ЧП

          Однажды в средней школе районного центра проходило общее родительское собрание. На сцене актового зала разместился рабочий и почётный президиум из администрации школы и руководства родительским общешкольным комитетом. К тумбе-трибуне подходили преподаватели и родители, высказывали свои и чужие мысли, задумки, идеи, отчаянно критикуя всяческие недостатки и отдавая должное положительным деяниям и инициативам.
     Собрание работало плодотворно. Однако, когда решили «подвести черту», попросил слова ещё один родитель. Он оказался единственным из мужчин, рискнувшим выступить, поэтому его пожелание встретило тёплую безапелляционную поддержку со стороны собравшихся.
     - Товарищи, произошло чрезвычайное происшествие. Мой сын Александр учится в первом классе у Клавдии Фёдоровны Бажуковой. Сегодня он пришёл домой из школы мокрый с ног до головы.
     Пауза несколько затянулась. Перешёптывание смолкло, приподнялись головы, склонённые дотоле дремотой.
     Вопрошающие, удивлённые и умилённые взгляды устремились к оратору.
     Учительница первоклашек находилась в первом ряду. Внешне сохранив спокойствие, она немного побледнела и затаила дыхание.
     Завуч повернула широко раскрытые глаза к трибуне.
     - Я случайно находился дома, - продолжил отец, - и, наспех переодев сына, ринулся в школу. Дело, конечно, не в том, что в школьном туалете не работают краны в умывальниках и детишкам негде помыть руки и хлебнуть глоток воды. Это мелочи. Всё оказалось трагичнее!
     При паузе зал вздохнул и выдохнул. Президиум весь побледнел.
     - В то время, как сын находился в умывалке, поток воды вышиб отвинченный, державшийся на честном слове, кран и обрушился на пол. Смелый чадо ринулось водружать кран на место. Но струи очень сильно бушевали, брызгая мальчику прямо в лицо, наполняя рот, нос и уши водой. Сын захлёбывался.
     В зале не осталось ни одной безучастной души. Спокойное и милое лицо учительницы выровнялось по цвету с январским снегом.
     - И тут, как гром среди ясного неба, как ангел-спаситель, явилась Клавдия Фёдоровна. Она самоотверженно бросилась к ребёнку, оттащила его от разбушевавшейся водопроводной стихии. Позже она говорила мне, что воды было уже по колено, но я-то понимаю: уровень был значительно выше. Они оба могли оступиться, поскользнуться и, упав, захлебнуться. Но благодаря отваге, находчивости и мужеству чудесной учительницы мой ын был спасён. Это как раз та женщина, которую воспевал Николай Александрович Некрасов. Предлагаю педсовету и родительскому комитету выйти верха с ходатайством о награждении Клавдии Фёдоровны медалью «За спасение утопающих». Слава учителям и педагогам! Да здравствует Клавдия Фёдоровна! Ура товарищи!
     Короткая, пламенная речь воодушевила зал. Послышались негромкие возгласы: «Ура!» и робкие рукоплескания, которые всё смелели и смелели, приобретая стройность и насыщенность, постоянно вовлекая всё новых и новых родителей к участию…
     Вскоре разгорелся настоящий шквал оваций. Задрожали стёкла окон и люстр в двухэтажном деревянном здании. А овации зала всё не унимались, грозя надвинуться последним - девятым валом.
     Директор школы приятно улыбнулась, и все, кто смотрел на неё, тоже заулыбались. Завуч раскрыла глаза ещё шире - подобно Алле Пугачёвой и некоторое время испуганно и удивлённо озиралась. Затем она тоже принялась отчаянно хлопать в ладоши.
     Председатель общешкольного родительского комитета, женщина с суровым, но справедливым лицом, чуть заметно растянула губы в попытке изобразить улыбку. Секретарь президиума хлопала восхищённо, широко разводя ладони. Весь президиум радостно хлопал.
     Ликовал и радовался весь зал, двери которого растворились, и нахлынули родители, которые опоздали или не вошли в зал по своим усмотрениям. Они, не зная истинных причин, хлопали громче и значительно усилили гром аплодисментов.
     Триумф был полным.
     Кто-то выкрикнул: «Браво!». Так продолжалось долго.
     Подруги учительницы упросили виновницу торжества и несмолкаемых оваций подойти к трибуне.
     Она сразу начала совершенно твёрдо:
     - Товарищи, всё было совсем не так.
     Но её никто не слушал и не слышал, даже молоденькая учительница возле трибуны. Клавдия Фёдоровна покраснела, затем покраснела ещё крепче и уже менее уверенно произнесла:
     - Товарищи, всё было не совсем так.
     Гром аплодисментов не смолкал. Наконец заулыбалась и она, как-то просто, добродушно и весело.
     - Спасибо, большое спасибо, дорогие родители, от всего сердца! – крикнула она в ликующий зал и возвратилась на своё место, задорно продолжая хлопать, пока всё не стихло.
     В заключительном слове директор заверила, что о медали надо подумать, а премия Клавдии Фёдоровне за сей случай обеспечена.
     Вечером лома отец сказал сунуле:
     - Если меня ещё вызовут в школу за твои, Сашок, проделки – выдеру, как сидорову козу.