3. Рита. День рождения бюстгальтера

               


Суббота. У Павла длинное увольнение, до 24-х часов воскресенья. Прошлый раз познакомился в парке Победы с Ритой и на сегодня договорились встретиться у кинотеатра «Дружба».
Наконец все процедуры выхода в увольнение пройдены, и Павел идет по Александровскому саду на угол Адмиралтейского проспекта  и улицы Дзержинского к остановке троллейбуса. Ветрено и потому  не жарко, хотя «бабье лето» в полном разгаре. Через 40 минут он уже выходит из «двойки» у Парка победы, где троллейбус сворачивает на Кузнецовскую улицу. До места встречи три квартала, это 7 минут быстрым шагом. Глянул на часы. Успевает.
Метров за 50 заметил Риту  стоящую у касс кинотеатра и рассматривающую афишу.
Не успел Павел ее окликнуть, как увидел, что из подъезда дома, совмещенного с кинотеатром, выходит  Володя Сладовский, с которым не виделись больше года.
Он сразу после 10 класса поступил на физический факультет и сейчас должен  учиться на четвертом курсе.
Сладовский  его тоже заметил и направляется навстречу. Зная, что Павел этот год был на практике он, когда друзья обменялись рукопожатиями, сразу начал  расспрашивать:
«Ты когда вернулся?»
«В конце июня. Заходил к тебе, но дома не застал. Но сейчас, извини,  меня ждет девушка. Если ты не возражаешь, я к тебе завтра зайду, часам к десяти, и мы обо всем поговорим», - объясняет Павел ему.
«Годится», - говорит Сладовский, - «  А девушка-то где?»
 Павел показывает кивком головы: « Вон стоит на углу к нам спиной».
Сладовский внимательно разглядывает  его подружку. Стройная. На ногах, в тон плаща, босоножки на высоком каблуке. Ветер колышет волосы, схваченные длинным хвостом на затылке.  Володя делает одобрительный жест, и со словами «Успехов тебе», направляется в сторону парка.
«Здравствуй, Рита, давно ждешь», говорит Павел, обнимая девушку за плечи.
Девушка оборачивается и с улыбкой отвечает: «Минут пять. Я боялась опоздать и остановку подъехала на вовремя подошедшем трамвае».
«Но я не опоздал»,- оправдывается  парень, «сейчас ровно семь».
«Давай сходим в кино, Начало сеанса в 19.10»,- предложила Рита.  Павел не возражает, и они купили билеты на  фильм «Дикая собака Динго». Сели на последний ряд, что давало возможность не только посмотреть кино, но и  поцеловаться. Когда вышли из кинотеатра на улицу ветер стих и  даже, казалось, стало теплее, чем было днем. Небо очистилось, и было самое время сходить в парк и посмотреть на звезды. В парке пахло опадающей листвой, и хотя на  освещенных центральных аллеях было людно, на  боковых  дорожках царил таинственный полумрак, было тихо и уютно.
Они пошли от центральной аллеи, к дороге между прудами  разыскивая свободную скамейку, где можно было бы посидеть, обнявшись.
Возле каменного павильона,  на перешейке, приглядели скамейку, стоящую в укромном месте. От дорожки ее отделяла густая стена высокого кустарника. А  склонившиеся до воды ветви ивы почти закрывали ее от любопытных взглядов с того берега.
Радуясь, что нашли то, что им надо, влюбленные опустились на слегка влажную от вечерней росы скамью и, обнявшись, прижались друг к другу. Павел обнял девушку за плечи  и слегка притянул к себе. Девушка повернула лицо, подставляя для поцелуя губы. Парень, разгоряченный сдерживаемым желанием, впился губами в ее полуоткрытый рот. Упругая гладкость девичьих губ, горячий, подвижный кончик языка, который, играя, проникал между моими зубами, заводили Павла все сильнее. Сколько времени продолжалась эта увлекательная забава, сказать трудно, но с каждым новым поцелуем эмоции нарастали. Наконец, правая рука парня почти непроизвольно скользнула в широкий ворот легкой блузки, обхватив ладонью упругую округлость. Девушке явно нравились эти эмоциональные занятия. Левой рукой она обняла Павла за предплечье, нервно перебирая пальцами. Сдвинув правой рукой бретельку бюстгальтера с плеча, он выпустил на свободу ее левую грудь и почувствовал, как от  прикосновения  пальцев твердеет ее сосок.  «Не мучай меня, я уже не могу», - оторвавшись от его губ, шепнула  девушка, взволновано дыша. В ответ Павел наклонил голову и начал целовать ее грудь в горячий, сразу ставший шершавым, бугорок на ней. Освободившаяся правая рука его, незамедлительно нырнула под юбку и стала, скользя по внутренней поверхности бедра, пробираться к заветному месту. Там на миг замерла, ощущая  горячую выпуклость с ложбинкой посередине, едва  прикрытую шелковой полоской трусиков, уже ставшей мокрой  от его ласк. Но едва он почувствовал  это  ,  как тут же  правая рука девушки юркнула поверх  кармана под клапан флотских брюк, а её узкая кисть несильно, но плотно обхватила его горячее, давно и безнадёжно стоящее, достоинство. Из-за крайнего возбуждения  Павел бы такого состояния долго не вынес. Дело могло кончиться полным  конфузом.
Но тут они услышали легкий шорох. В пяти метрах от влюбленных, за кустом, стояла женщина средних лет, и с явным интересом наблюдала за происходящим.
Как только она обнаружили, что они её видят, она визгливо закричала, как должно быть стыдно тем, которые позорят свою морскую форму и связываются с девицами, у которых ни чести, ни совести. Девушка и парень испуганно вскочили, поправляя растрепанные детали туалета. Оба были крайне смущены.
Поскольку бдительная гражданка продолжала изобличения, Павлу  только и осталось, что сказать: «Подсматривать за влюбленными грех! Бог накажет!».
От таких слов тетка опешила, что и позволило им поспешно ретироваться. Благо уже стемнело, и зрительный контакт с моралисткой быстро потерялся.
Вся нежная романтика чувств, подкрепленная буйством гормонов, была повержена заполошными криками, и пара, несчастная и пристыженная, пошла на выход из парка, стараясь, не смотреть друг на друга. Торопливо договорившись о встрече в следующую субботу и поцеловавшись в щечку вегетарианским поцелуем, они расстались у пропилеев.  Павел посадил Риту на трамвай, а сам, через парк, направился  спать домой.
               
Надо же! Еще позавчера стояла  такая теплая погода, казалось, что  и «бабье лето» впереди, а уже  второй день, как сеет мелкий, противный дождь и холодно.  Правда, перед самым ужином, дождь прекратился, но стало еще холоднее. Впору бушлаты одевать. Но форму 4 объявят не скоро.
«Здорово, что решил одеть под суконку теплую тельняшку и белую форменку,  поверх выпустив  синий воротник. Правильно, что, уговариваясь о свидании, назвал местом встречи кассы кинотеатра «Дружба». Если придется ждать, так в тепле, а не, не дай бог, под дождем. С другой стороны, может быть и хорошо, что сегодня ненастье - желанья гулять по парку не будет ни только у меня, но и у Риты. Можно, конечно, взять билеты в кино, а потом зайти в кафе-мороженое, благо оно рядом с «Дружбой». Но сколько времени там можно просидеть? С деньгами у меня не густо».
Обо всём об этом  думал Павел, когда, отстояв на холодном ветру, садился в троллейбус.  Через сорок пять минут, он уже шёл от Кузнецовской улицы в сторону кинотеатра  «Дружба».  Взглянул на часы. Сейчас 18.45. Надо торопиться. Хорошо, хоть немного подсохло и не приходится топать по лужам.
Ускоряет шаг. Ленты бескозырки развиваются от быстрой ходьбы.
 «Успею, свидание назначено на 19 часов, а, главное, не замерзну на этом ветру».
Еще от домовой кухни Павел  заметил, что Рита дожидается   у входа, на обговоренном месте. Она одета в светлый кремовый плащ, стянутый на тонкой талии широким поясом, волосы забраны в пучок.
«Со стороны смотрится отлично. Видимо, думает, что подъеду на трамвае, потому что смотрит в сторону остановки и меня не видит» - думает курсант, взглянув на часы. «Здравствуй, Рита»,- говорит Павел вполголоса, трогая ее за плечо. Девушка оборачивается, и он видит, что она ему рада.
«Привет! А я думала, что ты  подъедешь на трамвае, и жду тебя с той стороны.  Уже три трамвая пропустила!» - весело тараторит Рита.
« Ты не замерзла?» - интересуется  парень.
« В плаще не холодно. А ты, наверное, замерз? Если хочешь, пойдем у меня посидим. По такой погоде  гулять что-то не хочется, да и дождь может пойти. А у нас даже зонта нет», - выстреливает девушка очередную информацию.
Парень быстро усваивает сказанное и отвечает: «Да, сегодня вечер не для прогулок. У меня два предложения: можем пойти в кино на 19.15, а можем пойти ко мне».
«Нет, в кино не хочу, «Карнавальную ночь» я видела много раз. Пойдем к тебе, если к тебе ближе».
«Тут рядом, на углу  Нарымского проспекта», - кивает он в сторону двора.
«Это в доме, где почта?» - уточняет девушка.
« Да, там.  А по пути зайдем в магазин   на Ленсовета .  Устроим  праздник по случаю 47-й годовщины изобретения бюстгальтера», -  бросает Павел заранее заготовленную шутку.
«А что, всего 50 лет назад бюстгальтеров не было? Не может быть!» - удивляется девушка.
«Верь мне, информация надежная. Достоин масштаб события банкета?» - вопрошает курсант с серьезным видом.
«А твоя мама разрешит банкет»? – задает Рита встречный вопрос.
«Разрешит, тем более, что час назад она ушла на ночное дежурство и придет только утром», - успокаивает он девушку.
«А где она работает?» - продолжает расспросы подружка.
« В Ветеринарном институте» отвечает он,  зная, что  в институте  мать имеет дело с кроликами.
Неявная форма согласия с  шуточным праздником парня  тоже устраивает.
В гастрономе разглядывает витрины со спиртным. «Ты что предпочитаешь?», - спрашивает он с интонацией джентльмена. «Только не водку», - тихо отвечает Рита.
«Аштарак - прекрасный херес, совсем сухой, а вот «Салхино» - типа кагора, очень сладкое вино», - рассуждает парень с видом знатока.
«Бери «Салхино», мне сладкое больше нравится!»  - решает подружка.
Так Павел  и делет. На закуску берет две большие плитки горького шоколада и 300 грамм швейцарского сыра.
«Вернулись ли из своей костромской деревни соседки?» - думает он. «Конечно, ничего страшного, если они и приехали, но лучше бы, чтоб их сегодня не было», - приближаясь с этими мыслями к дому,  поглядывает он на окна. Света нет, но это ни о чем не говорит, так как еще светло.   
В квартире действительно никого нет. Накинув крюк на входную дверь, Павел помогает девушке снять плащ. Девушка остается в том же наряде, что и в день знакомства, только блузка другого цвета. Из стенного шкафа  хозяин достает тапки, и они переобуваются. Пока Павел открывает дверь в комнату, Рита поглядывает на него искоса, как будто что–то хочет сказать. Она явна смущена.  Еще минута, и парень усаживает  девушку на диван, стоящий в нише комнаты, и включает телевизор. «Посиди, отдохни, пока я разберусь на кухне с покупками», - говорит он.
«Подожди», останавливает его девушка, беря за руку  и отводя глаза. «Я боюсь, что мы слишком  форсируем события, и ты станешь думать обо мне плохо. Мне бы этого не хотелось. И, кроме того, я еще девушка и меня устроят только серьезные отношения с тобой», -  всё это она произносит, как заученную фразу.
Но по напряжению кисти, держащей его руку, видно, что Рита волнуется, и произнесенная фраза далась ей не легко.
«Дай слово, что ты не сделаешь ничего против моей воли!»- продолжает девушка дрожащим голосом, глядя  в глаза парню.
«А как может быть иначе? Конечно! Разве я похож на насильника?» - отвечает он как можно искреннее.
Рита встает с дивана, обнимает его руками за шею и прислоняет голову к груди.
« Я верю тебе», - говорит она чуть слышно. «Ты мне сразу понравился, и мне так хотелось, чтобы ты меня поцеловал. А потом я боялась, что ты подумаешь, что я сознательно ломаюсь, если буду тебя отталкивать», - выговорив это,  девушка подняла голову и пристально посмотрела Павлу в глаза.
От умиления ему захотелось ее поцеловать, что он и исполнил, повторяя пройденное.  Девушка всем гибким телом прильнула к парню, отдаваясь, поцелую, но, почувствовав нечто, упершееся ей в живот, отстранилась с улыбкой: «Успокойся, хулиган»!
Они вместе пошли на кухню, и пока он возился со штопором, она тонко нарезала и разложила на тарелке сыр, разломила на дольки шоколад и разместила его горкой на середине блюда с сыром. Павел разлил вино в круглый графинчик, поставил его на хрустальный поднос и достал две рюмки-неваляшки из этого же сервиза.
« Мы будем пировать здесь или в комнате?» - спросила Рита.
«Ну, зачем же на кухне, пойдем в комнату», - ответил хозяин.
Там они накрыли  стол скатертью,  положили салфетки  и поставили тарелки.  В центр стола поместили графинчик на хрустальном подносе и поставили блюдо с сыром и шоколадом.
«Давай выключим телевизор, чтобы  не отвлекал от празднования», - предложила Рита.
«Разумно! А раз мы отмечаем сегодня день рождения бюстгальтера, надо, чтобы  он сидел во главе стола! Придется тебе снять жилетку и блузку и предъявить юбиляра», - нахальничает  Павел, выключая телевизор.
« Нет», - твердо сказала девушка.  И помолчав, объяснила: «За столом, на празднике, сидеть в одном бюстгальтере неприлично! Я сниму жилетку и расстегну блузку, чтобы виновник торжества был виден».
« Хорошо, но только, позволь сделать это мне, у меня уже руки чешутся от желания погладить юбиляра», - попросил парень.
«Распорядитель банкета имеет на это право!» - улыбнулась, подходя к нему, девушка. Волнуясь, он начал расстегивать пуговицы жакета. Пальцы слушались его плохо. Рита стояла, безвольно опустив руки. Сняв жилет и повесив на спинку стула,  Павел начал осторожно расстегивать скользкие пуговицы шелковой блузки. Первая, вторая, третья…
«Ты хоть одну оставь, чтоб пупок не выглядывал», - шепнула Рита, кладя руки парню на плечи. Красивый, атласный бюстгальтер нежно розового цвета не до конца скрывал развитые груди. Павел осторожно погладил его скользкую поверхность.
«С днем рождения Вас! Для 47 лет Вы удивительно хорошо сохранились!» - с этими словами он коснулся губами не скрываемой бюстгальтером округлости.
«Вы ошиблись адресом, это не именинник, целуйте сюда!» - церемонно приказала девушка, касаясь тонким пальчиком  середины выпуклости.
Долго уговаривать парня было не нужно – он, с горячностью, стал исполнять приказание.
«Не так бурно! Нам еще предстоит банкет», - сказала Рита, отстраняясь.
Они чинно сели за стол напротив друг друга, и он налил ароматное вино в хрустальные рюмки.
«Позвольте мне сказать теплые слова в честь виновника торжества!», - продолжила Рита предложенную Павлом игру.
Она подняла рюмку и начала импровизировать: « Дорогой юбиляр, я имею право сказать теплые слова в твой адрес, потому что, как никто в этом зале,  близко тебя знаю. Ты всегда поддерживаешь меня, согреваешь и бережешь. За это я люблю тебя и расстаюсь с тобой только ночью, думая, что завтра опять прижму тебя к своей груди». С этим словами Рита подняла рюмку,  а свободной левой рукой двигала атласную полусферу, изображая поклоны виновника торжества.
«Да ты настоящая артистка! И какая речь!» - сказал парень,  и они дружно выпили по рюмке ароматного напитка.
« Я поражен, как ты умело включилась в игру!» - продолжал Павел, разливая вино по рюмкам.
Требовалось и ему как-то сострить на заданную тему, но в голову ничего не шло. Наконец он решился, поднял рюмку и сказал: « Дорогой юбиляр, Вы для меня всегда были загадочной личностью. Я всегда поражался той смелости, с какой Вы берете в плен олицетворение женственности и удерживаете - ласково, но уверенно. Мне так хотелось бы заменить Вас хоть на короткое время. Так выпьем за то, чтобы мне иногда удавалось успешно выполнять Ваш нелегкий, но такой волнующий труд!»  они снова выпили.
Так влюблённые сидели, потягивая душистое и очень сладкое вино, и соревновались в прославлении юбиляра. Швейцарский сыр идеально подходил к этой ароматной сладости. Не забывали они и горький шоколад, так что скоро под закуской  на блюде показалось донышко. Но быстрее всего опустел графинчик с вином. Пришлось сходить на кухню и вылить в графинчик последние 250 грамм «Салхино».
Когда Павел вернулся в комнату, Рита сидела на диване без чулок. Капрон и пояс с резинками лежали на стуле рядом с жилетом. Он сделал вид, что ничего не заметил, и поставил графинчик на поднос. «Продолжим?» - спросил парень?
« Нет, у меня уже голова кружится, да и виновник торжества устал. Иди, помоги! Ведь ты обещал. Ему бы отдохнуть надо!» - пошутила девушка, протягивая к Павлу руки. Он подошел и сел рядом с Ритой. Девушка расстегнула нижнюю пуговицу на блузке и позволила ему снять ее. Розовые атласные чашечки дерзко обтягивали упругие груди, которые, казалось, были велики для них.  «Расстегни»,  - сказала она глухим голосом и повернулась к парню спиной. Дрожащими руками Павел расстегнул застежку бюстгальтера.  Рита повела плечами, и он упал ей на колени.
«Видишь, как он устал», – прошептала девушка, поднимая атласную вещицу и держа ее перед собой на вытянутых руках. Чашечки, подбитые изнутри мягкой тканью, уже не казались упруго-дерзкими, а розовые бретельки горестно  свисали вниз, подтверждая слова хозяйки. Рита встала и отнесла бюстгальтер  и блузку на стул, к остальной  одежде.
Павел тоже поднялся с дивана, и, стараясь казаться невозмутимым, сказал: « Я постелю простыню, а то ковер на диване колючий.
«Конечно», - сказала девушка, расстегивая юбку и снимая ее. Она осталась  в одних белых, шелковых трусиках, больше похожих на бикини.
Почти не соображая от волнения, парень в один миг стянул на пол  ковер с дивана, отодвинул  подушки и, вытащив из-под  них простыню  и легкое одеяло,  застелил  постель.

Почти не соображая от волнения, парень в один миг стянул на пол  ковер с дивана, отодвинул  подушки и, вытащив из-под  них простыню  и легкое одеяло,  застелил  постель.
Девушка юркнула под одеяло и, укрывшись до подбородка, весело сказала: « Иди в душ, а потом я!»
Ошарашенный происходящим, Павел покорно пошел в ванну, тем более что ему было неловко раздеваться при ней. Когда он  вышел, девушка уже стояла у двери ванной и смена караула заняла не более двух секунд.
«Банное полотенце на сушилке», крикнул  хозяин через дверь.  В одних сатиновых, семейных трусах, Павел залез под одеяло, дожидаясь возвращения Риты.
Предприимчивость девушки его несколько шокировала. Но естественное волнение, связанное с ожиданием ранее не ведомого, но такого желанного, отгоняло все посторонние мысли.
Рита вернулась в комнату минут через десять.  И, прежде чем лечь, спросила деловым тоном: «Помнишь, Павлик, что ты мне говорил?»  И только после того, как он клятвенно заверил, что помнит о своем обещании, она села на край постели.
«Иди скорее ко мне!» - прошептал Павел срывающимся голосом и, откинув одеяло, потянул девушку к себе. Она мягко упала на его правую руку, охватившую ее гибкую спину возле лопаток. Его торс чувствовал волнующую, жаркую  прелесть ее груди. Её ноги оказались плотно охвачены его ногами, а кисть левой руки ощущала впадинку упругой попки. Вздыбившийся, горячий предмет через сатин и шелк ощущал волнующие импульсы,  идущие от ее заветного места.
Долгий, горячий поцелуй заставлял их все теснее прижиматься друг к другу. Пару минут они лежали почти без движения, крепко обнявшись, опьяненные нарастающим желанием.
«Сколько должна длиться такая пауза?» - мелькнуло у парня в голове. Не имея опыта, он не знал, можно ли её прервать и переходить к более активным действиям. Но для этого надо оторваться от такого сладкого объятия!
Наконец решил, что если партнерша опытней его, то такой ступор может показаться смешным. Пришлось оторваться от знойного поцелуя и, ослабив хватку ног и рук, чуть сдвинуться вниз. Его губы нашли груди девушки. В предвкушающем волнении он начал, все сильнее заводясь, целовать их.
Темно-бордовые ягодки упругих полусфер,  горячие и шершавые, возбуждали тем больше, чем тверже и горячей становились. По легкому стону партнерши, он понял, что находится на верном пути.
Еще более осмелев, он попытался снять шелковые трусики, но Рита тут же отозвалась: « Не надо, ты же обещал!»
Он попытался замять неловкость: « Я обещал только не делать ничего против твоего желания».
На что Рита ответила твердо: «Я этого не хочу!» Пришлось оставить откровенную попытку и перейти к определению пределов допустимых действий в этом захватывающем занятии.
В результате почти часа любовной игры парень усвоил, что гладить и ласково касаться можно всего, но снимать трусики категорически запрещается.
Раньше постельное общение с девушкой было Павлу известно  только теоретически. Поэтому даже  подобные щенячьи игры открывали для него все новые вершины эмоций. Снова и снова повторял он пройденное, как бы пытаясь навсегда запомнить эти сладкие мучения.
Наконец, в поисках границ разрешенного, его рука оказалось в заветном месте.  Пальцы почувствовали восхитительную гладкость внутренней части, влажной и горячей.  А в ответ Павел ощутил встречное движение, сопровождаемое поощряющим стоном девушки.
И в тот же миг понял, что его застоявшееся достоинство попало в плен нежной девичьей ладошки.
«Долго мне не продержаться», - пронеслось у него в голове. Когда же её горячий кулачок задвигался вверх и вниз, терпеть Павел уже не мог.  Вихрь оргазма, захвативший  парня, скрыл на секунды жуткий конфуз, который он почувствовал одновременно с уходящим возбуждением.
Павел вскочил, и  побежал в ванную смыть с себя стыдные, как ему казалось, последствия мужской слабости. На его счастье, в ванной оказались  плавки.  Павлу было стыдно возвращаться  к своей подруге. Казалось, что она будет смеяться над его неопытностью. Но все оказалось не так.
  Когда он вошел в комнату, девушка позвала поскорее обнять ее, искренне стараясь показать, что все нормально.
« Мне было очень хорошо с тобой. Давай еще так повозимся, когда ты отдохнешь», - шепнула она парню на ухо игриво. И добавила непонятное :
«Если ты будешь таким же послушным, все у нас с тобой  будет еще лучше».
Павел поглядел на часы и подумал: «Сейчас девять. Когда ей надо быть дома?»
Как бы отвечая на его вопрос, она сказала: « Родители уехали на дачу, и  сказали, что  будут завтра. Но, мало ли что может случиться! Так что часов в одиннадцать мне бы надо уйти.  Ты проводишь меня?»
«Конечно», - ответил он, подумав, что мать придет не раньше десяти утра.
« Поставь чайник, я бы выпила чашечку», - попросила Рита.
Павел надел тельняшку и посмотрел на себя в зеркало. Убедившись, что в  синих плавках и тельнике вид у него вполне бравый, пошел на кухню готовить чай.
Через пять минут  он вернулся с подносом, на котором стояли чашки крепко заваренного чая, сахарница, масленка и нарезанная плетенка, которую тогда называли хала.
Рита уже встала. Она  надела блузку, заправила ее в трусики и застегнула на одну пуговицу, чтобы ее красивые груди не оставались скрытыми для участников банкета.
Самого юбиляра она картинно развесила на спинке третьего стула, придвинутого к столу.
Банкет в честь  день рождения бюстгальтера продолжался. Павел сделал девушке и себе по бутерброду с сыром, разлил по рюмкам вино. Бутерброд с твердым, швейцарским сыром, показался ему удивительно вкусным.
«Правда, вкусно? - спросил он девушку.
«Из-за большой потери белка», - пошутила девушка. Шутка Риты мне, почему-то, не пришлась  ему по душе, хотя  запомнилась, и он часто, впоследствии,  её использовал.
«Тебе нравится бутерброд?» - переспросил Павел девушку
«Нравится», - сказала Рита.  И добавила с улыбкой: « Но не так как тебе. Я же белок не теряла». Вторая шутка ему понравилась еще меньше, она, как парню показалось, намекала на его конфуз. Он сделал вид, что не заметил, чтобы не усугублять в себе комплекс вины.
Однако, скрытое раздражение спровоцировало Павла на вопрос, который мог нарушить идиллию игрушечного праздника.
«Рита, скажи честно, у тебя уже был свой  парень?»
Девушка загнано посмотрела на него и сказала: « У меня еще своего парня не было. С одноклассниками я встречалась, но даже ни разу не целовалась».
Потом, как ему показалось, для того, чтобы перевести разговор,  спросила: « Ты, когда ни будь, спал с женщинами?»
Он помолчал  немного и ответил: « Нет, никогда. Дальше поцелуев и обжимания на скамейке дело не доходило»!
Девушка улыбнулась: «Даже если бы ты сказал, что никогда с девушками не целовался  и не обжимался, я бы тебе не поверила!»
На что он резонно ответил: «Если ты  не поверила, почему  я должен верить, что тебе сегодняшние игры  впервой?»
Удар был явно ниже пояса. Девушка покраснела, из глаз потекли слезы, и она сказала, всхлипывая: «Это долгий разговор. Но я, в самом деле, еще девственница, и своего парня у меня никогда не было».
Павлу стало её жалко. «Может быть, у нее натура такая необузданная, и со мной у неё это в первый раз»,  - подумал он и подошел к ней. Рита встала со стула и прильнула к нему, обхватив руками за спину и уткнувшись лицом в плечо. Он почувствовал, что она плачет.
Он начал утешать её: «Верю тебе. И, раз у нас дела дошли до интимных отношений, я  рассчитываю, что ты мне говоришь всю правду»!
Успокаивая девушку, он все больше возбуждался сам. Она почувствовала животом настырную твердость, и в ответ расстегнула блузку, выпуская на свободу так волновавшие Павла груди…
Через мгновение они уже лежали в объятиях друг друга. Повторяя и закрепляя усвоенное, они  с азартом продолжили сладостные истязания над естеством, все больше и больше распаляя свое желание. Плавки он давно снял, и уже не стеснялся, когда девушка  своими ласковыми пальчиками отводила упрямый ствол от ставшей скользкой ложбинки на своих трусиках в плотно сжатую щель между бедер. Несколько раз он безуспешно пытался снять с девушки трусики, но всякий раз встречал твердое противодействие. Но вот, во время очередной попытки, он почувствовал, что Рита не
сопротивляется.  Наоборот, выгибаясь, поднимает свою соблазнительную попку, позволяя ему стянуть трусики.
«Не спеши», - сказала она Павлу, - «я позволила себя раздеть, только потому, что доверяю тебе. Что ты не сделаешь ничего, против моей воли. Я еще не готова стать женщиной даже с тобой. Может быть, позже, когда я ближе тебя узнаю. Но я сейчас хочу, чтобы ты поверил, что я еще девушка», - зашептала  Рита парню на ухо и потянула его на себя. Ноги её были плотно сжаты и их тела соприкасались по всей длине.
« Возьми меня за обе груди и не отводи рук без моего разрешения», - сказала Рита дрожащим голосом. Его предмет оказалась  над ее заветным местом, но плотно сжатые бедра девушки не позволяли ему нырнуть в желанную жару. Но вот, девушка просунула руки между их телами, и ее мягкие пальчики плотно ухватили член у самого корня.  Раздвинув ноги, и слегка подогнув колени, она повела его блестящим и скользким утолщением по набрякшим краям своей заветного места, легко раздвигая их и проникая все глубже. Скользящими движениями она стала перемещать головку вдоль гладких, набухших  от желания стенок, периодически, сильнее прижимая к их сходящемуся краю.
Таз ее непроизвольно задвигался, и она со стоном зашептала: «Поцелуй мне груди! Сильнее»
Павел исполнил ее желание, все больше возбуждаясь. Поступательно-вращательные движения ее рук делались энергичней,  тело ее извивалось и дрожало все сильнее, и вот с протяжным стоном она сомкнула бедра под моими ногами, не выпуская из рук член и не освобождая его из жаркой западни.
«Поцелуй меня в губы и не двигайся», - попросила Павла девушка. Он выполнил ее просьбу, рассчитывая на продолжение. Пролежав немного без движения, она шепнула ему в ухо: « Мне было так хорошо! Я кончила, но не шевелись».
С этим словами она опять слегка согнула ноги в коленях, и раздвинула бедра.
«Давай, мне ещё надо», - сказал Павел девушке.
В ответ она, слегка покачивая  его твердым и горячим предметом, ввела  в какое-то углубление, и парень почувствовал  напряженное сопротивление. «Ощущаешь препятствие?» - спросила Рита.
«Наверное, да», -  не уверено сказал Павел.
«Почему, наверное? Ведь ты же чувствуешь упругость!» - девушка слегка нажала на препятствие, удерживая парня так, чтобы он не смог его преодолеть. Да он и не пытался.
« Что-то чувствую», - сказал Павел,  без энтузиазма, думая о том, как бы продолжить начатое.
Наконец, набравшись храбрости, он попросил повторить ее восхитительную забаву.
«Нет, я боюсь, что ты не выдержишь, а  это нельзя, можно попасться!» - голосом, взрослой женщины, исключающим возражения, сказала она, и незаметным движением  вытащив его горячий предмет, плотно сомкнула ноги.
«А как же я!» -  мелькнуло у Павла в голове.
Девушка как будто почувствовала его вопрос. Упираясь двумя руками в  грудь, она столкнула его с себя, так что Павел оказался лежащим на спине рядом с ней. Затем села, рыбкой перевернулась и растянулась на левом боку рядом с ним,  прицелившись на его предмет. Уверенно ухватив его своей ловкой ладошкой, придвинулась и горячими губами обхватила розовую, блестящую головку. Затем медленно пошевеливая языком, начала
втягивать её все глубже. Это было то, чего Павел хотел, но не все. Поэтому он перенес голову на её правое бедро и с вожделением впился губами в пахнущее мускусом, влажное от желаний, место, которая девушка ему, извиваясь, с готовностью подставила. Голова парня оказалось зажата между трепещущими бедрами, а ладони тискали упругие ягодицы, ощущая пальцами, подрагивающую от избытка эмоций промежность. Вдруг девушка судорожно дернулась всем телом, как бы отзываясь на вибрирующие прикосновение его языка, ощущавшего чуть кисловатый вкус ее чрева. И в  момент, когда  она интенсивно задвигала  ртом, в такт её  судорогам, парня заполнил до каждой клеточки  тела глубокий и интенсивный оргазм. А девушка, сотрясаемая конвульсиями, впиваясь острыми коготками ему в спину, продолжала ласкать языком буйство плоти,  пока не дождалась ее благодарного успокоения.
Облегченные,  оба отвалились друг от друга.
«Давай поспим», - сказала  девушка,  ложась рядом  с Павлом. Он подсунул под её шею руку и они, обнявшись, заснули. Даже  предстоящие,  обещанные  Ритой, объяснения не смогли помешать навалившемуся  на них сну.
Когда он проснулся, Рита уже полностью одетая, сидела за столом и смотрела на Павла.

«Уже пол-одиннадцатого, вставай, если пойдешь меня провожать!» - сказала она. Вставать не хотелось, но он быстро вскочил и стал одеваться.
Девушка  вышла из-за стола и сказала равнодушным голосом: «Иди, умойся, а я пока, на всякий случай, заправлю постель. Если родители еще не приехали, то можно будет остаться у меня». Когда Павел вернулся из ванны, все было убрано и ничего не напоминало об их присутствии.
«Я посуду вымыла, а бутылку выбросила в мусоропровод. Удобно, что он у вас на кухне», - говорила девушка, пока он закрывал комнату.
Они переобулись, и он помог девушке одеться. Чтобы избежать необходимости объясняться при встрече с патрулем, Павел надел зеленый китайский плащ, и они вышли на улицу. Дождя не было. Но холодный осенний ветер срывал первые желтые листья с лип на бульваре и гнал редкие тучи по ночному небу. Павел взял девушку за руку, и они медленно пошли по бульвару в сторону Московского проспекта.
Он думал: «Если Рита сама не заведет прерванный разговор, который она назвала долгим,  сегодня не буду спрашивать. Пусть все устоится». Но девушка начала первой: « Мне очень неприятно об этом вспоминать, но ты сказал, что раз у нас дошло до интимных отношений, то надо говорить правду».
« Да, я так считаю. Ложь всегда вылезет боком, и притом в самый неподходящий момент», – ответил парень.
Девушка освободила руку, как бы готовясь к серьезному разговору, и продолжила: « У меня есть двоюродный брат. Ты его видел со мной на танцах.
Он младше меня на год, и мы с самого раннего детства с ним играли. Ну, ты понимаешь»?
«Не очень», - сказал Павел,  всё понимая, и не рассчитывая на продолжение объяснений.
« До двенадцати лет это были обычные детские игры, вполне невинные. Потом они на год уехали в другой город, а когда возвратились, как-то получилось, что я поддалась его уговорам, хотя уже чувствовала, что это нехорошо», - голос  девушки дрожал, но лицо её казалось спокойным. « Но когда у меня  в четырнадцать лет начались  месячные, я  игры прекратила».
У Павла заныла  душа, и чтобы хоть что-то сказать, он спросил: « И это всё»?
Девушка затравленно посмотрела на него и ответила: «В прошлом году, летом, на его дне рождения, когда все разошлись, было еще раз».
«А какие у вас сейчас с ним после этого отношения?» – спросил Павел, уже из любопытства,  зная, что больше с Ритой встречаться не сможет.
«Он говорит, что любит меня и все равно на мне женится. А у меня к нему ничего нет, и мне неприятны его приставания. Хотя во всем остальном он мальчик хороший и ласковый».
«Да уж!» - подумал Павел, а вслух сказал: « Рита, слушай меня внимательно: никогда, ни при каких обстоятельствах и никому не рассказывай эту  историю. При случае, вали на некоего курсанта, который тебя соблазнил уже совершеннолетней».
За трудным разговором они не заметили, как подошли к её дому.
«Свет в квартире не горит, значит, родители сегодня не приедут. Ты поднимешься ко мне?» - спросила девушка, всё понимая.
«Прости меня!» - сказал он  Рите, как можно ласковее, и, поцеловав её в щеку, повернулся в сторону дома.
               
Проснулся Павел, как будто слышал  крик «Подъем». Но, еще не открывая глаз, понял, всё тихо,  он дома, и можно еще поспать. Но спать уже не хотелось. Удивительное дело! Когда есть возможность поваляться в постели – не хочется. Когда же по-настоящему кричат «подъем!», кажется, все бы отдал, чтобы еще немного поспать.  Он открыл глаза. В голову сразу полезли воспоминания о вчерашнем вечере. Взглянул на часы – ровно семь. Может быть, стоит  в постели все обдумать? Когда еще представиться такая возможность поваляться,  перебирая вчерашние события!?  Но нет, вставать, так вставать!
 Встал, с хрустом  потянулся, и, сделав несколько  наклонов и приседаний, изображающих утреннюю зарядку, пошел в ванную. О, черт! Влажные трусы висят. Не высохли. Мать сразу заметит. Зачем лишние вопросы?  Поставил на газ чугунный утюг и за 10 минут привел трусы в идеальное состояние, загладив складки, как на брюках. На занятиях по физкультуре, проводимых в зале, требуют, чтобы трусы были глаженные со стрелками. «Вот и определю эти трусы на занятия физкультурой. Ну а пока пусть полежат  в шкафу. Когда пойду назад в училище, надо  не забыть захватить с собой», -подумал Павел, отправляясь на кухню ставить чайник. Мелькнула мысль: «Чередой хозяйственных дел  хочу  отогнать мысль о том, как быть с Ритой. Ладно, пока, буду считать, что поддерживать с ней дальнейшие отношения не буду. Она девчонка молодая, доверчивая, рассчитывающая на  серьезные отношения. Я знаю, что пока живу на казарменном положении, думать о женитьбе смешно, да и не хочется. А пользоваться ее доверчивостью и сложившейся по обстоятельствам доступностью, явно нехорошо».
«Регулярная связь наверняка кончится плачевно, тем более, что ей еще год в школе учиться.  Хорошо бы, чтобы наш общий опыт пошел ей на пользу. А если она еще и послушает моего совета, то всё у нее ещё может сложиться. Мой резкий уход ей будет только на пользу»,- успокаивал  Павел себя в то утро, хотя в душе, скреблась кошкой,  непонятная  ему вина.
На заставке: Уютный уголок Парка Победы
 Продолжение: http://proza.ru/2013/01/16/781