Хорошие, все-таки, у нас дети

 

И полетел наш Главный начальник кататься на лыжах в Российскую глубинку под названием Красная поляна. Полетел «чисто с друзьями отдохнуть». Жестоко наказан был старший сын: его туда не взяли за непочтительное отношение к родителю. Оное проявилось в тайном разъезжании ночью на папиной машине. Еще там была  погоня без перестрелки (гаишникам автогонщик не внушил доверия), лихая парковка поперек тротуара, какая-то травма у автомобильного днища.   

«Невыездной» старшенький с намыленной шеей часа полтора не находил себе места от раскаяния. Затем дитя попросило денег, а после только его и видели. На турбазу, говорит, надо срочно ехать. У друга Вани девушка, у нее день рождения. Как же Ваня там, на турбазе, без группы поддержки? Понятное дело - никак. А значит, надо вытирать гриппозный сопель, брызгаться одеколоном под названием «Биопорокс» и дуть спасать товарища.

Вот, если пользоваться подростковой терминологией,  не врубаюсь я в современную молодежь. Да если бы двадцать лет назад, да у меня юноша, а у него день рождения. Уж как-нибудь я бы сама разобралась. Да и подруги бы проявили деликатность: и позвала бы, так не поехали. В моем цитатнике даже было накарябано: «Любовь – это храм для двоих». Для двоих, обратите внимание.

Младший сын в надежных руках, собака выгуляна, фиалки политы, муж на лыжах, старший на турбазе. «Выхожу один я на дорогу». Нет, не подходит. Времена изменились. Поймут неправильно. Лучше так: «Ночью выхожу вдвоем с подругой в пабе пиво пить и танцевать». Конечно, не так складно, но главное – отражает настроение. Хорошо еще, что  с компанией повезло. У Саньки любимый тоже умчался на лыжах «отдохнуть от семьи». И когда только успел устать? И от какой из семей? Вот ведь в чем обидная загадка.

Конечно, были бы мы не такие вдруг свободные, никуда бы не пошли. А так, с непривычки нас и повлекло, верней, поволокло. Хотя вначале, еще пытаясь справиться со свободой домашними средствами,  мы навестили одного старого мудрого знакомого. На счет мудрости я бы согласилось, а старым он называет себя сам из гордости, что старше нас на каких-то пять лет.

Мудрость явила себя в полном объеме. Знакомый категорически отговаривал нас шляться по злачным местам, и даже пожертвовал на педагогические цели две бутылки шампанского. Потом, для закрепления материала, был предложен кофе и жесткое указание  разъезжаться по домам, тем более, что час поздний.

Но как объяснить человеку, что мы уже настроились? Причем решительно! Да и странно было бы в разгар праздника идти и ложиться спать. Вот если только застрять в лифте на сутки… Тогда бы мы уж точно никуда не пошли.  Но лифт, как и следовало ожидать, работал исправно.

Для начала я предусмотрительно сняла с карточки  оставленные мужем «на жизнь» материальные средства. И даже с банкоматом как-то обошлось без недоразумений. Гулять так гулять. Раскаяние  легонечко поворачивалось в душе во время финансовой операции, но зато едва мы оказались на месте, как оно улетучилось без малейшего следа.

Кругом под музыкальную солянку времен нашего детства, состоявшего преимущественно из «Машины времени», «Зоопарка», «АББЫ», «Бони Эма», тех же «квинов» и прочих джаггеров, оттягивались совершено молодые россияне обоего пола. Их было очень много. Никакой кислоты, печати вырождения на лицах, и даже пьяных и злых ни одного человека. Все доброжелательны и веселы. Я таких людей давно не видела. Объясняется все просто: эти граждане появились на свет перед самым кризисом рождаемости. Успели. А теперь, повзрослев, радостно праздновали эту вполне счастливую  случайность.

Что за вечное нытье в телевизоре: «Он ушел к другой, к молодой!» или, там, «на лыжах уехал»? Оставшемуся-то человеку, как выяснилось, тоже есть куда пойти. Сюда, например. Ибо только здесь приходит понимание, что нам еще и сорока-то нет. Всего-то каких-нибудь тридцать девять. И это не праздник от нас ушел, а мы почему-то ушли с праздника. В отличие от своих мужей, для которых веселье по-прежнему продолжается хоть в Рио де Жанейро, хоть в Краснодарском крае. Вот она - нормальная модель поведения при выходе из кризиса среднего возраста. Принципиально она ничем не отличается от той, что рекомендована при входе.   

Еще в гардеробе к нам прибились какие-то подозрительно свежего вида юноши, вызвавшие в памяти слегка забытый после школьной программы образ юного Пети Болконского. Как положено – карманы пузырями, мотня на уровне колен. Уже смешно. 

Потом мы много танцевали, пили темное пиво, которое обе терпеть не можем. Наверное, из вежливости, потому что угощали. Или потому что было очень шумно, и устраивать дискуссию было не с руки. Тем более, что барную стойку атаковало одновременно никак не менее пятидесяти человек… Да и чего кривиться, если вокруг такое бешеное веселье?

Все было бы просто замечательно, если бы не материнское чувство, которое росло пропорционально времени на часах. После двух стаканов темного пива и очередного смелого танца в компании ну очень молодого человека, я не удержалась, и поведала кавалеру новость, что нашим детям по двадцать лет, а мужья у нас уехали на лыжах. Надо отдать должное представителю «потерянного», якобы, поколения. «Удар» был выдержан достойно и даже возвращен. Фраза «Нам нравятся взрослые женщины» прозвучала достаточно двусмысленно.

Сразу захотелось поближе к уюту и безопасности домашнего очага. Аналогичный кризис назрел и в компании подружки. Ну, действительно, какое могло быть продолжение у этого фестиваля? Подростков совращать? Это надо молодильных яблок сначала обожраться.

Под каким-то вымышленным предлогом, запудрив юные мозги, мы покинули наш импровизированный коллектив и умчались на такси, которое нас даже почему-то дождалось.
На прощание уставший  голос подруги, уютно прикимарившей на заднем сидении,  мне сообщил: «Хорошие, все-таки, у нас дети». Оставалось только гадать, кого она имела в виду.