Политический скандал

                Весной после дождей радуют глаз дружные всходы хлопчатника, но  жаркое солнце  превращает глинистую почву в жесткую корку, и нежные растения прекращают рост. Срочно нужно проводить чапку – рыхление почвы вручную. С занятий снимают 9-е классы на 2-3 недели, у них ведь нет экзаменов. В тот год два наших девятых поселили возле конторы совхозного отделения. Под спальни нам освободили сарайчики. Широкая площадка перед конторой окружена  высокими тополями. Но главной достопримечательностью была там поставленная на высокий постамент статуя Владимира Ильича,  как полагается, с протянутой вперед рукой. Вокруг оградка из штакетника, и даже цветы кое-какие посажены. На линейку ребята выстраивались перед Ильичем, руководство совхоза говорило о важности дела и назначало поле для работы.
                Работа на чапке очень трудная: нужно тяпкой рыхлить почву на рядках очень осторожно, не задевая растения, пропалывать сорняки и , если требуется, прореживать хлопок. Работают, согнувшись до земли, ноет спина, устают руки, особенно если вместо легкой тяпки выдали тяжеленные кетмени, палит нещадно солнце – но  трудиться надо, ведь нас «благословил» сам Ленин!
                Вечером с 8 до 11 отдых: музыка, танцы, игры, иногда кино, но после отбоя все идут спать. Мы с учительницей географии  Надеждой Шакировной обходим вокруг тополей – не устроила ли свидание какая-нибудь влюбленная парочка; заглядываем в спальни – у парней уже слышен храп на все лады, девчонки еще шушукаются, но уже нехотя – все устали за день.  Теперь и нам  надо отдохнуть, наша комната рядом с конторой.
                Ночью прошел дождь, на площадке огромные лужи. Я встала в 6 часов, разбудила поваров, чтобы готовили завтрак. И вдруг замечаю – рука у Ленина оторвана и лежит  на земле. Я обомлела! Выходит из конторы заспанный сторож: « Ой, бай! Кто это сделал?» «Не знаю», - говорю я,- Вы  -сторож, Вы должны следить за всем». Он вернулся в контору, позвонил и через десять минут на лошади прискакал управляющий Кошербай.
                « Это ваши сделали?»- кричит он на меня. «Нет!»- отвечаю. Бежит в контору, звонит в милицию, вскоре на мотоцикле прибывает милиционер, вежливо начинает допрашивать: «Кого подозреваете? Кто отъявленный хулиган?» Я все отрицаю. Вышла к ребятам – они завтракали – объяснила ситуацию, призвала к спокойствию, сказала, что на работу пока не выходим – сыро после дождя.
                Тут подъехала  «Волга», выходят начальник милиции и представитель райкома партии. Допросы продолжились: вызывали старост классов, комсоргов – никто ничего не знает. Райкомовец говорит мне: « Вы член партии, вы должны понимать, что это политическое дело!».  Кошербай добавляет: « За это в тюрьму сажать надо, воспитываете антисоветчину!»
            Я расплакалась, выскочила из конторы. Подходит ко мне аксакал – он уже приходил к нам, побеседовать, выпить пиалу горячего чая с сахаром вприкуску.
«Что дочка плачешь?»- спрашивает. Я объяснила ему что к чему, он тут же встал и пошел в контору. Через 10 минут вышли все начальники и укатили в город.
            «Кошербай, ты дурак! – сказал  мудрый аксакал , - Я давно тебе говорил, что на руке трещина -  . дождем размыло, вот она и отвалилась! Э-эх ты, добрых  людей обидел, а ведь они школу бросили, семьи свои бросили, помогают тебе хлопок выращивать. Сам-то ты только и умеешь, что осенью тонны да проценты подсчитывать!»
Но Кошербай даже не извинился.
                После обеда мы снова были на спасении хлопка.