Забери меня с собой...

 - Что делать то будем, мать? – Илья Константинович был похож на маленького старого мальчика, сгорбленного, спрятавшего в скрюченных ладонях красивое некогда лицо.
Ирина Александровна, всегда отличавшаяся особой нежностью и кроткостью, сейчас смотрела на мужа с некоторым вызовом.
За почти 60 лет супружеской жизни, старики впервые оказались совершенно не готовыми к такому странному повороту судьбы…
Посредине комнаты, в самом центре уютного, доброго зала стоял гроб. А в гробу лежало высохшее, сморщенное, почти не узнаваемое тело. Только близкие семьи знали что в гробу лежит женщина. И женщина эта была их дочерью – единственной. В этом году ей исполнилось 45…
Жизнь ее складывалась достаточно благополучно с точки зрения общества, поскольку к 30 с небольшим годам она представляла собой типичную бизнез-woman, с собственным автомобилем – белой семеркой отечественного производства, с собственной жилплощадью в центре города, с незащищенной кандидатской и массой интеллигентных, эрудированных, высоконравственных знакомых, друзей, подруг, коллег…
Так получилось, что второй своей половины она не нашла, не встретила, а может быть  просто не узнала, в множестве мужчин-друзей, окружавших ее…
К 39ти она устала ждать, и после внезапной болезни и последующей операции, после которой окончательно стало ясно, что собственных детей не будет, решила усыновить ребенка. Им стал Андрюша, с оттопыренными ушами, небесно-голубыми глазами и большим ртом. В роддоме, откуда она его забирала видимо забыли рассказать ей о небольшом дефекте, хотя возможно и не знали… годы шли, а Андрюша не говорил, только натужно издавал странные звуки…Однако вместе они были счастливы. Его глаза искренне загорались, искрились, радовались при одном только ее появлении. Она же, обретя наконец своего мужчину, любила его всем сердцем, безгранично и бесконечно, как только и могла…
Умирала она очень мучительно и недолго. 2 месяца постоянной боли смирили ее с неизбежным концом. В больницу она несмотря ни на что ложиться не хотела. Отказывалась от обследования, анализов, да и всего того, что могло хоть как то определить то страшное, фатальное…что поселилось внутри…
Андрюше решили не говорить. За неделю до смерти, с мучительной улыбкой на высохших, запавших губах, она организовывала собственные похороны: договаривалась о месте на кладбище, о поминках…
Единственное, что выходило из под ее контроля был Андрюша. Мысли о его будущем, о том, что станет с ним после ее смерти прибавляли ей сил…до очередного дня…очередной ночи, когда ее не стало…

Никто из стариков, на следующий день после похорон, так и не смог объяснить Андрюше куда уехала мама… А голубоглазое существо, совсем недавно начавшее складно и быстро говорить, не понимало почему никто не может отвести его к маме… через неделю исчезли из его жизни и бабушка с дедушкой…
В детдом Андрюшу привезли поздно ночью...На вопрос: Как тебя зовут? он не смог вымолвить ни слова...

(памяти Нонны Григорьевны)