Ленин и печник

   Я тогда совсем мелким был. В школу еще не ходил. Однако читать уже научился. По складам и только печатные буквы, но к родителям уже не приставал с книжками, самостоятельно вникал в текст. И в один из тех дней узнаю, что у меня появился дедушка. Вот так неожиданно – не было, не было и вдруг теперь есть. Немного позже я узнал, что дедушка вернулся из лагерей, где отбывал срок неясной протяженности, в роли врага народа. Но наступили другие времена и дедушку реабилитировали. Культ личности еще не успели осудить и дома в разговорах старались лишний раз не затрагивать тему дедушкиного сидения.

   Первое время мы с ним сторожились друг друга. Он, видимо, не сразу вжился в статус деда, а я по малости лет, не испытывал к нему родственных чувств. Дедушка был серьезным, неулыбчивым человеком.

   Однажды я сидел на диване, поджав под себя ноги, и читал. Книжка была большого размера, но тонкая, тетрадного типа. Книжка одного произведения. Это был «Ленин и печник» Твардовского. До сих пор помню, обложка густого синего цвета, на передней странице нарисован дедушка Ленин и просто дедушка в меховой безрукавке и треухе перед горящей печкой. Я читал, водя пальцем по строчке и помогал себе губами, про себя прошептывая слова.
 
   Те, кто постарше, конечно помнят эту историю, описанную Твардовским, когда случайно встретились Ленин и старик печник. Печник не признал в низкорослом лысом господине вождя мирового пролетариата и беседовал с ним по-хозяйски грозно. Но был буквально сражен, когда узнал имя собеседника. Помните? «-Ленин! – Тут и сел старик».

   Дедушка подошел ко мне, и некоторое время наблюдал, как я читаю. А потом спросил:

   - Сережа, а ты знаешь, все, что написано в этой книжке – правда?

   Я сильно удивился: конечно, правда – это же Книжка!
 
   А дедушка продолжал:

   - Мы с этим печником в одном лагере сидели. Ему после той встречи с Лениным 10 лет лагерей дали, как врагу народа. Следователь сказал, мол, своих вождей в лицо знать надо. К нам Твардовский с творческим вечером приезжал. Услышал историю печника, заинтересовала она его, вот и написал эту книжку. Не написал только, как и куда сел старик. Свое продолжение истории придумал.

   - А где сейчас этот печник, дедушка? – я слушал деда, широко распахнув рот.

   - Да там же, в лагере сидит. Ему еще 10 лет добавили – имел неосторожность сказать, что по гроб жизни не забудет той встречи.

   - Дедушка, а почему тебя отпустили, а его нет? – я никак не мог взять в толк сложностей взрослой жизни.

   - Мы за разное туда попали. Я поспорил, что летчик Валерий Чкалов не совершит без промежуточной посадки перелет из нашей страны в Америку. И проспорил.

   - Посадили за то, что проспорил? – удивился я, мы с пацанами часто спорили на шалбаны.

   - Нет, внучек, за то, что усомнился. А у печника все гораздо серьезнее. Своих вождей действительно надо знать и в лицо, и по имени-отчеству, - ответил мой умудренный жизнью дедушка.