Игра - часть 28

Продолжение, предыдущая часть см. http://www.proza.ru/2010/09/16/1374, начало http://www.proza.ru/2010/06/16/1327


               Шестой день после окончания боя
               
               Этот день встретил Горация ярким солнечным светом, который залил всё вокруг. Но, ни бодрящие лучи солнца, ни тот факт, что до возвращения в Пространство осталось всего два дня, Горация не радовали. Мысль о том, что ещё одни сутки придется провести вдали от дома. Смирившись со своей участью, не имея возможности влиять на происходящее, Гораций обреченно встречал очередной унылый день. До возвращения в Пространство, казалось, по-прежнему оставалась вечность.
               Пространство… Какими волшебными представлялись теперь те чудесные дни. Даже худший из них был в миллион раз лучше одной минуты, проведенной в реальности.
               Гораций вспомнил, как однажды забрел в лес к кубетам. Вот уж где он натерпелся страху. Там опасность подстерегала на каждом шагу. Ямы, западни, ловушки, и кубеты, которые по праву считались мастерами в умении нагонять страх, но всё это было детскими игрушками по сравнению с реальностью. Тогда Горацию было страшно, но тело его слушалось, команды выполнялись безотказно, и он знал, что в любой момент по собственному желанию может выйти из игры. А тут… Тут его желания не значили ничего, тут он был лишен элементарной возможности шевелиться, о которой в Пространстве даже не задумывался. Двигаться было его правом по рождению, наряду с правами на игру, развлечения и секс.
               Когда Гораций подумал об этом, ему стало ещё горше от своей нелегкой судьбы. Его лишили всего. Всего самого необходимого, самого нужного, всего… Его полностью лишили возможности быть человеком. Теперь он стал существом, живым объектом единственным занятием которого был подсчет секунд, оставшихся до возвращения в привычный для него мир. «Одна, две… Одна две…» - считал Гораций, а сердце его до боли сжимала тупая грусть. Гораций чувствовал себя никем.
               Он вспомнил, как в Пространстве иногда баловал себя покупкой почестей. Он обожал те моменты, когда виртуальщики, склоняя перед ним головы, источали комплименты в его адрес. Когда они произносили слова его возвеличивания, Гораций искренне верил, что нужен людям и этому миру. Когда он слышал чужие восторженные возгласы, восхваляющие каждое из прокаченных им качеств, то по истине считал себя уникальным. Ловкость, сила, точность, быстрота - всё это было заработано честными тренировками и сейчас… было пустым звуком. В реальности Гораций не мог совершать даже элементарных движений. Продажные притворные почитальщики наверняка сейчас восхваляют других. Сейчас у них много работы. Великий бой уже наверняка закончился, принеся кому-то желанный выигрыш. На мгновение Горацию показалось, что даже здесь, находясь за пределами Пространства, он слышит громкое ликование толпы и звуки небывалого по своим размахам торжества. Фейерверки, танцы, песни, разгул… Кто-то праздновал победу, Гораций же проиграл. Он находился далеко за пределами Пространства, куда не долетали даже жалкие крохи бушующего где-то веселья. Горацию было горько и обидно за то, что Пространство забыло о нём. Эх, были бы у него сейчас деньги, он бы обязательно купил себе и уважение, и славу, и почет, но Пространство хорошо вытрясло его карманы перед боем. Может поэтому он и погиб? Пространство было благосклонно только к тем, кто мог заплатить. Гораций вспомнил, как заработал свою первую тысячу. Это было в казино. Он наконец-то, как и мечтал, сорвал большой куш. Гораций хорошо помнил, какими завистливыми взглядами сопровождали его окружающие, когда он гордый, окруженный охранниками, уносил с собой до верху набитый зелеными купюрами мешок. В тот день удача улыбнулась именно ему. И потом было уже совсем не важно, что эти деньги быстро разлетелись, и что больше уже никогда Горацию не удавалось выиграть столь крупную сумму, главное, в тот момент, когда он обнимал мешок с выигранной тысячей, Гораций впервые почувствовал невероятное чувство защищенности, которую давали ему его деньги. Гораций был богат, а значит он был нужен Пространству. За деньги в Пространстве можно было купить всё - и уважение, и любовь, и славу, и почет. С деньгами не надо было заботиться ни о чём. Если бы Гораций знал, чем грозит ему смерть в Великом бою, он бы с удовольствием выложил любую сумму, только бы не быть отключенным от сети. Однако, вопреки всем правилам, иммунитет от смерти в Великом бою не продавался. Гораций не знал, что даже погибшие в ходе Великого боя жители Пространства статуса «Властитель», обладая немыслимыми по меркам Горация состояниями, в этот момент, подобно ему самому, пребывают в реальности. Даже они не смогли откупиться от смерти, но несмотря на это, в Горации продолжала жить святая вера в то, что деньги в жизни решают всё.
               Ему вспомнилось, как однажды он смог купить себе президентское место. Стоило это очень дорого, зато целых пять минут Гораций мог править Пространством. Шикарный президентский вертолет доставил его к месту работы, где Гораций, сидя в высоком кресле огромного пятизвездочного кабинета немного поработал. Он даже успел подписать собственный указ о том, чтобы наркотики и алкоголь были приравнены к жизненно-необходимым продуктам и стали бесплатными для всех. Правда, Пространство предусмотрительно отменило все совершенные за время правления Горация действия перед приходом нового президента, выкупившего это место на следующие пять минут, но Гораций всё равно был доволен. Он осуществил свою мечту, купив себе самое большое уважение, какое можно было получить за деньги в Пространстве.
               Гораций подумал о тех собственных уголках Пространства, которые ему удалось приобрести и которые теперь служили подтверждением его социального статуса. Первым из них был его дом - то место, где он жил. Он купил его сразу же, как только у него появилась необходимая для такого приобретения сумма. При рождении каждый человек по умолчанию получал свой персональный уголок обитания. Это было то, что даровалось любому гражданину Пространства по праву и входило в перечень жизненно-необходимых вещей. Однако, эта личная территория, была настолько мала и непрактична, что жить на ней было практически невозможно. Бесконечные посторонние вторжения через незапирающуюся дверь, постоянная автоматическая смена настроек системы в угоду корпорациям по выпуску нового программного обеспечения, использующим бесплатные дома для тестирования своих новых продуктов, засилие рекламы - всё это делало жизнь в таком доме невыносимой. Каждый человек, с самого рождения начинал мечтать о собственном благоустроенном жилье, которое должно было быть лишено каких бы то ни было неудобств и могло бы служить показателем личного престижа. Свой собственный дом Гораций смог купить себе только в семь лет. Ждать этой покупки пришлось долго, но зато когда Гораций оказался в стенах своей новенькой квартиры, то почувствовал себя наконец-то по-настоящему свободным. Первым делом он повесил на входную дверь большой замок с многоступенчатой системой защиты, благодаря которому теперь ни одна живая и неживая душа не могли достать Горация. После этого, без боязни быть обворованным, он наполнил своё жильё всем необходимым. В его квартире появились ящики с нужными программами, стена с контактами, бездонные шкафы с нажитым имуществом, двери, дающие прямой выход в часто посещаемые Горацием места Пространства, модный многофункциональный экран. Здесь в специальном сейфе он наконец-то смог спокойно хранить все свои пароли и коды доступа к различным ресурсам. Одним словом, его дом стал тем местом, где он укрывался от всех, где принимал друзей и где просто отдыхал. Дом стал для Горация исходной точкой, куда он автоматически возвращался после любых приключений в сети.
               Второй собственный уголок, Гораций купил, когда был уже женат. Это были шикарные многоярусные апартаменты с видом на Нью-Йорк в престижнейшем жилом комплексе «Небесный журавль», расположенного на Девятой горе. Гораций приобрел их в угоду собственному престижу и был там только один раз. «Небесный журавль» лишь на словах был жилым комплексом, на самом деле никто в нём не жил. Состоящий исключительно из Пентхаузов, из-за чего Горацию казалось, что нижних этажей эти огромные здания вообще не имеют, расположенный на девяти горах, возведенных в самом центре Нью-Йорка, «Небесный журавль» был одним из самых дорогих мест Пространства. Пребывание даже в собственных апартаментах жильцам этого комплекса стоило немыслимых денег. Всё то, что в остальном Пространстве было бесплатным, здесь стоило неимоверно дорого. Любое движение в пределах «Небесного журавля», использование любого предмета, открытие и закрытие двери и даже собственный уход отсюда, заставлял счетчик оплаты крутиться с бешеной скоростью. Побывав здесь один раз, Гораций не имел никакого желания возвращаться сюда снова. Приобретение подобной недвижимости было признаком престижа, существенно повышало в глазах прочих личный статус и вызывало неизменную зависть у окружающих. Жить же в таких местах было невозможно, ими надо было просто владеть.
               Третьим местом, ставшим собственностью Горация всего несколько месяцев назад, был чудесный уголок природы с зеленым небом и лиловой травой. Населенный прекрасными виртуальщицами и наполненный прочими волшебствами, этот восхитительный мирок стал для Горация поистине желанным и любимым. Он приобрел его после того, как увидев подобные широко рекламируемые во всех дорогих глянцевых журналах места Пространства, мечты о подобном уголке полностью завладели его умом. Гораций успокоился только тогда, когда лиловая трава наконец-то коснулась своими бархатными листьями его тела. После этого, Гораций неизменно проводил в этом дивном месте лучшие моменты своей жизни. Он приходил сюда почти каждый день. Воспоминания об этом чарующем мирке щемящий тоской сдавили сердце Горация. Как далеко был от него теперь его родной мир, какими недостижимыми стали бывшие когда-то обыденными желания!
               Для приятного времяпрепровождения в Пространстве существовало и множество других мест. К удивлению Горация, некоторые среди них были даже бесплатными. Гораций вспомнил, как однажды им с Мириндой удалось попасть туда, что называлось морем. Созданное, видимо, в начале зарождения Мироздания, море до сих пор, без всяких денег, продолжало дарить радость многим. Предприимчивые обитатели Пространства ещё не успели прибрать к рукам это прекрасное место. По слухам, оно уцелело нетронутым только лишь потому, что один из его Создателей ещё сто лет назад выкупил его, оставив на последующие двести лет доступ к нему совершенно бесплатным и заблокировав любую возможность кому-либо воспользоваться морем в корыстных целях. Горацию такая позиция была непонятна, обычно Создатели заботились только о том, чтобы с помощью своих творений заработать побольше денег. Но тут, видимо, было какое-то аномальное исключение. Пребывание на море не стоило ничего. Правда, количество желающих побывать на нём давно уже превышало технические возможности этого места, но Горацию повезло. Простояв несколько лет в очереди, он всё-таки получил заветную путевку. Море, потрясло Горация. Оно было несравнимо ни с одним из тех его платных аналогов, которые назывались «райский остров» или «солнечный пляж». В отличие от этих небольших, чистеньких, похожих друг на друга комфортных местечек, с неизменно хорошей погодой и напоминающий искусственный бассейн полоской воды, море было совершенно иным. Оно было бескрайним и переменчивым. Каждый день море было разным. Всевозможных оттенков синего от «#00f0ff» до «#001840», то оно было спокойным и тёплым, то над ним сгущались тучи, и по его волнам начинал гулять прохладный ветерок, а то мощный ураган пригонял к берегу величавые громады волн и, с грохотом разбивая их у ног Горация, уходил от берега за очередной грядой. Необъятный простор, необузданная стихия, невообразимая мощь, слияние воды, земли и воздуха - вот что такое было море. Все прочие уголки Пространства были по сравнению с ним аккуратненькими, маленькими, чисто вычищенными островками, тогда как море было поистине всепоглощающий бездной. Гораций вспомнил, как любил утром гулять вдоль берега с Мириндой. Они выходили рано. Пока прочие прибывшие на море счастливчики ещё нежились в постелях, Гораций тянул Миринду к кромке воды. Каждый раз он хотел посмотреть, каким море будет сегодня, а потом, покуда берег был пустынен, он, вдали от суеты, наслаждался окружающим его простором и телом Миринды. При воспоминании об этом где-то внизу живота Горация сладко заныло. Это были те самые ощущения, которые он испытывал там, в Пространстве, в реальности они были точно такими же. Накаченное стимуляторами тело Горация вспомнило их. Горацию отчаянно захотелось к Миринде. Он хотел свою жену, хотел её тело, хотел её ласк. Но Миринда была далеко. Забытые ощущения вернулись к Горацию, но тут, в реальности, они были неуместны. Удовлетворить здесь свои сексуальные потребности было не с кем. Тяжесть внизу живота перерастала в боль… Миринда, где же ты?
               Будь Гораций в Пространстве, он бы отправился сейчас к своим излюбленным виртуальщицам, а тут… Тут Гораций не знал что с этим делать. Накатившееся ощущение мучило его.
               Он вспомнил, как впервые в возрасте трех лет познал женщину. Это была настоящая, живая женщина, а не какая-нибудь там виртуальщица. Ей было сорок семь лет. Она ввела Горация в мир чувственных утех. После этого, Гораций уже не мыслил жизни без тех мощных, волнующих ощущений, которые испытал в той близости. В Пространстве Гораций испробовал всё - все позы и комбинации со всеми живыми и виртуальными существами всех полов во всех дозволенных количествах и во всех допустимых местах, а тут, в реальности он не мог позволить себе ничего. Здесь он был лишен даже самого элементарного. Он имел право на удовлетворение своих природных потребностей, но не имел возможности реализовать его… Появившаяся стальная игла вонзившись в пах, упокоила чувства Горация.
               «Неужели все, кто погиб в Великом бою, вынуждены страдать также, как и я?» - подумал Гораций и вспомнил о друзьях. - «ВИЧ, БаЛаБоЛ, Молоtок, Туф&Туф&Туй, Враччч+… где вы?».
               Горацию так их не хватало. Не с кем было делиться своей грустью, не от кого было ждать помощи, ни с кем нельзя было поговорить. Гораций вспомнил, как познакомился с БаЛаБоЛом. Он встретил его в одном из тех многочисленных чатов, которыми пестрело Пространство и за разговорами в которых, так бывало, любил Гораций проводить своё время. БаЛаБоЛ сначала не понравился Горацию, он показался ему слишком назойливым, но через несколько часов общения Гораций уже привык к его болтовне, а через пару дней уже не мыслил себе дня, без сообщений от БаЛаБоЛа. Скоро близкие друзья БаЛаБоЛа - Молоtок и Путч*** - стали друзьями Горация. Это БаЛаБоЛ нашел и привел в отряд Горация Туф&Туф&Туя и он же познакомился где-то с Лохище2147. Где все они сейчас?
               Гораций попытался вспомнить свою первую встречу с ВИЧем, и не смог. Они так давно были вместе, так хорошо знали друг друга, так крепко дружили, что казалось, были знакомы с самого рождения. Рождение… Гораций помнил, как ребенком, после ухода родителей, оказался один на один с огромным, неизведанным Пространством. Он чувствовал себя невероятно одиноким, забытым, потерянным, так же как и сейчас. Если бы кто-то из друзей тогда был с ним рядом…
               Гораций вспомнил, как уверенно и спокойно он стал чувствовать себя тогда, когда в его жизни появился ВИЧ. Этот косматый громила всегда был готов помочь, защитить, поддержать. Если бы в Пространстве существовали родственные связи, то Гораций мог бы по праву считать ВИЧа своим старшим братом - спокойным, надежным, уверенным, на которого всегда можно было положиться. А Маркус/555_555/… Гораций вспомнил о малыше Маркусе/555_555/. Того он уже давно считал братом младшим - несмышленым, забавным и невероятно добродушным. У Горация сжалось сердце, когда он вспомнил то безжизненное, искалеченное тело, которое лежало перед ним в грязи болота полигона с названием «Зеленый лес» и которое в начале Великого боя было Маркусом/555_555/, веселым, наивным и безотказным. Как же хорошо, что по настоящему Маркус/555_555 не умер, он жив! Пусть так, пусть в таких же нелепых, как у Горация, телах, пусть без возможности двигаться, лишенные всего, но ведь его друзья живы! Пройдет совсем немного времени, и все они снова окажутся в Пространстве. Они снова будут вместе, будут беззаботно общаться, будут собираться вместе, будут снова играть. Скоро Гораций увидит свою Миринду, нежную, красивую, любящую. Она будет рада ему. Ни победа, ни поражение, ни смерть, ни разлука, ничто не способно было изменить её любовь. Гораций вспомнил каким звонким был её смех, когда она озорно плескалась в брызгах шампанского, купаясь обнаженной в искристом бассейне одного из ночных клубов, какими волнующими были её ласки во время их прогулки на новеньком мотоцикле Горация, когда они мчались по одной из трасс игры «Iron Motors», какой блистательной была Миринда в своём прозрачном, ослепительно белом платье, спускаясь с лестницы торжественного зала на презентации новой почтовой системы «Hibox», куда Гораций получил приглашение от друга ВИЧа… Гораций увидел, как на лице его серого отражения, появилось нечто похожее на улыбку.
               Гораций заснул. Заснул сам, без укола. Заснул спокойным и счастливым сном. Ему снилась его прежняя жизнь. Гораций не видел своего лица, но чувствовал, что даже во сне продолжает улыбаться.



               
               Седьмой день после окончания боя
               
               Гораций проснулся бодрым. Настал последний день пребывания в реальности. Близился момент возвращения домой. Подумать только, всего один день отделял Горация от этого события, шесть остальных - были позади. Шесть дней горечи, разочарования, тоски и грусти прошли. Всего лишь один день, и Гораций вернется в Пространство, обнимет Миринду, встретит друзей.
               Время сегодня тянулось невероятно долго. Горацию даже стало казаться, что желтоглазые роботы, по приходам которых он отсчитывал время, сегодня приходили реже. Однако, вековая жизнь Мироздания была чётко отлажена до секунды. Каждый её участник, каждое устройство, каждый механизм, с невероятной точностью и аккуратностью выполнял свою задачу. Вот уже сто реальных лет эти безмолвные создания своей отлаженной работой поддерживали жизнь Пространства, позволяя своим создателям - людям - вести их беззаботную, свободную, бестелесную жизнь.
               Встревоженный ум Горация стал думать о том, что предстоит сделать ему в Пространстве. Первым делом Горацию надо будет разобрать всю свою корреспонденцию. За то время, которое он отсутствовал, его почтовый ящик наверняка забился спамом, среди которого могла оказаться пара-тройка полезных писем. Ещё надо будет обязательно почитать все последние новости, сводки и отзывы о Великом бое, чтобы оперативно сформировать собственное мнение о происшедшем событии, а потом, надо будет сходить куда-нибудь с друзьями, чтобы отметить их второе рождение. Ещё надо будет обязательно наведаться в свой любимый уголок к виртуальщицам, а может даже прихватить с собой Миринду, Гораций чувствовал, что после долгого перерыва его сил хватить на всех.
               Однако, чем больше планов составлял Гораций, тем больше в нём укреплялся страх о том, что всем его мечтам не суждено будет сбыться. Пространство… Кто знает, какое оно теперь. На что оно теперь похоже и с чем предстоит встретиться там. Где гарантии, что оно осталось прежним? Создателям ничего не стоит изменить его. А может?...
               Страшная мысль пронзила Горация. Быть может, никто и не собирается возвращать его, и таких как он, в Пространство. Зачем они там? Кому нужны? Никто из них не уникален, не ценен. Тех, кто способен только играть, гулять и развлекаться в Пространстве и без того достаточно. Зачем Пространству лишние люди? Их всех проще уничтожить, стереть из Пространства и закрыть доступ для возвращения обратно.
               «Ну постой, я же нужен, я же работаю, я же строитель», - вспомнил Гораций. - «От меня есть польза Пространству. Как же оно без меня?», - пытался убедить он себя. «Я строю здания, хранилища. Они нужны здесь, в реальности». Гораций окинул взглядом всё, что его окружало. Ничто в реальности не было похоже не те игрушечные каменные блоки, аккуратные проводки и железобетонные опоры, с которыми привык работать он в Пространстве. В Горации стало крепнуть убеждение, что та стройка, которую он считал своим рабочим местом никакого отношения к реальному миру не имеет.
               Гораций стал вспоминать свои достижения, всё, что могло бы быть основанием для возвращения его домой, но все его подвиги, все его свершения и победы были игрушечными, они были нереальными, ненастоящими. Кем-то значимым он был только в своих играх. Гораций шел по жизни играючи, не оставляя за собой сколько-нибудь значительного следа. Он не творил, не создавал, и даже командиром был только в игре.
               «Мы не нужны Пространству», - взволнованно осознавал он. - «Нас слишком много. Ресурсы Пространства наверняка не безграничны, их может не хватить на всех. Сколько оно может вытянуть, таких как я? Скольким может дать возможность жить и развлекаться? От нас избавились. От всех лишних, которые не нужны Пространству. Нас не подключат, не вернут обратно. Мы не нужны…»
               Гораций вспомнил, как однажды случайно заблокировался в своей квартире. Это было ужасно. Он не мог выйти в сеть, не мог ни с кем связаться и даже не мог послать кому-нибудь сообщение с призывом о помощи. Он не мог припомнить ситуации глупее, чем та, когда он стоя у двери не мог выти из дома. Тогда он не на шутку испугался того, что Пространство не откроется больше ему, теперь же он испытывал похожие ощущения. Где гарантии того, что его пустят обратно?
               Гораций с горечью подумал, что все, кому он был хоть сколько-нибудь нужен, сейчас вместе с ним коротают время в реальности. Ни его друзья, ни он сам, Пространству были не нужны. Теперь им придется доживать свои дни здесь, в реальности, умирая от скуки, ожидая того благодатного момента, когда настоящая смерть придет за ними, и никто самостоятельно даже не сможет ускорить её приход.
               «Зачем Пространству возвращать нас?», - проносилось в голове Горация. - «Зачем я нужен Пространству? Создатели, Властители, Вершители - вот кто будет жить. Они успешны, влиятельны… Они способны менять мир вокруг себя, а мы, имеющие статус «средний», мы никому не нужны. Какая от нас польза? Мы не нужны Пространству…»
               Гораций с горечью подумал, что никогда больше не поболтает с друзьями, не увидит жены, не позабавиться с виртуальщицами, не поиграется, не развлечется, не получит, не возьмет... Острая, колющая, жгучая боль пронзила его грудь. Если бы мог, Гораций бы вскрикнул, так невыносимо была она. Тут же стальная игла впилась в его тело, заглушая боль физическую и оставляя нетронутой боль где-то внутри, в глубине, в душе, в самом центре его сознания. Гораций страдал. Если бы он верил в силу бога, то отчаянно бы молился, ища защиты и раскаиваясь в собственной беспечности, сподвигнувшей его принять участие в Великом бое, но бога Гораций не знал…
               Засыпал Гораций в тревожном волнении, после двух уколов стальной иглы. «Подключат или нет? подключат или нет?…» - вертелось в его голове. Он очень хотел вернуться домой.


             
               
               Восьмой день после окончания боя
               
               Гораций спал тревожно. Впервые, за время своего пребывания в реальности он видел настоящий сон. Забытые ощущения из прошлого вернулись к Горацию в виде собственных, а не транслируемых, как обычно, по ночам Пространством, образов. Рекламного характера ролики, показываемые Пространством своим обитателям в виде снов, не имели ничего общего с тем, что видел Гораций теперь. Всё, что беспокоило Горация, все его тревоги, волнения, страхи, воплотились в пугающих полуобморочных видениях. Горацию снилось, что Пространство не пускает его. Стоя пред огромными, уходящими ввысь двухстворчатыми дверьми, Гораций чувствовал себя маленькой букашкой, ждущей от кого-то незаслуженной им милости. Он хотел вернуться домой, а громадные двери… Именно через них, Гораций это точно знал, он сможет вернуться в родное Пространство. Эти гигантские врата были входом в тот светлый, прекрасный, иллюзорный мир виртуальности, ставший раем для всех ныне живущих. И вот, когда толстые створки дверей начинают приоткрываться, когда Гораций, ликуя и радуясь своему долгожданному возвращению, уже делает первый шаг навстречу драгоценному, милому сердцу Пространству, двери резко захлопываются. Они закрываются, да ещё и так плотно, что становятся уже не дверьми, а одной сплошной стеной, полностью отгораживающей Горация от такого желанного им мира. Растерянный, недоумевающий, испуганный Гораций с волнением ощупывает стену ища в ней хоть маленькую трещинку, хотя бы мельчайшую лазейку, хоть что-нибудь похожее на стык увиденных им прежде дверей. Ему не за что уцепиться. Стена глуха, холодна и неприступна. Она надежно скрывает от Горация его дом, его Пространство, его привычный мир… С ощущением величайшей безысходности, не надеясь уже отыскать желанную дверь, Гораций брел вдоль бесконечной стены на коротеньких, нелепых ножках своего нового неуклюжего серого тела, а невидимый голос с небес допекал его своими вопросами: «Зачем нам пускать тебя обратно в Пространство? Ты уверен, что нужен Пространству? Чем ты можешь доказать, что будешь полезен? Что ты можешь? В Пространстве есть хоть один человек, которому ты необходим?». Гораций молчал. Ему нечего было ответить, он безнадежно брел дальше. Он видел, как один за другим исчезают ярлыки с его рабочего стола, как стираются портреты со стены его контактов, как сгорает всё нажитое им годами имущество, как исчезает всё то, что было ему дорого. Пропадало всё, что было так нужно, так важно, так необходимо Горацию, и он ничего не мог с этим поделать. Он возвращался к тому чистому, белому листу, с которого начиналась когда-то его жизнь. На фоне возникшей белизны вырисовывался только один образ, один объект  - серое одутловатое тело Горация, с меленькими, заплывшими глазками и цепкими пальцами длинных рук. Гораций открыл глаза. Перед ним было его отражение.
               Это было ужасно. Начинался новый день. Ничто не изменилось. Горация по-прежнему окружала реальность.
               «Пространство, где ты?» - взвыл Гораций. - «Вернись!».
               Но вместо ответа желтоглазый робот, как всегда появившись точно в срок, плюхнул серое тело Горация лицом вниз.
               Ужасные предчувствия мучили Горация. Они тревожили его ум, не оставляя сил спокойному ожиданию. С напряжением Гораций смотрел прямо перед собой, не видя того, что твориться за его спиной. А там уже трудились работяги-роботы. Первым, что почувствовал Гораций, было ощущение того, что он уже больше не лежит, а твердо и ровно стоит на своих ногах. Вторым вернулся слух. Гораций услышал звук Пространства! Он никогда раньше не замечал, что Пространство само по себе звучит. Тончайшее переплетение мелодий, отдаленных голосов и еле уловимых позывных - это был звук Пространства! Сердце Горация ликовало! Он возвращался домой! Горацию захотелось остановить дыхание, зажмуриться, притаиться, замереть, чтобы только не спугнуть это робкое, нетвердое ощущение своего подключения в сеть. Гораций боялся, что одно его неосторожное движение, один торопливый шаг, и двери в Пространство захлопнутся для него навсегда. С замиранием сердца Гораций ждал.
               Последним у Горация восстановилось зрение. Когда он увидел стены своего дома, когда перед его глазами засветились знакомые ярлыки программ и портреты друзей, он готов был кричать от радости. И он крикнул. Его голос, бешеным приступом буйного неистовства вырвался из груди и размашисто прокатился по окружающему его пространству. Гораций был дома, его вернули!
               Внешний вид его квартиры изменился. По расположению дверей, вспомогательных элементов, предметов интерьера и вещей, Гораций понял, что в его отсутствие ему установили операционную систему «Дорз». Под его ногами светилась до боли знакомая кнопка «Пуск». Гораций устало опустился в кресло. Произошедшие с его домом изменения означали только одно - алливийцы проиграли. Теперь в Пространстве существовала только одна операционная система - «Дорз». Она была насильно установлена всем, потерпевшим поражение в Великом бою.
               Но, ничто не могло омрачить радости Горация. Он был дома! Пространство впустило его обратно! Жизнь продолжалась.
               Гораций с помощью удаленного вида посмотрел на себя. Он увидел своё привычное стройное виртуальное тело, своё мужественное лицо, тугие мускулы, крепкие ноги. Всё было, как раньше. Гораций прошелся, присел, прыгнул, перевернулся. Все движения давались ему легко. Он снова был тем прежним Горацием, который мог двигаться, слышать, говорить. Радости Горация не было предела! Всё больше поддаваясь нахлынувшему на него ощущению счастья, он как ребенок, бросился, хлопая дверьми, носиться по окружающему его Пространству. Ноги сами несли его куда-то вперед, он пролетал сквозь распахнутые двери, проносился через всё новые и новые уголки, останавливался, осматривался и бежал снова. Он был счастлив, он вернулся!
               Вволю насладившись собственным кратковременным безумием, Гораций вернулся домой. Всё было как прежде, только странное тревожное чувство, зародившееся у Горация ещё там, в реальности, всё больше гложило его теперь. Оно разрасталось, не давая беззаботной радости полностью овладеть всем его существом. Гораций чувствовал, что стал другим. Теперь он знал, кто он на самом деле. Всё это, его тело, его дом, всё, что было вокруг, было ненастоящим. Оно было выдумано, иллюзорно и зыбко. Это то, что могло исчезнуть в любой момент. Гораций теперь знал, что его ждёт на самом деле, если вдруг когда-нибудь Пространство снова исчезнет. Горация терзал страх. Что теперь будет с ним? Что будет со всеми ними дальше? Чего ждать от будущего? Что делать? А вдруг Пространство когда-нибудь пропадет, обрушится, сгинет, даст сбой. Что будет, если кому-нибудь из Создателей вздумается убрать отсюда тех, кто будет ему не угоден? Теперь он знал, что они могут это сделать. Ведь это уже произошло один раз. Пусть после предупреждения, пусть всего на семь дней, но ведь это случилось! Горацию стало страшно. Ему хотелось спрятаться, забиться в угол, стать невидимым для всех, но в его дверь уже стучали.
               Назойливые разносчики рекламы, желая восполнить всё то что они потеряли, пока большая часть их клиентов была мертва, бесцеремонно барабанили в дверь.
               Гораций не стал открывать им. Ему не нужны были их товары, ничто из этого барахла не способно было вызывать в нём интерес. Великий бой прошел, а вместе с ним из жизни Горация ушла великая цель, великая идея, великий смысл. Все последние полтора года он только и делал, что готовился к Великому бою, думал о нём, мечтал. Все его чувства, желания, дела, стремления были направлены на великое дело, а что теперь? Великий бой прошел, жизнь без него стала скучной, товары ненужными, Пространство безынтересным. Горацию не хотелось больше жить. К чему ему жизнь, когда он познал столько радости и горя, столько стремлений и обид, столько горечи поражений и радости удач. Горацию казалось, что он испробовал уже всё. Ему захотелось умереть. Здесь, в Пространстве, он легко мог свести счеты с жизнью. Его рука потянулась к меню собственной жизни, но тут перед ним возникла Миринда. Видимо, догадавшись, что её муж уже дома, она предстала перед ним. Она была так соблазнительна, что Гораций сразу же забыл обо всех своих тревожных мыслях. Казалось, Гораций излил на Миринду всё накупившуюся в нём энергию, весь нерастраченный запал, всю страсть, всё, что так и не смог реализовать в течении предыдущих семи кошмарных дней.
               «Как же хорошо дома!» - думал в Гораций, засыпая в изнеможении рядом со своей женой.


Окончание следует...