Выстрел

Василий шел по лесной тропе, со старым ружьем на плече. Он шел, а сердце колотилось все сильнее, от волнения. Его не взяли на фронт, из за здоровья. Все его товарищи ушли, их отцы ушли. А он остался. Он хромал и из за этой проклятой хромоты его не взяли. Ему казалось, что он стал лишним в деревне. Казалось, что на его мать с завистью поглядывают, другие бабы. Мой сын ушел, а твой при тебе. Ушел и его отец. Ушел его брат Семен. А он тут. Сегодня с утра, в деревне будут немцы. И куда только направили мужиков? Немцы в деревне, а они где-то воюют.
Солнце освещало верхушки деревьев. Василий свернул направо, прошел через олешник и вышел к дороге. Становилось жарко. Он перешел через дорогу и пошел по полю, с зеленой и высокой травой. Спустя минуту, он услышал вдалеке, какой то скрежет. А потом гул. Этот гул пронесся по полю, а потом затих. Василий поднялся на горку и увидел всю дорогу, тянущуюся меж полей. Но немцев нигде не было. Он обернулся. Вдалеке, под горкой виднелся край его деревни. И сейчас солнце освещало край дома Степановых. Там живет Верка. Хорошая девчонка…
Василий достал папиросу и закурил. Достал три патрона из кармана и положил на примятую траву. Он часто ходил с отцом на охоту. Один раз, даже пристрелил лису. Но это было давно…
Сейчас, он подождет этих проклятых немцев и пристрелит четверых. Будет стрелять с горки. Потом скроется в лесу. И след от него простыл. А после войны, все расскажет отцу и брату. Если они вернутся… Господи, хоть бы вернулись! Папироса подошла к концу.
И тут вдалеке послышался раскатистый гул. Он знал, дорога поднимается в горку, потом спускается, там деревня Любино, оттуда и пойдут немцы. Вчера прибегала Клавдия и все сказала.
На дороге никого не было, стало жарко. Может они вообще сюда не пойдут? Что им тут делать то? Ошиблась старая дура…
Спустя полчаса, вдалеке показались, какие то серо-зеленые очертания. Они быстро и бесшумно приближались. Василия затрясло. Вот они спустились с горки. Тут до него донесся рев мотоциклов. А потом из под горы показался танк. Он ожидал его увидеть, но не ожидал,  что это его так напугает. Солдаты посторонились, и спустя минуту, танк проехал недалеко от Василия, поражая его своим гулом. Он проехал и скрылся за поворотом, а за ним два мотоцикла. Все это произошло так быстро, что Василий даже не взял в руки ружье. А на дороге уже смеялись немцы. Он приподнялся и увидел их. Все здоровенные, с закатанными рукавами. Они шли, оборачивались, говоря, что-то друг другу на своем грубом языке.
Трясущимися руками, Василий взял ружью и прицелился одному в грудь. Выстрел…
Выстрел оглушил Василия, слишком много дыма поднялось вокруг, а вот уже и немец бежит к нему наклонясь, а Василий с ужасом откинул ружье, с  расколотым дулом. Он даже не успел повернуться, чтобы убежать. Немец посмотрел на него, потом на ружье и наконец к удивлению Василия, расхохотался. Тут подбежало еще  несколько взволнованных немцев. Спустя минуту, они все дружно хохотали, обступив Василия. Смотря то на него, то на ружье. Подбежал один худой и маленький в очках. Строго посмотрел на ружье, на товарищей и побежал вниз. Отсмеявшись, и остальные ушли. Смеялся лишь тот, который подбежал первый, тряся вторым жирным подбородком. Потом он резко посерьезнел, закусил нижнюю губу и выпустил очередь Василию в грудь. Василий встал на колени. Немец тут же исчез.  Он повернул голову и увидел тополя, которые растут рядом с деревней. Увидел край дома Степановых. Там живет Верка, Верка хорошая, красивая. А вон луг, за рекой, там они с матерью косили корове. Он посмотрел на грудь. В рубашке, три рваные дырки. А как же жалко мать! Он о ней ни разу не подумал. Хотел стать героем. Сейчас, наверное, его ищет. Василий поднялся и увидел, что колонны уже нет - немцы вошли в деревню. Он поднялся с колен, взял ружье и потеряв последние силы, завалился, уткнувшись лицом в зеленую траву.