Соприкосновение миров. 1 Часть. 7Глава

  Психологическая драма.

  ПРОДОЛЖЕНИЕ:
---------------

                7 ГЛАВА.
                ----------
    Во время уроков его мысли блуждали далеко. Он вспоминал прошедшие выходные, вспоминал то как им было хорошо вдвоём, вспоминал как они гуляли и фотографировались вместе, как им было просто сидеть и разговаривать, а самое главное всегда было о чём. У них нашлись общие темы для разговора, общие интересы, да и вообще ощущалось какое-то сильное родство душ. Вспоминал как они познакомились, как она его успокаивала, утешала, ругалась из-за него с директором и уже он её утешал. Как они мечтали о жизни дома, о том, что у него, наконец-то, будет мама, а теперь всё ... уже ничего этого не будет ... И от этого юное сердце нещадно ныло, а на глаза наворачивались слёзы, в горле стоял не проходящий ком, а в голове как будто взорвалась атомная бомба. Голова нещадно болела от всего пережитого и от того, что он должен будет сделать. Он сидел в какой-то прострации. Когда учитель задал ему вопрос, он его просто не услышал, а когда сам подошёл к нему, то Артур встал молча, так как у него не было сил даже разговаривать, не то что отвечать. И ему поставили двойку.
  После уроков ребята опять подошли к нему и с издёвкой сказали:
-Ну что, ты готов к труду и обороне? Тебе сейчас идти!
-А может быть ...
    Попытался он оттянуть момент.
-Никаких может быть, идёшь и всё, а мы идём с тобой и будем слушать разговор за дверями, так что не думай, что всё прокатит если ты ей ничего не скажешь - не получится.
   Артур шёл к медсанчасти на негнущихся ногах, мозг отказывался работать. Подойдя к нужному кабинету, он протянул руку к ручке двери, да так и застыл, не в силах открыть эту дверь, ведь стоит ему это сделать, как всё сразу изменится, изменится ни в его пользу. Он медлил. Мальчишки, торопящие события, с нетерпением сказали:
-Или открываешь дверь ты, или её откроем мы для других целей.
   И ему пришлось потянуть за ручку. Открыв дверь, Артур замер на пороге, не в силах переступить его.
-Привет!
   Заметила его, находившаяся за дверью Ольга.
-Давай, проходи, присаживайся.
  Пригласила она его жестом внутрь. Но парень замер на пороге, прилипнув к нему.
-Солнышко, проходи, не стесняйся!
   Ольга, подлетев к сыну, буквально втянула его за руку внутрь.
-А чего ты такой бледный, у тебя что-то болит? Голова, ещё что-то?
-Н-нет, голова только.
-Ну давай, садись, я тебе чайку сей час заварю, с мятой, выпьешь и тебе сразу легче станет. Успокоишься, расслабишься хоть немножко, а то смотреть на тебя больно какой ты весь напряжённый и измученный. Солнышко ты моё.
  Ольга обняла парня и стала заваривать ему чай.
-Тебе сколько сахара положить?
  Спросила его она.
-Две … нет … одной ложки хватит.
  Исправился он, опуская глаза вниз, не имея сил взглянуть ей в глаза. Той кто его так любит, которая заботится о нём, ухаживает, беспокоится о его самочувствии, которая всего за несколько дней стала ему самой родной и близкой из всех людей которых он знал в своей недолгой жизни. Выпив чай, Артур, дрожа всем телом, открыл рот что бы сказать ей всё что нужно, но не смог с первого раза, глаза он тоже не мог на неё поднять, так ему было стыдно за то, что он должен будет сделать.
-Нет, с тобой однозначно что-то не то, ты сам не свой!   Оля, подойдя к нему, обняла и прижала несчастного ребёнка к себе.
-Опять ребята доставали?
  Спросила его она, гладя по волосам, утешая.
-Что-то в этом роде.
   Проговорил тот, прижимаясь к маме и уткнувшись ей в плечо, не сдержал слёзы.
-Ну вот, опять слёзки, я же вижу, что с тобой что-то ни то, а теперь это стало понятно. Эти гады тебя опять обижают? Ну им это с рук не сойдёт! Ты только не плачь из-за них, успокойся!
   Она стала гладить Артура по спине, по волосам, а тот, прижавшись к ней, не знал как выдавить из себя то, что он должен был ей сказать.
-«Я не смогу, не смогу ей это сказать, тогда точно мне придёт конец! Но если я ей не скажу, то они её подставят! Лучше пусть мне будет плохо чем ей».
   Эти мысли крутились в его измученном мозгу.
-А я фотки напечатала, хочешь посмотреть?
-Конечно.
    С болью в голосе проговорил он, оттягивая злополучный разговор.
   Ольга достала фотографии и стала их показывать Артуру. Тот со слезами, застилавшими глаза, смотрел их, перебирал с тоской и любовью. На одной фотке он увидел себя вместе с мамой, они оба были такими весёлыми. Он помнил этот момент. Они только что играли в мяч, смеялись и такие весёлые сфотографировались.
-Можно ... м-мне её взять?
   Спросил мальчик, заикаясь от волнения и слёз, вставших комом в горле и буквально не дававших ему как говорить, так и дышать нормально.
-Конечно, солнышко, бери, бери хоть все, я себе ещё напечатаю.
    Артур, открыв рюкзак, вытащил оттуда свой фотоальбом со старыми семейными фотографиями и стал вставлять эту фотографию туда. Ему очень хотелось оставить хоть какую-то память о счастливых выходных. Потом он взял ещё одну фотку, где его мама сфоткалась сидя на поваленном дереве, она здесь была такая красивая, что он не удержался и взял и её тоже, и ещё одну, где они дома, и его мама сидела на кровати, а он, обняв её и прижавшись к ней, сидел рядом. Они сфоткались, поставив фотоаппарат на таймер. Он, взяв фотки, вставил их в фотоальбом и так и не решившись ей сказать то, что должен был, встал и пошёл к дверям.
-Я, наверное, пойду, спасибо Вам за всё!
   Буквально прошептал он, направляясь к дверям.
-Приходи тогда, когда я закончу, прогуляемся с тобой, поболтаем.
   Проговорила Ольга, потрепав мальчика по волосам и поцеловав в щёку, обняла на прощание.
   Артур застыл как вкопанный, наслаждаясь этим коротким моментом, прижался к её плечу и поцеловав в ответ, тоже в щёку и пошёл к двери. Открыв дверь, тут же её закрыл, увидев за ней ребят, которые стоя под дверью, показывали ему кулак. Вернулся в кабинет.
-Ты что-то забыл или ещё фотку какую-нибудь возьмёшь? Бери сколько хочешь.
   Проговорила Оля, идя ему навстречу.
-Нет.
    Еле выговорил Артур и вдруг, сам от себя не ожидая такой прыти, подскочил к маме и обняв её крепко-прикрепко как будто хочет задушить, заговорил быстрым шёпотом, прямо ей в ухо, что бы за дверями не было слышно:
-Мамочка, дорогая моя, любимая, я Вас очень, очень, очень сильно люблю, очень сильно ...
-Да, я тоже тебя ...
   Начала было Ольга, но он, не дав ей договорить, закрыв ей рот рукой, сказал, вернее прошептал:
-Ничего сейчас не говорите, просто послушайте. Я, правда, Вам очень, очень, очень за всё благодарен и очень сильно Вас люблю. Я очень хочу быть Вашим сыном, но ..., наверное, ничего не получится, но я Вас люблю больше жизни. Вы самое ценное в моей жизни. Не верьте ни одному моему слову, направленному против Вас, никому не верьте и ничему, что может быть увидите или услышите даже от меня самого или от других людей, направленное против Вас.
-Что с тобой, ты заболел?
   Испугалась Ольга за психическое здоровье своего маленького друга, почти уже сына.
-Нет, я здоров! я просто вынужден!
  В это время скрипнула дверь и он увидел заглядывающего в кабинет одного из ребят и показывающего ему кулак. Он сразу же отпрянул от мамы и срывающимся голосом, который давался ему через силу, заговорил, нарочно громко, что бы было слышно за дверью:
-Я Вас б-больше ... не люблю и не надо меня усыновлять! Ищите себе другой вариант усыновления!
  Ольга от неожиданности даже подскочила на месте, не ожидая подобного поворота событий:
-Солнышко, что с тобой, ты же мне совсем недавно говорил другое?
  Артур же, кося глазами на дверь, продолжил:
-Я не хочу, что бы моей мамой была такая придурошная, страшная дура!
   Проговорив эту фразу на одном дыхание, он выскочил за дверь и не разбирая и не видя дороги, помчался в комнату, так как в кладовку путь ему теперь был заказан.
   Влетев к себе в комнату, он упал на кровать и разрыдался от боли, которая разрывала ему сердце на части, от тоски, от безысходности.
-Ну, вот и молодец.
   Сказали ребята, входя вслед за ним в комнату и подходя к кровати, на которой он лежал.
-Да, идите Вы все к чёрту!
   Выдавил он из себя фразу и буквально залился слезами.
-Да ладно, пусть один ревёт, он на сегодня задание выполнил, а на завтра придумаем ему что-нибудь новенькое.
   Услышал он голос рядом с собой, после чего послышались шаги в сторону двери и он остался в комнате один.
    Он лежал и ревел, не ощущая времени, пока к нему не подошли и не сказали, что уже отбой и пора укладываться спать. Лёжа уже в кровати, он понял, что уснуть теперь не сможет, так как сердце болело от тоски, буквально разрываясь на части и слёзы сами текли ручьями. Прорыдав почти до утра, он уснул часа за полтора до подъёма. Когда его разбудили, он встал со страшной пустотой внутри, с головной болью, а подойдя к зеркалу, увидел, что глаза у него все красные, воспалённые, а сам он бледный как смерть, да и состояние у него было не лучше, хоть ложись и помирай прямо сейчас.
-Ну и видок!
    Прошептал он и умывшись, пошёл одеваться к завтраку.
   На завтраке он почти ничего не ел, так как кусок не лез в горло. Он постоянно думал о ней, о том как она там? Поверила его словам? Скорее всего да и осознание это угнетало так сильно, что хотелось провалиться сквозь землю, лечь и умереть, распасться на атомы. Осознание того, что он сам, своими руками разрушает своё и её счастье отдавались болью и горечью в душе и в сердце этого несчастного подростка.
  На уроках его опять одолевали мысли о том, что ему пришлось сделать и хотелось выть от тоски. А на перемене вновь подошли ребята и сказали, усмехаясь ему в лицо:
-Она тебя ищет! Мы видели! Ходила в комнату, заглядывала в умывальник.
-В общем так, если она тебя найдёт, начнёт что-то там говорить, что это неправда, что ты был не в себе или ещё что-то подобное, то ты ей опять скажешь, что всё это правда и ты её видеть больше не хочешь, а ещё бы неплохо её ударить.
-Нет, я не смогу этого сделать! Хватит мне и вчерашнего!
   С ненавистью и болью говорил Артур.
-Не хватит! Ты будешь каждый день говорить ей гадости, игнорировать её, а не сделаешь так как говорим мы, то знаешь, что будет.
-Сволочи, как же я вас ненавижу, ублюдки, твари, ненавижу!
    Проговорил он, прикрыв глаза, чтобы не видеть их лиц.
-А уж мы-то как тебя ненавидим, а за ублюдков и тварей можно и по морде схлопотать. Ну ладно, на первый раз мы тебя прощаем, будем считать, что у тебя состояние эффекта, нет аффекта.
   Заржали ребята.
  Через какое-то время Артур встретил её. Ребята шли рядом, устроили ему слежку.
-Можно с тобой поговорить?
   Спросила Ольга, подойдя к сыну и с опаской поглядывая на ребят.
-Нет, нельзя!
   Резко ответил ей тот с такой тоской посмотрев на неё и сразу же отвёл глаза, что бы только не расплакаться у неё на глазах и не дать ребятам повод поиздеваться и позлорадствовать. Но дались ему эти слова с таким большим трудом.
-Я Вас видеть больше не хочу! Не ищите меня!
   Говорил Артур, опустив глаза в пол.
-Солнце, да что с тобой происходит?
  Проговорила Оля, вытерев слезу, проложившую дорожку на её щеке, что не осталось не замеченным Артуром, которого эта её слеза так резанула по сердцу, что у него опять перехватило дыхание, как ножом или кинжалом, оставив кровоточащий шрам, который неизвестно когда теперь зарастёт, да и зарастёт ли? У мальчика вся душа была изранена несправедливыми обвинениями, сердце кровоточило от прошлой жизни, но это было ничто с тем, что он испытал сейчас, видя и понимая, что это он стал причиной её слёз и боли, что из-за него она страдает и плачет и нет ему прощения, так как он не должен был оставаться в живых после смерти родителей и тогда бы она так не мучалась бы из-за него и не страдала.
-Ничего, всё нормально.
   Сказав это, он буквально побежал вперёд, так как сил стоять и смотреть на её страдания у него больше не было.
   Оставшись одна, девушка смотрела ему в след, она никак не могла понять, что с её мальчиком, почему он так резко изменился?
-«Всё-таки с ним что-то случилось? Наверняка ребята, что-то ему про меня наговорили и настроили мальчика против меня, хотя …
  До Ольги постепенно стало доходить.
-Ведь не просто так он шептал мне в ухо, что бы я не верила ни одному его слову, направленному против меня, может быть он вынужден так себя вести? Он не хочет этого, ведь видно же! Они ему чем-то угрожают, держат его на коротком поводке! Бедный мой ребёнок, мало он как будто страдал по жизни, что приходиться ещё и сейчас страдать и мучаться».
  Она вспомнила сцену в кабинете, какое у её ребёнка было измученное, бледное лицо, потухший взгляд, да и весь он был какой-то ни такой. Было видно, что ему чем-то угрожают, что он напуган, что он смотреть боится ей в глаза.
-«Да наверняка из-за этого он и говорит мне гадости! Это явно ни его слова, кто-то заставляет его так говорить! Надо подождать в кладовке, он должен туда прийти и спокойно поговорить с ним наедине!»
    Подумав так, девушка направилась в кладовку. Но её сын там так и не появился. Не появился он и на следующий день, а на четвёртый день, придя на работу, Оля узнала нечто такое, что убедило её в том, что её мальчик не виноват, что его заставляют так говорить и что надо быстрее его усыновлять, вытаскивать из этого болота.
    А сам Артур, после встречи с мамой, прибежав в комнату, еле сдерживал слёзы.
-«Нельзя плакать, хватит доставлять им удовольствие! Они только этого и ждут».
  На уроках все его мысли были поглощены сложившейся ситуацией, есть он опять ничего не мог, как и спать, сердце опять ныло, голова болела, в глазах всё плыло и качалось. Он чувствовал себя хуже не куда и постоянно боялся грохнуться от стресса и постоянных переживаний в обморок, боялся доставить этим ребятам удовольствие В итоге, проведя три дня в таком диком напряжение, да ещё без возможности нормально спать и есть, он сорвался, вернее, сорвалось его здоровье. На третий день Артур чувствовал ужасное головокружение, его уже тошнило от голода и стресса, при этом еда не лезла ему в горло, руки тряслись, от чего он боялся уронить и разбить что-нибудь в столовой. Болела голова, и ломило за грудиной, с левой стороны, в области сердца, он еле держался на ногах, буквально на остатках самообладания. Об учёбе он думать не мог от слова совсем, так как ему было очень плохо. Надо было явно идти в медпункт, но он не мог, так как там его мама. Еле дождавшись вечера, когда заступила другая медсестра, злая до невозможности, её все не любили и старались лишний раз к ней не ходить, но у Артура не было выбора. Ему пришлось пойти именно к ней. Ему было настолько плохо, что к вечеру он уже чуть ли не терял сознание от головокружения и головной боли, да ещё сердце реально болело. Пришлось идти, вернее ползти, с трудом передвигая ноги. После первого же урока, его отправили в медпункт, но он вместо этого пришёл в комнату и лёг в постель, не имея сил двигаться и куда-то идти до тех пор, пока её смена не закончится. Двое ребят пошли с ним, чтобы проследить, а вдруг он встретится с ней. Подойдя к кабинету и открыв дверь, он поздоровался и зашёл внутрь, ребята зашли следом.
-Что-то вас больно много!
   Поприветствовала их медсестра.
-Что случилось?
-Что-то мне не хорошо!
   Еле ответил несчастный.
-Голова кружится и болит, да ещё тошнит, да и сердце ... тоже покалывает.
-Та-ак, а у вас, что тоже что-то болит?
   Спросила медсестра, обращаясь к сопровождающим его ребятам.
-Нет, мы с ним, волнуемся за товарища.
-Значит так!
   Сказала медсестра, обращаясь к Артуру.
-Ты садись сюда!
   Указала на стул.
-А вы оба в коридор и ждите его там!
-А можно мы здесь подождём? Нам же интересно, что с ним случилось.
-В коридор!
-Ну, пожалуйста!
    Начали канючить ребята.
-Мы послушаем ваше решение и всё.
-Ладно, сидите!
   Медсестра подошла к Артуру и сказала, беря в руки тонометр:
-Для начала померяем давление. Когда оно подскакивает, то бывают такие явления. Давай руку!
  Он дал руку, буквально теряя сознание от боли в голове и в сердце. Медсестра надела на неё тонометр и стала надувать воздух в манжету с помощью специальной груши. Во время измерения давления у неё менялось лицо.
-Так, а ну-ка приляг на кушетку, а я сейчас схожу за врачом, и не смей никуда уходить!
-А что со мной?
   Испугался парень.
-Давление двести на сто двадцать. Это самый настоящий гипертонический криз. Вот поэтому тебе так плохо! Где же ты так понервничал, что у тебя давление подпрыгнуло до таких высот?
-Да … просто у нас сейчас контрольные.
   Начал оправдываться Артур.
-Одновременно три штуки. Я готовился, готовился и всё равно когда сегодня пошёл сдавать, нервничал как неизвестно кто.
-Ну и зачем ты так нервничал и как ты с таким самочувствием её написал? Думаешь хорошо?
-Не знаю.
-Вот и я не знаю, давай-ка приляг, а я за врачом!
  Сказав последнюю фразу, медсестра вышла. Через пару минут пришла с врачом.
-Вот он, полюбуйтесь на красавца, понервничал и давление подскочило.
-Вижу!
   Врач перемерил давление.
-Сделайте ему кардиограмму.
  Медсестра прикатила аппарат для снятия кардиограммы и стала пристраивать на грудь болящего специальные присоски. Когда из аппарата появилась лента с кардиограммой, врач, посмотрев на неё, сказал:
-Есть небольшие изменения. Молодой человек, ну нельзя же так нервничать, нельзя! Ты себе сердце нарушишь окончательно и в один прекрасный день оно просто остановится и всё!
-Поскорее бы!
   Прошептал Артурчик.
-Что ты несёшь?
    Заговорила медсестра.
-Молодой ещё, рано тебе туда торопиться, туда ты всегда успеешь!
-Вы всё равно ничего не поймёте, но иногда там лучше, чем здесь.
-Что за глупости?
   Сказал врач и обернувшись к медсестре, скамандывал:
-Поставьте ему капельницу ...
   Назвал какую.
-И сделайте укол магнезии по вене. А вы …
    Он обернулся к ребятам, сидящим в кабинете и внимательно слушавшим весь разговор.
-Вышли в коридор!
-Но мы беспокоимся ...
   Начали они.
-Знаю я как вы умеете беспокоиться.
    Ответил врач.
-Особенно ты!
    Обратился он к самому хулиганистому.
-Со своим беспокойством можешь и на кладбище кого-нибудь загнать. Наверняка тут не просто контрольная, а виноват кто-то из вас! Так! Оба в коридор и не мешать тут!
   Ребята с неохотой вышли, показав Артуру кулак и со злобой сказав:
-Только попробуй сказать, ты нас знаешь, мы будем за дверями.
-Вот сволочи, скоты!
     Возмутилась медсестра, когда за ребятами закрылась дверь.
-Исчадия ада, а не дети!
-Что они тебе сделали?
   Спросил врач, подойдя к Артуру, который вздохнул с облегчением, когда ребята вышли.
-Ничего, всё нормально, это правда контрольная!
-Не ври, врёшь ведь! Ты же не такой как они и просто так с ними ходить не будешь, а потом ведь видно, что тебе даже дышать стало легче, после их ухода.
-Это не важно!
    Отнекивался Артур.
-Да не бойся, им мы ничего не скажем.
-Они всё равно всё узнают и тогда будет плохо не только мне, но и кое-кому другому. Я не имею права рисковать.
-А своим здоровьем, имеешь право?
-На себя мне плевать. Можно я пойду, мне уже лучше?
-Нет, сначала капельница, а потом пойдёшь.
    Медсестра, подойдя к нему, поставила капельницу и отрегулировав скорость, сказала:
-Лежи спокойно и отдыхай, пока капельница капает. Я их сюда больше не пущу.
-Спасибо.
    Пока капала капельница, он лежал и вспоминал ..., опять вспомнилась мамочка как им было хорошо вместе, а теперь всё ... Всё кончено. Укол начал действовать, да и капельница тоже, голове стало легче, сердце отпустило, но в душе всё равно оставалась тяжесть, её-то с помощью лекарств не вылечить. Медсестра подошла и померила ему давление.
-Ну, вот!
   Сказала она.
-Давление снизилось, лекарство подействовало. Ещё немного полежишь и пойдёшь. Только сейчас подойдёт доктор, посмотрит тебя ещё раз, выпишет лекарство.
-Зачем? Не надо мне никаких лекарств.
-Надо, тебе надо на ночь попить успокаивающих, чтобы не воспринимать всё так остро. Да и напишет он тебе освобождение от физкультуры, тебе нужно немного поберечься, а физкультурой сейчас заниматься ни к чему. А завтра мы тебя ждём снова, на осмотр. Приходи с утра.
-Нет!
   Всполошился Артур.
-С утра я не могу.
-Ну тогда после занятий, вечером, часиков в пять.
-Спасибо.
   Вошёл врач.
-Ну как, полегче?
-Да, спасибо.
-Вижу, что легче, хоть порозовел, а то был белый как стена. Вот лекарство, это успокаивающее, его надо пить по таблетке на ночь, что бы лучше спалось. А самое главное, не нервничай так сильно. Нервные клетки не восстанавливаются. И ещё, может ты всё-таки расскажешь, что у тебя стряслось?
-Всё у меня в порядке, можно я пойду?
-Иди!
    Сказал врач, а когда Артур подошёл к дверям и открыл её, то врач сказал:
-Зря ты молчишь, не говоришь, что стряслось! Мы бы нашли на них управу!
   Когда Артур вышел за дверь, ребята ждали его там.
-Ну что, выздоровел?
   С издёвкой спросили они.
-Да, но завтра надо опять зайти на осмотр. Я им ничего не сказал.
   Предупредил он вопрос ребят.
-Мы слышали. Только попробуй сказать, уроем.
   Перед сном он выпил одну таблетку и с утра проснулся, в хорошем самочувствии, но стоило ему вспомнить все произошедшие события как в голову опять полезли мысли, что мама скорее всего поверила и теперь его ненавидит, никогда не простит. От этих мыслей опять разболелась голова и сжалось сердце.
   
   Когда Ольга пришла с утра на работу, то та медсестра которая была накануне вечером, сказала:
-Вчера твой приходил.
-Что с ним?
    Испугалась девушка.
-Плохо ему, причём совсем плохо. Пришёл весь бледный, голова кружится, болит, сердце болит, да ещё давление подскочило до двухсот на сто двадцать.
-О, Господи, бедный мой ребёночек!
-На ЭКГ изменения. В общем, было видно невооружённым глазом, что ребёнок из-за чего-то очень сильно перенервничал. Говорит, что из-за контрольной, но видно, что врёт. С ним пришли двое ребят из хулиганов, уселись в кабинете и сидят, уходить не хотят, еле выгнала. Так стоило им выйти, как он облегчённо вздохнул. Видно, что без них ему спокойнее. Да ещё видно, что хороший мальчик, очень хороший, с такими уродами ходить просто так не будет. Они явно ему угрожают, но вот чем? Не знаю, молчит как партизан! Покапала ему капельницу, сделала магнезию. Полежал тут, ему полегчало, ну мы его и отпустили. Сегодня должен снова прийти. Сказала, чтобы с утра, к тебе приходил, не хочет, артачится. Что у вас с ним произошло? Ты сама не своя ходишь, у него давление подпрыгнуло.
-Да ничего, просто ... Он передумал становится моим сыном.
-Что-о-о, ты в своём уме? Да, наверняка, эти ему угрожают, вот и передумал, а давление и поднялось из-за того, что он очень переживает. Вам надо поговорить!
-Надо, но он не хочет меня видеть! Уж я и так, и эдак!
-Так, давай сделаем так. Он сегодня вечером придёт, часикам к пяти, а ты не уходи, спрячешься в заднюю комнату, а как он придёт, выйдешь оттуда, а я вас шторкой прикрою, чтоб не было видно. Вы и поговорите спокойно.
  Так и сделали. Когда Артур появился вечером, Оля сидела в задней комнате. Другая медсестра померила ему давление, потом пришёл врач и медсестра ему доложила, что давление опять сто семьдесят на сто. Врач назначил капельницу и ушёл. Артур лёг на кушетку, медсестра поставила капельницу и заглянув в заднюю комнату, махнула рукой. Ольга оттуда вышла и пока Артур её не увидел, пошла к нему, разглядывая своего ребёнка.
            

  ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ!!!
-------------------------