fuck me юмор, вампиры и прочее прочее... прода 4

     В голове стоит гул миллиардов голосов, и шум этот не могут заглушить даже собственные всхлипы. Я стою у окна своего номера, глядя на расцветшее ночными огнями, побережье, бескрайнюю морскую даль, и тонкую дорожку на ней, от недавно взошедшей, прибывающей луны. Странно то, что в этот миг, я, впервые за последние годы, ощущаю себя живой, и это не может не приносить мне радости, да, по-своему извращенной, неправильной радости. На самом деле, я редко плачу, с далеких детских лет, это непозволительная роскошь, ведь проливая слезы, мы получаем успокоение, признаемся в собственных слабостях. А я привыкла думать, что уже ничто не сможет причинить мне большую боль, чем я сама. Что моя сила воли крепче камня, а данные самой себе клятвы - нерушимы.
      Но неожиданно в моей жизни снова появляется человек, при виде которого душа сжимается от ужаса - и разрядом боли прошибает сердце, еще чуть-чуть, и оно, такое все залатанное металлом и выжженное огнем, на самом деле разобьется на осколки, продолжай я все держать в себе. Дэрэк, прекрасно видел мое смятение, там, на сцене, и нет сомнений, картиной наслаждался. Однако после, происходит нечто невероятное - психопат Янз, следуя своему маниакальному плану вывести меня из себя (хи-хи, переставляя местами действующих лиц, получаем совершенно пошлую фразу), добивается неожиданного успеха. Каким образом он преуспел в своих стараниях? Виртуоз, твою мать! Нестор поступил подло и жестоко, невольно переключая на себя внимание озлобленной, уже почти растоптанной давлением болезненных воспоминаний, меня.
       Сейчас я растирала по щекам противно липкие слезы, и замечала, что с каждым последующим всхлипом, пульс выравнивается, противный шум в голове, пусть и не затихает совсем, но раздается тише, становится вполне терпимым, уже просто нейтральным фоном для размышлений.
      Теперь, очистив сознание вспышкою обиды, и мыслить можно трезвее. Морально, мне опасаться уже нечего - наибольший страх, страх предстать перед другими той, кем я являюсь, пережит. Что? Меня не раздавило упавшим на голову небом? Сердце от жалости к себе не разорвалось? Нет.
      Зато теперь... неосознанно сжимая кулаки, я таращилась в вечернюю прибрежную темноту, даже не замечая сперва, как отчетливо вырисовывается перед глазами образ Нестора Янза. Кто бы мог подумать, что я стану испытывать настолько сильную неприязнь к человеку, которого знаю меньше суток! Чувства были сумбурными - мне одновременно хотелось избить Нестора до коматозного состояния, и вместе с тем, преодолев глупую детскую ранимость, бросить вызов этому самоуверенному придурку. Лишенное логической почвы под собою, но от этого не менее притягательное желание - узнать, насколько далеко готов зайти Янз, в своем стремлении растоптать меня. Помимо этого, в душе зрела, дозревала, да что там, уже, наверное, истекала ядовитым соком, спелая жажда мести. Как можно более жестокой.
      С видом вполне довольного собою человека, вынашивавшего в голове вполне реальные планы на ближайшее будущее, я забралась на постель, натягивая покрывало до самого подбородка. Теперь следовало уснуть, какой бы невыполнимой эта задача не казалась. Настырное сознание еще долго не хотело переходить на спокойный режим сна. Подбрасывало мне визуальные образы и обрывки фраз, совсем недавно звучавших в реальности. И кто просил тебя, помойная яма моих воспоминаний, вытаскивать все это дерьмо на поверхность?
      - Рита, у меня нет слов! Что-ты-творишь? Как только началось это идиотское шоу, нам с Клаусом пришлось покинуть ресторан. Боже... я готова была со стыда сгореть! - Анна в буквальном смысле подловила меня у центрально входа в главный корпус, останавливая за руку, грубо разворачивая к себе лицом. То, что меня всю трясло, в глазах застыли слезы и платье впопыхах одето было наизнанку, мою сестренку с мысли сбить не могло. - Ты подумала обо мне? Рита, посмотри на меня! Что теперь будет думать о нашей семье Клаус? Что он обо мне подумает?!
      Вырываясь, я демонстративно отряхнула рукав платья. В свете уличных фонарей, освещавших дорогу от главного корпуса к остальным, серо-голубые глаза Анны казались темными, а сам взгляд тяжелым и гнетущим. Сестренка явно была не в настроении. Я рассердилась на нее, достаточно сильно, что бы съязвить что то типа "познакомь Клауса с папашей, и он сразу тебя зауважает", или просто послать Анну туда, где она, в последнее время, похоже, и так довольно часто бывала. Но мысли мои в те минуту крутились исключительно вокруг одного персонажа, клятвенно обещавшего покончить с моей сестрой, не исполняй я все его аморальные прихоти. Можно было обо всем рассказать Анне, попросить совета, поплакаться или даже предложить вместе обратиться в местную полицию.... Но, ни сил, ни желания я в себе не отыскала.
      -Ты права, я опрометчиво поступила сегодня.... - про себя добавила - "разозлив Янза еще сильнее, своей спонтанной выходкой". Сдержанно улыбнувшись сестре, я, жестом прерывая новый поток обвинений в свою сторону, закончила. - Самой страшно подумать, завтра ты можешь утонуть, сестренка.
      -Это ни грамма ни смешно, Рита! Свои дебильные шутки держи при себе!...
      - Знаю, что не смешно, знаю.
      Ответила я Анне, уже зайдя в холл гостиницы. Она не услышала этого.
      Теперь то я была на все сто уверенна, Янз, за мою, как ни крути, оригинальную выходку, не станет мстить Анне. Мне - с превеликим удовольствием. Но тогда, от обиды на сестренку, не имея права посвящать ее в свою опасную тайну, я произнесла эту фразу, сама не зная с какой целью - толи ущемленную в правах себя потешить, толи, будучи до нервной дрожи напуганной сама, хоть немного поделиться своим страхом с Анной.
      Уже засыпая, я просмотрела еще несколько "роликов" взбудораженного последними событиями сознания - как на ходу натягивая через голову платье, прохожу между столиками к выходу из ресторана, и боковым зрением вижу его. Как Дэрэк смотрит на меня не отрываясь, не находя достаточно веской причины что бы следовать за мною немедленно, а может, просто не желая заводить разговор. Нееет... наивность свою я закопала в одну могилку с мечтами, еще очень давно - хочет, ублюдок. Очень хочет. Приостановившись, я оборачиваюсь к нему, призывно, с гневом глядя в глаза. До судорог знакомая, садистская улыбка играет на губах Дэрэка Филза. Он рад, что я снова в зоне досягаемости. Он предается фантазиям. Он доволен происходящим.
      Помимо этого, отчего-то с особым раздражением вспоминается дорога до основного корпуса "Пляс Де Рив", и маячащие далеко впереди высокие силуэты. Янз тащит куда то своего любовника, а тот, будто тупая скотина, покорно шагает за ним, даже не пытаясь вырвать руку. Гребанные педерасты! А этот Нестор, Нестор Янз.... Не завершив опасно двухзначную мысль, я, наконец, проваливаюсь в долгожданный сон.
      Кто бы вы думали, меня разбудил? Скажу, не поверите. Я, открыв глаза, и недовольно жмурясь от льющегося в окно утреннего света, сама еще с минуту не могла въехать в то, что происходит.
      -Моя воля, стянул бы тебя сейчас с кровати за волосы. Да Несс просил, чтоб понежнее был с тобою. - У постели стоял Питер, всем своим видом изображая брезгливое презрение к тому, что видит перед собою. А перед собою он видел меня. - Поднимайся, стриптизерша! Новая работа ждет.
      -Какая нахрен работа? Ээ.... Все геи так рано встают? -переворачиваясь с живота на бок, я теперь могла нормально рассмотреть своего, твою ж мать, непрошенного гостя. И тогда, от меня к Питеру последовал очередной вопрос. - Хе-хе, всунул руку, куда не следовало?
      -Ты права, пошел Янз лесом. Я таки порву твой поганый рот. - Нет, милашка Питер конечно же ничего такого делать не стал, просто здоровой левой рукой, не правой, нет, та была в гипсе, и ремнем крепилась к его шее, сорвал с меня покрывало. - Пошла сходила в душ, и за мною.
       -Только мною и можешь покомандовать, да? Диктатор Нестор, видать, продыху не дает...- сползая с кровати, я нарочито лениво потянулась, и звездочки заплясали под зажмуренными веками. Не выспалась, ясное дело. - Вчера он сам ко мне в номер заперся, сегодня, дружка своего подослал.... Янз настолько занят?
      Злобный гей, вместо очередного оскорбления-угрозы, окаменелым взглядом таращился куда то в пустоту. Последние несколько секунд его не было в этой комнате.
      -Мы с Янзом не любовники, Рита.
      Его ответ меня ни много ни мало - шокировал. Нет, я все понимаю, у мужчин, даже у таких деградированных как нежно-лиловый Питер, чувство юмора должно присутствовать, это приветствуется. Ну, и врать, наверное, любой мужчина, тоже уметь должен, пригодится, так сказать. Но называть черное, белым - перебор.
      -Да ладно! - Я понять не могла, что так зацепило этого гея в моих словах, отчего его потянуло сейчас на откровения? Это же откровение было только что, да? - Ты, вроде как, тоже ему нравишься. Или я чего-то не понимаю? - Не испытывая, впрочем, абсолютно никакого желания становиться свахой для двух умалишенных педерастов, я зачем то, пыталась спорить с внезапно помрачневшим Питером.
      -Он нуждается во мне, а это совершенно иное. - Ушам своим поверить не могла. То ли шутка затягивалась, тут же превращаясь в несмешную и неудачную, то ли этот парень действительно говорил со мною откровенно.
       -В любом союзе между двумя... эээ...между двумя, всегда один, использует другого в том, или ином отношении. - Я стояла и смотрела на своего конвоира, гадая, чем обязана такой чести, быть посвященной в его святая святых - душевные переживания. Должно быть, только той, которую есть повод "за волосы стянуть с кровати", и можно признаваться в собственных проблемах.
      -О, да, Нестор использует. Но это не секс.
      Видимо, как раз застывшая маска удивления на моем лице, и вернула Питеру его разум, бравший отгул на предыдущие пять минут.
      -Топай в душ, пока я тебя прям в этом уродливом пижамном костюме на кухню не потащил! - в голосе, что звучал теперь, как ему и положено, на пару тонов громче, звенела горечь. Даже не злость, и уж совсем не угроза. Один черт знает, каким образом, Питер умудрился разглядеть во мне ту, что готова была его выслушать, не осуждая. Хотя, я, видит Бог, не упускала ни единой возможности подколоть парня насчет его ориентации.
      -Куда-куда?- в дверях ванной комнаты, переключаясь с проблем чужих и далеких, на близкие свои, я обернулась, переспрашивая.
      Питер пожал плечами, и с загипсованной рукой, вышло у него это почти комически, несграбно.
      -Претензии к начальству - Несс попросил нашего шеф повара занять тебя какой-нибудь грязной и тяжелой работенкой на кухне. - Нет, улыбался Питер все-таки очаровательно - небесно-пепельные глаза лучились искрами подлой радости, и губы растягивались бледным полумесяцем. - С самого утра, и до позднего вечера.
      -Зато наемся на шару, а когда будут готовить Янзу, подолью в кастрюлю ароматных помоев. - Рассмеявшись, не со слов Питера, а с его дурацкого выражения лица, я скрылась в ванной. В итоге, чего ради, радоваться - кухонная каторга, всем известно - каторга смертельной усталости.
      Это будет звучать неправдоподобно, но в целом, время для меня прошло довольно быстро. На то, что я весь световой день провозилась за мытьем посуды и чисткой адски черных сковородок, указывали раскисшие, отбеленные чистящими средствами руки. А на то, что трудилась я в непосредственной близости от многочисленных печей и духовых шкафов, указывало мое красное, гипертоническое лицо, и стойкий, тяжелый запах жареного, въевшийся в одежду и волосы. Кстати, поесть редких блюд на шару не вышло - их забирали с разделочных столов так быстро, что я даже руки из мыльной воды вынуть, не то, что подойти ближе, не успевала. Но что в сто раз обиднее, плюнуть в тарелку Янза, шанса так и не представилось. Я даже не получила внятного ответа у поваров - кто и что будет готовить сегодня для большого босса. Правда, один парнишка что то выпалили, насчет личного повара Янза некоего мистера Хью, которого, я почему то, по его мнению, уже должна была знать лично.
      Ноги гудели, как водопроводные трубы, в минуты подачи отопления, ощущения, пожалуй, были таким же. Кровь, циркулируя из затекших от многочасового напряжения нижних конечностей, пригоняла к бедрам волны теплой, щиплющей усталости. Закинув ноги на подмощенную заранее подушку, я развалилась на постели, изображая морскую звезду. Ни принимать душ, ни есть, ни звонить все еще какого-то фига обиженной на меня сестре, сил и желания не было. Дышалось, и то с трудом. Мне казалось, что так и усну, не переодеваясь, не выключив телевизора, и не поставив на зарядку мобильный, веки отяжелели, и тело сделалось ватным, непослушным.
      Я лежала и пыталась ухватить за хвосты головастики мыслей, беспорядочно пересекавших сознание кривыми линиями, наталкивавшихся друг на друга, хаотично сбивавшихся в что то одно, нереально очевидное. Анна с Клаусом, должно быть, снова наслаждались морской прогулкой, или, отправлялись открывать для себя новые пляжи, или на быстроходном катере добирались соседних островов, или что они там делали, черт меня дери.
      Янз, протирал задницу в своем роскошном шефском кресле, а потом, шел обедать в свои апартаменты, теми блюдами, что приготовил для него таинственный повар Хью. Ну а после, Нестор продолжал заниматься бизнесом - следить за "Пляс Де Рив", и вместе с тем, не забывая задобрить собственного внутреннего извращенца, пробирался в номера постояльцев и гнусно клептоманил.
      А я весь день драила жирную посуду. Да, нечего сказать, отпуск начался достойно!
      Когда до меня дошло, что в дверь номера стучат, я уже пребывала, где то за шаткой гранью сновидений. Вскакивая с постели, еще с минуту соображала кто такая, и где нахожусь. Сердце выскакивало из груди, барахталось, как тот утопающий, в штормовую погоду.
      Анна так не стучит - деликатно, но настойчиво.
      -А что б тебя, ошибка давнего аборта... - борясь с головокружением, я, очень сонная и не менее злая, поплелась к двери, наспех, отчаянно подыскивая аргументы на собственную защиту - что бы Янз не придумал на этот раз, его лимит издевательств надо мною, на сегодня исчерпан.
      "Это было опрометчиво" - успел пронестись в голове упрек самой себе - не следовало открывать, на стук, не спросив. В тот миг, когда я поняла, кто стоит предо мною, сонливость как рукой сняло. Ощущения были сродни тому, как если бы меня с головою бросили в прорубь.
      -Дашь мне, наконец, войти? - Дэрэк выглядел сейчас довольным жизнью мужчиной, чему свидетельствовала широкая, открытая улыбка доброго, старого знакомого, встретившегося с другим добрым старым знакомым, спустя четыре долгих года разлуки. Но меня эта его напускная беспечность с толку сбить не могла. Только не меня. Хладнокровный садист Филз, насколько я его знала, теперь мог чувствовать себя удовлетворенным, лишь добравшись до меня, и снова уничтожив.
      Паника, стыд, страх, ненависть - эмоции, на данный момент неподвластные разуму, взорвались внутри, растекаясь по всему организму нервной дрожью. Воспоминания ожили, понеслись в бешенном ритме танца, кружа сознанием, обжигая его изнутри жуткими образами давно пережитых, но сейчас, снова свежих, почти физически ощутимых страданий.
      -Только через мой труп.
      Захлопнув двери, поражаясь, что успела, что Филз не препятствовал, я, всхлипывая, бросилась в ванную, моля всех существующих на свете богов защитить меня от звука повторяющихся стуков в двери. Все таких же издевательски вежливых, не громких, частых, как сердцебиение.
      - Рита, прости, но я больше не отпущу тебя...
      Голос Дэрэка гнался за мною, пока кафельный куб ванной комнаты меня заботливо не поглотил.
      -Твою ж сучью мать... твою мать... какого хрена....
      Однако казалось, и здесь я не могла чувствовать себя защищенной. Забравшись в душевую кабинку, я беззвучно рыдала, давясь собственными ругательствами, короткими всхлипами, и крепким матом, безучастно срывавшимся с губ. Прохладная вода стекала по прилипшей к телу одежде, успокаивая и отрезвляя одновременно - следовало взять себя в руки, убедить, уверить - Филз больше ни-ко-гда не сможет причинить мне вреда.
       Через какое-то время, сидя на кафельном полу, и обнимая влажные от слез колени, пришлось таки признать - долбанное самовнушение не помогало. И тогда, что бы ни сойти с ума от навязчивых картинок прошлого, я прибегла к последнему способу самоуспокоения. Проверенному, и уже почти ставшего обычной пагубной привычкой.
      Чувствуя, как острие маникюрного инструмента проникает под кожу, куда то, в еще не успевший затянуться вчерашний порез, я пусто улыбалась собственному отражению в зеркале. Больше слез не будет. За прошедшие сутки я наревелась на год вперед.