сумма небольшая, но иногда без её целости, составляющая удачи ничего не значит. Представьте себе что порой, залогом победы могут служить зачатки сил, которые были заложены за долго до основного действия. Допустим если бы не было этой пещеры и тоннеля, который был построен много лет назад, ещё даже с неопределённой целью, точнее цель была но она была очень размытой, то не было бы и спасения. А дополнением  к сегодняшней операции стала эта замечательная лодка с мощными моторами Японского производства и наличие очень ценной для нас информации, о том где ты будешь, когда и в какое время.
- Признаться я об этом не подумала, да и некогда было, я до сих пор в себя не могу прейти. Так что прошу прощения господа и ещё раз благодарю вас за те старания которыми вы меня одарили, за вашу мужественность! – я подняла бокал и мы снова чокнулись.
- Не стоит благодарности. Тем более мы и сами рады тому, что цена оказалась не такой большой. Ведь все эти затраты, всё это пустяки по сравнению с ценой одной человеческой жизнью. Поверьте Лиза, я наоборот рад что всё это сослужило нам хорошую службу до тех пор пока не успело развалится от старости. Ведь самой большой удачей, считается не только создание условий для достижения неизвестной цели, потратив кучу средств и сил, но ещё и воспользоваться ими, и воспользоваться успешно на благое дело. Таким образом, спася тебя, мы как бы оправдали доверие духовных инвесторов, которые давно уже махнули рукой на убыточный объект.
- Простите меня но я немного не понимаю, как же можно готовиться к достижению цели, если она неизвестна?
- Очень просто, я бы мог объяснить тебе это с философской точки зрения более подробно, но боюсь что ты не всё сможешь правильно уловить. И дело тут не в недостатке твоего ума или неправильности изложения с моей стороны, просто нужно смериться с тем что всё сказанное одним человеком, будет восприниматься другим несколько иначе, и именно потому что все мы смотрим на мир по разному. Это конечно странное выражение, и возможно немного сумасшедшее, но тем не мене верное. В тот момент когда мы смотрим на обыкновенное яблоко, мы воспринимаем его не только визуально как некую физическую субстанцию воплощённую определённую форму, но и главным образом эмоционально, с помощью ассоциаций возникающих при данном осмотре. Так вот, при таком неизбежном противоречии, казалось бы некоторые объяснения никогда не найдут понимания со стороны других, но человечество нашло тонкий выход из подобного положения. И этот выход заключается в сравнительных примерах, одним из которых я и отвечу на твой вопрос, будучи уверенным что ты поймёшь меня правильно.

Представь себе запуск первой ракеты в космос. Здесь всё тоже самое, идёт колоссальная затрата сил и средств для цели которая ещё неизвестна, точнее есть лишь предположения о её необходимости. Что там в космосе, что даст этот запуск, выживет ли космонавт?  Никому не известно. И с точки зрения твоего вопроса это звучит так: стоит ли вообще готовиться к этому запуску, если впереди неизвестность?
- Знаете Фёдор Михайлович, у вас есть удивительная способность использовать жизненные примеры для простых объяснений сложных вопросов.
- Спасибо Лиза, но я не закончил. Гораздо страшней бы выглядело альтернативная цена, в виде пролитой крови убитых охранников, которые в принципе ни в чём не виноваты, просто они оказались не в том месте и не в то время, Конечно же  в том случае если бы наш план имел хаотичный характер. Никому не хочется умирать против собственной воли, просто так без цели. В древней Японии например, смерть без цели считалась великим позором. Самурай мог совершить ритуальное самоубийство лишь из-за того, что разочаровал своего господина одним лишь неосторожным движением, символизирующим проявление неуважения, но уходя из жизни он был счастлив тем что выполнил свой долг до конца не потеряв своего лица и не очернив чести своего господина. И господин был бы счастлив, от того что его поданные действительно проявляют особую верность. И наверняка бы рассказал об этом случае своим друзьям, таким же владельцам собственных войск.
- Ну, это ведь в Японии, мы же в России живём. - ответила я.
- В России – задумчиво повторил Фёдор Михайлович, но где бы ты не был, в России, Японии или Франции, перед лицом смерти все мы одинаковы. Поэтому если тебе и суждено умереть, то желательно хотя бы с маленькой и ничтожной мыслью о том, что твоя жизнь была пожертвована не зря. Представь себе чувства преступника, которого ведут на смертную казнь. В нём ведь заранее убили всю надежду на спасение. И самый большой страх испытываешь не в муках, (так как под пытками твой разум поглощён страданиями физическими и об умственных просто забываешь подумать) а в ожидании этих самых мук.
А вот другой вариант, когда тебя держат взаперти и при этом не говоря когда именно произойдёт казнь. Поэтому ты пытаешься за короткий промежуток времени, поднять в голове все осадки воспоминаний, произошедших с тобой за последние пару десятков лет. Причём на ум приходят только самые приятные.  Вспомнить как пахнет трава на летнем лугу, как выглядит рассвет и закат, свою любовь, детство, родителей, друзей и всё что было связанно с твоей жизнью, которая теперь так глупо заканчивается. И самое главное ты вдруг осознаёшь что цена, которую тебе придется заплатить за то время в которое можно было успеть очень многое, связанна с твоими самыми ничтожными пороками. Такими как жадность, скупость, гордыня и алчность – есть то мизерное по сравнению с которой твоя жизнь во всех её красках, горестях и радостях, стоит несоизмеримо больше. И при этом твоя надежда, та соломинка за которую держится любой солдат в пекле сражения, надеясь выбраться оттуда целым и невредимым, вот эту самую надежду вырывают у вас самым бесцеремонным способом. И потом, обдумав хорошо свои поступки и сложившуюся ситуацию  ты вдруг с ужасом начинаешь понимать и верить в справедливость своего наказания, аргументируя его тем что ежели так не ценил свою жизнь и жизнь других, то как я могу быть достоин продолжения жизни на этом свете?
И всё это проноситься у тебя в голове, за то время которое тебе дарят из какого-то жуткого сострадания, в знак фальшивой добродетели, помогая осмыслить свой поступок и покаяться перед самим собой. Которая лопнет как мыльный пузырь в тот момент, когда её создатель сам столкнется с ней на своём жизненном пути.
В каждом из нас Лиза, и я в этом абсолютно уверен, сидят зачатки всех на свете страстей и пороков, и стоит лишь не опрометчиво дать им питательную среду, как они тут же разрастутся в сознании, словно раковая опухоль и разъедят его изнутри. Мы лишь по незнанию своему, предполагаем, то, что являем собой что-то новое, даже в греховных деяниях своих. Да ещё вдобавок и похваляемся своими дурными поступками теша свою раздувшуюся как флюс, гордость. Вот мол как я могу и никто так больше не может. Дескать кишка у вас тонка на такое дело. Не понимая того, что нового в таких поступках ничего нет, и падать может любой без разбору, а взобраться обратно могут лишь единицы. И дело тут вовсе не в избранности, а в правильности поиска собственного пути.
И ведь сколько примеров кругом, да таких что иной раз хочется крикнуть «Не учат вас что ли такие примеры?». Ведь и кроткого человека возможно довести до бешенного звериного состояния, если он вдруг отречется от своего светлого начала. Не стоит думать будто ваш ребёнок, из-за чистоты своей душевной, никогда не станет совершать злодеяний повсеместных. Всё это блаж и какая-то дикая самоуверенность в том, что лично от нас  ничего не зависит. Все зачатки наши. Все наши инстинкты, переходят по наследству словно болезни умственные и носят в себе страшный отпечаток тёмного прошлого. Как только человек поймёт что нет ничего нового на самом деле, а есть лишь новое отношение ко всему старому и тысячи раз уже пройденному другими, то он сразу же осознает всю суету и нелепость собственной погони внутри себя. Ведь весь этот вечный поиск, вся это вечная гонка, которую мы осуществляем стремясь в сторону бесконечного горизонта за неизведанным искомым, означает лишь то что на самом деле мы просто бежим на месте. Да и стоит ли куда-то бежать? Идти или лететь, если мы проходим постоянно мимо, того искомого что под ногами нашими валяется? Ох и привыкли мы к разного рода ярким картинкам, сменяющим друг друга на общем фоне жизненного пути, забывая о собственном внутреннем мире, заполняя пустоту души своей совсем уж ненужным хламом и мусором. Видимо только оставшись взаперти, с угрозою внезапного лишения собственной жизни мы и можем задуматься о том, о чём думать надобно изначально. О спасении собственной души, уже успевшей замараться в пыли этого безумного мира но ещё способной очиститься и засиять. Особенно учитывая то, что пыль эта, на самом деле не липнет к душам нашим, ежели они чисты. Сама подумай, если душа наша будет лишена собственного блеска, то заметит ли нас господь, среди этих пыльных клубов? Да примет ли тебя в царствие своё истинное? Страх съедает нас, страх и отчаяние. И не дай бог дать ему благодатную почву. Нет таких мучений, чтобы избавили твою душу от скверны. Иной раз такие мучения более греховны чем любое отчаяние, ибо исполнены они не жизненной необходимостью, сколько желаниями собственного неокрепшего разума. Я уже давно говорил, о том что все мучения человеческие совершаются ими ради развлечения собственного. От уныния, от скуки, от невежественного сознания. Если бы дорожили собственной жизнью и жизнью близких своих, не было бы печали собственной, не было бы того страха за своё будущее, не было бы отчаяния. Ибо знали бы что господь наш милосерден и всех заблудших во тьме невежества приютит к себе. Стоит лишь сердцу своему внемлить и любовь как подарок господний в сердце пустить. И главное помнить, о том что, с чем ты в мир этот вошёл с тем и уйдёшь, поэтому всё что окружает тебя не стоит воспринимать как данность, а стоит принимать как дар посланный свыше, и тогда обретёшь в себе великую жизненную мудрость, и будешь творить на земле дела за которые будут, отвечать тебе благодарностью. А уж благодарность эта, иной раз такие формы принимает что диву даёшься.

- Уж больно ты любишь пофилософствовать Фёдор – сказал граф. Вижу много в тебе печали накопилось, да любви к народу нашему, дельно говоришь и славно, только по моему зря своё время тратишь. Народ у нас глух и часто не способен воспринимать сказанное правильно. Да и сам говорил только что, что одни и те же слова всякий по своему вразумит. Напиши ты хоть тысячу книг, используй миллион примеров жизненных, расставь все истины по полочкам и разжуй так чтобы можно лишь проглотить было, и всё равно не поймут. А знаешь отчего?
- Отчего же любезный граф?
- Оттого что слова эти, каждый должен в себе родить, так как способен на это но не хочет их в душу пускать. Каждый приходит к истине своей дорогой, у одного она трудна и запутанна, другие же словно по воде идут к ней. Даже ты, сквозь пелену чужих грехов и страданий, нашёл её. А представь себе что многие не только не ищут, а даже не знают этой дороги и не хотят знать. Расположились в стороне, построили жилище и остались на одном месте. И детей своих точно так же удерживают на одном месте, уверяя что нет никакой дороги к истине а стало быть и к спасению. Различие между добром и злом не только в поступках но и в прилагаемых усилиях. Ежели зло вершить всегда легче то путь к добру наоборот тернист и тяжёл, вот как сегодня. Мы свой путь могли проделать по разному, вместо мирного, взять да перестрелять всех.
- Что же мне теперь, Лев Николаевич, отчаяться и молчать? Нет, уж коли дал мне господь слово в мир нести, то хоть единый отрок поймёт его правильно, стало быть не зря я свою жизнь прожил.
- Вот оно что, миссией себя возомнил? А не думаешь ли ты Фёдор, что за словами твоими самолюбие прячется?
- Что ты граф? Какое же самолюбие? Точнее, я люблю себя да и как иначе? Не стану любить, и весь мой внутренний мир развалиться как колхозы во время перестройки. Но при этом я не прошу меня любить другим, за то что я делаю. Я не жду отдачи от дел, и выполняю свою предназначение тихо и без помпы.
- Хорошо Фёдор, а как ты можешь знать в чём оно заключено? Ведь нести слово в народ может всякий кто пером владеет, стало быть что же, всем им уготовано нести его?
- Может и всем, кто желание внутреннее заимел. Этим же определяется и предназначение господнее, не прямым указом а только собственной внутренней волей. Имел бы тягу к кулинарии стал бы поваром, и тешил бы вкус да желудки разного люда. А так кто его знает, порой люди приходят к спасению своими неизведанными путями. Но раз я умею и могу писать, стало быть так тому и быть!

Я молча смотрела на этих двух великих и бескомпромиссных людей и мне вдруг стало ужасно неловко за себя, за свои хлопоты которые я им доставила. Я никак не могла понять, чем же так насолила городу, что он принял меня так неприветливо и подозрительно. И конечно же, всё это время я беспрерывно думала о Саше. Где он сейчас, что с ним и почему он не узнал меня или сделал вид что не узнал.
- Лиза ты чего мрачная такая? Разговоры наши философские утомили? Ты уж прости стариков, в нашем возрасте душу больше разговоры радуют.
- Не по себе мне Фёдор Михайлович, видимо неблагодарная я слушательница. Вы столько времени потратили на меня а я сижу здесь и слова ваши мимо меня пролетают, потому что всё о Саше думаю.
- Да ведь причины должно быть у тебя есть, раз думаешь о нём? Так ты не стесняйся рассказывай, может помочь чем сможем.
- О, огромное спасибо. Но мне если честно признаться, уже и совестно вас о помощи просить. Ведь вы и так мне очень помогли, куда же ещё?
- Ты давай не темни, а рассказывай как на духу, что именно произошло у вас, а там видно будет.
- Да ведь я видела его!
- Как это? Когда и где?
- Да тогда же на площади, после нашего с вами разговора, когда беспорядки начались. Так вот тогда всё и произошло…

И я подробно рассказала обо всём что со мной приключилось, и про то как чуть не погибла в перестрелке, и о нашей странной встрече с Сашей, и про допрос в тюрьме.
Они слушали меня очень внимательно и молчали не перебивая.
- Вот так всё и произошло – закончила я.
- Стало быть любишь его?
- Если бы не любила, не мучила себя мыслями всякими.
- Вот оно что? Теперь я понимаю почему письмо пришло – сказал Достоевский и достал небольшой конверт из кармана, положив его передо мной.
- Что это? – спросила я, глядя на конверт.
- Читай, может и поймёшь что-то. Я честно говоря сам ещё не во всём разобрался, да только неспроста всё.
Конверт был простым, белого цвета, без каких либо надписей, лишь в правом нижнем углу при подробном рассмотрении, я обнаружила эмблему уже знакомой мне партии «Единая мессия».
Достав письмо из конверта, я обратила внимание на внешнее оформление. Текст был написан блестящим каллиграфичным подчерком. Видимо писали  ручкой с пером, заправленной чернилами красного цвета. Бумага судя по внешним признакам, чем то напоминала древний папирус. Во всяком случае она удачно имитировала состаренную временем бумагу. Подивившись такому оформлению, я принялась читать.

«…Дорогой Фёдор Михайлович!

Заранее прошу простить меня за данное беспокойство, навязанное вам своим неожиданным внимание в этом письме. Смею вас заверить друг мой, хоть мы с вами и имеем несколько различные взгляды на политическую жизнь нашего города, это не коим образом не затрагивает моих общечеловеческих качеств и чувств уважения к вашей персоне. Дело в том, что вчера на площади им. «Боли и страдания», в силу уже наверняка ставшими известными вам обстоятельств, произошла небольшая стычка между представителями власти и моими последователями. В результате чего, силами правоохранительных органов «совесть», была задержана абсолютно невинная девушка по имени Елизавета Петровна Звягинцева, пребывавшая в нашем городе в качестве гостьи, и не имевшая связи с нашим обществом никоим образом. Это та самая девушка, с которой вы имели удовольствие беседовать напоследок в своём приёмном шатре. Вы наверняка захотите узнать, откуда я обладаю подобной уведомлённостью? Заранее удовлетворяю ваше любопытство и скажу что благодаря информации переданной мне от сторонних наблюдателей. А таких в нашей организации предостаточно.
Заранее, имея некоторые представления о её незавидной судьбе, я как человек порядочный и не лишённый чувства сострадания, не могу остаться в стороне и допустить её душевных и физических пыток с заглублением жизни в стенах полиции. Которая, я уверен в этом, будет истязать её с целью получить несуществующую признания о связях с нашей организацией, а их как вы понимаете быть просто не может. Будучи наслышанным о Ваших подвигах на благо общества, я не могу и не хочу обращаться за помощью ни к кому другому. Вы блестящий образец борьбы за справедливость и думаю не пройдёте мимо такого горького, нелепого и о может быть трагичного случая. Как вы знаете, полиция не станет скрупулезно сопоставлять факты, а вместо этого начнёт просто грубо выбивать признания силовым методом. В силу некоторых обстоятельств в том числе и для сохранения собственного инкогнито, я не имею личной возможности, способствовать её спасению и участвовать в данной операции лично, поэтому прошу вас принять своё непосредственное участие в спасении невинной жертвы обстоятельств. Со своей стороны, я гарантирую вам полное техническое и материальное обеспечение, способствующее удачному исходу операции. И ради бога, не отказывайте мне в данном участии, надеясь лишь на собственные средства. В таком пособничестве, нет абсолютно никаких тайных умыслов. Мне необходимо лишь ваше согласие на спасение и список всего, того что вам понадобиться. Уверяю вас что совершив этот благородный поступок вы ничем себя не обяжите. Я же буду только рад, осознавая что сделал свой минимальный вклад в спасение ангельской души.
Буду ждать вашего ответа в письменной форме, который вы можете опустить в почтовый ящик на углу пр.Литейного и ул.Чайковской. После окончания операции, мы можем как и прежде разойтись по разным сторонам наших политических баррикад.

С уважением,
Тем не менее Ваш друг
Карл Иванович Разумниковский
Действующий магистр учения «Единая Мессия».
Под подписью, виднелась печать с изображением отпечатка кошачьей лапы с когтями, обрамлённая в треугольник.

- Вот это да! – вырвалось у меня.
- Я правильно понимаю, что автор письма является именно тем,  кто стоит за самой партией и их сектой?
- Вот именно, если бы не его письмо, ты бы сейчас давно мучилась под пытками. Я по началу думал что это обман или жульничество какое, а потом допустил себе мысль в правдивости данных слов. Теперь я похоже начинаю догадываться почему. Видимо Саша всё таки узнал тебя, а ударил, оставив лежать в бессознательном состоянии, чтобы отвести подозрения. Но зная что полиция наверняка не поверит твоей непричастности к беспорядкам и секте, попросил о твоём освобождении, и вероятно что он не последний человек в секте, раз письмо написал руководитель. И ведь знали же черти что я не откажусь, ведь все заранее просчитали.
-  Я одного не пойму, зачем он вообще в эту секту подался?
- Вот этого я не могу сказать, мы и так уже давно их логово разыскиваем, вот граф подтвердит.
- Да – сказал граф, - однажды, нам повезло выследить одно из их таких убежищ и даже решились взять его штурмом, только с таким количеством охраны совладать не смогли. Еле живы остались, а на следующий день, этого логова как и не бывало.

- Ба! – раздался голос из темноты, - Други! Уж вы ли это? Да быстро то как, я уж и скучать начал, пошёл было прогуляться на свежий воздух, воротился а вы тут сидите.
- Сергуня!
Мои спутники встали и тут же начали горячо обниматься с пришедшем из темноты светловолосым блондином.
- А это она и есть? – спросил блондин улыбаясь своей очаровательной улыбкой, указывая на меня своим взглядом. – боже да хороша то как?
Он тут же налил вина в мой и свой бокал, подвинул стул поближе и проникновенно заглянув глаза, продекламировал:

- Дорогая, сядем рядом!
Поглядим в глаза друг другу
Я хочу под кротким взглядом
Слышать чувственную вьюгу.

- Разрешите представиться, Сергей Александрович Есенин собственной персоной, цвет так сказать Российской поэзии, по совместительству близкий друг ваших спутников и действительный член клуба «Борцов за частоту души».
- Очень приятно, Елизавета Петровна!
- Елизавета, очаровательно. Вы милая моя уже издалека, без оптического прицела, ранили моё бедное сердце из дьявольских орудий ваших глаз. Несравненная – с этими словами он поцеловал мою руку.
- Давайте же, давай те выпьем скорее за вашу красоту, божественная вы наша.
Признаться честно, такого напора комплиментов, да ещё сказанных с такой выразительностью и страстью я давно не слышала ни от одного мужчины. Мой щёки покрыл свежий стыдливый румянец. Мне положительно нравился этот молодой человек. В нём была особая красота и непомерное обаяние, готовое вероятно снести крышу любой женщине оказавшейся в его компании, но меня спас Фёдор Михайлович.
- Сергуня, будь добр, придержи своих коней. Барышня только недавно пережила много неприятных вещей, к тому же она гостья в нашем городе и ещё не привыкла к здешнем обычаям, а главное занята своим сердцем.
- Всё ты Фёдор Михайлович норовишь меня осадить, впрочем что нам эта занятость. Ведь коли жених иметься это ещё не муж. Жених это лишь кандидат на должность мужа а это кандидатство, стало быть заслужить ещё необходимо.
- Да ведь тут обстоятельства Сергей. – ответил граф, вступая в разговор. - И обстоятельства серьёзные, должен заметить.
-Жених то её, в секте Мессии состоит, во как!
- Мессии? – переспросил Сергей. Ах черти, всё им неймётся никак, уж сколько они крови из живого люда попили, анархисты проклятые. Стало быть она одна из них, и в таком-то месте?
- Не горячись Сергуня, она по не знанию, да мало того, она до сих пор не понимает всего что твориться вокруг. А о секте этой впервые узнала от полиции. Можешь себе представить?
- Да ведь стало быть, скрывал жених от неё свои дела?
- Скрывал - ответила я поморщившись, - хорошо мне хватило ума не рассказать об его принадлежности следователю.
- Это да, - согласился Фёдор Михайлович, - только что будешь дальше делать?
- Мне необходимо Сашу непременно найти и по возможности уехать из города.
- Но куда?
- В Санкт-Петербург.
- Да где же это?
- в России разуметься.
- Да ты знаешь ли что такое Россия?
- Страна в которой мы живём.
- Верно но только из чего она состоит понимаешь?
- Как из чего? Переспросила я непонимающе. Из большой территории на которой расположены города, удалённые друг от друга на определённом расстоянии.
- Вот те на – ответил граф задумчиво и казалось немного растерянно.
- А ты помнишь как оказалась то тут?
- Смутно, помню лишь что вышла из своего подъезда на Лиговке, вышла во двор и поняла что город и мой и не мой. Точнее он очень похож на Питер но как бы немного изменён, ровно до тех пор пока поняла что не похож вовсе.
- Ба! Надо же! Ты видимо память потеряла. Россия это вовсе не города, расположенные друг от друга, а  пустыня, в середине которой стоит город в котором мы сейчас все и находимся. И город это обнесён вокруг своей территории, сплошной высоченной стеной. Стена эта была построена ещё до того как начал строиться сам город, и мы до сих пор не знаем от чего она нас защищает, то ли нас от внешнего мира то ли внешний мир от нас.
- А вы были за пределами это стены?
- Да, был. И не смотря, на то что попасть за периметр стены очень и очень трудно, есть некоторые возможности для тех кто способен искать и находить.
- И что же? Что там?
- А там ничего, один песок и всё.
- Как же это, но ведь за песком должно быть что-то, он ведь ведёт куда-то?
- Вероятно ведёт.
- И куда же?
- Главным образом в никуда.
- Не может быть, можно ведь попытаться совершить путешествие и уехать.
- Куда например?
- Ну не знаю, хотя бы в Америку, сесть на самолёт полететь в конце-концов. 
- А что если нет никакой Америки, и всё что ты слышала есть продукт твоего воспаленного сознания как мираж в пустыне. У нас и самолётов нет именно из-за того что на них некуда летать. Этот город, всё что у нас есть в настоящее время.
- Постойте, но откуда вы знаете тогда про Америку?
- Знаешь, это трудно объяснить. Я например совершенно не помню как появился здесь, впрочем как и все жители. Помню точно что город уже стоял, но самое интересное, что вместе с нашим появлением, у меня в голове возникли некоторые отрывки памяти, причём такой о которой мне знать по всем соображениям не дано. Мало того, я кое что помню из своей прошлой жизни в том самом Петербурге о котором ты говоришь, но что я точно знаю за много лет пребывания здесь что кроме этого города, на этой планете больше ничего нет. А самолётами не пользуются лишь потому что на них некуда лететь. Все кто предпринимал попытку улететь, хотя бы в ту же самую Америку, больше никогда не возвращались.
- Постойте, а как же тогда объяснить наличие автомобилей иностранного производства на улицах города? Они то точно у нас не производятся?
- Согласен не производятся, но если я скажу откуда они появляются, то боюсь ты не поверишь.
- Откуда же?
- Из ниоткуда, и причём сразу с водителями, вот примерно как ты.
- Как это странно однако. Где же я тогда нахожусь?
- Тебя название города интересует?
- Да, признаться честно, до настоящего момента, я до сих пор не догадалась спросить о названии.
- Ну если тебе что-то скажет название, то город имеет очень простое название «Я».
- Я?
- Да, «Я», и не спрашивай почему и отчего, я и сам не знаю. Да и что это меняет? Особенно в твоём положении, ясно лишь что ты находишься не дома, и возможно где-то есть Санкт-Петербург, а значит нужно найти путь вернуться обратно.
 - Но неужели никто не пробовал пройти дальше по этой пустыне? Вдруг где-то в песках тоже есть жизнь?
- Пробовали, от правительства лет сто назад, была снаряжена экспедиция по пустыне. Через полгода из группы в составе двадцати человек, вернулись лишь трое, которые сообщили о том что они ничего не нашли. Да и если бы нашли, какая разница. Жизнь в песках, кому нужна такая жизнь?
- Да как вы можете так говорить?
- Потому что эти трое были мы, которые выжили только благодаря тому что так сильно любили жизнь и ползли из последних сил обратно. Мы поняли одну главную вещь, как бы ты далеко не удалялся от своего места, ты всё равно попадёшь обратно, путешествуй или не путешествуй. А пустыня это очень правдивая модель жизни, в ней нет ничего лишнего, нет воды нет растительности. И никаких животных и насекомых. Там никто не живёт и не сможет, разве что только временно, но это не жизнь а всего лишь имитация. Это картина жизни, красивая и бесполезная, её нельзя использовать а можно лишь любоваться со стороны. Мы все приходим на этот свет откуда-нибудь Лиза и так же возвращаемся в другой мир. Поэтому будь у нас хоть тысячи городов вместо одного, мы бы только больше заплутали в собственном лабиринте жизни. Так может стоит иметь один цельный вместо тысячи разрозненных? Ты ведь и сама не знаешь насколько он огромен внутри себя. В некоторых переулках есть не только моря но и океаны.
- Да как же могут быть моря если кругом сплошная пустыня?
- Ровно так же как может быть сплошная пустыня с одним единственным городом.

- Получается мне некуда идти? Я опустила голову вниз и на глазах выступили непроизвольные слёзы.
- Как некуда? Удивился граф. Здесь тысячи улиц ходи сколько угодно, и все они разные.
- Вы не поняли, мне тяжело осознавать что всё ограничивается лишь одним городом.
- Да разве это важно? Неужели это трудно осознать? Что дело не в городе в котором ты находишься и не в разнообразии. Дело в твоём жизненном восприятии окружающей среды, дело в твоём общем восприятии жизни. В том как ты любишь, в том как ты чувствуешь. То с чем ты уйдёшь потом из этого мира. И собственно почему вдруг ты решила что нет разнообразия? Ведь у тебя будет возможность вернуться туда, откуда ты вышла, но не помнишь как и при каких обстоятельствах. Причём уверенность в этом может быть основана именно на том факте, что сами обстоятельства сложились без твоего особого участия, значит они ещё смогут сложиться в обратном направлении. А вдруг завтра ты очнёшься в другом месте и там будут тысячи городов, в которых ты настолько потеряешься что захочешь вернуться в единственный, который не нужно будет искать?
- Да и вот ещё что – вмешался в разговор Сергей, - посмотри на это с другой стороны. Если бы вместо этого города, ты очнулась в пустыне, той что находиться за стеной, и что тогда? Там вообще никакого разнообразия, а только лишь одна мысль что скитаясь по пескам ты непременно скоро умрёшь. А здесь у тебя хотя бы есть тот самый Саша, с которым есть больше возможности увидеться чем вернуться обратно.

Такой философский оборот меня несколько удивил, я вытерла слёзы и сделала пару глотков из бокала.
- Возможно вы правы, и я всё это себе накрутила. Сейчас мне действительно нужно найти Сашу а времени разобраться в смысле жизни ещё предостаточно. От выпитого вина начала слегка кружиться голова, усталость закрадывалась в глаза и я начала клевать носом.
Фёдор Михайлович заметил мою усталость и встав из-за стола, сказал.
- Ты вот что Лиза, вижу устала очень. Давай-ка поспи немного, утро вечера мудренее. У нас тут есть где поспать, так что давай я тебя провожу.
 Достоевский взял меня за руку и повёл куда-то в темноту. В глазах начинало всё медленно плыть, мы шли сквозь непроглядную тьму а за спиной у нас небольшим островком света отдалялся причал и столик залитый светом прожекторов. Мы шли недолго пока вдруг не остановились. Он что-то нажал, послышался щелчок и тяжёлая металлическая дверь открылась. Это был вход в бункер, очень похожий на секретное правительственное бомбоубежище, и хотя в жизни я таких убежищ никогда не видела, но вот в кино их показывали предостаточно. Впрочем я наверно потеряла способность удивляться чему либо. Глаза слипались и всё что я хотела сейчас, так это спать, повалившись на мягкую подушку. Мы пошли по металлическому коридору, пока не остановились возле двери со сглаженными краями. Достоевский ловко повернул рулевое колесо находящееся на двери, замок открылся и передо мной появилась небольшая комната в виде корабельной каюты. В ней была небольшая но удобная откидная кровать, уже постеленная кем-то заранее. Интерьер был строгим и не богатым, столик, пару стульев, телевизор и большой круглый иллюминатор на стене, в котором отражалось дно реки, по видимому Невы.
- Туалет с душем в конце коридора. Высыпайся хорошенько, в девять утра мы тебя разбудим, у нас ещё очень много дел впереди.
- А можно в десять? - спросила я с надеждой.
- Хорошо. Спокойной ночи! – с этими словами, он вышел из каюты, выключая свет.
Я разделась, рухнула на кровать и в одно мгновение заснула.

Спала я всю ночь очень плохо, несколько раз вскакивала с пастели и недоумённо смотрела на круглое окошко иллюминатора, поминутно соображая где же я нахожусь. Мне снились коты, бродящие по пустыне караваном. Некоторые из них были завёрнуты в специальные белые одежды, закрывающие их лица от песка и ветра, они шли по пустынным барханом ведя за собой верблюдов нагруженных провизией. Всего было четыре кота, которые с важным видом сидели на медленно бредущих по песку верблюдах. Один из них, чёрного цвета, посмотрел в мою сторону, снял защитную повязку и указав на меня когтистой лапой, сказал громко «ты!».

Проснулась я от противного сигнала будильника, издевательски трезвонящего и играющего но моих нервах. Пришлось открыть глаза, встать и выключить этот ужасный агрегат. В комнате было немного светлее, благодаря тому что солнечные лучи пробивались сквозь толщину зеленоватой воды, добираясь своими жалкими остатками до моего подводного окна. Впервые я встречала утро под водой, ощущение было незабываемым, примерно такое же я испытала ещё в детстве, когда перечитывала Артура Конандоиля, воображая себе подводные приключения капитана Немо. В то время они произвели на меня огромное впечатление, впрочем как и фильм «Человек-амфибия» который я пересматривала несколько раз. Морская тематика часто занимала моё воображение, мне чудились морские походы, заброшенные одинокие острова в тихом океане, морские глубины таящие в себе множество опасностей и скрытых сокровищ и т.д. И основной моей мечтой, было отправиться в кругосветное путешествие на собственной яхте. Поэтому вид моей комнаты не только не смутил меня но и наоборот привёл в детский восторг. Вчера я была слишком уставшей, чтобы обратить своё внимание на особенности интерьера. Если подумать, то окно иллюминатора, которое я заметила вчера вечером, бегло оглядев каюту, я приняла за обыкновенны декоративный элемент обстановки. И подумать о том, что оно имело вполне конкретное функциональное назначение,  просто не могла.

Несколько раз зевнув и протерев глаза, я увидела на столе накрытый бумажным полотенцем серебряный поднос, под которым уже находился завтрак. Видимо его принесли в то время когда я спала.
Завтрак состоял из горячего кофе в термосе, яичницы с колбасой, свежих овощей аккуратно нарезанных ломтиками, и пирожных.
Позавтракав с большим аппетитом, я начала подробно осматривать комнату и заглянув в шкаф, обнаружила там новую гимнастёрку защитного цвета, галифе и пару хорошеньких женских сапог. Кроме того там были все необходимые туалетные принадлежности, щётка, паста мыло и все что было нужно любой женщине. В отдельной коробке я обнаружила несколько комплектов нижнего белья, чёрного цвета. Выдержанного в подчёркнуто строгом стиле. Видимо всё это предназначалось мне, и я лишь удивилась той быстроте с которой их подготовили для меня, тем более такая аккуратность и избирательность в подборе вещей была удивительна для этого мужского трио.
В самом весёлом расположении духа, я вышла коридор, что бы принять душ, и найдя нужную дверь, долго стояла под горячим напором водяных струй нежась от теплоты и пара. Вернувшись в каюту, я решила переодеться в гимнастёрку с галифе так как моя одежда была уже мягко говоря несвежей. Оказалось что размер одежды оставленной в шкафу был точно по мне. Я полюбовалась на себя в зеркало, оценивая внешний вид и усмехнулась, так как со стороны зеркала на меня смотрела настоящая комиссарша. Не хватало лишь красного банта на груди и алой косынки на голову. Рядом с нагрудным карманом гимнастёрки, располагалась аккуратная нашивка со словом «совесть». Такая же точно как была у капитана Воронина, который допрашивал меня в тюрьме. Пока я наводила марафет, в мою дверь тихо постучали.
- Войдите – сказала я докрашивая губы.
В комнату вошёл Сергей Александрович. Он был одет в такой же Бардовый фрак что и его друзья ранее.
- Доброе утро сударыня – сказал он приветливо улыбаясь. - Вы уже готовы? Славно, славно.
- Доброе утро Сергей Александрович, какие у нас планы на сегодня?
- Мы в скорости обо всё переговорим милочка, а теперь позвольте вас проводить в нашу переговорную. Кстати как вам спалось, вы вероятно впервые встречаете утро под водой?
- Спасибо не очень, всё время кошмары какие-то снились, то коты то пустыня. Но всё это меркнет перед тем впечатлением которое произвела на меня эта комната, вы знаете ведь я в детстве о подобном мечтала.
- Коты? - задумчиво спросил он, - Это прелюбопытно, однако давайте поторопимся, нас уже ждут.  Кстати я забыл вам сказать, о чём заранее прошу прощения, вы отлично выглядите в этом наряде.
- Благодарю Вас хотя чувствую себя в этом костюме несколько странно, никогда не доводилось носить что-то подобное.
- Ну ничего, ничего, в этом сейчас есть самая крайняя необходимость.

Мы вышли из каюты, и он закрыл её на поворотный замок. Только сейчас я начала понимать, почему эта каюта находилась под водой, так как мы вошли в лифт и поднялись на три этажа выше. Вчера должно быть я упустила этот момент из виду, когда шла в сопровождении Достоевского. Лифт плавно остановился на необходимом этаже и мы вышли в темноту. Толстой и Достоевский уже сидели за вчерашним столиком и вели между собой, плавную и неторопливую беседу.
- А вот и мы! – театрально произнёс Сергей.
- Елизавета. Доброе утро.
- Доброе господа.
- Надеюсь вы отдохнули сегодня, потому что нас ждёт одно неотложное дело. Кстати как вам ваш наряд, надеюсь пришёлся в пору?
- О да, размер именно мой, у меня даже сложилось такое ощущение что шили его прямо с меня. Но только не могу понять зачем он мне? Или могу предположить что платьев у вас не оказалось.
- Для конспирации Елизавета Петровна – включился граф. –Прошу простить нас сударыня за столь мрачную обстановку но иногда чтобы обрести светлые лучи свободы, очень часто необходимо сидеть в заточении мрака. А чтобы сбить со следа ищеек, непременно рыщущих в ваших поисках, необходимо облачиться в их же форму. Загляните в свой нагрудный карман, там мы оставили для вас новый пропуск. С ним вас никто не имеет право остановить. Теперь вы Лизет Андреевна Первозванная  - помощник следователя по особо важным делам. Лейтенант внутреннего отдела «совести».
- Благодарю вас за помощь, вы уже столько для меня сделали, если бы не вы….
- Не нужно продолжать, – сказал Фёдор Михайлович, - у вас ещё будет возможность отплатить нам. 
- Вот вам деньги на первые время и пистолет для самообороны. – с этими словами он выложил перечисленное на стол.
- Жить будете в нашем гостином домике, у «Летнего сада», мы выделим в нём вам комнату.
- А как же каюта в которой я ночевала?
- О, это всего лишь временное убежище на самый крайний случай, и к тому же неужели вам нравиться жить в потёмках?
- Не очень.
- Вот и славно. К тому же это все-таки наше секретное убежище, и если кто-то из посторонних, пусть даже и наших новых друзей будет жить здесь, оно тут же потеряет всю секретность. Надеюсь вы не обиделись?
- О нет напротив, мне бы очень не хотелось своим присутствием смущать кого-то из вас. Вы и так мне оказали высокое доверие.
- Вот и славно а теперь собственно к нашему делу. Как вы уже знаете мы ведём собственную борьбу с сектой «единая мессия» и нам как вы понимаете, удалось гораздо больше приблизиться к этому  тайному обществу, нежели ребятам из «совести». Учитывая случившиеся недавно обстоятельства, и особенно принимая тот факт, что это общество проявило к вам небывалый интерес, мы хотели бы воспользоваться вашей помощью и проникнуть туда под предлогом вашей персоны.
- Да-да, конечно я помогу. Но как я туда проникну, вы если я не ошибаюсь сами не знаете где они располагаются?
- Вот именно, но я почему –то абсолютно уверен что в ближайшем времени, они сами вас обнаружат и попытаются выйти на контакт. Так что любая информация о них, для нас будет бесценна. А пока вам необходимо будет вести спокойную жизнь и просто познакомиться с нашим городом поближе. К тому же как вы уже говорили, этот город очень похож на тот в котором вы проживаете? Так что будет время найти так сказать, сто отличий. Надеюсь вы согласны?
- А у меня есть выбор – ответила я и улыбнулась.
- Похоже что нет – сказал Достоевский улыбнувшись мне в ответ. - Иначе нам придется устранить вас, как человека чересчур много знающего. Но судя по вашей способности шутить, я могу предположить что Вы Лиза находитесь сейчас в хорошем расположении духа и склонны к оптимистичному настрою.

- Хватит господа! – воскликнул Есенин, - хватит ужасов, предлагаю выпить чаю и выбраться наверх. Я признаться сильно устаю от этой темноты, прямо апатия наступает ни творить, ни писать стихов, ничего не могу.
- Хорошо Серёжа, я признаться сам устаю от темноты. Хотя темнота это практически воздвигнутый памятник для пустоты.
- Хорошо сказано граф, вам отлично удаются образные сравнения.
- Скажите господа, а правда ли то что во главе правительства стоит император? Мне об этом капитан сообщил.
- Правда, но не император а императрица, или если угодна королева.
- Что? Королева? Не могу поверить, государством руководит женщина? И какова она, молоденькая или уже зрелая?
- Примерно того же возраста что и вы Елизавета.
- Хорошенькая?
- Не знаю, её никто не видел.
- Как это? опешила я. - Вы не видели свою императрицу?
- Не только мы, никто из живущих в городе «Я» за исключением самого близкого окружения. Все знают что она есть, но кто она и как она выглядит не знает ровным счётом никто.
- Но как такое возможно? С какой целью её скрывают от народа?
- Так ведь цель простая, власть это огромное бремя для человека а в совокупности с известностью, порой просто непосильная ноша.
- отчего же?
- Ну представь себе, что в большинстве своём, если вы являетесь персоной обладающей серьёзной властью и соответственно некоторой известностью, то общество по отношению к вам тут же разделиться на два эмоциональных лагеря основанных на убеждениях. Одни из них будут вас обожать, а другие всей душой ненавидеть. Причём ненависть свою они зачастую не могут выразить словами, так как признаться в основных причинах для ненависти, просто не существует, будь то простая зависть из-за положения в обществе и ли зависть к власти. У каждой из ненавидящих сторон свои причины. Но возникающий при общей ненависти негатив, производимый непроизвольно толпой, ежедневно скапливается в общую массу и направляется в адрес императрицы. Представьте себе её состояние в это время? Ведь негативная энергия, она как радиация абсолютно невидимая человеческому глазу субстанция, но тем не менее причиняющая непоправимый бред.
- Да, я могу представить, но причём тут укрывательство?
- А при том. Чтобы послать свой негатив в адрес императрицы, достаточно видеть конечный пункт её прибытия, то есть попросту знать человека в лицо, а остальное уже за тебя сделают мысли. А как можно ненавидеть того, кого ни разу в жизни не видел? Даже если и слышал о существовании объекта ненависти. Стало быть негатив покружит в сумраке, да и вернется к своему хозяину. Да и сама подумай, оставаясь невидимым, легче контролировать свой народ, ведь в этом и смысл любой власти. В истории есть множество примеров, когда на роль визуального лидера, брали самого беспринципного человека, заботящегося лишь о своём финансовом обеспечении. Он может даже не догадываться о своём не самом приятном положении, но власть денежных знаков, глушит все тревожные сигналы внутри. Собственно такие имитаторы власти, служат для истинных правителей функцией громоотвода, а между тем истинный глава государства может свободно прогуливаться рядом с вами по улице и пить например пиво на лавочке, радуясь внутри себя тому положению в котором он находиться. Возьми ту же самую религию. Ведь как внушается всем, что Бог будучи невидимым, наблюдает за всем и каждым и записывает всё в свою книгу до страшного суда. Тоже самое происходит и здесь, только рядовой гражданин не видит саму главу государства но чётко знает что он существует, и заботится о твоём, зачастую жалком существовании.
Кстати ты слышала о таком метком выражении, как конец света?
- Ну конечно, по моему первоисточником этого выражения служат слова в библии о страшном суде.
- Вот именно, только из-за того что библия была написана людьми с целью массового запугивания, смыслом конца света, на самом деле считается не гибель всего мира человеческого а гибель только себя самого. Так как умирая, ты тут же знаменуешь собой маленький конец света местного масштаба. Но конец света земного, ознаменовывает собой начало света божественного, так сказать в своём первоисточнике, света души человеческой.
- А зачем вы мне, всё это рассказали, ведь наша речь шла с о императрице.
- А для того, чтобы ты поняла, что у любого поступка или слова, может быть несколько толкований. И чтобы знать какое из них верное, необходимо разбираться в самой сути вещей а не смотреть на них лишь поверхностно.
- То есть?
- Когда Лёня Якубович из «Поля чудес», ставит перед тобой две шкатулки, с просьбой угадать в какой из них деньги, ты должна понимать что никаких денег, ни шкатулок ни самого Якубовича на самом деле не существует, а есть лишь призрачная усмешка судьбы, реализованная в таком незамысловатом ракурсе. И лишь когда ты сможешь осознать всё это, в зале быть может раздастся радостный крик «вы выиграли автомобиль!».

- Скажите Фёдор Михайлович, а существует ли вообще выход из этого города?
- Ты про стену что ли? Есть, если уж очень хочется, но они всё время меняются, как пространственные коридоры в совершенно случайно порядке.
- Нет вы меня не поняли, не из города а из этого мира.
- А ты разве не знаешь? Пулю в голову и порядок!
- Нет, вы меня не поняли, меня интересует выход из этого мира в мой собственный, с сохранением сознания.
- Вероятно есть, но подсказать тебе, где он находиться, лично я не могу, и не потому что не хочу, а только из-за того что ты сама и только сама можешь его найти, да и то если очень-очень захочешь. Я уже говорил тебе, что ответы на самые странные вопросы, ты можешь узнать только от Адама, но найти его так же сложно как и выход. Хотя проще наверное всё таки убить себя, а там кто знает, куда ты попадёшь снова?
- Ну нет уж, пока я не узнаю обо всём, я никуда не собираюсь выходить. В конце концов убить себя я ещё успею.
- Вот и славно а теперь не обессудь, но нам придется завязать тебе глаза, чтобы проводить на верх. Сама понимаешь конспирация.
- Понимаю, но с вами то я полагаю, ещё увидимся?
- А то как же, мы ведь тоже иногда в доме гостей проживаем. Так что обязательно будем видеться, но не часто. Захочешь что-то срочное передать, у дома будет почтовый ящик. Кидай туда записку, и я или кто-то из нас, обязательно появимся в самое ближайшее время. А теперь пора.
С этими словами он встал из-за стола, подошёл ко мне, достал из кармана платок и повязал его на глаза.
До двери, мы шли молча, и лишь изредка переговаривались между собой Граф и Фёдор Михайлович, кажется они обсуждали футбольную игру. Тихо щёлкнула и открылась автоматическая дверь лифта, мы зашли внутрь, и мощная сила моментально начала подымать меня вверх. Послышалось монотонное жужжание. Поднявшись, мы вышли в длинный коридор, очевидно имевший своё специальное предназначение, и направились дальше, несколько раз сворачивая то направо то налево. Наконец, из под повязки начал пробиваться солнечный свет, и я наступила на что-то мягкое. Видимо это была трава. В меня тут же пахнуло свежим и чистым воздухом, а также ещё множеством различных оттенков природного запаха.
- Теперь – сказал Сергей, - повязку можно снять.
Я сняла её и поняла что, нахожусь посередине парка, среди мраморных статуй «Летнего сада». Солнце ярко светило в глаза, погода была великолепной. Мимо нас прошли два матроса, один из них  остановился и даже хотел мне что-то сказать но увидев мою форму отдал мне честь и пошёл дальше. На мгновение, меня на маленькую капельку опьянила предательское чувство, всепоглощающей власти. Я вдруг почувствовала себя кем то важным и серьёзным, кого боятся простые люди. Должно быть именно так, но во много раз больше, чувствует себя императрица.
Сергей Александрович, предложил мне немного прогуляться по летнему саду, на что я конечно же любезно дала своё согласие. Всю дорогу он всячески развлекал меня, читал стихи, рассказывал о прелестях Московской жизни и вообще вёл себя как ухаживающий молодой человек совсем непринуждённо будто мы вовсе никуда не выходили, а появились здесь гуляя вдоль набережной, случайно изменив свой маршрут.
- Знаете Елизавета, я не очень люблю эту часть города.
- Какую часть? – спросила я с интересом.
- Питерскую.
- Питерскую? Да как же это. ведь ваши спутники мне вечером разъяснили что город этот не может являться Петербургом, и название его «Я».
- А разве я сказал про сам город? Я лишь сказал про один из его районов, вот этот к примеру называется Питерским.
- Какая же вам лично нравится?
- Московская, со всеми её кривыми улочками и контрастами где по соседству с современным роскошеством находиться убогая и нищая действительность. Примерно как здание бизнес центра по соседству с Московским вокзалом.
- Что-то мне подсказывает что дело не только в этом, разве Питерская часть вас не вдохновляет на творчество? Вы как человек в высшей степени творческий и впечатлительный не можете оставаться равнодушным к окружающей вас прелести.
- Вот именно Лиза! Вот именно! Питерская часть слишком чужеродна для восприятия Русской души, здесь я себя чувствую как гость, в то время как в Московской части города, меня посещает истинное вдохновение. Не может русский человек находиться долго в этой праздничной обвёртке из камня, мрамора, набережных и густого налёта прошлых времён. Даже из истории можно вынести что Санкт-Петербург был оплотом Монархии, его построили для себя изначально и своих прислужников, вместо обыкновенного люда.
А мне это ощущать на себе просто невыносимо, мне нужны русские картинки, мне нужна грусть, убогость и вселенская тоска. А ощущение праздника совершенно не по мне.
- Очень странно слышать от вас такие слова, я лично считала вас человеком жизнелюбивым, обожающим веселье.
- Так и есть, но каждое веселье рано или поздно заканчивается. Представь себе что после выходных, особенно после бурных выходных сопровождающихся обильными возлияниями спиртного в компании друзей, в самом начале трудовой недели на тебя вдруг находит тоска о прошедшем. Тоска о том что повториться лишь спустя некоторое время, тоска о миге, который посещает тебя единожды в самый разгар веселья. Когда ты думаешь «Как же всё таки здорово, что мы вот так вот сидим вместе». Так вот проживание в этом городе, словно лишает тебя этого чувства, и потому что в будни вместо тоски, начинаются новые праздники, а затем новые. И вместо тоски, твои ощущения заполнены однообразием и скукой. Впрочем я наверно слишком много говорю об этом и должно быть утомил тебя.
- О нет, нисколько, наоборот очень интересно.
В процессе увлекательной беседы, я даже не заметила как мы вышли из сада и остановились напротив улицы Пестеля.    
- А это – сказал он указывая рукой, на аккуратный домик находящейся на противоположной стороне сада, - и есть тот самый Домик для гостей.
Гуляя по Питеру я часто замечала этот дом проходя мимо него, и была по настоящему очарованна. Кроме того меня всегда разбирало любопытство, от мыслей что же это за дом и кому он принадлежит. Но складывалось такое ощущение что дом пуст, и городские власти не могу найти возможность дать ему практического применения. Возможно из-за того что он представлял собой историческую ценность.
Дом имел два подъезда, один из них парадный, имеющий вход с центральной улицы а второй черновой, с внутреннего двора. Сама архитектура дома была двойственной, что показалось мне немного странным. Всё здесь имело чётную систему чисел. Но что было самое удивительное, так это внешняя окраска дома. С парадной стороны он был выбелен в белоснежный цвет и сиял словно только что открытый монумент. Со стороны внутреннего двора он наоборот имел вид серый, даже скорее тёмный, и совсем уж неприглядный. Мне отвели комнату со стороны лицевой парадной на втором этаже. Мои друзья же располагались со стороны чёрного входа, видимо так было удобно проживать вместе. При этом,  мы не коим образом не пересекались друг с другом, а кроме того у стен дома была превосходная шумоизоляция.  Впрочем, мне предложили самой сделать выбор комнаты, из тех что имелись в доме. Каждая из них, была одинаково просторной по площади и отделана в своём особенном стиле. Я даже немного растерялась от такого необычного разнообразия. Одна из них, была выполнена в традиционном восточном минимализме с бамбуковыми циновками, деревянными панелями с бумажными ставками, небольшим садом камней и ещё несколькими мелочами. Другая же, была оформлена в стиле хай-тэк, и имела в своём арсенале краски холодные и серые с металлическим оттенком. Соответственно и аксессуары были такими же, всяческие немыслимые вазы, нарочито грубо выполненная мебель и т.д. 
Я же остановила свой выбор на эпохе восемнадцатого века, с атласными обоями, лепниной на потолке, резной позолоченной мебелью и т.д.

- Располагайтесь – сказал Сергей, проводя меня в комнату.
- Мне право неловко Серей Александрович, у вас такие траты из-за меня.
- Пустяки Елизавета Петровна, неужели вы могли подумать что нас может что-то обременить? Учитывая нашу литературную известность и труды, мы можем жить абсолютно безбедно, я даже больше вам скажу. Советом правительства города «Я», был учреждён фонд помощи нашему клубу, который датируется из государственного бюджета. Так что нам ли беспокоиться о деньгах?
- Извините Сергей Александрович, но я до сих пор не пойму какая сейчас дата? Дело в том, что во время моего проживания в г.Санкт-Петербург, я прошу меня извинить, но вы и ваши коллеги были уже мертвы. Сейчас я честно говоря не пойму в какое время я попала , видя вас в здравии. Я даже допустила себе мысль что все вы лишь плод моего воображения.
- Вот что Лиза, возьмите меня за руку, ну не бойтесь.
Я тут же так и сделала.
- Ну. Что вы чувствуете?
- Тепло.
- Стало быть я могу быть похож на мертвеца?
- Нет, но ведь во сне мы тоже можем чувствовать, а стало быть…. - но он жестом перебил меня.
- А стало быть, если вы чувствуете тепло моей руки то будьте уверены что общаетесь с реальным человеком из плоти и крови. Возможно мы и должны были умереть но по странным стечениям обстоятельств до сих пор живы. А кроме того, вы не поверите, но сейчас 0031 год. Дата которая я полагаю Вам ничего не скажет.
- Как 0031? Это же очень давно, в то время и цивилизации не было.
Он усмехнулся, ему положительно нравились мои вопросы.
- Очень просто, пришло новое правительство и утвердило новое летоисчисление. Так стало даже проще.
- Так как же история?
- А что история? История как вы изволили заметить, при странном стечении обстоятельств попросту смешалась в этом городе и приобрела в некотором роде демократический характер. Вы ведь выбрали именно восемнадцатый век, не правда ли? Хотя в нашем доме есть комнаты оформленные именно в стиле двухтысячных годов, и даже эпохи советского периода.
В своём городе, вы, даже если очень захотели бы, всё равно не смогли бы получить что-то подобное.
Что же касается нашей живучести то я давно уже перестал себе задавать этот вопрос, так как люблю жизнь во всех её проявлениях. К тому же вашу теорию насчёт плода воображения, можно обратить против вас. Кто знает может быть именно, вы мне привиделись в последние несколько дней, являясь плодом фантазии собственного воображения.  Древние восточные философы утверждают что жизнь человека, это всего лишь продолжительный сон, который заканчивается вместе с собственной смертью, когда тот просыпается, но просыпается он не надолго и только с той целью чтобы погрузится в новый. Это определение кстати, очень удобно применять на теории многих жизней на земле. Есть утверждение, что все мы, уже много раз жили на ней, только каждый раз в разном месте и в разное время, это ли не доказательство сна?
 - Возможно. Но должна заметить что всё в этом городе нахожу странным, абсолютно всё, что подсказывает мне о нереальности происходящего.
- Вы положительно меня удивляете. Предположим что всё это не настоящее, предположим что вы и я, это всего лишь плод воображения какого-нибудь начинающего писателя, который пишет свой роман впервые. И вы вдруг каким-то образом это поняли, что все ваши мысли, поступки руководствуются не внутренней свободой, а лишь чужой волей воплощаемой на бумаге в виде чёрных прописных строчек. И что тогда? Чтобы вы делали?
- Даже не знаю, но не очень хотела бы знать, что кто управляет мной.
- Вот именно, а между тем многие из людей верят в собственную судьбу, предполагая что весь их жизненный сценарий уже прописан заранее, кем-то всесильным. Но заметьте при этом они заранее согласны что этот кто-то, должен быть обязательно всемогущим. И действительно, осознавать то, что тобой управляет всего лишь обыкновенный человек, пусть и находящейся в параллельном мире по крайней мере обидно. К тому же насчёт странности, вы ведь замечаете эти странности но не сидите сложа руки и не кончаете жизнь самоубийством проявляя жажду жизни. А это значит что какие бы ни были обстоятельства, вы продолжаете жить пока это возможно. В общем не парьтесь, у вас и так есть дела.
- У вас есть удивительная способность, еще больше запутывать мои мысли Сергей Александрович. Вы вроде бы понятно всё рассказываете и даже логично, но после этих слов мне хочется просто выкинуть всё из головы и не думать об этом.
- Ну вот видите, значит я добился своего. Именно это я и хотел вам посоветовать, но если бы я сказал вам это напрямую, то вы бы не поняли меня, и может быть ещё и обиделись вдобавок. А так я лишь подвёл вашу мысль к собственной форме самовыражения.
Правда мы уже заболтались, а между тем вам следует отдохнуть. Впереди вас ждёт встреча с сектой, что очень важно для нас. И мы бы не хотели упустить такого шанса.
- Что же мне делать?
- Ничего, попробуйте хоть раз заняться этим очень хорошим а главное полезным занятием. Ничего неделанье - очищает душу. Знаете иногда на протяжении всей жизни, человек не может позволить себе ощутить это удовольствие в полной мере. Даже в старости, хотя он может быть уверен что испытывал это чувство многократно, например во время отдыха на одном из пляжей Италии. И вот лежит себе такой человек, на пляжном топчане, загорает под летним солнышком со стаканом дорогого коктейля в руке, с массивной золотой цепью на шее и производит впечатление ничего неделанья. Но это ошибочное впечатление, так как на самом деле, в эту минуту, мысленно этот товарищ находиться в собственном офисе, думая о том как бы не упустить свой капитал и вдобавок приумножить его. Поэтому вместо того чтобы наслаждаться обстановкой, он со страхом глядит на свой мобильник в ожидании, обязательно плохих новостей. Так что гуляйте по городу, заводите новые знакомства и не беспокойтесь ни  о чём. Я уверен всё произойдет само собой, словно по написанному. – сказав это он откланялся и удалился. Я же осталась стоять в комнате в особой задумчивости.
- В конце-концов, какая разница в чём именно правда? - сказала я вслух. - Вместо того чтобы анализировать каким образом нам достаются блага при удобных случаях, мы должны ими непременно пользоваться. Иначе, при отсутствии этих благ наши умы будут заняты мечтами о их получении. Человек вообще очень чудно устроен.

Я начала знакомится с комнатой.
На одной из стен, висела довольно большая по габаритам картина. Её изображение было по крайней мере слегка странным. Оно состояло из куска стены, сложенной из белого кирпича и ночного неба. Граница стены была расположена ровно посередине, разделяя картину ровно на пополам. Что было ценного, в этой картине я не могла понять, более бессмысленного произведения я не встречала. Приглядевшись поближе, я усмотрела что кирпичи в стене были изображены с высокой чёткостью и мастерством, со всеми их бороздками и неровностями. А то что это ночное небо, я догадалась по слабому еле видному мерцанию звёзд.

Как я уже говорила комната была довольно просторной, с большим окном имеющим вид на «Летний сад» и улицу. На полу был паркет тончайшей ручной работы. Он был выложен в форме изысканного орнамента, в узорах которого угадывались восточные мотивы. В старинном секретере, находящемся рядом со стеной, напротив картины, стояли несколько рядов книг. Преимущественно классическая литература, от лучших авторов современности, причём как Русских так и иностранных. Диван стоявший возле стены, был достаточно удобным и мягким.
Единственное что нарушало общую гармонию картины дизайна гостиной, это современная блочная стереосистема, стоящая на одной из полок секретера. Впрочем её аккуратные деревянные колонки, цвета вишнёвого дерева, в сочетании со шлифованной алюминиевой панелью, придавали дизайну некоторый шарм.
Рядом с системой лежало несколько компакт дисков. Я взяла один из них наугад и  положила в выдвинутый услужливо лоток системы, нажав на крохотном пульте кнопку «Играть». Из колонок зазвучал божественный голос Элвиса Пресли.
- То что нужно, чтобы уйти от реальности – подумала я.
В квартире отдельной комнатой имелась спальня, в которой находилась массивная кровать с балдахином наверху. Оформление комнаты было выполнено в спокойных постельных тонах. Кровать и платяной шкаф располагавшейся рядом были единого молочного цвета слоновой кости. Рядом с кроватью стоял небольшой комод, с установленным на нём электрическим светильником в маленьком абажуре, видимо предназначенным для вечернего чтения.
Кухня с ванной были выдержанны, в том же стиле что и вся квартира, с бронзовыми смесителями, стилизованными под старину керамикой и т.д. При этом аксессуары были вполне современны, будь то фен, соковыжималка, холодильник или индукционная варочная плита, включающаяся от простого прикосновения пальцев.
Открыв холодильник, я убедилась в том что беспокоиться о пропитании в ближайшее время, не следует.
Я легла на кровать, прихватив с собой, первую попавшуюся на глаза книгу и погрузилась в чтение. Э.Хеменгуей «Старик и море». Но часа через два, мои мысли прервал неожиданный звонок в дверь.
На мой вопрос: «кто там?», мне ответили что это курьерская служба.
Открыв дверь я обнаружила на пороге подростка, который держал в руках большую коробку.
- Вы Лизет Андреевна Первозванная?
- Лиза  - поправила я, и тут же осеклась.
Мальчик недоверчиво покосился на меня, и попросил предъявить удостоверение личности, я тут же достала пропуск  и показала ему со своих рук. Он внимательно сверил данные, и убедившись в моей правоверности протянул бланк доставки.
- Вот. Распишитесь в получении.
- А что там?
- Не могу знать, наша обязанность только доставить.
Я расписалась и приняла коробку.
- Это ещё не всё, ещё вот этот чемодан - сказал он указывая на внушительный саквояж, который обычно берут с собой в дорогу когда едут отдыхать или за границу.
- Благодарю Вас, сказала я и принялась затаскивать чемодан в комнату.
С большим любопытством я открыла коробку и обнаружила там женскую одежду. Пару комплектов служебной формы, несколько платьев и деловых костюмов. В чемодане было нижнее бельё, косметика, ювелирные украшения, обувь и несколько женских сумочек.
На дне чемодана была записка.

«…Уважаемая Елизавета Петровна!
Надеюсь что все эти вещи вам придутся в пору, кто знает сколько понадобиться времени в поисках тех, в ком мы несомненно заинтересованы. Не хотелось бы чтобы за период ожидания вы чувствовали себя не комфортно. Если вы вдруг соберётесь в длительные путешествия по городу то рекомендую одеваться в служебное платье. Так неприметнее.
А сейчас, разрешите откланяться и до скорой встречи.
Ф.М.Д.

Письмо было без даты, хотя дата в этом случае, всё равно не имела особо важного для меня значения. Даже если бы она там была, чтобы это изменило исходя из того что я узнала от Сергея Александровича?
Я принялась примерять свои наряды перед зеркалом которое было установлено в платяном шкафу в спальне. Приготовила вечером ужин, послушала музыку. Немного почитала и заснула прекрасным и замечательным сном.