Негритянка с Гаити. Пьеса для чтения и постановки

Вадим Усланов

НЕГРИТЯНКА  С  ГАИТИ
Рок - драма

                Д Е Й С Т В У Ю Щ И Е   Л И Ц А      


Г р у ш е в  И в а н  П а в л о в и ч   - преподаватель института культуры, в недавнем прошлом журналист, 55 лет
Г р у ш е в а  Г а л и н а  В и к т о р о в н а   -  его жена, врач «скорой помощи», 50 лет
М и ш и н а  Т а т ь я н а  И в а н о в н а   -  их дочь, содержательница «Территории»
С в е т л а н а   -  хозяйка «Территории», распорядитель
Р и т а   - 
О л ь г а -    }  -  девушки «Территории», со стажем, 20-25 лет
Ж а н н а
З и н а   -
Н а т а ш а -                }   -  «новобранки» «Территории», 18 лет    
Л е н а   -
П о п о в  В а с и л и й  П е т р о в и ч   -  друг Грушева, бывший журналист, 50 лет
М и л и ц и о н е р   -  капитан милиции, 30 лет
И г о р ь   -  водитель, сожитель Светланы, 20-25 лет
А л е к с е  й   -  сутенер
К о в а л е в а  А л е в т и н а  П е т р о в н а   -  мать Наташи, 40-45 лет
П р о х о ж и е

                Пролог

   Приоткрывается занавес. На фоне белого экрана, склонив голову, стоит Р и т а  в траурном одеянии. Перед ней на полу сцены, вплотную к экрану, - портрет Грушева в черной рамке, цветы.

Р и т а (портрету).  Вот я и пришла к тебе, Ваня. Ничего, что я обращаюсь к тебе на «ты» и не зову по имени-отчеству? Ничего? Обижаться не будешь? Да, я помню, ты сам просил не навеличивать тебя. Но я не могла… тогда. Тогда это было очень трудно. Что-то мне мешало, я хотела, очень хотела чувствовать себя в твоем присутствии легко и свободно, но мне это не удавалось. Не удавалось, видимо, потому, что я слишком сильно любила тебя, но еще больше чтила или почитала, не знаю, как правильно сказать.
   Впервые я увидела тебя на телеэкране, когда была еще совсем девчонкой. Я не рассказывала тебе этого, стеснялась признаться, да – так глубоко и далеко уходят корини моей привязанности к тебе. Ты вел репортаж со строительства первого в городе высотного здания. Сначала я обратила внимание на твой голос, немного глуховатый и рокочущий, и в то же время какой-то мягкий, проникновенный. Обычно я не смотрела серьезные передачи для взрослых. В тот день я занималась каким-то своим делом. Кажется, учила уроки. Я глянула на экран и первое, что увидела, - твои густые, тронутые ранней сединой волосы. Они показались мне почему-то тоже необычными. Потом оператор показал тебя крупным планом,  и все… я была сражена окончательно. Я увидела мужественное лицо уверенного в себе человека, со слегка впалыми щеками, смуглое, лобастое, увидела глаза… Они смотрели на меня, большие, открытые, голубые – голубые, нежные какие-то, ласковые. Потом, позже я поняла, что это телевизор «подголубил» их, на самом деле они оказались скорее серыми, чем голубыми. Поняла также, что дело не в цвете глаз и не в их разрезе, а в том, как они на тебя смотрят. Твои глаза не хитрят, не лгут, не притворяются и не кокетничают, они ласкают тебя, любят тебя, потому что искренне рады тебе, и ты им веришь. Дальше я уже ничего не замечала вокруг, ничего не слышала. Я смотрела на тебя одного до конца передачи.
                Пауза.
Р и т а.  Вот так ты пришел ко мне, виртуально, с телеэкрана, проник в мою детскую душу, захватив ее целиком. Но, к сожалению, это был твой последний репортаж, ты больше не появлялся на экране, куда-то исчез, как потом выяснилось, стал преподавать в институте культуры. Я поступила в этот же институт, не зная ничего о тебе, и не догадываясь, что увижу тебя живьем. Можешь себе представить, что было со мной, когда я увидела тебя входящим в аудиторию?! Нет, это представить невозможно, это надо пережить самому. В общем, второй раз ты пришел ко мне живым учителем, учителем мудрым, требовательным и добрым. Им и остался навсегда. Все свои действия, все свои поступки, которые можно именовать сегодня выходками, я перед тем, как их совершить, примеряла на тебе. Всякий раз я думала, как бы ты поступил в том или ином случае, и… поступала «наоборот», то есть вопреки твоим, предполагаемым мной, поступкам и даже элементарной логике самосохранения. Почему? А вот спроси меня,  дуру. Я мстила тебе и себе. Да, именно мстила. За что? И на это я вряд ли толком отвечу. Наверное, я очень тяготилась своим незавидным паложением ученицы, тяготилась, смешно сказать, своей молодостью, «детскостью», как могла, выражала свой протест несправедливому, как мне казалось, распределению ролей. Наверное, мне хотелось стоять рядом и вровень с тобой, хотелось стереть границу, которая нас разделяла, мешала тебе и мне пойти друг другу навстречу. Но стереть ее было невозможно, потому что она была невидимой. Она была в нас самих.
   Первой моей глупостью было то, что я бросила институт культуры, перевелась в политехнический. Что и кому я этим доказала? Ничего и никому. Думала, не буду видеть тебя и забуду, - не вышло. Напротив, мучения мои удвоились, утроились, удесятирились. Я стала искать «случайных», как бы случайных встреч с тобой, часто и подолгу ходила около твоего дома, заглядывала в окна. Иногда все же видела тебя, спешащим домой, чаще – у освещенного окна. Это было ужасно! Я плакала там, прямо на улице, ревела и в общежитии, заливала подушку слезами. Потом стала искать уединения. Избегала шумных компаний, не поддерживала и задушевных бесед с подругами – однокурсницами, грубила парням, которые липли ко мне. Еще какое-то время я не замечала, что мой характер стал деформироваться, а когда заметила, было уже поздно.
                Пауза.
Р и т а.  Что? Я уже тебе это говорила? В самом деле? Тем лучше. Значит, ты понимаешь теперь и сам, зачем я к тебе пришла. Да, я пришла к тебе с покаянием. Прости меня, Ваня, мой Иван Павлович! Прости! Сама запуталась и тебя погубила. Нет, нет,  и не отрицай. Не надо. Мне, конечно, хочется, саму себя оправдать, услышать и от тебя слова утешения. Но правда есть прада, от нее за словами не спрячешься. Мне не следовало лишать тебя надежды тогда,  когда я стала твоей платной любовницей. Вернее, когда узнала, что и ты был ко мне неравнодушен, - еще там, в институте, обратил на меня внимание. Но мне почему-то и этого было мало, я рассчитывала на нечто большее. Мне казалось, что это право я выстрадала, заслужила поломанной, лишенной своей колеи жизнью, своей преданностью тебе. Я имею ввиду духовную преданность, о плотской говорить, к сожалению, уже не приходится. Теперь этот мой грех не давал мне покоя, лишал всякой надежды на будущее. И вновь я решила избавить тебя от себя, непутевой, - решительно и даже вызывающе отказывалась от встреч с тобой. Я обманывала себя, пытаясь убедить себя в том, что имею благие намерения, забочусь о твоем благополучии, благополучии твоей семьи. На самом же деле я снова мстила, мстила, теперь только тебе одному. Мне хотелось привязать тебя к себе, точнее сказать, держать на коротком поводке, чтобы и ты познал, что такое выть на луну от безысходности. Это правда.
   Я эгоистка. Да, я страшная эгоистка. Пришла вот просить у тебя прощения, покаяться перед тобой. И это было бы хорошо и правильно, если бы это было так, только так, а не иначе. Стыдно признаваться, но на самом деле я по-прежнему думаю больше о себе. Мне кажется, что, если я покаюсь перед тобой, то мне станет легче, буду спать спокойней, буду жить спокойнее. Господи! Как противна я сама себе! Учитель, милый дорогой мой учитель! Подскажи, научи, как избавиться мне от этих пут, сетей неверия и гордыни? Как полюбить людей, полюбить так, чтобы не ждать и не требовать от них равноценной отдачи? Как стать доброй, просто доброй? Научи!
                Пауза.
Р и т а (в зал, зрителям).  А что скажете вы? (Пауза). Молчите? У вас свои проблемы? Личные? Вам нет дела до меня, а мне – до вас? Вы в этом уверены? А я вот не уверена. Больше того, скажу я вам, вы заблуждаетесь, если полагаете, что нас, незнакомых людей, ничто не связывает. Нас уже связывают вот эти кресла, на которых вы сидите, и этот свет юпитеров. Вы видите меня, а я почти не вижу вас, но знаю, чувствую, как хочется вам узнать, что произойдет здесь, на сцене дальше. Вы узнаете, конечно, узнаете, если не уснете, Что будет потом? Потом вы придете домой, закроете на задвижку и замок металлическую дверь, сядете на кухне пить чай. И станете думать о том, как хорошо, что вам никто не мешает, что ни один злоумышленник не ворвется к вам непрошенно, не залезет в окно и вор, потому что горит свет, и не украдет нажитое вами добро. Помешаете ложечкой чай в стакане  и вспомните меня, эти кресла, юпитеры. Кое-кто из вас пожалеет о напрасно потраченном времени. Кто-то, напротив, будет долго думать и примерять свою жизнь с той, что увидел здесь. А кто-то вообще не вспомнит, забудет все разом при выходе из этого зала. Мы – разные, да. Разные цветом кожи, разрезом глаз, есть среди нас лысые, есть кудрявые, блондинки и брюнетки. Мы по разному относимся к вещам и даже продуктам питания. У нас разные духовные запросы и политические взгляды. В одном мы одинаковы – мы люди и можем жить лишь среди людей. А это значит, что наша независимость – лишь кажущаяся. Завтра я пойду в молочный магазин покупать бифидо–кефир. Девушка – продавец, возможно, она сейчас здесь, в этом зале, встретит меня с доброй улыбкой или, напротив, нагрубит. Все будет зависеть от того, какой разговор у нее состоялся с любимым человеком накануне, долго ли она ждала на морозе трамвай или автобус, порвали ли ей сумкой в толчее колготки, или все обошлось как нельзя лучше.
   Милая женщина, в пестрой кофте! Да, да, я к вам обращаюсь. Почему вы насупились, смотрите на меня как-то так, недоброжелательно? Вам не нравится, что у вашего мужа, или друга, не знаю, уж кем он вам приходится, слишком горят глаза? Вы подозреваете, что я ему нравлюсь? Можете быть уверены, я ему действительно нравлюсь. И он, не исключено, будет искать со мной встречи, если вы и дальше будете показывать ему всем своим недовольным видом, какой он нехороший, будете относиться к нему, как к своей собственности, как к предмету первой необходимости. Улыбнитесь ему. Вот так. Хорошо. Теперь он снова с вами. Посмотрите на него. Не мне, - вам он улыбается.
   Милые вы мои, дорогие сограждане! У нас нет личных, абсолютно личных проблем. Мы сами и наши проблемы – в связке, мы вместе. И не должны забывать этого никогда. А теперь, я представлю вам возможность посмотреть, что иногда получается, когда мы забываем эту простую истину, когда пытаемся возвыситься сами или унизить других, когда собственное благополучие строим на чужой беде. Смотрите.

ДЕЙСТВИЕ  ПЕРВОЕ

   Большой зал (гостиная) с дорогой, в стиле ретро, мебелью. Слева - арочная застекленная дверь. Прямо - два окна, задрапированные в тюль и ажурные шторы с бахромой. Справа - еще одна застекленная снизу до верху дверь, ведущая в лоджию, превращенную в зимний сад. Через стекла двери видны зеленые листья драцены, диффенбахии, папоротника и прочих экзотических растений и цветков. Посредине - большой овальный стол, к которому приставлены тяжелые с высокими спинками стулья. Вдоль стен установлены шкафы, тумбы с цветами, напольные часы.

Картина первая

   Через арочную дверь входят Г р у ш е в   и  неопрятно одетый  П о п о в.

Г р у ш е в.  Проходи, проходи, дорогой. Это ж сколько лет мы с тобой не виделись?!
П о п о в.  Да уж, старик,  давненько.
Г р у ш е в.  Года два, однако?
П о п о в.  Сегодня - ровно три. Можно сказать, это день смерти нашей дружбы.
Г р у ш е в.  Врешь ведь. Поминки хочешь устроить. Я не люблю поминки.
П о п о в.  Не нравится  «день смерти»? Пусть будет «годовщина погребения» или «памяти». Как тебе больше нравится, так и считай.  Куда прикажешь сесть?
Г р у ш е в.  Забыл свое любимое место, на диване скраю?
П о п о в.  Так ведь у тебя раньше диван был попроще и вообще... (головой показывает на обстановку в комнате). И потом...
Г р у ш е в.  Что?
П о п о в. Откровенно говоря, мне бы хотелось сеть поближе к столу, если, конечно, на сей счет у тебя нет возражений.
Г р у ш е в.  Проголодался?
П о п о в  (усаживается за стол).  Угу.
Г р у ш е в.  Что будешь пить? Чай, кофе?
П о п о в.  Ты же знаешь, я все пью, кроме чая и кофе.
Г р у ш е в.  Тогда молоко?
П о п о в.  Слушай, перестань душу травить. Молоко я тем более не пью.
Г р у ш е в.  А я, представь себе, завязал. Спиртного в рот не беру. Что будем делать? Один будешь пить?
П о п о в.  Сегодня?
Г р у ш е в.  Ну-да, сейчас.
П о п о в.  Сегодня, спрашиваю, завязал?
Г р у ш е в.  Издеваешься? Я серьезно: один будешь пить?
П о п о в (неуверенно).  Не знаю. Один пью только у себя дома. Знаешь, я, пожалуй, не отказался бы от борща. У тебя есть борщ? Или какой-нибудь другой суп?
Г р у ш е в.  Нет, супа нет.
П о п о в.  И борща?
Г р у ш е в.  Вася, кончай… Могу пельмени сварить.
П о п о в.  Из магазина или домашние?
Г р у ш е в.  Вместе с Галиной лепили.
П о п о в.  Тогда давай.
Г р у ш е в  (притворно ворчит).  Слюни глотает, а еще кого-то дъявола кочевряжится - «заводские или домашние»... (уходит через арочную дверь).
П о п о в (громко, вдогонку).  Да ты не обижайся. У меня эти заводские из сухарей вот где сидят.
Пауза.
П о п о в (один, подходит к напольной вазе, сделанной в виде тюльпана, осматривает ее со всех сторон, замечает выключатель, нажимает кнопку, ваза начинает фонтанировать). Ого! Кучеряво живешь, преподаватель института культуры.    
Г р у ш е в (входит, в руках у него двухлитровая бутылка пива и пакет с фисташками, ставит бутылку на стол). Пиво тоже не пьешь?
П о п о в (укоризненно).  Грушев?!...
Г р у ш е в.  Ладно. Успокойся. Я, пожалуй, тоже выпью.
П о п о в (иронично).  Что ты говоришь?! Развязать решил?
Г р у ш е в (машет рукой).  Не знаю. Нашло что-то.
П о п о в.  Я знаю «что». Это они.
Г р у ш е в.  Кто?
П о п о в.  Воспоминания. Меня встретил вот – молодость вспомнил, редакцию.
Г р у ш е в.  Молоко.
П о п о в.  Что?
Г р у ш е в.   В молоко , говорю, попал - промазал. Не вспоминаю редакцию, тем более молодость глупую.
П о п о в.    Грушев, ты дерьмом таким раньше не был.
Г р у ш е в. Дерьмом?
П о п о в.  Ты что издеваешься над больным человеком? Разболтался. Неси кружки да побыстрее. Во рту пересохло.
Г р у ш е в (достает из шкафа бокалы). В этом доме пивных кружек не держат. Да, разболтался. Знаешь, в последнее время я только то и делаю, что помалкиваю (открывает бутылку, наливает пиво в бокалы).
П о п  о в.  Что так?
Г р у ш е в  (уклончиво). Так…  Пей давай (пригубляет пиво).
П о п о в.  В жилетку всплакнуть хочешь? (Пьет). Знаешь, это лучше без меня: жилетка моя просолилась уж. И припахивает.
Г р у ш е в.  Бздикалоном?
П о п о в.  Им. А ты по-прежнему чуть что зубы в ход. Сказать ничего нельзя.
Г р у ш е в.  Зубы в ход, говоришь, по-прежнему… Я когда-нибудь тебя обижал, кусал?
П о п о в.  Кусал, кусал! (Пьет).
Г р у ш е в.  Когда это было? А ну-ка напомни.
П о п о в.  И напомню.
Г р у ш е в.  Валяй. Это даже интересно.
П о п о в.  Например?
Г р у ш е в.  Например.
П о п о в.  Вспомни-ка планерку на Беловском море.
Г р у ш е в.  Это ж когда было? В древности.
П о п о в.  Неважно. Как ты тогда разделал  мой репортаж из Беркакита?! Приехали нахаляву водку попить, покупаться, отдохнуть, а он всерьез обзор газеты устроил. Умный был...у-у!...
Г р у ш е в.  И ты все эти годы таил на меня обиду и молчал? Вася, мы же тогда спектакль разыгрывали перед этим... как его... забыл фамилию, из управления печати. Они же, чиновники, юмора не понимают. Получается, что не понял и ты?
П о п о в.  Да, понял я. Все я понял.
Г р у ш е в.  И припомнил. Похоже, крутанулся ты, Вася, вокруг своей оси - злопамятным стал.
П о п о в.  Станешь тут... (залпом допивает бокал). И не только злопамятным.
Г р у ш е в.  Что-то случилось?
П о п о в.  Пустое. Ты лучше скажи, как тебе удалось отхватить такую квартиру и такую мебелишку. Сдается мне, не на одну зарплату доцента вуза ты живешь, которую к тому же еще и задерживают.
Г р у ш е в.  Я тут ни при чем. Это все дочь - Татьяна.
П о п о в.  Она, что, разошлась, с вами живет?
Г р у ш е в.  Нет, у нее получше квартира, в элитном доме, с гаражом, охраной. А эту  она для нас купила, вместе с мебелью.
П о п о в.  Х-м, зачем это ей? Деньги некуда девать?
Г р у ш е в.  У нее здесь своя комната. Говорит, не хочет рвать связь с отчим домом.
П о п о в.  Какой же он отчий? Здесь же нет ничего вашего.
Г р у ш е в. Я ей тоже так сказал. Она в ответ: дело не в мебели, а в вас, родителях.
П о п о в.  И ты, конечно, расплавился от умиления?
Г р у ш е в.  А ты не расплавился бы?
П о п о в.  Не знаю. Не похоже это на твою Татьяну.
Г р у ш е в.  Почему?
П о п о в.  Я бы не сказал, что она сильно вас любила, особенно мать свою.
Г р у ш е в.  Ты ее плохо знаешь. Она не любила свои чувства показывать. У нее мужской характер.
П о п о в (задумчиво, разламывает скорлупу фисташек).  Может быть, может быть...
Г р у ш е в  (подливает пиво в бокал П о п о в а). Ну, а у тебя как дела? Как Лариса, Левушка, Наум? Здоровы?
П о п о в.  Не знаю.
Г р у ш е в.  То есть?..
П о п о в.  В Хайфе они.
Г р у ш е в.  Где?
П о п о в.  В Израиль уехали.
Г р у ш е в.  Боже мой! Когда? Почему я ничего не знаю? Без тебя уехали?
П о п о в.  Без меня. И без письменного стола.
Г р у ш е в. Без чего?
П о п о в.  Мебель всю куда-то дела, продала, наверное, когда я был в загуле, у друзей ночевал. Оставила  лишь письменный стол да рукописи мои.
Г р у ш е в.  Голые стены? Не может быть.
П о п о в.  Выходит, что может. Впрочем, хорошо хоть, стены оставила.
Г р у ш е в.  Кошмар! У меня в голове не укладывается.

Пауза.

Г р у ш е в а (входит энергично, торопится, на ходу снимает белый халат). Здравствуйте.
П о п о в (приподымается, услужливо). Здравствуй, Галина Викторовна. На «вы» перешла?
Г р у ш е в а (бросает халат на диван). Нет, я тебя не узнала, Василий. Извини, двадцать минут дали на обед (быстро уходит).
Г р у ш е в. Не удивляйся - она и со мной поздоровалась. Мы с ней со вчерашнего утра не виделись.
П о п о в.  Что так?
Г р у ш е в.  На дежурстве. Сутками работает.
П о п о в.  Все на  «скорой»?
Г р у ш е в.  Ага.   
П о п о в.  Так ведь сутки, на сколько я понимаю, утром истекли.
Г р у ш е в.  Не знаю. Наверное, на вторые осталась.
П о п о в.  Могла бы предупредить.
Г р у ш е в.  Вот и я так думаю. Ладно, пей и фисташки не забывай.
Г р у ш е в а  (появляется в дверях).  Иван! Как это понимать?
Г р у ш е в.  Что именно?
Г р у ш е в а.  Картошку мог хотя бы почистить?
Г р у ш е в.  Хотя бы мог, но не почистил. Не догадался.
Г р у ш е в  а.  Молодец! (Скрывается)
Г р у ш е в (громко, вдогонку). Мы же с тобой столько пельменей налепили. Галь, а Галь, пельмени же есть.
Г р у ш е в а (из-за кулис). Я их Тане отнесла.
Г р у ш е в.  Да? А я не знал. (Попову, тихо, смеясь) Вот бы ты сейчас пельменей поел. До отвала.
П о п о в.  До отвала, говоришь? В самом деле, у меня такое ощущение, что мне пора отвалить.
Г р у ш е в.  Глупости. Минут через пять она уйдет, и мы спокойно посидим.
П о п о в.  А Галя тоже изменилась.
Г р у ш е в.  Подурнела?
П о п о в.  Внешне - я бы не сказал. Изменился ее голос. Стал какой-то металлический.
Г р у ш е в. Давай, не будем о ней.
П о п о в.  Бога ради.
Г р у ш е в а  (быстро входит, на ходу что-то жует).  Не ду-ду по-по. Аша...
Г р у ш е в.  Что-что?
П о п о в.  Она говорит, не дадут путем поесть. Машина сигналит.
Г р у ш е в а  (надевает халат).  Ты всегда меня понимал, Василий, лучше, чем он (кивает на Грушева, быстро уходит).
Пауза.
Г р у ш е в.  И как же ты сейчас живешь? По-прежнему в «Вечерке» трудишься?
П о п о в.  Нет. Уволили.
Г р у ш е в.  Час от часу...
П о п о в.  Да, почти год минул с тех «счастливых» минут.
Г р у ш е в.  И ты все это время молчал?! 
П о п о в.  Нет. Иногда повизгивал. Иногда выл по волчьи.
Г р у ш е в.  И голые стены тебе вторили. Понятно. Гордый, да? Не мог придти и поделиться с другом своей бедой?
П о п о в.  А то ты не знал?! Так уж никто тебе и не шепнул на ушко, что твоего закадычного дружка жена кинула?
Г р у ш е в.  Представь себе, никто.
П о п о в. Никогда не поверю.
Г р у щ е в.  Как знаешь. Меня ведь тоже вычеркнули из журналистского братства. Я ведь теперь учитель, притом, мухомор. Чуть ли не одуванчик.
П о п о в. Ладно тебе кокетничать. Вон какой костлявый и жилистый, как матерый волчище! Ну, хорошо, допустим, что никто не сподобился сообщить тебе обо мне. Так ведь газеты, небось, почитываешь еще, обратил, поди,  внимание, что исчезла с полос фамилия Попова, а?
Г р у ш е в.  Не читаю я газет больше.
П о п о в.  Вот те раз! И ты после этого смеешь чему-то учить своих студентов?!
Г р у ш е в.  Еще как смею! У нас была прекрасная журналистская школа, богатый был и опыт. Сегодняшних же сплетников и лгунов я читать не могу. Ящик  еще смотрю, «Маяк» иногда слушаю, чтобы совсем не отстать от жизни. А читать «желтушников»?.. Терять драгоценное время, да еще напрягать зрение?! - увольте.
П о п о в.  А ведь ты все-таки изменился.
Г р у ш е в. Все мы изменились.

Пауза.

М и ш и н а  (входит). Здравствуй, папа. (Попову, вежливо) Здравствуйте.
Г р у ш е в  (любовно).  Здравствуй, дочка. Не узнаешь?
П о п о в.  Здравствуй, Танюша.
М и ш и н а.  Лицо как будто знакомо, но что-то не припомню.
Г р у ш е в.  Это Попов, Вася.
М и ш и н а. О-о! Дядя Вася! Не узнала. Богатыми будете. Пап!
Г р у ш е в.  Что, дочка?
М и ш и н а.  Мы тут с товарищами позанимаемся немного, утрясем кое-какие вопросы. А потом я немного отдохну. Не возражаешь?
Г р у ш е в.  Бог с тобой, дочка. Ты о чем говоришь?
М и ш и н а.  Но у тебя же гость.
Г р у ш е в.  Это не гость. Это лучший мой друг.
М и ш и н а. Тем более. Извините, дядя Вася (уходит).
Пауза.
П о п о в.  Ты это серьезно?
Г р у ш е в.  Не понял. О чем ты?
П о п о в.  На счет лучшего друга.
Г р у ш е в.  Ты сомневаешься?
П о п о в  (неопределенно).  Мгм... (пьет пиво).
Пауза.
Г р у ш е в (вздыхает).  Один я, Вася. Совсем один. Порастерял я всех друзей. Не знаю даже, как это случилось. Сразу и не заметил. Попробовал как-то под Новый год позвонить друзьям, поздравить. Поднял телефонную трубку и задумался. Кому звонить-то? Звонить-то и не кому. Мишка Орлов умер, Саня Чемоданов в Казань уехал, Димка Козырев давно меня стороной обходит, к жене приревновал, дурак. Олег Сергеев на пенсию пошел, на даче живет, в городе не появляется. Положил я трубку. Тоскливо стало на душе. Чуть не заревел, честное слово. (Пауза). Мне тоже никто не позвонил, не поздравил.
П о п о в.  А обо мне, выходит, и не вспомнил.
Г р у ш е в.  Как же, вспомнил. Не добрым словом, если честно, вспомнил. Надеялся, хоть ты-то мог бы мне позвонить.
П о п о в. Точно так думал и я. У меня положение было похуже твоего.
Г р у ш е в.  Прости, Вася. Эгоист я. Потому один и остался. Ты пей давай. Сейчас пельменей сварю.
П о п о в.  Их же нет.
Г р у ш е в.  Ах да! Я и забыл. Грызи тогда фисташки.
П о п о в.  Грызу. У тебя водка есть?
Г р у ш е в.  Не знаю.
П о п о в.  Посмотри.
Г р у ш е в.  Ладно (уходит). 
П о п о в  (вдогонку, громко).  И пожевать чего-нибудь поищи.
Г р у ш е в  (из-за кулис).  Хорошо.
Пауза.
М и ш и н а (появляется в дверях). А где папа?
П о п о в.  На кухне, наверное, не знаю. У вас так много комнат!
М и ш и н а.  Нравится?
П о п о в.  Пожалуй, нет.
М и ш и н а.  Почему?
П о п о в.  Не знаю. Нафталином пахнет и погребом. Наверное, поэтому.
М и ш и н а.  Вы всегда, дядя Вася, говорите правду и всегда почему-то не договариваете. Дело ведь не только в нафталине. Ведь так?
П о п о в.  Так, Танюша, так. Не ваш этот дом, квартира. Не ваша. Не нафталином - чужим духом здесь пахнет. Извини уж. Я здесь тоже не в своей тарелке.
Г р у ш е в  (появляется в дверях, Татьяне).  Ты что в дверях стоишь, не проходишь. Проходи. Компанию составишь (проходит к столу, ставит на него поднос с закуской, рюмками, вытирает бутылку водки салфеткой).
М и ш и н а.  Не могу, у меня же гости.
Г р у ш е в.  Они еще не ушли?
М и ш и н а.  Нет. Ты собрался водку пить?
Г р у ш е в.  Собрался. А что?
М и ш и н а.  Так, ничего. Мешок не развяжется?
Г р у ш е в.  Какой мешок?
М и ш и н а.  Ты же не пьешь. Тебя на минутку можно? (Уходит).
Г р у ш е в.  Можно (уходит следом).
П о п о в  (доливает в пивной бокал водку). Дождешься вас, как же!
Пауза.
Г р у ш е в  (входит).  Извини, старик.
П о п о в. Воспитывала?
Г р у ш е в.  Нет, что ты!? Коммерческая тайна, говорит. А какая тайна, если документы на меня оформляются?
П о п о в. Какие документы?
Г р у ш е в.  Гости ее машину ей предлагают, джип японский. А она боится на себя оформлять. Паспорт у меня просила.
П о п о в.  И ты согласился?
Г р у ш е в  (разливает водку по рюмкам).  А куда мне деваться?
П о п о в.  Куда, куда... С тебя же могут спросить...
Г р у ш е в.  Декларацию? Не спросят, говорит. С Нового года закон вступает в силу. Надо успевать. Давай выпьем?
П о п о в  (чокаются). Как знаешь (выпивает). Тебе не кажется, что твоя дочь с огнем играет - квартиры такие, машины, сотовый телефон... Не пробовал ее урезонить?
Г р у ш е в.  Попробовал один раз - месяц не появлялась и не звонила. А мне без нее жизни нет. Веришь - нет, случись что с ней, из окна выброшусь.
П о п о в.  Верю, но не выбросишься. Я тоже думал, повешусь, когда они уехали. Но, как видишь, живой пока. Давай еще по одной (наливает водку себе и Грушеву, выпивает, не чокаясь). А Галина?
Г р у ш е в. Что Галина?
П о п о в.  А она что, не в счет?
Г р у ш е в  (зло). В счет, в счет! (Выпивает).
П о п о в.  О! Извини старик, я забыл, что эта тема запретная.
Г р у ш е в.  Да, настолько запретная, что ясно все без слов. Не живем мы с ней.
П о п о в.  Как это?
Г р у ш е в.  А вот так. Как на театральной сцене - для зрителей мы муж и жена, а за кулисами, когда они расходятся по домам, мы расходимся по своим гримерным. Я вот здесь сплю, на этом диване.
П о п о в.  Татьяна знает?
Г р у ш е в.  Знает.
П о п о в.  И что?
Г р у ш е в. А ничего. Сам же заметил, что она недолюбливает свою мать. Ее вполне устраивает наша игра.
П о п о в.  И сколько актов длится эта комедия?
Г р у ш е в.  Да, уж несколько лет.
П о п о в.  У тебя появилась другая женщина?
Г р у ш е в.  Если бы.
П о п о в.  Не врешь?
Г р у ш е в.  Тебе? Зачем?
П о п о в.  А у нее, кто-нибудь есть? Извини, я, кажется, вторгаюсь не туда.
Г р у ш е в.  Ладно, чего там. Со свечкой не стоял, не знаю, но и не исключаю такую возможность. 
П о п о в.  И ты об этом так спокойно говоришь?
Г р у ш е в.  Да. Потому что дело совсем не в этом. Выпьешь? (Подносит бутылку к рюмке Попова).
П о п о в.  Естественно. Послушай, старина, мне неудобно, поверь, мучить тебя своими бестактными вопросами, но я не могу не спросить, ты уже того... скопытился?
Г р у ш е в  (смеется).  Как мужик? Нет еще. Во всяком случае, мне так кажется.
П о п о в. Тогда... Впрочем, я догадываюсь. Она просто к тебе охладела и не более того. Ты что не пьешь?
Г р у ш е в.  Не хочу. Да, сначала было охлаждение. Потом оно сменилось неприязнью. Она  перестала меня к себе допускать.
П о п о в  (заметно пьянеет, наливает себе водки, жадно выпивает).  Как мне это знакомо! Ох! Как мне это знакомо! Когда баба не ложиться спать, ждет, пока ты не спишь, - это сигнал. Это сигнал! Да?
Г р у ш е в.  Нет. Она сказала мне прямо, что я ей неприятен, причиняю боль.
П о п о в.  Боже! Какая правда жизни?! Какая...
Г р у ш е в.  Зачем я говорю тебе, Вася, все это? Ты уже пьян.
П о п о в.  Да, немного есть. Но пусть тебя это не смущает. Я все слышу и все понимаю. Понимаю и чувствую сильнее, чем трезвый. Ты говори, говори. Ведь и ты хочешь выговориться. Ведь так, Ваня?
Г р у ш е в.  Так, да. Я становлюсь болтливой сорокой, когда выпью, трепачом.
П о п о в.  Все мы, мужики, трепачами становимся, когда выпьем. А коли все, то и нам простительно. И что потом?
Г р у ш е в.  Что потом?
П о п о в.  Ну, это...она...
Г р у ш е в.  А-а... потом я влюбился.
П о п о в.  Во! Заливаешь?
Г р у ш е в.  Увы…
П о п о в.  Что ты говоришь?! И в кого? Да что я спрашиваю? В студентку, поди?
Г р у  ш е в.  В студентку.
П о п о в.  Ясное дело. Кошмар! Налей еще.
Г р у ш е в.  Хватит - уснешь. С кем я тогда буду общаться?
П о п о в.  Тогда не надо. В студентку? Тривиальная история. И что она?
Г р у ш е в.  Кто? Жена или студентка? Меня, кажется, тоже развезло. Нельзя пиво с водкой мешать, нельзя.
П о п о в.  Можно. «Всяко разно - это не заразно». Тьфу, подонки. Ну и...
Г р у ш е в.  Женщины, они ведь как?.. Если ты им изменяешь телом, без любви то есть, они могут это не узнать, не заподозрить. Если же влюбишься, полюбишь другую, - все. Хана, сразу учуят.
П о п о в. У-у! И не говори, старик. Это точно!
Г р у ш е в.  Вот моя Галина и почувствовала, что я другую полюбил. И все!
П о п о в.  Что все?
Г р у ш е в.  Постелила мне на диване.
П о п о в.  На том еще, стареньком?
Г р у ш е в.  Да, на котором ты любил скраешку сидеть и журналы листать. И сказала тогда: «Отныне и впредь будет так». Я не стал возражать. Мне это даже на первых порах нравилось.
П о п о в.  На первых?
Г р у ш е в.  Да, пока я надеялся и даже верил, что эта размолвка такая же, как все  предыдущие, что не все еще потеряно. Думал, все утрясется, уладится, а сам продолжал тихо упиваться своей безнадежной любовью.
П о п о в.  Безнадежной? Почему безнадежной?
Г р у ш е в.  А что ты хочешь? Девчонке восемнадцать лет было, а мне... Как я мог?
П о п о в.  Восемнадцать... Ну и что? Важно не это, не возраст. Важно, как она к тебе относилась. Как она относилась к тебе? Хотя, что я говорю, как ты мог знать, если ты разговаривал с ней только тогда, когда зачеты принимал.
Г р у ш е в.  Она бросила институт.
П о п о в.  Уж не хочешь ли ты сказать, что из-за тебя?
Г р у ш е в.  Нет. Я хочу сказать - это было как обухом по голове: она почему-то позвонила мне домой и сказала: «Иван Павлович, я ухожу из института. Простите».
П о п о в.  А ты что?
Г р у ш е в.  Что? Я не мог произнести ни слова.
П о п о в.   Ты молчал?
Г р у ш е в.  Да. И она положила трубку.
П о п о в.  Конечно, что же ей оставалось делать? Болван!
Г р у ш е в.  Ты поступил бы иначе, умник?
Пауза.
П о п о в.  Не знаю. Я мог поступить еще глупее - сам уйти из института.
Г р у ш е в.  То-то и оно. Счастливая развязка лишь в кино бывает, и то не во всех - в бездарных.
П о п о в.  Да. Это верно. Ох, как верно! Там еще осталось (кивает на бутылку)?
Г р у ш е в.  Нет.
П о п о в.  Врешь ведь.
Г р у ш е в.  Наливай. Сколько нацедишь, все твое.
П о п о в.  Не буду. Плохая примета - пить до дна.
Г р у ш е в.  Что-то не слышал о такой примете. Ты ешь давай... салат вот, колбасу.
П о п о в.  Когда я пью, я не закусываю. Забыл? Слушай, может, пойдем прогуляемся, как в старые добрые времена.
Г р у ш е в.  На набережную?
П о п о в.  Ну.
Г р у ш е в.  Пошли. В «Русскую избу» заглянем .
П о п о в.  Ты что-то сегодня раздухарился.
Г р у ш е в.  А фиг ли нам потому что. Идем.
   
Пауза. Г р у ш е в  и  По п о в  угрюмо смотрят себе под ноги. Задумались.

Г р у ш е в.  Что сидим-то? Пошли.
П о п о в.  Пошли (Нехотя поднимаются, уходят).

Картина вторая.

   На декоративном занавесе изображена набережная - ажурная чугунная ограда, голубое облачное небо, видны полоска реки и часть крутого скалистого берега.   
  Вдоль «набережной» идут Н а т а ш а  и  Л е н а.

Н а т а ш а.  Ну что, надумала?
Пауза.   
Н а т а ш а.  Боишься?
Л е н а.  Ага.
Н а т а ш а.  Я тоже боялась?
Л е н а.  А сейчас?
Н а т а ш а.  Фу-у! Чхать я хотела на все.
Л е н а.  Ой! Можно подумать?!
Н а т а ш а.  Не веришь?
Л е н а.  Трепачка ты. Ну, и сколько ты заработала?
Н а т а ш а.  Пока нисколько.
Л е н а.  Почему? Ты же говоришь, что уже...
Н а т а ш а.  Две недели - испытательный срок. Но меня кормят, за квартиру не плачу.
Л е н а.  Квартиру?
Н а т а ш а.  Ну... это, за кровать.
Л е н а.  А-а... Расскажи, как там было. Понравилось? Весело было?
Н а т а ш а.  Весело. Веселее не бывает. (Пауза). Если честно... я сама боюсь. Что будет дальше, не знаю. Светлана, хозяйка, говорит, что мне не повезло - сразу попала на «субботник», потом будет клево.
Л е н а.  Как будет?
Н а т а ш а.  Клево. Хорошо, значит.
Л е н а.  А «субботник» этот... что на нем делают? Полы моют, окна... да?
Н а т а ш а.  Жопу. И подмываться не дают.
Л е н а.  Что?
Н а т а ш а.  Не спрашивай. Не хочу даже вспоминать.
Л е н а.  Вот видишь, а меня подговариваешь.
Н а т а ш а.  Ничего не подговариваю. Поезжай домой.
Л е н а.  Ага, с какими глазами? Что скажу отчиму? Да и...
Н а т а ш а  (смахивает слезу).  Ладно, хватит. Ты мне уже про это все уши прожужжала. Идешь или нет? Я пошла, мне пора, потеряли уже, поди. Пока (ускоряет шаг).
Л е н а.  Наташа, подожди. Ну что ты в самом деле? Она матерится?
Н а т а ш а.. Кто?
Л е н а.  Хозяйка. (Уходят).

    Появляются Г р у ш е в   и  П о п о в. Ходят туда - сюда вдоль рампы На Грушеве -  берет и светлый плащ. Время от времени навстречу им идут прохожие. Некоторых из них Грушев любезно приветствует кивком головы.

П о п о в.  Ты молодец, а я подонок.
Г р у ш е в.  Перестань, заладил... «подонок, подонок».
П о п о в.  Потому что это правда. Я подонок.
Г р у ш е в.  В тебе водка говорит.
П о п о в.  Нет, совесть.
Г р у ш е в .  Что?! Что в тебе говорит? Совесть? Я не ослышался?
П о п о в.  Совесть. Да во мне говорит совесть, нормальная человеческая совесть. Или ты думаеншь, я ее всю в бутылке утопил?
Г р у ш е в.  Ничего я не думаю. Мне не охото думать.
П о п о в.  Я человека заложил, понимаешь. И не какого-нибудь там... не знаю даже... Я глупую беззащитную девчонку заложил.
Г р у ш е в.  Какую еще девчонку?
П о п о в.  Думаешь, у тебя одного только могут быть девчонки?
Г р у ш е в.  Ничего я не думаю. Говорю тебе - не хочу думать. Давай, выкладывай. Заикнулся? Говори. (Пауза). Вижу же, хочешь что-то сказать, а боишься. Боишься?
П о п о в.  Я боюсь?! Боюсь?!  (Пауза). Мне просто стыдно.
Пауза.
П о п о в.  Вот ты даже не спросил, где я работаю, работаю ли вообще, на что живу. Не интересно, да? Понимаю, личные проблемы важнее. «Мой лучший друг»... Расплакался: жена с ним спать не хочет, безнадежная любовь, видишь ли, у него... к девочке, которая в дочери ему годится. И  не в дочери даже - во внучки уже. Мученик! А ты знаешь, что такое утром встать, а в доме шаром покати, сухой корки нет? Знаешь?  (Пауза). «Боишься». Боюсь, да. Потому что не знаю, как ты к этому отнесешься.
Г р у ш е в  (спокойно).  Дурак ты, Вася.
П о п о в.  Да? А как ты догадался?
Г р у ш е в.  Разреши, остряк, задать тебе один вопрос. 
П о п о в.  Хоть два... с половиной. Валяй.
Г р у ш е в.  Ты встречаешься с бывшими нашими коллегами из газеты, телестудии?
П о п о в.  Довольно часто.
Г р у ш е в.  О чем ты с ними говоришь?
П о п о в.  Это уже второй вопрос.
Г р у ш е в.  Но ты же разрешил задать еще полтора. Я серьезно тебя спрашиваю: о чем?
П о п о в.  Все интересуются, где я сейчас работаю, сколько получаю.
Г р у ш е в.  Какие участливые, скажи! Переживают? Помочь тебе хотят?
П о п о в.  Держи карман шире. Мне их забота - что шуруп в заднице. Радуются, козлы, что они при деле, в отличие от меня, зарплату получают.
Г р у ш е в.  Вот. И ты хочешь, чтобы я на них походил? Выспрашивал, где ты да  что ты? В конце концов свет клином на газете не сошелся, где-то же ты трудишься, во всяком случае, должен же где-то трудиться, иначе... Мне действительно хочется знать, но я не спрашиваю. Не спрашиваю, не потому что что-то боюсь. Я понимаю, что тебе тяжело. Но тяжесть эту одними вопросами не снимешь.  Ты сам должен прежде захотеть... не знаю, облегчить душу, что ли.
Пауза.
П о п о в.  Извини, старик, не подумал. Ты ждешь, что я сам тебе все расскажу? (Пауза). Ладно, так и быть. (Пауза). Было время, когда я вообще с голоду подыхал. Это было после того, как голову свою из петли вынул. Да, было дело, повеситься хотел, из-за детей, мерещились они мне и днем и ночью. Потом притупилось как-то все, пообвыкся. Это душа, а желудок - нет, жрать все равно просит. Стыдно было. Ходил на рынок. У кого помидор подгнивший выпрошу, у кого - яблоко. Инструмент, какой у меня был, потихоньку перетаскал торговкам, за гроши. Потом... потом, когда меня предупредили, что выселят из квартиры за неуплату, пошел в редакцию, к Олегу.
Г р у ш е в.  Митину?
П о п о в.  Ну. Попросил у него денег. Не дал гад ни рубля. На другой день, правда, жена его приходила, муки принесла и картошки немного. И на том спасибо.  Потом... потом меня выручил знаешь кто? Не поверишь -  Москалев из отдела информации, помнишь, тихий такой, скромный, никогда ни к кому в друзья не набивался и водку с нами не пил.
Г р у ш е в.  Он после меня пришел в газету, когда я уже на телестудии работал, седой такой, хоть и молодой. Да?
П о п о в.  Точно. Встретились мы как-то с ним, на рынке же. Я хотел сделать вид, что не знаю его, неудобно было  - сливы гнилые в авоську клал, когда он подошел к прилавку. Останавливает он меня рукой, вот так, за плечо и говорит без всяких там предисловий, что да как: «Василий, - говорит, - у тебя права есть». Я даже как-то сразу и не понял, опешил. «Какие?», - спрашиваю. «Водительские», - отвечает. «Есть», - говорю. Он обрадовался, разулыбался. У меня, говорит, старенький «Москвич» простаивает по ночам. Можешь, говорит, взять и извозом заняться. Я сначала грешным делом подумал, что он хочет мне машину в аренду сдать и получать свой навар. А он ничего парень оказался. Бензин, говорит, и ремонт, если что - за твой счет, за мой то есть. И все.
Г р у ш е в.  Ты согласился?
П о п о в.  Странный ты вопрос задаешь. Мне, можно сказать, счастье подвалило, а ты... Вначале все шло хорошо. Пьяных ночью по городу шляется много, любые бабки готовы платить, лишь бы домой добраться. Потом... потом меня прищучили мальчики с широкими плечами. Нехорошо, сказали, дядя хлеб у детей отнимать. Это они дети, представляешь? Сволочи. Оказывается, и эта сфера услуг находится под контролем крутых ребят. Деньги у меня, какие были, забрали и по зубам разок двинули - одного переднего как не бывало. Вот посмотри (показывает зуб).
Г р у ш е в.  Видел уже.   
П о п о в.  Стал думать, к кому бы пристроиться. Придумал - девочек по вызову развозить, проституток. Вот так.
Г р у ш е в.  И сейчас  развозишь?
П о п о в.  И сейчас. Что, докатился, скажешь? (Пауза). А я так не считаю. И вообще, кому какое дело? Хочу и развожу проституток, сутенеров, ворье...
Г р у ш е в  (перебивает).  Перестань. Я еще не сказал, осуждаю тебя или нет.
П о п о в.  Да? Ты, правда, не видишь в этом ничего дурного.
Г р у ш е в.  Я бы не сказал и этого. 
П о п о в.  А что бы ты сказал?
Г р у ш е в.  Я бы помолчал. Сволочи.
П о п о в. Кто? Проститутки? Знаешь, среди них не так уж много отпетых шлюх. Я...
Г р у ш е в  (раздраженно).  Причем здесь они? Почему ты пошел к Олегу, а не ко мне?
П о п о в.  Я звонил. Но у тебя, как я теперь понимаю, сменился номер - с переездом. Впрочем, этой темы мы еще коснемся. Сейчас я хочу закончить одну мысль. Она только что пришла мне в голову. Гениальная мысль. Слушай, напиши о них - благодатнейший материал.
Г р у ш е в.  О ком?
П о п о в.  О проститутках.
Г р у ш е в.  Ты, брат, точно сегодня перебрал малость.
П о п о в.  Ну да. Сейчас скажешь, о них писано-переписано. Спросишь, зачем, кому это нужно? А ты познакомься сначала с ними, с их жизнью. Уверяю, вопроса «зачем» у тебя не возникнет. Не все о них сказано. Не все. Наши про...
Г р у ш е в  (перебивает).  Хорош. Давай закроем эту тему.
П о п о в  (вздыхает).  Эх, Ваня! Не хочешь меня послушать, понять. А жаль. (Пауза). Дело ведь не в них самих, точнее сказать, не только в них. Проституция - это лишь частный фактор, оттолкнувшись от которого можно вспороть и препарировать целый пласт...
Пауза
Г р у ш е в.  Что замолчал? (Пауза). «Вспороть», «препарировать», «пласт»... самому смешно?
П о п о в.  Нет, не смешно. Да, помпезно, да, выспренно, но не смешно.
Г р у ш е в.  Что же ты тогда сам не напишешь?
П о п о в.  Не смогу. Уже не смогу. А если и смогу, никто печатать не станет. От меня сейчас даже вшивую информашку ни одна газета не принимает. Одни не верят, суки, другие всерьез меня не воспринимают.
Пауза.
П о п о в.  Подонок я.
Г р у ш е в  (иронично). Опять.
П о п о в.  Не опять, а снова. Зачем поехал в эту чертову деревню? Чуть не убил бедную старуху.
Г р у ш е в.  Какую еще старуху?
П о п о в.  Наташкину мать. Ты, наверное, думаешь, что я  сменил тему, ан нет, я все о том же. Недавно, дней пять  назад, в пятницу дело было, к нам на Территорию пришла она, Наташка эта, на работу устраиваться. Светка, как обычно, спрашивает ее, сколько лет, местная или приезжая. Выясняется, год назад эта смазливая девица закончила в Денисовке девять классов, приехала сюда учиться на парикмахера. Проучилась, да только не ее это дело оказалось, не сдала выпускные экзамены. Возвращаться в деревню, к матери, снова садиться на ее шею, отец по пьяне утонул в Инюшке, было стыдно. Жить негде, жрать охота. Пришла вот на Территорию, к Светке., по объявлению. Светка приняла ее, конечно, - восемнадцать лет исполнилось девчонке, остальное ее не интересовало. А тут пришли ребятки, забрали всех девчонок на «субботник».
Г р у ш е в.  Субботник?
П о п о в.  Вот видишь, не знаешь, что есть такое сегодня «субботник», а утверждаешь: всем все известно. «Субботник» - это бесплатное обслуживание «братвы», которой захотелось круто повеселиться.
Г р у ш е в.  Почему бесплатно?
П о п о в.  Почему, почему... Потому. Им за падло проституткам платить.
Г р у ш е в.  Понимаю, проститутки находятся «под крышей» этой банды и за это расплачиваются своим телом.
П о п о в.  Ничего ты не понимаешь. Нельзя ворам по их понятиям защищать шлюх, и под свою «крышу» они проституток не берут.
Г р у ш е в.  Кто же их защищает? Сутенеры?
П о п о в  (иронично).  «Сутенеры». Ага, встанут наши Леша и Игорек на защиту своих телок против банды, как же. 
Г р у ш е в. И этот подпольный криминальный бизнес, что, никем не контролируется? Никто на нем не греет руки? Не может такого быть.
П о п о в.  Не может. Тут ты прав.
Г р у ш е в.  Кто, тогда?
П о п о в.  А вот это попробуй узнать сам. Я тебе лучше историю с Наташкой доскажу. Только на «субботнике» выяснилось, что она девственницей была. А эти сволочи будто взбесились. Все пятеро ее поимели. Поглядел бы ты на нее после этого!
Г р у ш е в.  Кошмар! А ты что же?
П о п о в.  Что я? На утро сел на автобус, поехал в Денисовку, нашел ее мать и все ей рассказал. У той - сердечный приступ. Благо в деревне своя больница есть, отходили бабку. А вот теперь скажи, кто я такой есть, если не подонок?
Пауза.
Г р у ш е в.  Как с ней связаться?
П о п о в.  С кем?
Г р у ш е в.  Со Светкой твоей.
П о п о в.  Твоей? Не надо. Своего там у меня ничего нет. Я просто шоферюга, работаю посменно - одну ночь работаю, другую -  отдыхаю. Кого вожу, куда вожу, зачем вожу - меня это не касается, не мое дело. Понял?
Г р у ш е в.  Понял, понял. С чего ты взял, что я собираюсь тебя куда-то впутывать? Скажи только номер телефона и...
П о п о в  (перебивает).  Собираешься со Светкой разобраться или... вообще?
Г р у ш е в.  Не переживай - «вообще».
П о п о в.  А-а, заело?! Тогда купи газетку «Сто мальчиков», там много клишированных объявлений с симпатичными девочками в позах, выбирай любое - не промахнешься, везде одна и та же картина. Но если хочешь все же попасть именно на нашу фирму, найди такие номера телефонов, где имеется сностка: «Есть территория».
Г р у ш е в.  Что это значит?
П о п о в.  Это значит, что, если ты, скажем, не можешь пригласить девочку к себе домой, мало ли по какой причине, милости просим к нам, то есть на Территорию фирмы. Да, и еще один совет - не пытайся в официальном порядке вести переговоры.
Г р у ш е в.  Что ты имеешь ввиду?
П о п о в.  Я тебя знаю: представишься писателем, скажешь, что для очередного твоего творения нужны обобщенные сведения из жизни бедных девушек, которые в силу внешних обстоятельств вынуждены выложить на прилавок рынка свое юное безгрешное тело. Я сильно преувеличил? Вот что, Грушев, если хочешь понять эту жизнь изнутри, узнать ее из первых, так сказать, рук, придется тебе забыть себя - надеть на время тогу сексуально озабоченного одуванчика.
Г р у ш е в.   Воспользоваться услугами девчонок? Ты это хочешь сказать?
П о п о в.  Именно.
Г р у ш е в.  Х-а. Ты в своем уме?
П о п о в.  Все, забыли. Я тебе ничего не предлагал.
Пауза
Г р у ш е в.  В противном случае...
П о п о в.  Не понял… что значит «в противном»… А-а… Да, больше всего они боятся огласки. Если заподозрят неладное, - все, ты ничего не узнаешь.
Г р у ш е в.  М-да.
П о п о в.  Можно, конечно, наняться, как и я, шофером. Но, насколько я знаю, ты никогда в жизни не садился за руль.
Г р у ш е в.  Что же делать?
П о п о в.  Боишься изменить жене?
Г р у ш е в.  Тут у меня проблем нет.  Она сама толкает меня на это.
П о п о в.  Тогда в чем дело?
Г р у ш е в.  Сам говоришь - внучки.
П о п о в  (машет рукой).  А-а... Это их работа. И потом, к старичкам у них больше доверия.
Г р у ш е в.  По себе знаешь?
П о п о в.  Неважно, знаю и все. Я что-то замерз. Пошли домой?
Г р у ш е в .  Может, лучше в «Русскую избу»? Заглянем?
П о п о в.  С удовольствием. (Уходят).

Картина третья.

   Декоративный занавес поднимается. Взору зрителей предстает картина: перегородка делит сцену на два сектора, в правом расположена часть интерьера уже знакомой гостиной Грушевых, в левом - Территория. Она представляет собой зал трехкомнатной «хрущевки». У окна стоит старенький диван, перед ним - журнальный столик с телефоном, у перегородки - боком телевизор на ножках, у другой стены - трельяж. Стулья стоят в беспорядке тут и там.
   В гостиной Грушевых за столом сидит  М и ш и н а, считает на калькуляторе, что-то пишет. На Территории находятся С в е т л а н а,  О л ь г а,  Р и т а,  А л е к с е й  и  И г о р ь. Светлана и Ольга сидят на диване, о чем-то беседуют, Рита перед зеркалом примеряет парик, Алексей и Игорь смотрят телевизор.   

С в е т л а н а.  Что-то Натальи долго нет.
О л ь г а.  Придет, никуда не денется. Обещала еще одну девчонку привести.
С в е т л а н а.  Знаю. А вдруг сбежит. Кто знал, что она целка?
О л ь г а  (смеется).  Спросила бы.
С в е т л а н а.  «Спросила». Ты видела, как она пиво хлещет? Как утка. Девки так не пьют. Леш, а Леш. Сбегай за пивом.
А л е к с е й.  Деньги давай.
С в е т л а н а.  Что ты за сутенер, если не можешь своих телок даже пивом угостить?
А л е к с е й.  Обойдетесь.
С в е т л а н а.  Нет от тебя никакого толку.
А л е к с е й.  А кадрух кто вам поставляет?.
С в е т л а н а  (достает из сумочки деньги). Ладно, «отдел кадров», возьми вот, «Очаковского» купи.
А л е к с е й  (встает, берет деньги). Забыла, как наклюкалась вчера «Очаковского» и на меня завалилась?
С в е т л а н а  (смеется). Ага... Чтобы от пива падать - никогда со мной такого не было.
А л е к с е й.  Понравилось?  (Направляется к выходу).
Р и т а.  Алексей, и сигарет купи.
А л е к с е й.  Ладно (уходит).
О л ь г а.  Надо было ей хоть немного денег дать.
С в е т л а н а.  Кому?
О л ь г а.  Наташке.
С в е т л а н а.  Ага, Танька до рубля все выгребла.
О л ь г а.  Вот сука жадная.
С в е т л а н а.  Менты, говорит, насели.
О л ь г а.  Врет.
С в е т л а н а.  И за телефон за три месяца не уплачено.
О л ь г а.  Чей, ее сотовый?
С в е т л а н а.  Спроси у нее.
О л ь г а.  Интересно, сколько у нее Территорий?
С в е т л а н а.  А тебе-то что?
О л ь г а.  Так. Интересно.
С в е т л а н а.  А мне интересно, почему до сих пор никто не звонит.
О л ь г а.  Рано еще.
С в е т л а н а.  Сколько?
О л ь г а  (смотрит на часы).  Шести еще нет.

Пауза. Мишина берет сотовый телефон, набирает номер. Раздается телефонный звонок.

О л ь г а.  А ты переживаешь (поднимает трубку). Алло.
М и ш и н а.  Света, это ты?
О л ь г а.  Нет, Ольга.
М и ш и н а.  Здравствуй, Оля. Света там? Передай ей трубочку.
О л ь г а  (передает трубку Светлане, та вопросительно машет головой). Танька.
С в е т л а н а.  Слушаю.
М и ш и н а.  Здравствуй, Света. Это Мишина.
С в е т л а н а.  Здравствуйте.
М и ш и н а.  Как дела?
С в е т л а н а.  Как сажа бела.
М и ш и н а.  Что так? Никто не звонит?
С в е т л а н а.  Нет пока.
М и ш и н а.  Странно.
С в е т л а н а.  Не верите?
М и ш и н а.  Нет, почему же? Верю. Просто, удивляюсь. Что я хотела тебе сказать...
С в е т л а н а. Да, слушаю вас.
М и ш и н а.  Впрочем, ладно, рано пока об этом говорить. Я попозже позвоню. А, может, и зайду к вам.
С в е т л а н а.  Как хотите.
М и ш и н а.  До свидания.
С в е т л а н а.  До свидания (кладут трубки). Проверяет. Как мне все это остаколебло!
И г о р ь.  А что ты хочешь? Полной свободы?
С в е т л а н а.  Ничего я не хочу. Пива хочу.

    Раздается звонок в дверь.

С в е т л а н а.  Открой, Игорь. Лешка, наверное, вернулся. Быстро что-то.

   И г о р ь молча выходит. Через некоторое время входят Н а т а ш а,  Л е н а  и  И г о р ь.

С в е т л а н а.  Явились не запылились.
Л е н а.  Здравствуйте.
С в е т л а н а.  Привет. (Наташе) Это ты о ней говорила?
Н а т а ш а.  Ага.
С в е т л а н а.  Что стоите как дуры? Проходите, не стесняйтесь, здесь все свои. Садитесь.
Л е н а.  Я постою.
С в е т л а н а.  Постой,  постой. Деревня. Ты тоже, никак, девственница.
Л е н а.  Нет.
Н а т а ш а  (села на край стула).  У ней был друг.
С в е т л а н а.  Друг был и у тебя, сама говорила. Ладно, хрен с вами, (Наташе) с условиями ее познакомила?.
Н а т а ш а.  Ага.
С в е т л а н а.  Жить тоже негде?
Н а т а ш а.  Ага.
С в е т л а н а.  «Ага, ага». На одной кровати спать будете?

   Раздается телефонный звонок.

С в е т л а н а  (поднимает трубку). Алло... Да, правильно... Смотря какие... Что?.. Вы серьезно?.. Нет, мы этим не занимаемся... Почему? Просто не было таких заказов... Попробовать?.. Минуту. (Зажимает рукой микрофон телефонной трубки). Игорь!
И г о р ь.  Ну.
С в е т л а н а.  Загну. Тут двум дурам мужик потребовался.
И г о р ь.  А я причем?
С в е т л а н а.  Они большие бабки предлагают.
И г о р ь.  Ну и что?
С в е т л а н а.  Что, что... Что ты овечкой прикидываешься? Баб испугался?
И г о р ь.  Страшнее зверя бабы нет. Я шофером нанимался или этим.. как он там называется? Пойду зажигание посмотрю, что-то карбюратор чихает (встает, собирается уходить).
С в е т л а н а.  Собственного мужика отпускаю на «подвиги», а он кочевряжится еще. Игорь!
И г о р ь.  Старухи, поди?
С в е т л а н а.  По голосу - в самом соку. (В трубку). Ваш адрес?.. Нам все равно, домашний или какой еще... Записываю...(берет амбарную книгу, записывает). Фонтанный переулок... Это где?.. А-а, понятно, знаю... Дом два, квартира двадцать два. Телефон?.. Есть, записала. Кого спрашивать?.. Людмилу. Хорошо. Время?.. Спрашиваю, вам сейчас нужен?.. Двадцать два, ноль-ноль. Ладушки. Ждите (кладет трубку). Такого у нас еще не было. (Игорю) Садись - у тебя еще есть время. (Наташе) Так, будете или нет?
Н а т а ш а.  Что?
С в е т л а н а.  Спать на одной кровати?
Н а т а ш а  и  Л е н а  (вместе, радостно).  Будем, будем!
И г о р ь  (снова смотрит телевизор).  Если до утра не вернусь, потом не скрипи.
С в е т л а н а.  Не буду, если жалоба на тебя не поступит.
И г о р ь.  Не переживай - не поступит.
С в е т л а н а.  Крутой! (Пауза) Рита!
Р и т а  (не отрываясь от зеркала). Слушаю вас, мэм.
С в е т л а н а.  Подбери девчонкам что-нибудь из одежды, поройся в шкафу. И парики.
Р и т а (порывисто встает).  Пошли, утята  (скрывается за боковой дверью, за ней следуют Лена и Наташа).
О л ь г а (зло).  Утка! В маковку ее етти.
С в е т л а н а.  Что ты на нее взъелась? Дорогу тебе перебежала?
О л ь г а.  Нет еще. Но чует мое сердце, наши тропинки с ней скоро пересекутся.
С в е т л а н а.  Цену себе она знает!
О л ь г а.  У-у! Себе на уме!
С в е т л а н а.  По отзывам шакалов не скажешь, что она только-только начала осваивать профессию.
О л ь г а.  С высшим образованием. Экономист! Кстати, ты диплом ее видела?
С в е т л а н а.  На кой он мне? Но из любопытства спросила. Сказала, что принесет, покажет.
О л ь г а.  Долго что-то несет.
И г о р ь.  Кончайте вы. Нормальная девка. Красивая.
С в е т л а н а.  Да, один клиент вообще чокнулся, только ее и заказывает.

   В гостиную Грушевых входит Г р у ш е в.

Г р у ш е в.  О-о! Татьяна, ты еще здесь? Как, отдохнула?
М и ш и н а.  Да, пап, все нормально. Нравится мне у вас, больше, чем в собственном доме. Тихо.
Г р у ш е в.  Хорошо, что тебя застал.
М и ш и н а.  Что такое?
Г р у ш е в.  Не знаю даже, как и сказать.
М и ш и н а.  С каких это пор ты стал меня стесняться?
Г р у ш е в.  Просьба уж больно меркантильная.
М и ш и н а.  Пап, помнишь, ты мне в детстве говорил: не тяни кота за хвост.
Г р у ш е в.  Так и быть.  Хочу, Таня, у тебя немного денег попросить. Не откажешь?
М и ш и н а.  Сколько?
Г р у ш е в.  Точно не знаю, цены так быстро меняются. Катридж мне надо новый купить для принтера. Старый полосить начал.
М и ш и н а.  Это тысячи полторы.
Г р у ш е в.  С ума сойти! Как говорила героиня одного фильма: застрелиться и не встать.
М и ш и н а.  Может быть, пока тонер заменить?
Г р у ш е в.  Я уже дважды менял. Фирмачи говорят, больше не рекомендуется. Ладно, Тань, если с деньгами туго, тогда не надо. Подожду. Какие мои годы?
М и ш и н а  (достает из сумки пачку денег, отсчитывает, кладет на стол). Тут две. Думаю, хватит.
Г р у ш е в.  Конечно, конечно, дочка.  Знаешь, я за новую работу взялся, вернее, еще не взялся, Василий тему подсказал, но...
М и ш и н а  (перебивает). Пап!
Г р у ш е в.  Что, дочка?
М и ш и н а.  Знаешь, почему я к маме стала холодно относиться?
Г р у ш е в.  Нет, не знаю. Скажешь, буду знать.
М и ш и н а.  Она никогда сама не предлагала тебе деньги на обед, как мне предлагала, когда я шла в школу. И ты очень редко у нее просил. А если и просил, то так же вот, как и сейчас у меня, униженно, будто ты в чем-то провинился. Не проси больше так, пап, ладно? Я не хочу, что бы и обо мне плохо думали. Я сама буду тебе предлагать. Договорились? 
Г р у ш е в  (обнимает Мишину).  Спасибо, Таня (незаметно вытирает глаза).
М и ш и н а.  Ну, я пошла, пап? Не раскисайте тут без меня.
Г р у ш е в.  Хорошо, что ты нас не забываешь. Спасибо!
М и ш и н а.  Пока  (уходит).
Г р у ш е в  (кричит).  Таня!
М и ш и н а  (появляется в дверях).  Что, пап?
Г р у ш е в.  Некоторые тут жаждут дедом стать. 
М и ш и н а.  Вот когда кое-кто захочет бабкой стать, так сразу. А если серьезно: всему свое время, папа (уходит).
Г р у ш е в.  Я тебя провожу (уходит).

   Звонит телефон.

С в е т л а н а.  Алло!.. Привет, Жанна... Заявок пока нет... Ты дома?.. А Зина где, не знаешь?.. У тебя?! Странно... Что чертит?.. Клаузуру? Какую клаузуру?.. Контрольную по начерталке? Какой начерталке?.. А ну вас, все равно ничего не понимаю. На СМС-ку сброшу... Говорю, не отключайтесь. Появится заказ, я вам скину... Пока (кладет трубку, Ольге). Жанка.
О л ь г а.  Я поняла.

   В гостиной Грушевых появляется Г р у ш е в  с газетой в руках, берет с серванта телефонный аппарат, усаживается с ним на диван.

Г р у ш е в  (набирает номер).  «Скорая»? Это Грушев. Вы не подскажете, как связаться с Галиной Викторовной?.. Что? На линии? Вы не могли бы передать ей, чтобы она срочно позвонила  домой?.. Спасибо (кладет трубку, листает газету, читает).

О л ь г а.  Интересно.
С в е т л а н а.  Что тебе интересно?
О л ь г а.  Что сейчас испытывает Игорь? Наверное, думает: отказаться, не поехать к этим бабам...  Кстати, сколько их?
С в е т л а н а.  Две.
О л ь г а.  Хорошо, что не три.  А ведь он даже не спросил, сколько их. Селадон!
И г о р ь  Кто?
О л ь г а. Смотри-ка, - подслушивает. (Громко, Игорю) Хороший, говорю, человек - этот Селадон, Игорь, - бабник.
И г о р ь.  А-а.. Тогда, ладно.
О л ь г а.  Я вот и говорю: в интересную ситуацию попал наш Игорек.  Не поехать, - ты ему устроишь,- заказ сорвался. Поехать – еще хуже, - с чужими бабами связался. Кругом будет битый (смеются вдвоем со Светланой).
И г о р ь.  Замолкните, сучки.

   Звонит телефон.

Г р у ш е в.  Алло!.. Что случилось?.. Ничего не случилось... Просто хотел, чтобы тебя разыскали, потому и сказал «срочно»... Что надо?.. Ты сегодня ночевать-то домой придешь?.. Почему?.. Как так можно?! Двое суток на ногах!.. Да, беспокоюсь. А вот твое начальство... Позвони с другого телефона, городского... Повесила трубку (медленно кладет трубку).

О л ь г а.  Сегодня, наверное, протуберанцы на солнце всколыхнулись.
С в е т л а н а.  Умные все какие стали.
О л ь г а.  Протуберанцы - это что-то вроде языков пламени в костре.
С в е т л а н а.  К чему ты это говоришь?
О л ь г а.  Трудный сегодня день - никто не звонит.

   Г р у ш е в, глядя в газету, набирает номер. Раздается телефонный звонок.

О л ь г а.  Дай я (поднимает трубку). Алло!
Г р у ш е в  (волнуясь).  Простите, я не совсем уверен, правильно ли я набрал номер.
О л ь г а  (приветливо).  Мне кажется, вы не ошиблись.
Г р у ш е в.  Да? Спасибо.  (Пауза). Вы знаете, я звоню в первый раз...
О л ь г а.  Я так и поняла. Вам одну девушку или две?
Г р у ш е в.  Одну.
О л ь г а.  Какую?
Г р у ш е в.  То есть, как какую?
О л ь г а.  Брюнетку, блондинку, высокую, стройную или...
Г р у ш е в.  Мне все равно.
О л ь г а.  Хорошо. Расценки вам известны?
Г р у ш е в.  Да. От приятеля.
О л ь г а.  Вам на час или ночь?
Г р у ш е в.  Не знаю. На час пока.
О л ь г а.  На какое время: сейчас или…?
Г р у ш е в.  Желательно сейчас.
О л ь г а.  Вы к нам приедете или…
Г р е ш е в.  Нет, нет, что вы?!
О л ь г а.  Адрес? (Придвигает к себе амбарную книгу).
Г р у ш е в.  Чей?
О л ь г а.  Нам все равно, чей. Куда скажите, туда и приезем девушек.
Г р у ш е в.  Девушек? Мне одной…
О л ь г а.  На выбор. Диктуйте. Адрес диктуйте.
Г р у ш е в.  А-а, понятно. Значит так, переулок Фонтанный.
О л ь г а.  Какой -какой?!
Г р у ш е в.  Фонтанный, а что?
О л ь г а.  Нет, ничего. Дом случайно не второй?
Г р у ш е в.  Нет, третий.
О л ь г а.  Прекрасно. А квартира?
Г р у ш е в.  Тридцать третья.
О л ь г а.  Совсем хорошо. Как вас звать?
Г р у ш е в.  Валентин.
О л ь г а.  Хорошо, Валентин. Перед тем, как выехать, мы вам позвоним. Ждите.
Г р у ш е в.  Хорошо (кладут трубки).
О л ь г а.  Фонтанный зафонтанировал.
С в е т л а н а.  Вызывай Жанну с Зиной.
О л ь г а.  Погоди. Этот лох мне чем-то нравится. По голосу ему лет пятьдесят, может, чуть больше.
С в е т л а н а.  В твоем вкусе.
О л ь г а.  Игорь, поехали. Тебе сегодня мотаться не придется. Если задержусь вдруг, твои заказчицы - рядышком. Шевелись.
С в е т л а н а.  А кто деньги возьмет у этого лоха?
О л ь г а.  Игорек.
И г о р ь. Знаете что?!..
О л ь г а.  Знаем, знаем. Не вызывать же сюда Жаннку с Зинкой. Пусть себе чертят клаузуры.
С в е т л а н а.  Во, дает! И ты знаешь этот матерок! Возьмите хоть Ритку с собой.
О л ь г а.  Э-э, нет! Такие конкурентки мне не нужны (подходит к трюмо, поправляет прическу, подкрашивает губы). Курить хочу! (Возвращается к телефону, набирает номер).

   Раздается телефонный звонок.

Г р у ш е в (поднимает трубку).  Слушаю.
О л ь г а.  Валентин?..
Г р у ш е в.  Да, да.
О л ь г а.  Девушку заказывали?
Г р у ш е в  (откашливается).  Кха... Да.
О л ь г а.  Минут через десять-пятнадцать будем. Ждите (кладет трубку, Игорю). Поехали, по дороге у ларька остановишься, сигарет купим (закрывает сумочку, уходит). 
Г р у ш е в. Хорошо. (Кладет трубку, убирает со стола пустые бутылки, посуду, уходит с ними на кухню, возвращается с полиэтиленовым пакетом, суетится, вынимает из пакета бутылки с пивом, вяленую рыбу, из шкафа достает стеклянные кружки-бокалы, ставит все на стол).

И г о р ь (надевает вязаную шапочку).  Этот танк сейчас и бронебойным не остановишь (уходит).

   Раздается телефонный звонок.

С в е т л а н а.  Заработал конвейер (поднимает трубку).  Алло!.. А, Станислав! Вы что-то давненько не звонили... В командировке? А-а.... Где?.. В Египте? О-о!.. Завидую... Говорю, завидки берут... Да. Вам девушку?.. Риту? Откуда вы ее знаете?.. Кто порекомендовал?.. Павел? Какой Павел?.. А-а, ну-ну. К сожалению, Рита у нас приболела... Да... Нет-нет, просто простыла. Ангина.  Не беспокойтесь, все в порядке... Жанну с Зиной вам подошлю, не возражаете?.. Ну, и хорошо... Привет семье, ха-ха-ха (кладет трубку, берет сотовый поднимает, набирает текст, диктует себе) «Жанна. Звоните Круглой Голове, сегодня он дежурит, и поезжайте с Зиной к Лысому на Кирова. Срочно. Светлана» (кладет трубку).   

   Возвращаются Р и т а,  Н а т а ш а  и  Л е н а.   

Л е н а.  (подходит к трюмо). Я в этом парике как обезьяна. А юбка вроде бы ничего.
С в е т л а н а.  Нормально. Наша профессия требует особого макияжа, броской яркой одежды. Мы должны обращать на себя внимание, а поэтому нам надо одеваться и штукатуриться как можно ярче. Поняли, куколки?
Р и т а.  Глупо.
С в е т л а н а.  Что?! Что ты сказала?
Р и т а.  Я сказала, что тебе вредно  смотреть западные видики.
С в е т л а н а.  Это почему еще?
Р и т а.  Насмотрелась крашенных шлюх в рваных колготках.
С в е т л а н а.  А ты кто? Не шлюха?
Р и т а.  Я проститутка, но не шлюха.
С в е т л а н а.  Скажи-ка на милость, какая разница! Вот не знала! В чем же она, эта разница? Разобъясни мне, дуре деревенской.
Р и т а.  Не прибедняйся. В деревне ты сроду не была.
С в е т л а н а.  Знаешь, поберегу-ка я нервы, нечего их зря трепать - пригодятся еще. С идиоткой свяжешься, сама идиоткой станешь. Лехе скажу, пастуху твоему, расскажу, как ты хамишь. Он тебя на лужок выведет, травку пощипать. Что-то долго нет паразита.

   Раздается звонок.

С в е т л а н а.  Легок на помине. Наташа, иди открой Алексею.
Н а т а ш а  (испуганно).  Ага (выбегает).
С в е т л а н а (Рите). Я тебе припомню, тварь.
Р и т а.  Дура ты старая! Припомнит она мне. Образина! Что ты сделаешь? С работы уволишь?
С в е т л а н а  (задыхаясь). Ты... ты...
Р и т а.  Затыкала, мымра! Я сама уйду. Потому что хуже твоей конюшни в городе нет. Еще объявление дает: «Есть территория». Постеснялась бы! «Территория»! Да на эту территорию хорек не покусится. Понавесила мужиков на стенах и думает - красиво. Пол хотя бы раз в неделю мыла, а туда же... территория.
С в е т л а н а.  Заткнись, стерва!

   Вбегает испуганная Наташа.

Н а т а ш а.  Там... там...
С в е т л а н а  (недовольно).  Что «там-там»?
Н а т а ш  а.  Там моя мама!
С в е т л а н а.  Кто-о?!
Н а т а ш а.  Я в глазок поглядела, как вы учили...
С в е т л а н а.  Обозналась, поди?
Н а т а ш а.  Нет, я долго смотрела - она, мама. Ой, что делать? Она убьет меня.
С в е т л а н а.  Кто заложил? (Лене) Ты?
Л е н а.  Я - нет. Я здесь никогда не была.
С в е т л а н а  (вскакивает).  Ну, узнаю!... (Наташе) Да, не реви ты. Успеешь еще, наплачешься (выходит).

   Пауза. Г р у ш е в  суетливо раздевается, надевает спортивный костюм.

С в е т л а н а  (из-за кулис).  Кто там?
К о в а л е в а  (из-за кулис).  Скажите, Аня Ковалева здесь живет?
С в е т л а н а  (из-за кулис).  Ковалева? Нет здесь таких.
К о в а л е в а  (из-за кулис).  Как же нет?..
С в е т л а н а   (из-за кулис).  Так, нет. Ошиблась, бабка, чуток. Проваливай.
К о в а л е в а  (из-за кулис).  Откройте. 
С в е т л а н а  (из-за кулис).  Сейчас, разбежалась - упала.
К о в а л е в а  (из-за кулис).  Боитесь? Значит, она тут.
С в е т л а н а (из-за кулис).  Сказано, нет ее тут, значит, - нет. А боюсь я того, кто за твоей спиной прячется. Я открою, а он мне перо в бок. Так что, не жди бабка, никто тебе не откроет. Поняла?
К о в а л е в а  (из-за кулис).  Поняла. Я все поняла.
С в е т л а н а  (из-за кулис).   Тогда топай отсюда, успевай, пока мужик не пришел. Придет - спустит тебя с лестницы (возвращается в комнату). Кто-то же заложил? Неужели Круглая Голова? А, может, Вася?
Р и т а.  Ты зачем ей про мужика сказала?
С в е т л а н а.  А что такого?
Р и т а.  Дожидаться будет.
С в е т л а н а  (неуверенно).  Не будет.

   Звонок.. Г р у ш е в  торопливо выходит.

Г р у ш е в  (появляется).  Проходите. А говорили, на выбор.
О л ь г а (входит, оглядывается).  По дороге весь выбор кончился. Красиво у вас. Я вас не устраиваю?
Г р у ш е в.  Да, нет как бы. Мне все равно. Вы как к пиву относитесь?
О л ь г а.  Положительно, до обожания.
Г р у ш е в.  Прекрасно. Тогда, прошу... (указывает на стол).
О л ь г а  (усаживается легко, раскованно).  У вас курят? (Достает  из сумочки сигареты).
Г р у ш е в  (разливает пиво по бокалам).  Вообще-то нет, но...
О л ь г а.  Нет, так нет (картинно бросает сигареты назад, в сумочку).  Валентин, а почему вы меня не спрашиваете? Пьем? (поднимает бокал).
Г р у ш е в.  Пьем. О чем?
О л ь г а.  Как меня звать? 
Г р у ш е в.  О-о, как-то не думал об этом. Как вас звать?
О л ь г а.  Ольга.
Г р у ш е в.  Это настоящее ваше имя?
О л ь г а.  Разумеется. А вам не все равно?
Г р у ш е в.  Мм…
О л ь г а.  Почему я должна скрываться под чужим именем? Мне бояться нечего.
Г р у ш е в.  Да?
О л ь г а.  Да. Все, кто меня знает, соседи, друзья, знают, чем я занимаюсь. Даже дочке известно.
Г р у ш е в.  У вас есть дочь?
О л ь г а.  Ей уже десять исполнилось недавно.
Г р у ш е в.  Вы так молоды! Сколько же вам лет, если не секрет?
О л ь г а.  Скоро уже тридцать.
Г р у ш е в.  Вы замужем?
О л ь г а.  Да,
Г р у ш е в.  И он...
О л ь г а.  Нет, один он и не знает, чем я занимаюсь.
Г р у ш е в.  В это трудно поверить.
О л ь г а.  Но это именно так. Он у меня пацан еще, на шесть лет моложе. Я всем говорю: у меня двое детей - дочь и муж. Как эта рыба называется?
Г р у ш е в.  Корюшка.
О л ь г а.  Вкусная.
Г р у ш е в.  Я на Сахалине служил. Сам ловил эту рыбу. Свежая, она огурцами пахнет.
О л ь г а.  Что вы говорите?! Шутите?
Г р у ш е в.  Нет, родниковая правда.
О л ь г а.  Какая правда?
Г р у ш е в.  Чистая.
О л ь г а.  А-а... Вы всегда выпендриваетесь?
Г р у ш е в.  Что?
О л ь г а.  Вы всегда говорите правду?
Г р у ш е в.  Очень редко.
О л ь г а  (заразительно смеется).  Я так и знала.
Г р у ш е в.  Что именно?
О л ь г а.  Правду и только правду говорят на суде (и то редко) и придурки. Давайте перейдем на «ты».
Г р у ш е в.  Так быстро?
О л ь г а.  А что тянуть кота за хвост? Кстати, (смотрит на часы) время идет.
Г р у ш е в.  Да? Надо идти?
О л ь г а.  Не знаю, как хотите. Вы душ принимали?
Г р у ш е в.  Только что.
О л ь г а.  Тогда какие могут быть вопросы? Пошла и я душ принимать (встает). Куда? По коридору и налево?
Г р у ш е в  (встает).  Ольга, с вами... с тобой легко так!..
О л ь г а.  Спасибо. С тобой тоже легко.
Г р у ш е в.  Но я не уверен...
О л ь г а.  О-о! Не бери в голову. Все будет нормально. Пошла (уходит).
Г р у ш е в.  Я тебя там подожду (уходит).

   Слышится шум. На Территорию врывается К о в а л е в а, за ней спокойно входит ничего не подозревающий А л е к с е й.

К о в а л е в а  (бросается к Наташе, хватает ее за волосы).  Вот ты где, зараза?! Бесстыжая морда! Я тебя за этим в город посылала, этому учиться? За этим?
Н а т а ш а.  Мама!  Мама! Ты что? Мне же больно!
К о в а л е в а.  Больно? Тебе еще не так будет больно. Не так! Красивой жизни захотела? Я тебе ее устрою. Будешь у меня навоз убирать и радоваться.
С в е т л а н а.  Алексей!. Ты зачем впустил эту швабру?
А л е к с е й.  Откуда я знал? Сказала, пол пришла мыть.
К о в а л е в а  (медленно поднялась, медленно направилась к Светлане).  Швабра, говоришь? Это я швабра? Ах ты тварь недорезанная! Счас я тебе покажу швабру. Такую швабру, что ты своих не узнаешь. Это ты меня не впускала сюда? Это ты совратила мою девчонку? (Бросается на Светлану, та легко уворачивается от цепких рук Ковалевой, ребром руки бьет ее по шее, Ковалева падает на пол, Наташа бросается к ней).
Н а т а ш а.  Мама, мама! Что с тобой? Она тебя не убила?
К о в а л е в а  (отталкивает Наташу). Уйди (поднимается и снова бросается на Светлану, та пинает ее в живот, Ковалева корчится, опускается на пол).
Л е н а (визгливо, Светлане). Я тебя зарежу.
С в е т л а н а.  Ты-то, пигалица, куда скачешь?! (Сжимает ладонью лицо Лены, отталкивает от себя, Лена падает на диван).   
Н а т а ш а.  Мама, тебе больно?
К о в а л е в а  Уйди, дура, с глаз моих (приподнимается, Светлане).  Приемам научилась, зараза. Ничего, найдется и на тебя управа. В милицию счас пойду. Всю вашу шайку прихлопну, помяните мое слово.
Н а т а ш а.  Мама, мамочка, не надо. Только не в милицию. Только не в милицию. Они меня убьют. 
К о в а л е в а  (встает).  Я им убью! Я им так убью! Места себе не найдут. Ты меня знаешь. В тюрягу всех законопачу. Всех! Всех выведу на чистую воду. Всех.
С в е т л а н а  (делает знаки Алексею, показывая на телефон, тот берет трубку, набирает номер, что-то коротко говорит, тут же кладет ее на место). Иди, иди  в милицию, там тебя как раз дожидаются... двое, с лопатой и носилками.
К о в а л е в а.  И пойду. И пойду.
Н а т а ш а. Не надо, мам, не ходи. Это бесполезно. Хуже будет.
К о в а л е в а.  Куда уж хуже? Хуже не бывает.
Н а т а ш а.  Бывает. Будет. Ее не за что привлекать.
К о в а л е в а. Как это не за что?! Бордель устроила тут, «не за что».
Н а т а ш а.  Она меня сюда не тянула. Я сама пришла. Сама, понимаешь?
К о в а л е в а.  Сама? А дорогу как нашла?
Н а т а ш а..  По объявлению.
К о в а л е в а.  То-то и оно. Нашла бы ты дорогу, еслив не зазывала. (Светлане) Дорого ты мне заплатишь, канарейка!. Ух, и дорого!
С в е т л а н а.  Это мы еще посмотрим, кто денежки выложит вперед.
К о в а л е в а.  Тут и глядеть нечего. (Наташе). Собирайся, пошли.
Н а т а ш а.  Не пойду, мама, не проси.
К о в а л е в а.  Как не пойду?! Как это не пойду?! А ну, живо! Не то... (хватает за руку Наташу, тянет за собой).
А л е к с е й   (трогает Ковалеву за плечо).  Бабуля, руки убери.
К о в а л е в а.  Что?!
А л е к с е й.  Патлы, говорю, оставь в покое.
Н а т а ш а  (бросается Алексею на шею).  Не трогай ее, Леха, я тебя прошу. Не трогай. Мам, отстань от него, он может зарезать. Он же пьяный, не видищь?
К о в а л е в а  (устало садится на стул, закрывает лицо руками, плачет).  Спасибо тебе, дочка. Спасибо! Устроила ты мне праздник на старости лет. С какими глазами я покажусь теперь в деревню? Что скажу людям, господи? Господи, почему я не умерла вчерась? Дай умереть сегодня, господи, сейчас, а-а... (вскакивает, бросается на Алексея, Наташа и Лена останавливают ее, валят на пол, все трое плачут). 
С в е т л а н а.  Сама виновата, старая перечница. Заперла девку в четыре стены, не давала даже телевизор смотреть. Боялась, что свернет она  с достойного пути к соблазнам, каждый час ее караулила. И что? Укараулила? Круглую дуру из нее сделала, только и всего. Она же ничего у тебя не знает, будто всю жизнь в лесу жила. Экзамены на парикмахера не сдала! Это же надо?! Мужика побрить не сумела. Стыд, срам. И куда ей идти после этого, ты подумала? В деревню возвращаться? Букварь листать и навоз из-под коров выгребать? Не велика радость. Ты спасибо бы мне сказала, за то, что приютила твою куклу бестолковую, а ты с когтями на меня. Хочешь, я в миг научу ее мужиков брить, хочешь? Алексей, ну-ка дай мне презерватив.
А л е к с е й.  Это зачем еще?            
С в е т л а н а.  Надуем, намылим и будем брить.
А л е к с е й (смеется).Лопнет.
С в е т л а н а.  Другой надуем.
А л е к с е й.  Не дури.
С в е т л а н а.  Я не дурю, я серьезно. Пусть знают, что на парикмахера можно было выучиться и в деревне. Нечего было посылать дурочку в город.
Н а т а ш а.  Ага. В деревне нет презервативов.
К о в а л е в а.  Замолкни, дура.
С в е т л а н а.  Откуда ты знаешь, есть или нет? Ты же девкой к нам пришла.
Н а т а ш а.  Знаю.
К о в а л е в а  (несильно бьет Наташу по голове).  Замолкни, говорю.
Н а т а ш а.  Ты что?! Хватит уж.
С в е т л а н а.  Верно. Зачем у девчонки последний умишко вышибать?

   Раздается звонок. Алексей быстро идет открывать дверь. Все напряженно чего-то ждут. Алексей возвращается, за ним степенно входит тучный М и л и ц и о н е р.

М и л и ц и о н е р.  Что тут за шум, граждане? Почему нарушаете общественный порядок?
К о в а л е в а  (вскакивает).  Товарищ милиционер! Товарищ милиционер. Вот эта вот (показывает на Светлану) устроила тут дом терпимости...
М и л и ц и о н е р.  Какой дом?
К о в а л е в а.  Бордель.
М и л и ц и о н е р.  А-а... Да? Это правда, гражданка?
К о в а л е в а.  Она заманивает сюда девчонок, мою  Аньку вот заманила, непорочной была Анька-то, и... по шее мне дала.
М и л и ц и о н е р.  По шее?
К о в а л е в а.  И пнула в живот, вот сюда. А этот... (показывает на Алексея).
М и л и ц и о н е р.  Тоже бил?
К о в а л е в а.  Нет, не бил. Хотел зарезать.
М и л и ц и о н е р.  Зарезать? Это уж слишком. Собирайтесь, граждане, поедем в отделение. Там разберемся.
К о в а л е в а  (довольная, Светлане).  Ты у меня попляшешь. Я тебя предупреждала, предупреждала.  Попляшешь у меня. Попля-я-шешь...
С в е т л а н а.  Ага, сбацаю тебе. Цыганочку.
К о в а л е в а.  Цыганочку там или польку, не в том дело.
М и л и ц и о н е р.  Собирайтесь, еще раз говорю. И поторапливайтесь.
Р и т а  (недовольно).  Все что ли?
К о в а л е в а.  Нет, эту можно оставить. Она не встревала.
М и л и ц и о н е р.  Ладно, пусть остается. (Рите) Понадобишься, - вызовем. В качестве свидетеля. Оставайся пока.

   Все друг за другом выходят. С в е т л а н а задержалась в дверях. 

С в е т л а н а.  К моему приходу чтобы духу твоего здесь  не было. Поняла?
Р и т а.  Обойдешься. Деньги  мне отдашь, тогда и уйду.
С в е т л а н а.  Тварь (уходит).

    В гостиной Грушевых появляются Г р у ш е в  и  О л ь г а. Раздетые, они обмотались махровыми полотенцами.

Г р у ш е в  (подходит к столу, одну за другой поднимает бутылки, смотрит на свет). Немного осталось (разливает пиво по бокалам).
О л ь г а  (усаживается, выпивает залпом).  Тебе сколько лет?
Г р у ш е в.  Пять лет назад на этот вопрос я отвечал так: по паспорту и метрикам мне пятьдесят, выгляжу, говорят, на сорок, чувствую себя - на тридцать, во сне вижу себя двадцатилетним.
О л ь г а.  Знаешь, а ведь ты меня донял.
Г р у ш е в.  Перестань. Я не такой наивный, как ты думаешь.
О л ь г а.  Не веришь?
Г р у ш е в.  Сменим тему?
О л ь г а.  Давай.
Г р у ш е в.  Я вот о чем хочу тебя спросить. Как становятся?..
О л ь г а.  Проститутками? 
Г р у ш е в.  Ты так легко произносишь это слово.
О л ь г а.  А что тут особенного? Половина баб проститутки, может, даже больше. Только они тщательно это скрывают. Не веришь? А ты посмотри в окно, посмотри... вон идет фифа, юбка одну только поясницу прикрывает, а накрашена, а накрашена. А вон другая, в длинной юбке,  до пят, но как обтянута, ягодицы так и сверкают. Зачем, думаешь, это?
Г р у ш е в.  Красиво. Мне нравится.
О л ь г а.  «Нравится». А зачем ей выглядеть красивой, причем перед всеми сразу? Зачем? А затем, чтобы подороже себя продать.
Г р у ш е в.  Оля, ты преувеличиваешь.
О л ь г а.  Спасибо за Олю. Давно меня так никто не называл. Только я не преувеличиваю. Хорошо, возьмем другой пример. Обращал внимание, как девственницы наши визжат, стонут и плачут на концертах «нанайцев» и прочих «иванушек»?
Г р у ш е в.  Это фанатки.
О л ь г а.  «Фанатки». Сказала бы тебе кто, да язык пока не поворачивается. Вот мужиков все обвиняют: одно, дескать, у них на уме, соблазнять. А я так думаю, что у баб это больше на уме. Все разговоры о любви, и помыслы тоже. А эти, гламурные… за олигархами охотятся… не проститутки? По любви в содержанки идут?
Г р у ш е в.  Впервые от женщины слышу такое признание. Ты, выходит, из-за пристрастия, по призванию в проститутки пошла?
О л ь г а.  Не совсем. Изменять мужику, наверное, изменяла бы. Но если работа была по мне, зарабатывала бы прилично, не пошла сюда. Это точно. Думаешь, приятно под каждого ложиться?
Г р у ш е в.  Не думаю, потому и хочу вас понять.
О л ь г а.  Зачем?
Г р у ш е в.  Черт его знает. Во всяком случае, я не жалею, что с тобой познакомился. Ты мне кажешься более простой и естественной, более настоящей, чем те, как ты говоришь, фифы.
О л ь г а.  Спасибо.
Г р у ш е в.  Как ты начинала? Меня интересует чисто технический процесс. По объявлению?
О л ь г а.  Нет. Мы сами со Светкой фирму создали. Мы с ней вместе в школе учились, она, правда, старше меня на год, в одном ауле живем, короче, давно знаем друг друга. Встретились как-то и решили. Потом я отказалась от роли хозяйки, все ей передала, на обслугу вышла. Так проще, даже интересней.
Г р у ш е в.  Интересней?
О л ь г а.  А что?! Каждый день что-то новое, новые люди. И безопасней. За проституцию только штраф, а вот за содержание борделя… Ты женат?

   Телефонный звонок.

Г р у ш е в  (поднимает трубку).  Алло... Это тебя... (протягивает трубку Ольге).
О л ь г а.  Наше время вышло. (В трубку). Да... это я... (Грушеву)  Спрашивают, остаюсь ли я еще на час.
Г р у ш е в (виновато мнется).  В другой раз.
О л ь г а  (в трубку).  Говорит, в другой раз... Хорошо, одеваюсь и спускаюсь... Жди (кладет трубку). Ну, я пошла. Приятно было познакомиться.
Г р у ш е в.  И мне.
О л ь г а.  Звони.
Г р  у ш е в. Ладно (выходят).
   Пауза.
Р и т а  (нервно ходит по комнате, нервно садится на диван, сворачивается калачиком, смотрит телевизор).  Пропади все пропадом (плачет).

Г р у ш е в  (появляется в спортивном костюме, ходит кругами вокруг стола). А-а, была не была! (берет в руки газету, подсаживается к телефону, поглядывая в газету, набирает номер). Посмотрим, что другие скажут. Если уж изучать вопрос… Алло! Здравствуйте... Диспетчер? Но я звоню… Правильно? Тогда скажите, у вас условия… Такие же. А торг уместен?.. Ну, не знаю, рублей хотя бы на пятьдесят... Хорошо, подожду (кладет трубку).

   Раздается телефонный звонок.

Р и т а (лениво, нехотя поднимает трубку).  Алло!.. Ее нет... Да, была и вся вышла... Кто, кто, не все ли равно кто... А-а, с этого бы и начинала. Что тебе?.. И что хмырю надо?.. За сколько?.. Задница у него не слипнется? Пошли его к черту... Погоди, дай-ка его  номер... Так, запомнила, сейчас запишу... Как, говоришь, его звать?.. Не спросила? Ну, ты, мать, даешь! Ладно, пока… Да не писий ты в потолок. Грубить не стану… Хорошо. Если столкуюсь с ним, я тебе позвоню. Давай... (кладет трубку, снова поднимает, набирает номер).

   Раздается телефонный звонок.

Г р у ш е в  (поднимает трубку).  Да, да. 
Р и т  а.  Простите, не знаю, как вас звать. Вы девушку заказывали?
Г р у ш е в.  Меня звать Валентин.
Р и т  а.  Понятно. Мы согласны на ваши условия. Вам девушку на выбор?
Г р у ш е в.  Необязательно.  Мне все равно.
Р и т а.  Вы всеядный?
Г р у ш е в.  Как вам сказать? У меня одна просьба: чтобы она не была гренадер.
Р и т а.  Чтобы кто не была?
Г р у ш е в.  Я  крупных женщин побаиваюсь (смеется).
Р и т а.  Поняла. Таких как я вы не боитесь.
Г р у ш е в.  Возможно. У вас приятный голос.
Р и т а.  Но вам хотелось бы получить товар подешевле. Диспетчер…
Г р у ш е в (перебивает).  Нет, нет. Это я так, не знал, с чего начать разговор.
Р и т  а.  Хорошо. Так, телефон ваш мне известен, имя - тоже. Адрес?..
Г р у ш е в.  Фонтанный переулок, дом 3, кв. 33.
Р и т  а.  А где это?
Г р у ш е в.  Это рядом с драмтеатром.
Р и т а.  Постараюсь найти. Ждите (кладет трубку, выходит).
Г р у ш е в  (кладет трубку). Эх! Вася! Черт бы тебя побрал совсем! ( убирает посуду со стола, уносит все на кухню).

   Пауза. Появляются О л ь г а  и  И г о р ь.

О л ь г а.  Где все-то?
И г о р ь (смотрит на часы). Мне, однако, пора к этим выдергам. Позвони им.
О л ь г а.  Сам и звони.
И г о р ь.  Ага, счас.
О л ь г а.  Эх, ты, малохольный! (подсаживается к журнальному столику, заглядывая в амбарную книгу, набирает номер). Людмилу пригласите, пожалуйста... Плейбоя заказывали?.. С нетерпением, говорите?.. Ну, раз так, он выезжает к вам... Минут через пятнадцать. Ждите (кладет трубку). Мне с тобой поехать?
И г о р ь.  А как же?!
О л ь г а.  А как же. А так же. В конторе никого - не пропадать же заказам.
И г о р ь.  Еще хочешь сшибить?
О л ь г а.  Почему бы и нет. Мое чутье мне подсказывает, этому Валентину мало показалось.   
И г о р ь.  Понравился?
О л ь г а.  Ничего мужик. Крепкий. Интересно с ним, поговорить есть о чем.
И г о р ь.  Тянет тебя на старичков.
О л ь г а.  И я рада, потому что это верный признак того, что я еще не так стара. Вот когда на молоденьких потянет, это будет означать одно - состарилась. Придется менять профессию.
И г о р ь.  Не переживай. Говорят, есть извращенцы, которым седых старух подавай.
О л ь г а.  Что-то не встречала пока таких.
И г о р ь.  Какие твои годы? Встретишь.
О л ь г а.  Что-то ты не торопишься, милок, к своим кралям. Правда, боишься?
И г о р ь.  Я не понимаю Светку. Сама толкает. К чему бы это?
О л ь г а.  К деньгам.
И г о р ь.  Голова болит - тоже к деньгам?
О л ь г а.  Светке деньги нужны. Танька наседает, обнаглела совсем. Ведь предупреждала я Светку: не связывайся с ней. Лучше бы без территории работали. Все равно сюда не больно-то кто идет.
И г о р ь. А телефон?
О л ь г а.  Телефон. Телефон можно было сотовый взять.
И г о р ь.  Дорого.
О л ь г а.  А этой стерве меньше мы платим? Слушай, ты что разболтался тут. А ну, поезжай, бабы заждались совсем.
И г о р ь  (вздыхает).  Ладно, поехал (уходит и снова возвращается). А если кто позвонит, как добираться будешь?
О л ь г а.  Круглая Голова должен скоро освободиться. В крайнем случае, Васе позвоню. Тот безотказный.
И г о р ь.  Да, мужик неплохой… бывает, когда трезвый. Пока (уходит).

   Пауза. Появляются С в е т л а н а  и  А л е к с е й.

С в е т л а н а.  Где она?
О л ь г а.  Кто?
С в е т л а н а.  Ритка.
О л ь г а.  Я пришла - не было никого.
С в е т л а н а.  Значит, ушла все же, тварь.
О л ь г а.  А что такое?
С в е т л а н а.  А Игорь? Уехал?
О л ь г а.  Только что. Вы не встретились?
С в е т л а н а.  Нет. Ну и денек сегодня!
О л ь г а.  Да что случилось-то? Говори толком.
С в е т л а н а.  Сначала эту пришлось выгонять.
О л ь г а.  Наезжать стала?
С в е т л а н а.  У-у! Такой баллон покатила, я тебе дам! Алексей, слышь, ты эту сучку проучи.
А л е к с е й.  Какую?
С в е т л а н а.  Ритку. Хорошенько проучи. А я поговорю с Танькой, чтобы она ей кислород-то перекрыла, чтобы ее нигде не принимали. Пусть побегает, лапу пососет.
А л е к с е й.  А вот это не надо делать.
С в е т л а н а.  Почему еще?
А л е к с е й.  Мне какая разница, где она деньги зашибает? Вот когда перестанет отстегивать, вот тогда можно и шлакбаум поставить.
О л ь г а.  Светка, ты не кипятись. Приткнется она еще. Побесится и вернется.
С в е т л а н а.  Что-то я тебя, кума, не пойму. То ты была готова ей в глотку вцепиться, то теперь защищаешь ее.
О л ь г а.  Может, хватит о ней. Что потом-то случилось?
С в е т л а н а.  Потом... потом суп с котом.
А л е к с е й.  Да, это был цирк!

   Звонок. Г р у ш е в  спешит открывать дверь. Вскоре появляется он  и  Р и т а. Они долго удивленно смотрят друг на друга.

Г р у ш е в.  Света?!
Р и т а.  Да, я такая же Света, Иван Павлович, как вы Валентин. Здесь, сейчас и впредь я Рита. Уж извините, Валентин.
Г р у ш е в.  Боже мой, в темноте я тебя не узнал.
Р и т а.  И я вас не узнала. И... и не думала, что встречу вас вообще. Вы же на проспекте Строителей жили.
Г р у ш е в.  Жил.  Теперь вот... Господи, что я говорю? Света, мне ужасно стыдно!
Р и т а.  А вы называйте меня Ритой, и вам станет легче. Оба хороши. (Пауза). Мы так и будем стоять в дверях?
Г р у ш е в.  Тьфу ты, совсем растерялся. Проходи, проходи, Света.
Р и т а.  Рита. Куда проходить? К столу?
Г р у ш е.  Куда хочешь. Можешь пройти и сесть в кресло. На диван...
Р и т а.  На диван... Нет, я лучше к столу. Вы, гляжу, неплохо подготовились - шампанское...
Г р у ш е в.  Да, в холодильнике случайно обнаружил.
Р и т а  (смеется).  Случайно?
Г р у ш е в.  Случайно, честное слово, случайно. Я шампанское не пью, предпочитаю пиво. Но идти за ним не рискнул - боялся разминуться с тобой.
Р и т а.  Со мной? Вы знали, что приду я?
Г р у ш е в.  Я неудачно выразился. Я имел ввиду...
Р и т а.  Понятно.
Г р у ш е в.  Глупо, да?
Р и т а.  Что глупо? Получилось глупо?
Г р у ш е в.  Нет, получилось хорошо - неожиданно, но... Господи, что я буроблю?! Совсем потерял голову. Выгляжу глупо, да.. со стороны?...
Р и т а.  С какой?
Г р у ш е в.  Что значит с какой? С вашей... у-о...(мотает головой) с твоей.
Р и т а.  Мы оба хороши. Мои вопросы... На глупый вопрос трудно ответить умно. Ха-ха... «Трудно - умно» - чепуха какая-то. Давайте выпьем, а то мы так... договоримся до чего-нибудь.
Г р у ш е в.  До чего?
Р и т а.  Не знаю. Разозлюсь на себя, возьму и выйду, хлопнув дверью.
Г р у ш е в.  Да?
Р и т а.  Да. Что же вы не наливаете?
Г р у ш е в.  О! Сейчас, сей секунд (пытается откупорить бутылку). С тобой уже так было?
Р и т а. Что? А-а.. уходила ли, хлопнув дверью? Нет, когда деньги получены, - надо отрабатывать.
Г р у ш е в.  Но я же еще как бы...
Р и т а.  Заплатите. Еще успеете.
Г р у ш е в (решительно). Нет.
Р и т а.  Не будете платить? Совсем?
Г р у ш е в.  Света…
Р и т а (перебивает).  Рита.
Г р у ш е в.  Хорошо, Рита. Я заплачу (разливает шампанское). Потом заплачу.
Р и т а (смеется). Естесствено, потом… после.
Г р у ш е в.  Света, я не то…
Р и т а (перебивает). Рита.
Г р у ш е в.  Хорошо, пусть будет по-твоему. Я не то имел ввиду. Мне не хотелось бы, чтобы ты уходила… хлопнув дверью.
Р и т а.   Не хлопну. Это я так, с языка сорвалось. Не уйду, потому что вы - это.. это совсем другое дело.
Г р у ш е в.  Почему? (чокаются)  Потому что я твой бывший учитель?
Р и т а  (отпивает вино). Нет. Впрочем, да, еще поставите мне двойку (смеется) по поведению.
Г р у ш е в (вздыхает).  Поставил бы, если бы это что-то меняло.
Р и т а.  Да уж.
                Пауза.
Р и т а.  Вы были хорошим учителем.
Г р у ш е в.  Спасибо. Похоже, однако, не всем я привил любовь к искусству.
Р и т а.  Вы имеете ввиду меня? Я ушла из института, потому что… У меня были свои причины. Особые.
Г р у ш е в.  Какие же, если не секрет? (Пауза) Не хочешь говорить? Что ж, давай помолчим.
Пауза.
Г р у ш е в.  И все же, ты почему бросила институт?
Р и т а.  Я не бросила - перевелась в другой.
Г р у ш е в.  Это почти одно и тоже. Может быть, даже еще хуже. В какой перевелась?
Р и т а.  В политехнический.
Г р у ш е в.  Бросила?
Р и т а.  Политехнический? Нет, закончила.
Г р у ш е в.  И что, не смогла устроиться на работу? По специальности?
Р и т а.  Работу нашла. Работать не смогла.
Г р у ш е в.  Вот видишь.
Р и т а.  Что я вижу?
Г р у ш е в.  Если бы закончила институт культуры, то...
Пауза.
Р и т а.  Что же вы замолчали? Нашла себе работу и не стала бы проституткой? Возможно. Но я очень сильно в этом сомневаюсь.
Г р у ш е в.  Тебе так нравится это твое занятие?
Р и т а.  Не в том дело, нравится или нет.
Г р у ш е в .  А в чем?
Р и т а.  Иван Павлович, Валентин время идет.
Г р у ш е в. Ну, и что? Пусть идет.
Р и т а.  Меня спросят, где я была  и где деньги?
Г р у ш е в.  Я заплачу. Я же сказал. Вот, возьми (кладет на стл деньги, пододвигает их к Рите).
Р и т а.  За час?
Г р у ш е в.  Да, за час. Приготовил их заранее.
Р и т а.  Но часики тикают, и мы можем не успеть.
Г р у ш е в.  Не успеть чего? А-а…  Но я могу провести этот час так, как хочу? За разговорами, например, выпивкой… Я имею на это право?
Р и т а.  Имеете.
Г р у ш е в.  А мало покажется, - могу доплатить еще за час, за два.
Р и т а (отпивает вино).  Классное.
Г р у ш е в .  Шампанское?
Р и т а.  Да. У меня уже кружится голова. Похоже, и на вас оно подействовало.
Г р у ш е в.  Почему ты так думаешь?
Р и т а.  Вы становитесь самим собой - спокойным, уверенным и даже слегка агрессивным.
Г р у ш е в.  Ты не ответила на мой вопрос?
Р и т а.  Какой? Я уже забыла.   
Г р у ш е в.  Мы говорили о твоей работе и о том, почему ты ушла из института культуры?
Р и т а.  Какого черта... (вскочила, подошла к окну, закурила). Какого черта вы меня пытаете? Какого черта вы лезете в мою душу? Я ею не торгую. Я продаю вам себя, свое тело, но не душу и оставьте, пожалуйста, ее в покое. (Пауза). Вам не нравится мой товар? Скажите - я уйду.
Пауза.
Г р у ш е в.  Прости, Света.
Р и т а.  Я не Света. Я Рита.
Г р у ш е в.  Ладно, пусть будет так. Не хочешь говорить, не говори. А мне... скажи, а мне можно коснуться своей души?.. (пауза). Молчишь? Тогда я приоткрою ее без твоего разрешения. Я любил тебя, Света, любил все эти годы, люблю и сейчас. (пауза). Оказывается, это не так уж трудно произносить - любил, люблю. Почему я раньше это никому не говорил?
Р и т а.  Никому?
Г р у ш е в.  Никому. Это правда. Но это не значит, что мне никто не нравился, что не испытывал это сильное чувство. Просто я боялся произносить… как бы тебе это поточнее сказать? Мне казалось, что слова, сорвавшиеся с языка, получившие свободу, так сказать, самовыражения, теряют чувства и могут прозвучат неискренне.
Р и т а (поворачивается к нему лицом).  А тогда?..
Г р у ш е в.  Что «тогда»?
Р и т а.  А тогда вы смогли бы сказать эти слова, если бы…
Г р у ш е в.  Если бы?...
Р и т а.  Если бы я насмелилась, подошла к вам и первой призналась.
Пауза.
Г р у ш е в.  Смог ли я произнести эти слова?
Р и т а.  Да.
Г р у ш е в.  Не знаю… Вряд ли.
Р и т а  (подходит к Грушеву сзади, кладет руки на его плечи).  Я это знала, чувствовала. Потому и не подошла.
Пауза.
Р и т а.  А сейчас можете…
Г р у ш е в.   Повторить сказанное? Света, может, это и грех, но я все эти годы думал о тебе, вспоминал.
Р и т а (обнимает Грушева, целует в щеку).  Боже мой! Сколько лет я ждала этой минуты!
Г р у ш е в  (привлекает Риту к себе, усаживает ее на колени, целует). Это правда? Ты тоже...
Р и т а.  А вы еще спрашиваете, почему я ушла из института. (Отстраняется от Грушева).  Погодите, притворщик вы искренний, я же звонила вам еще тогда, вскоре после отчисления, дала понять, почему я ухожу. Забыли?
Г  р у ш е в.  Нет. Но мне трудно было в это поверить. Мне хотелось в это верить, я тешил  себя этой верой, умилялся, можно сказать, ей, но уж очень боялся злой шутки. Если честно,  комплексовал.
Р и т а.  На вас это не похоже.
Г р у ш е в.  Похоже, похоже. Еще как похоже!
Р и т а  (встала, снова подошла к окну). Ну, что будем делать?
Г р у ш е в  (встает, заикаясь).  Во-обще?
Р и т а.  Пока в частности.
Г р у ш е в.  Ты этого хочешь?
Р и т а (возвращается к Грушеву, заглядывает ему в глаза).  А как вы думаете? (целует).
Г р у ш е в  (смотрит на часы).  За тобой должны скоро придти.
Р и т а.  Не придут.
Г р у ш е в.  Почему?
Р и т а.  Забыл? Забыли? Я ведь пришла без сопровождения.
Г р у ш е в.  И что это значит?
Р и т а.  Потом расскажу (берет за руки Грушева, увлекает за собой, уходят).

С в е т л а н а.  Алексей вызвал Серегу...
О л ь г а.  Мента?
С в е т л а н а.  Ну. А дальше все пошло, как по нотам. Пришли в отделение, Серега завел нас в свой кабинет, составил протокол, честь по чести. Старая ведьма приняла все за чистую монету, радовалась дура.
О л ь г а.  А Наташка с новенькой со старухой ушли?
С в е т л а н а.  Естественно.
О л ь г а.  Да-а.
С в е т л а н а.  Что «да-а»?
О л ь г а.  Я о Наташке. Не заработала девка даже копейки.
С в е т л а н а.  Что? Жалко стало?
О л ь г а.  Тебя бы, как меня, шесть ментов оприходовали в гараже на бетонном полу, небось, тоже пожалела бы.
С в е т л а н а.  Пошла ты!..

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

   Сцена разделена на два сектора. Слева - под новым ракуросм гостиная Грушевых. Справа - бедно обставленная комната - небрежно заправленная кровать, стол, две старых табуретки, черно-белый телевизор на ножках, «хэбэшные» шторы.

Картина первая.

    В гостиной появляется Г р у ш е в, на нем спортивный костюм, в руках Грушева телефон,  усаживается на диван.

Г р у ш е в  (набирает номер).  Здравствуйте... Скажите, персональные заказы вы принимаете?.. Очень хорошо. Тогда я хотел бы пригласить Риту... Что?.. Как это нет такой?..  Три дня назад я звонил именно по этому телефону... простите, у вас какой номер?.. Правильно. Так вот, три дня назад я звонил вам... еще спросил, уместен ли торг, и вы... ну, возможно, это были не вы, а кто-то другой, но... Что?.. А нельзя ли узнать, в какую фирму вы звонили в прошлый раз?.. Хорошо, я подожду... Нет, нет, мне нужна именно Рита... У вас как в бухгалтерии... Диктуйте, я записываю... Три, семь. Один... Какая последняя цыфра?.. Спасибо. До свидания... Хорошо, непременно воспользуюсь (нажимает на рычаг, снова набирает номер). Алло!.. Здравствуйте!.. Пригласите, пожалуйста, к телефону Риту, если можно... Почему?.. Как не работает?.. А где же она?.. Как с ней связаться, не подскажете?.. Что вы сказали?.. Дед ее спрашивает, дед... Да, недавно приехал... Как же быть?..Не знаете?.. Вот и я... До свидания (медленно кладет трубку.)

   В комнате справа, в дверях появляется Р и т а. Она пытается закрыть за собой дверь, но кто-то подставляет между ней и косяком ногу, затем появляется «хозяин» ноги - Алексей.

А л е к с е й.  Тю-тю-тю. Не спеши, ласковая моя. У-у, что-то глазки у нас округлились?! Не ждали? Не ждали. Ай-я-яй, как нехорошо вышло?! Ну,.. что же мы стоим на сквознячке, а? Не пройти ли нам в комнату, а? (входят, Алексей закрывает за собой дверь). Вот так. Что же ты, сука, прятаться решила? (хватает Риту за руку, выкручивает ее, отталкивает от себя, Рита падает на кровать).  Думала, не найду тебя? Полежи, отдохни маленько (пододвигает к кровати табуретку, присаживается).
Р и т а (сквозь зубы).  Сволочь!
А л е к с е й.  Удивляешься, поди, почему не бью? Не могу, нельзя - китаец вернулся. Не понравится ему харя в синяках. Я тебе потом поддам. Успею еще. (Пауза). Что молчишь? Соскучился твой китаец, просит к пяти тебя доставить. Ну, как? Поедем или фордыбачить будем?
Р и т а  (поднимается, ищет тапочки, надевает, садится на кровать).  Не боишься?
А л е к с е й.  Чего?
Р и т а.  А того, что может найтись  и на тебя управа.
А л е к с е й.  Не-а. Желающих нынче нет - проституток  под защиту брать, Хлопотно и позорно.
Р и т а.  На понятия оглядываешься? А вдруг найдется, кто о понятиях твоих не имеет понятия?
А л е к с е й.  Что ты хочешь этим сказать? Лоха нашла? Потому и сбежала? (снова хватает Риту за руку, пытается вывернуть).
Р и т а  (вырывается).  Пусти, дурак. Больно же.
А л е к с е й.  Нашла?
Р и т а.  Не поеду я к китайцу.
А л е к с е й.  Что? (Притворно) Не слышу.
Р и т а.  Сказала не поеду, значит, не поеду.
А л е к с е й  (встает, ложится в ботинках на кровать).  Хорошо. Тогда в восемь поедешь на «субботник». Мальчики только что освободились. Они люди не гордые - приедут за тобой сами, а я, чтобы ты не убежала, на стреме постою, вернее, полежу. А чтобы не скучно нам было... Иди сюда. Ну, что же ты, заломалась вдруг? О хмыре своем вспомнила? И с ним разберемся. Выслежу и зарежу. Как поросенка. Кстати, один из этих братков от туберкулеза лечился. А вылечился иди нет, неизвестно. Другой - тоже на учете, палочки нехорошие у него нашли в крови, вичинфицированный он, если говорить по-нучному. Как тебе эта информация?
Пауза.
    В гостиную входит Г р у щ е в а.

Г р у ш е в а.  Ты дома?
Г р у ш е в  (пожимает плечами).  Где же мне еще быть?
Г р у ш е в а.  Ну, мало ли.
Г р у ш е в.  На обед?
Г р у ш е в а.  Нет, насовсем... почти.
Г р у ш е в.  Я что-то не понимаю, что за работа у тебя такая. То на двое суток уходишь, то...
Г р у ш е в а.  Я в отпуск пошла?
Г р у ш е в.  Да?
Г р у ш е в а.  А что, нельзя? Тебя это не устраивает?
Г р у ш е в.  Ну, почему же? Куда-нибудь поедешь?
Г р у ш е в а.  Нет, а что?
Г р у ш е в.  Да, так, ничего. Просто спросил.
Г р у ш е в а.  А тебе хотелось бы меня куда-нибудь сплавить?
Г р у ш е в.  Ну, разумеется, я уже плот сколотил.
Г р у ш е в а.  Иван! Не груби, пожалуйста. Я тебя умоляю.
Г р у ш е в.  Я не грублю.
Г р у ш е в а.  А что это по-твоему?
Г р у ш е в.  Что «что»?
Г р у ш е в а.  «Плот сколотил».
Г р у ш е в.  Галина! Тебе нужен повод для скандала?
Г р у ш е в а.  Еще чего! Это ты вечно ко мне прискребаешься. (пауза). Что молчишь? (пауза) Нечего сказать? (пауза). Легче всего вот так набрать в рот воды и молчать.
Г р у ш е в .  Попробуй.
Г р у ш е в а  (наливает в стакан из графина воду, делает вид, будто собирается пить). Ты с кем разговаривал?
Г р у ш е в.  Когда?
Г р у ш е в а.  Сейчас, по телефону.
Г р у ш е в.  Да, с проституткой тут одной.
Г р у ш е в а.  Фу! Неожиданно, конечно, но так грубо! С тобой говорить стало просто невозможно, даже невыносимо!
Г р у ш е в.  Ну, так...
Г р у ш е в а  (перебивает). … не говори? И не буду. Пойду в бассейн. Давно не плавала-а! (Поднимает телефонную трубку, набирает номер) Со мной пойдешь? (в трубку) Алло, Вика! Здравствуй... Да, это я... Ничего не случилось. В бассейн  пошли?.. С кем... - ты да я... Нет, обойдутся... Хорошо. Я за тобой заеду (кладет трубку). Ну, я пошла. Не скучай тут (уходит).
Пауза.
А л е к с е й.  Молчишь? Неужели ты думаешь, я так просто откажусь от баксов. Китаец - это наша с тобой удача. Никто о нем не знает, ни Светка, ни менты - чистый, можно сказать, навар. Притом - в зелененьких. Может, его сюда привезти?
Р и т а.  Нет.
А л е к с е й.  Нет «сюда» или нет «совсем»?
Р и т а.  «Сюда».
А л е к с е й  (поднимается).  Ну, вот. Другой коленкор. А то... Слушай, мне надо кое-куда смотаться. Через (смотрит на часы) пару часов я заскочу за тобой. Лады?
Р и т а.  Сделай милость, избавь меня от своего присуствия.
А л е к с е й  (направляется к выходу, весело).  Ухожу. Слышь, Светка спрашивает, не вернешься ли ты?
Р и т а.  Она же сама меня выгнала.
А л е к с е й.  Дуры! Ох, дуры! Вы же все повязаны. Неужли это трудно так понять? (Уходит). 

   В гостиной Грушевых появляется М и ш и н а.  Г р у ш е в, который до ее прихода куда-то звонил, каждый раз заглядывая в газету при наборе номера, поспешно кладет трубку и сворачивает газету.

М и ш и н а.  Здравствуй, папа!
Г р у ш е в. О! Дочка, рад тебя видеть! (вскакивает и обнимает Мишину).
М и ш и н а.  Что это ты прячешь от меня?
Г р у ш е в.  Да так, с желтой прессой решил познакомиться - завтра у меня лекция.
М и ш и н а.  Чего тогда бояться?
Г р у ш е в.  Думал, Галина вернулась. Она бы мои объяснения не приняла.
М и ш и н а.  Понятно. Знаешь, зачем я пришла?
Г р у ш е в.  Скажешь, - узнаю.
М и ш и н а.  Поесть чего-нибудь горяченького, домашнего. Найдется?
Г р у ш е в.  Есть суп.
М и ш и н а (радостно).  Зеленый? И ты его варил?
Г р у ш е в.  Ну, да. Маме же некогда.
М и ш и н а.  И слава богу. Лучше тебя такой суп никто не варит. Поухаживаешь?
Г р у ш е в.  За молодой интересной особой? С удовольствием. Я мигом (быстро уходит).
М и ш и н а  (набирает номер по сотовому телефону).  Это я... Как наши дела?..
Г р у ш е в  (появляется, в руках у него хлеб в плетеной вазе, тарелки, приборы). Как у тебя дела?
М и ш и н а.  Да, вот говорят (показывает на телефон), как «сажа бела».
Г р у ш е в.  Чего так?
М и ш и н а.  Это у них. Они вечно прибедняются. У меня все путем пока.
Г р у ш е в.  Я рад за тебя. Тань, дома-то зачем звонить по сотовому - городской же вот.
М и ш и н а.  Ты прав, пап. Деньги любят тех, кто их бережет. (В трубку) Что они предлагают?.. По взаимозачету возьмем... Не хотят?.. Живые им подавай? Тогда пусть подождут... с годик... Да, так им и передай (складывае телефон, ставит его на стол).
Г р у ш е в.  Пожалуй, суп подогрелся уже. Побегу. (В дверях) Филе индейки с картофелем будешь?
М и ш и н а.  Ломтиками, по твоему рецепту?
Г р у ш е в.  Ага.
М и ш и н а.  Конечно, пап. Какие могут быть вопросы?!
Г р у ш е в.  Я скоренько (уходит).

   «Булькает» зуммер сотового телефона.

М и ш и н а  (разворачивает телефон).  Алло!.. Да, я... Ну... Ну... Что ты говоришь?! Вот наглец!.. Ничего... ничего... А куда ему деваться?.. Приползет!.. На коленях, говорю, приползет.. Да.. да... Не бери в голову... Ну, лады... Пока (сворачивает телефон. Грушеву, выглядывающему из проема двери) Это я не тебе, - это мне звонили.
Г р у ш е в  (появляется с супницей в руках).  Да, ладно, дочка, совсем уж за цербера меня не принимай (ставит супницу на стол, открывает крышку).
М и ш и н а  (достает из сумки бумажную салфетку, протирает ею руки).  Ох и поедим сейчас (поварежкой наливает себе суп). А ты? Где твоя тарелка?
Г р у ш е в  (садится за стол).  Я сыт, Танюша. Ты ешь, ешь...
М и ш и н а  (ест).  Если бы ты знал, папа, как я хочу вернуться!
Г р у ш е в.  Домой?
М и ш и н а.  Если бы только.
Г р у ш е в.  Гуда ж еще?
М и ш и н а.  Назад - в детство. А это, как ни печально, и в нашу старую квартиру тоже.
Г р у ш е в.  А я... и я… Ты не представляешь, Таня, какое счастье кормить детей… маленьких!
М и ш и н а.  Ты опять? О внуках?
Г р у ш е в.  Нет, нет, дочка, я говорю о тебе, о маленькой. Ты ею для меня так и осталась. Я люблю смотреть, как ты ешь! Когда ты сыта, у меня так покойно на душе становится. 

   Раздается телефонный звонок.

Г р у ш е в  (поднимает трубку).  Алло!.. Вася! Как хорошо, что ты мне позволнил! Я тебя искал, звонил, но никто не отвечал... Что?.. Уплатил? Ну, и хорошо... Слушай, я тебе перезвоню. Накормлю Таню и позвоню тебе... Да, она сейчас у меня... У меня срочное к тебе дело. Никуда не уходи, дождись звонка. Хорошо?.. Обязательно.. Давай (кладет трубку. Мишиной) Попов.
М и ш и н а.  Я поняла. Картошка у тебя не подгорит?
Г р у ш е в.  А я ее еще и не ставил.
М и ш и н а  (удивленно).  Как?
Г р у ш е в.  Она хороша, когда только-только с огня. Ты ешь пока, все будет вовремя - и картошка, и чай (уходит).

   Стук в дверь. Р и т а  смотрит в глазок, открывает дверь. Входят Ж а н н а  и  З и н а.   

Ж а н н а.  Привет.
Р и т а.  Леха вас навел? Караулить, чтобы я не сбежала?
З и н а.  Нет, мы сами пришли.
Р и т а.  Ладно, заливать-то.
Ж а н н а.  Мы не заливаем.
Р и т а.  Да? А как узнали, где я?
З и н а.  Вася сказал.
Р и т а.  Вот трепло! Обещал же никому не говорить.
Ж а н н а.  Жалеет он тебя, боится одну оставить. Чего доброго...
Р и т а.  Руки на себя наложу? Дурак этот ваш Вася.
З и н а.  Он скорее твой, а не наш. Тебя он любит, одну.
Р и т а.  Ладно, что пришли? Говорите. Чай будете пить?
Ж а н н а.  Мы пиво принесли.
Р и т а.  Весьма кстати - во рту пересохло (ушла за ширму, вернулась со стаканами). Это правда, что сегодня «субботник»?
Ж а н н а.  Откуда ты знаешь?
Р и т а.  Леха сказал.
З и н а.  Он тебя выследил?
Р и т а.  Наверное, а, может, и Вася сказал, не знаю.
Ж а н н а.  Нет, ему Вася не скажет (разливает пиво).
Р и т а.  Вы еще кому-то верите. Зин, сигареты есть?
З и н а.  У Жанки есть.
Ж а н н а  (достает сигареты, протягивает пачку Рите и Зине, закуривают).  Ритка, все хочу спросить тебя: ты с первого курса начала... эта... подрабатывать.
Р и т а.  Нет, а что?
Ж а н н а.  Зинка вон на первом учится, боится, не дотянет до конца. Как считаешь, дотянет?   
Р и т а.  Не знаю. Сомневаюсь. Если эти «субботники» будут через день да каждый день, вряд ли дотянет.
З и н а.  Что тогда делать?
Р и т а.  Ты меня спрашиваешь? Я вон закончила институт и не знаю, что делать.
Ж а н н а.  Объявление подай.
Р и т а.  Подавала.
З и н а.  Еще подай.
Р и т а.  А толку? У одних зарплату не дождешься, другим интим подавай, на халяву.
З и н а.  Может, бросить...
Ж а н н а.  Институт? Еще чего?! Я те брошу!
Р и т а.  Жанн, как твой сын?
Ж а н н а.  Не знаю, давно уж не видела. Мать не пускает к себе.
Р и т а.  Что говорит?
Ж а н н а.  «Что говорит». Ничего не говорит. Даже дверь не открывает. «Ступай, откуда пришла», -  весь ее сказ.

    В гостиную Грушевых входит Г р у ш е в.  В руках у него сковородка с подставкой.

Г р у ш е в.  Заждалась?
М и ш и н а.  Представь себе, нет. Только что покончила с супом.
Г р у ш е в  (ставит сковородку на стол).  У меня к тебе разговор, Таня.
М и ш и н а.  Ага, слушаю тебя, папа (пробует картошку). Вкуснятина! М-м... (пауза). Говори, говори, я слушаю.
Г р у ш е в.  Понимаешь, Тань...
М и ш и н а.  Нужны деньги?
Г р у ш е в.  На сей раз нет, не деньги. (Пауза) Мама в отпуск пошла.
М и ш и н а.  Да? Прекрасно. Ну, и...
Г р у ш е в.  Она собирается провести его дома.
М и ш и н а.  Пап, не вижу криминала. Сегодня опасно разъезжать по куррортам.
Г р у ш е в.  А по мне, нет ничего опасней находиться с ней рядом долго и без пауз.
М и ш и н а.  Да, о ваших отношениях я имею представления. Что ты предлагаешь?
Г р у ш е в.  Я хотел бы снять квартиру. На время.
М и ш и н а.  Ты хочешь порвать окончательно?
Г р у ш е в.  Нет, напротив, я боюсь, что окончательный разрыв произойдет, если у меня не будет убежища. К тому же я сейчас работаю над книгой. Домашние разборки мне будут очень мешать.
М и ш и н а.  Понимаю. А как объяснишь ей свое отсутствие?
Г р у ш е в.  Во-первых, я не собираюсь там дневать и ночевать. Во-вторых, скажу, что работаю в областной библиотеке, собираю материал для книги. Кстати, отчасти так оно и будет. Я намерен работать и в библиотеке.
М и ш и н а.  Хорошо. Подыщи себе квартиру, я оплачу аренду. Тебе - до весны?
Г р у ш е в.  Квартира? Да, пожалуй. Только я хочу меблированную и с телефоном. Это будет дороже, чем...
М и ш и н а.  Тебе нужен телефон?
Г р у ш е в  (смущенно). Нет, необязательно. Так, на всякий случай, мало ли...
М и ш и н а  (подозрительно). Да, конечно. Ну, что ж, надо так надо.
Г р у ш е в.  Спасибо, Танюша! Чай, кофе?..
М и ш и н а.  Минеральная есть?
Г р у ш е в.  Кажется, есть. Принести? Ты как-то странно на меня смотришь...
М и ш и н а.  Странно?
Г р у ш е в.  Да, будто в чем-то меня подозреваешь. Принести минеральную?
М и ш и н а.  Я сама. Заодно помогу унести посуду (собирает с Грушевым посуду). А на счет каких-то подозркний, ты зря, папа. Мне ли тебя не знать? Ты у нас - открытый букварь, весь нараспашку (уходят).

Р и т а.  На «субботник» пойдете?
Ж а н н а.  Ты можешь предложить другой вариант?
Р и т а.  Леха говорит, один из них лечился от туберкулеза, а еще один - вичинфицированный.
З и н а.  Врет, поди?
Ж а н н а.  Боже мой! Как мне все остаколебло! (Рите) Не вернешься? Светка жалеет, что выгнала тебя.
Р и т а.  С чего бы это?
Ж а н н а.  На микроклимат, говорит, повлиял твой уход. Уж лучше ругаться, чем расставаться. Так она сказала.

   Звонит телефон.

Г р у ш е в  (появляется, сходу хватает телефон).  Алло! Вася, ты?.. Хорошо, что позволнил. Я как раз собирался тебе звонить… Слышь, мне нужно разыскать одного человека... С Территории, да... Ритой звать... Что? Что ты сказал?.. Какая из себя? Чуть выше среднего роста, очень стройная, женственная, волосы каштановые, глаза темные, карие... Что?.. В чем одета? Я на такие вещи внимание не обращаю, не помню. А почему ты спрашиваешь?.. Да-к, она, наверное, и есть... Где она сейчас?.. Правильно. Мне по телефону так и сказали - больше у них не работает... Старик, это она - слишком много совпадений... Где она сейчас, не знаешь?.. Ну, так говори адрес?.. Что значит, не велела? Что значит, обещал?.. Это же Света, та самая! Помнишь, я тебе о ней говорил?.. Да, студентка... бывшая студентка... Я ее нашел, понимаешь, нашел! И потерял!.. Кончай ерундить, говори адрес.. Она, наоборот, не простит тебе, если не скажешь... Как это сама?! Как это сама?! Ты соображаешь, что говоришь? Девчонка будет звонить, чего захотел... Вот это другой разговор.. Так... так... так... Есть записал... Это где?.. У-у, да тут почти рядом... Я сейчас же беру такси и... Конечно, без тебя. Нужен ты мне?! Спасибо, Вася!.. Об этом потом. Я тебе перезвоню. Пока (кладет трубку, выбегает).      

Р и т а (оживилась, улыбается). Да, что хочу у вас еще спросить... как там Игорь?
Ж а н н а  (удивленно).  Игорь? Нормально. Что это ты вдруг им заинтересовалась?
Р и т а.  Как он с этими прошмандовками... управился?
Ж а н н а.  С какими прошмандовками?
Р и т а.  Так вы ничего не знаете? Он же на обслугу выезжал.
Ж а н н а.  Когда?
Р и т а.  А-а,.. неужели прокололся парень? 
Ж а н н а.  Ничего не понимаю. Расскажи толком-то.
Р и т а.  Тут такое дело, можно сказать, из ряда вон, а они молчат. Неспроста это, неспроста.   
Ж а н н а.  Слушай, Светка, не трави душу.
Р и т а.  В пятницу под вечер, вас не было, позвонила какая-то озабоченная, заказала мальчика.
Ж а н н а. Да ты что?!
Р и т а.  Ну. Светка, значит, туда-сюда, говорит, это для нас заказ необычный, а сама поглядывает на Игоря.
З и н а.  А он?..
Ж а н н а  (Зине).  Да погоди, ты!
Р и т а.  А он в это время телевизор смотрит...
Ж а н н а.  Ничего не подозревает. Ну...
Р и т а.  В общем, заломила Светка тройную дозу...
Ж а н н а. Семьсот пятьдесят?
Р и т а. Их две было! Представляете? И на два часа.
Ж а н н а.  Три  дозы?!
Р и т а.  Три. Светка думала, те откажутся, а они согласились.
Ж а н н а.  И она посылает Игоря.
Р и т а.  Ну да. Разве она от таких денег откажется?
Ж а н н а.  Где там?! Не то что мужика своего, грудную дочку ради них подстелит.
З и н а.  У ней есть дочка?
Ж а н н а.  Какая дочка? Ты что, спятила?
З и н а.  Но ты же сама...
Ж а н н а.  О-о... о-о! Наклюкалась, сосиска! Погоди ты, не мешай. (Рите). И он согласился?
Р и т а.  Сначала заартачился.
Ж а н н а.  Потом поехал?
Р и т а.  Согласиться согласился, а поехал или нет - точно не знаю. Он сначала повез Ольгу к одному одуванчику, а уж оттуда должен был поехать к ним. Больше я никого не видела - сама ушла.
Ж а н н а.  Как бы узнать?
З и н а.  Я спрошу.
Ж а н н а.  Сиди уж, любознательная. Да... дела.
Пауза.
 З и н а.  Рита, найдешь работу, может, - нас к себе перетянешь.
Ж а н н а.  Зинка, сколько раз тебе говорить? Больше одного стакана пива не пей - дура дурой, честное слово. 
З и н а.  А ну тебя! Что я такого сказала?
Ж а н н а.  На работу ей захотелось?! Видали?! Корочки сначала получи, потом просись на работу.
З и н а.  Сегодня вот туберкулез получу и еще что-нибудь - плакали тогда мои  корочки.
Ж а н н а.  Да, на это дурье презерватив не наденешь.
Р и т а  (Жанне).  Больше не кололась?
Ж а н н а.  Слушай, нет, держусь пока. Я ведь теперь многодетная мать - вот эту дуру надо на ноги поставить. Не знаю, правда, как.
Р и т а.  Молодец!
Ж а н н а.  Кто - я? Знаешь что - не делай волны. Я это не люблю! Пиво там еще осталось? (Наливает одной себе) Вам хватит (выпивает до дна). Эх, водочки бы еще! Граммов шестьсот!
З и н а.  Ага. И марафетику кубик.
Ж а н н а.  Ишь, змея, поделдыкивает еще. Сиди давай, а то дам вот под ребрышки разок - запоешь «Домик окнами в сад».
Р и т а.  Не пойму что-то, кто кого воспитывает, на ноги ставит.
Ж а н н а.  Да она меня. Что тут неясного?
З и н а.  Хоть признается, и то ладно.

    Раздается стук в дверь.

Р и т а  (подходит к двери, заглядывает в глазок). Бабоньки! Однако придется вам уматывать.
Ж а н н а.  Господи! Нет проблем. Кто это?
Р и т а  (открывает дверь).  Вот уж совсем не ожидала. 
Г р у ш е в  (входит).  Здравствуйте!
З и н а  (встала).  Здравствуйте.
Р и т а.  Познакомьтесь, девочки - Валентин.
Г р у ш е в.  Кто? Какой Валентин?
Р и т а.  Это Жанна, Валентин. А это - Зина. Она у нас студентка - доцентов и профессоров узнает издалека. Видите, - сразу встала. (Зина села).
Ж а н н а  (смеется). Пошли, студентка. У нас по расписанию - другая аудитория. Разрешите, Валентин Батькович (Грушев пропускает к дверям Жанну). Ну, идем же, кулема.
Г р у ш е в.  Простите, но зачем же так спешно?..
Ж а н н а.  Да, ладно вам... 
З и н а.  Разрешите (обходит Грушева). Извините. До свидания (выходит первая).
Ж а н н а  (Рите). Мы к тебе еще завтра заглянем. Не возражаешь?
Р и т а.  Буду рада.
Ж а н н а.  И ладушки. (Машет рукой) Наше вам, с кисточкой (уходит).
Г р у ш е в.  Мне так неудобно.
Р и т а. Присаживайтесь. Я сейчас (убирает со стола посуду, бутылки, выносит за ширмы, возвращается, вытирает стол). Вася адрес дал?
Г р у ш е в.  Не буду врать - он.
Р и т а.  Мужики пошли - хуже баб.
Г р у ш е в .  Как это понимать, Света?
Р и т а.  Рита.
Г р у ш е в с к и й.  Ну да, уж коли я Валентин, то ты, разумеется, Рита. Извини.
Р и т а.  Естественно. Так что вам непонятно еще, Валентин?
Г р у ш е в.  Теперь все понятно, Рита (достает из бумажника деньги, кладет на стол).
Р и т а (отсчитывает деньги, часть из них кладет перед Грушевым). Это лишние.
Г р у ш е в.  Почему?
Р и т а.  В нашем распоряжении (смотрит на часы) не больше часа.
Г р у ш е в.  Рита!
Р и т а.  Что, Валентин?
Г р у ш е в.  Я пришел сюда не за этим.
Р и т а.  А вы уверены, что «не это» мне нужно?
Г р у ш е в.  Когда шел сюда, был уверен.
Р и т а.  А теперь?
Г р у ш е в.  И теперь. Уверен.
Р и т а.  Да?
Г р у ш е в.  Представь себе.
Р и т а.  Послушай, дедушка...
Г р у ш е в  (низко опускает голову). Слушаю. Я весь внимание, внучка
Пауза.
Р и т а.  Вы… вы…
Г р у ш е в.  Ну, что же ты… договаривай… Кто я?
Р и т а.  Иван…
Г р у ш е в. … Павлович?
Р и т а.  Павлович  (закрывает лицо руками, падает на кровать, тело ее содрагается от рыданий). Уходите.
Г р у ш е в  (поднимается, направляется к двери).  Я, было, обрадовался, когда ты перешла на «ты», внучка.
Р и т а  (вскакивает, хватает за рукав Грушева). Постойте, не уходите, Иван Павлович. Я должна вам что-то сказать. Садитесь.

   Пауза. Г  р у ш е в  садится на прежнее место. Р и т а  некоторое время ходит по комнате, потом вдруг скрывается за ширмой и возвращается раздетая, прикрытая полотенцем, подходит к Грушеву сзади, обнимает его.

Р и т а.  У нас действительно мало времени. В пять часов у меня встреча. (Пауза) Я же не знала, что вы придете. Ну, что же вы?..
   Пауза.
Р и т а  (садится на кровать, наклоняется, заглядывает Грушеву в глаза).  Вы где?
Г р у ш е в.  Пока здесь. Света, послушай, если бы я сказал, что пришел сюда совершенно не за этим, то это было бы неправдой.
Р и т а.  Так, в чем же дело?
Г р у ш е в.  А в том, что есть причина поважнее.
Р и т а.  Поважнее?
Пауза
Г р у ш е в. Мне тяжко. Понимаешь, я постоянно думаю о тебе. Ты не выходишь у меня из головы. Мне хочется быть с тобой рядом все время. Я понимаю, что это невозможно. У тебя своя жизнь, свои устремления, свое представление о ней, свое понимание ее ценностей. У тебя, наконец,  свой круг общения, в который я никак не вписываюсь и никогда не впишусь. Это обидно и горько сознавать, но тут уже ничего не поделаешь, я это сознаю... умом, головой, но сердце с этим смириться не может. По дороге сюда, к тебе, я все думал, может ли устроить меня то малое, что нам вполне доступно, я имею ввиду платные свидания, смогу ли я спокойно относится к твоей профессии, к тому, что ты по обязанности должна обнимать и ласкать других? Думал, да и что же?  Мне так сильно хотелось тебя увидеть, что я почти не сомневался, что смогу вынести и это. Но вот ты сказала, что у тебя в пять встреча и все.. Лишний раз убедился - через себя не перешагнешь.
Р и т а.  А вы не думали, что я могу сменить профессию?
Г р у ш е в.  Конечно, думал. И не только думал, я, если помнишь, даже предлагал тебе интересную работу.
Р и т а.  Она не показалась мне интересной.
Г р у ш е в.  Точно так же, как покажется неинтересной и любая другая работа?
Р и т а.  Это неправда.
Г р у ш е в.  К сожалению, проституция - это то же самое, что клептомания.
Р и т а.  Что?
Г р у ш е в.  Воровство. К ней, проституции, привыкают, ею заболевают.
Р и т а.  Вы это знаете наверняка?
Г р у ш е в.  Мне так кажется. Еще я читал…
Р и т а.  А разьве воры, некоторые хотя бы, не завязывают?
Г р у ш е в.  Завязывают. На старости лет, когда уже воровать не могут, не хватает сил.
Р и т а.  Я завяжу раньше. Уже завязала... почти.
Г р у ш е в.  Все надо делать вовремя.
Р и т а.  Ничего, я попробую. И что же вы решили, когда поняли, что не сможете перешагнуть через себя?
Г р у ш е в.  Уж лучше уйти сейчас, пока не увяз окончатально.
Р и т а.  Вы хотите оставить меня наедине с обидой?
Г р у ш е в.  Ни в коем случае. Это обернется мне бумерангом. Я это понимаю. Поэтому прошу понять меня: у нас с тобой нет никакой перспективы, и эта бессмысленность меня убивает. Рита, (встает) ради Бога, не держи на меня обиду. Если я не уйду сейчас, у меня не хватит сил уйти и через час. Понимаешь?
Р и т а.  Кажется.
Г р у ш е в.  Я пошел! Всех благ тебе! (На ходу снимает плащ с вешалки, направляется к выходу).
Р и т а.  А деньги?!
Г р у ш е в.  Я здесь кто? Кем был? Валентином? А Валентин назад деньги не берет.
Р и т а.  Подождите.
Г р у ш е в  (останавливается, оборачивается).  Да..
Р и т а.  Но это же жестоко (встает, подходит к Грушеву), не попрощавшись даже.
Г р у ш е в.  Дурацкое положение: сказать «прощай» - театрально, мелодраматично, смешить людей; сказать «до свидания» - какого свидания?
Р и т а  (кладет руки на плечи Грушевскому). Ну, мало ли, - земля круглая.
Г р у ш е в.  Уходя, уходят. Не мучь меня, Света. Прощай  (отворачивается).
Р и т а.  Я так и не поняла. Ты зачем меня искал, зачем сюда шел?
Г р у ш е в.  Зачем?
Р и т а.   Да, зачем?
Г р у ш е в.  Затем, чтобы… Не знаю (уходит).
Р и т а  (срывает с себя полотенце, бросает на пол).  Прощай, дедушка!   

Картина вторая.

   Опускается занавеес с изображением набережной. На авансцену выходят Г р у ш е в и П о п о в.  На Грушеве - плащ, на Попове - свитер и джинсовая куртка.

Г р у ш е в.  Что пишет?
П о п о в.  Пишет, что скучает.
Г р у ш е в. Да, ты что?! Замуж не вышла?
П о п о в.  Нет.
Г р у ш е в.  Потому и скучает.
П о п о в.  Не обо мне тоска. Друзей, подруг оставила тут. И вообще, чужбина, она и есть чужбина. Корни на новом месте только саженцы пускают, дерево - засыхает, гибнет. Фотографию пацанов выслала, подросли. Вот они приживутся.
Г р у ш е в.  Да-а...
П о п о в.  Ну, а ты что молчишь? Не хвалишься своими успехами. Материал собираешь? Пишешь? Небось, уже дюжину девочек перецеловал?
Г р у ш е в.  Не собираю. Не пишу. И не целую.
П о п о в.  Что так?
Г р у ш е в.  Да-а... давай оставим эту тему.
П о п о в.  Ну, уж уволь - не смогу. Я, можно сказать, тем и живу, что жду, когда ты заболеешь этой темой, когда придешь ко мне и станешь выспрашивать, что да как. Понимаешь ведь, не можешь не понимать, что мне многое известно. И я знаю такое... Такое!
Г р у ш е в.  Должен разочаровать тебя, Вася, - не заболел я этой темой, не заболел. Я другую болезнь подхватил.
П о п о в  (испуганно). Какую?
Г р у ш е в  (устало улыбаясь).  Нет, нет, не беспокойся - это не то, о чем ты подумал. Влип я, Вася. Как прыщавый мальчишка влип, понимаешь.
П о п о в.  Сутенеры наезжают?
Г р у ш е в  (сдерживая раздражение).  Не то, Вася, не то. Не хочу я говорить на эту тему.
П о п о в.  Кажется, начинаю догадываться. Рита?
Г р у ш е в.  Ее звать Света.
П о п о в.  Влюбился?
Г р у ш е в.  Не люблю это слово. Вась, я тебя умоляю, не надо. Богом прошу.
П о п о в.  Втюрился? Это слово больше подходит?
Г р у ш е в  (смеется).  Пошел ты к черту!
П о п о в  (смеется).  Она, между прочим, вернулась... на Территорию. К нам.
Г р у ш е в.  Догадываюсь.
П о п о в.  Ты как им представился? Случайно, не Валентином?
Г р у ш е в  (удивленно).  Валентином. А что, тебе что-то известно?
П о п о в  (неопределенно).  Так, кое что.
Г р у ш е в.  Ну-ка, давай выкладывай.
П о п о в.  Ты же сам не хочешь говорить на эту тему.
Г р у ш е в.  Поймал? Поймал, да? Ну, что ж, держи теперь меня за усы... если нравится.
П о п о в.  С Ольгой они тебя поделить не могут.
Г р у ш е в.  С Ольгой? Какой Ольгой?.. А-а, я уже и забыл про нее.
П о п о в.  Но это не самое страшное. Затевает твоя Рита-Света против тебя что-то, со своим сутенером.
Г р у ш е в.  Затевает?
П о п о в.  Точно сказать не могу. Это пока мои подозрения. Насколько они верны, трудно сказать. Ты, вот что, расскажи-ка все по порядку, а я уж попробую все сопоставить и уразуметь, что к чему. Давай выкладывая, дело серьезное.
Г р у ш е в.  Да? Ты так думаешь?
П о п о в.  Не тяни резину.
Г р у ш е в.  Вася!
П о п о в.  Я Вася, слушаю тебя, Ваня.
Г р у ш е в.  Кончай. Мы же не дети. Зачем слюни распускать? Несерьезно это.
П о п о в.  Ошибаешься. Серьезно и даже очень. Или ты не хочешь знать, как живет твоя Света?
Г р у ш е в.  Тогда выкладывай, чем у вас все закончилось. А лучше – сначала. Мне будет проще понять.
Пауза.
Г р у ш е в.  Понимаешь…О том, что я воспылал к ней любовью, черт бы побрал это слово, несколько лет назад, когда она была еще студенткой института культуры, я тебе уже говорил.
П о п о в.  И о том, что она оказалась проституткой и приходила к тебе по заказу, я тоже знаю. Ты начни с того момента, когда поехал к ней домой, после того, как я дал тебе ее адрес.
Г р у ш е в.  Я летел к ней на крыльях, будучи уверенным, что и она обрадуется мне - первая наша встреча была такая замечательная. Она так ласкала меня. Говорила, как ей было тяжело все эти годы без меня. Однако, к моему удивлению, она не только не обрадовалась мне, а и, напротив, была недовольна. Потом, правда, она разделась, предлагая себя, но выглядело это примерно так: получай свое и убирайся. И побыстрее, потому что у нее времени вобрез - надо спешить на деловое свидание.
П о п о в.  Ты обиделся и ушел.
Г р у ш е в.  Разумеется, хотя в основе ухода было другое - не обида. Ее я как-нибудь смог бы в себе подавить. Ведь ее поведение, холодность ко мне объяснить в принципе можно довольно просто: она не ждала меня, день свой уже распланировала, готовилась к встрече с кем-то, а тут я нарисовался, радостный и цветущий. Нет, это можно понять и не зацикливаться. Меня беспокоило другое, беспокоило до того, как постучался в дверь ее комнаты. Порхать-то я порхал по пути к ней, сердчишко-то билось трепетно, а голова все равно не дремала. Трезвый голос подсказывал мне: куда ты мчишься, дурачок? В дремучий лес зайти не трудно. Как из него выходить будешь? А выходить когда-никогда надо будет. Не пойдешь же ты с ней под венец? Она тем более. Слишком велика разница в возрасте, да и во всем остальном. Она профессиональная проститутка и другой уже никогда не станет.
П о п о в.  Тут ты ошибаешься.
Г р у ш е в.  Может быть. Но тогда я думал имено так. И решил: если уж не суждено, то лучше рвать теперь же - будет менее болезненно. И ушел.
П о п о в.  Демонстративно.
Г р у ш е в.  Вот именно! И в этом была моя еще одна ошибка. Как я себя поносил потом, всяческими словами!
П о п о в.  И тебе захотелось встретиться с ней и попросить у нее прощения. Так?
Г р у ш е в.  У тебя так же было?
П о п о в.  Со всеми дураками так бывает.
Г р у ш е в.  Спасибо!
П о п о в.  Не за что. И что дальше?
Г р у ш е в.  Я поехал к ней, но не застал ее дома. И, знаешь, даже обрадовался этому. Иду назад и думаю: вот и хорошо, вот и хорошо - это судьба. Что сделано, то сделано - назад ходу нет. Но приехал домой и опять впал в тоску. С часик помучился так, написал записку на тот случай, если снова не застану ее, и - к ней. Не застал. Сунул записку в щель, вернулся домой и стал ждать, почти не выходя на улицу.
П о п о в.  Ой, дурак! Ой, дурак!
Г р у ш е в.  Я находил для себя слова еще порезче. Если бы они помогали?! (Пауза). Она позвонила где-то через неделю. Мы встретились.
П о п о в.  У нее?
Г р у ш е в.  Нет, и не у меня. К тому, благодаря Тане, я снял однокомнатную квартиру - мы встретились там. Днем. Это был незабываемый день. Но лучше бы было, если бы его не было. Я окончательно потерял голову. Положение мое усугублялось еще и тем, что я не имел возможности выйти на нее, кроме как ездить к ней и оставлять ей записки.
П о п о в.  Вы, что же,  не договаривались о встрече.
Г р у ш е в.  Почему не договаривались? Договаривались. Вернее, договорились, но она не приехала и не позвонила.
П о п о в.  Представляю: ты вертелся как вша на гребешке.
Г р у ш е в.  Не то слово! Когда  был дома, я думал, она звонит на квартиру. Когда сижу и жду на квартире, думаю, наверное, сейчас звонит домой. Измучился вконец.
П о п о в.  Надеюсь, ума хватило не ездить больше к ней домой и не писать записочки.
Г р у ш е в.   Хватило.
П о п о в.  И то ладно. Два дня назад она снова позвонила, да?
Г р у ш е в. Откуда ты знаешь?
П о п о в.  Знаю. И назначила встречу у себя, так?
Г р у ш е в. Так.
П о п о в.  Чем она это мотивировала?
Г р у ш е в.  Сначала объяснила, почему не приехала ко мне в назначенное время и почему не звонила. Сказала, что ездила к родителям в Междуреченск. Ее срочно вызвали телеграммой - пропала племянница. Выяснилось: неизвестные взяли племянницу в заложники и требуют выкуп - двадцать пять тысяч рублей. Нужны деньги, и она вернулась сюда, чтобы постараться найти их здесь. Сказала также, что хочет меня видеть, но не может приехать ко мне. Пригласила к себе. Я приехал. Она была не одна. У нее был двоюродный брат.
П о п о в.  Маленький такой, чернявинький, на татарчонка похож. Указательного пальца нет на правой руке.
Г р у ш е в.  Да.
П о п о в.  Никакой он не брат ей - сутенер, Алексей. Она у тебя просила денег?
Г р у ш е в.  Нет.
П о п о в.  Намекала?
Г р у ш е в.  Как тебе сказать? Они так сокрушались по поводу случившегося! Я спросил, заявили ли они в милицию. Сказали, что собираются заявить потом, когда отдадут деньги. Боятся за девочку, как бы не надругались над ней эти нелюди.
П о п о в.  Ты предлагал им деньги?
Г р у ш е в.  Предложил бы, если бы они у меня были.
П о п о в.  У Татьяны попросил бы.
Г р у ш е в.  Попросил, но это же было на другой день, не в тот раз.
П о п о в.  Татьянав дала?
Г р у ш е в.  Дала - триста баксов.
П о п о в.  Не вздумай их отдавать Рите.
Г р у ш е в.  Почему?
П о п о в.  Не понимаешь?
Г р у ш е в.  За дурочка меня держат? Догадываюсь. Пусть держат, но иначе я поступить не могу.
П о п о в.  Малохольный. Впрочем, может, ты и прав.
Г р у ш е в.  Вообще-то, я им сказал, что история эта у меня вызывает большие сомнения. Из-за каких-то двадцати пяти тысяч рублей так рисковать?!
П о п о в.  А они что?
Г р у ш е в.  После этого они почему-то перестали сокрушаться, взялись за пиво. Света сказала, что ей нужно ехать в город за деньгами, хотя время было позднее. Короче, меня снова выпроводили.
П о п о в.  Ясно, но не все.
Г р у ш е в.  Что тебе не ясно?
П о п о в.  Когда я их двоих подвозил из дома на Территорию, они всю дорогу говорили о тебе. Рита, как мне показалось, говорила специально погромче, чтобы я слышал. Она знала, что мы с тобой  друзья, но не знала того, что мне не известна твоя «подпольная» кличка. Я не знал, что Валентин - это ты. Поэтому я никак не реагировал на их разговор и слушал в полуха. Теперь жалею об этом.
Г р у ш е в.  И ты ничего не запомнил?
П о п о в.  Почему же? Кое-что запомнил. Она отказывалась от игры с похищением племанницы. Сказала, что ты, хоть и потерял голову, но не настолько, чтобы клюнуть на эту дешевую подсадку. Тогда он предложил ей признаться тебе в мошенничестве.
Г р у ш е в.  Как это?
П о п о в.  А так, постраться убедить тебя в том,  что дескать ей очень нужны деньги для того, чтобы откупиться от сутенера и завязать с проституцией навсегда, но признаться в этом ей было трудно, поэтому она придумала историю с племянницей.
Г р у ш е в.  А она что на это?
П о п о в.  Она спросила: «А ты поверил бы кому еще, если бы тебя однажды попытались очень сильно и подло нагреть?»
Г р у ш е в.  А он что?
П о п о в.  Не знаю. Мы приехали, и они вышли из машины.
Г р у ш е в.  Ты сомневаешься, заодно ли она с сутенером, или действует по принуждению, боится его?
П о п о в.  Сомневаюсь. Скажи, во второй раз, когда  она к тебе пришла на квартиру, ты заплатил?
Г р у ш е в.  То есть как заплатил? За услуги что ли? Нет, я ей дал, конечно, деньги. Дал больше, чем полагается, так сказать, по тарифу, но не за услуги - просто, она же бросила работу,  и ей надо было на что-то жить.
П о п о в.  И она взяла?
Г р у ш е в .  Да. И я был очень рад этому.
П о п о в.  Неужели она такое дерьмо? Не хочется верить. Выпить хочу.
Г р у ш е в.  А я хочу напиться. В стельку.
П о п о в.  Могу поддержать компанию. Слушай, а ты что на новоселье меня не приглашаешь?
Г р е ш е в.  Какое новоселье?
П о п о в.  Ты же кваритру снял.
Г р у ш е в.  А-а, приглашу. В другой раз.
П о п о в.  Не понял.
Г р у ш е в.  У меня гадко на душе, так гадко, будто жабы ее обсидели.  Хочу побыть один, совсем один. И потом, напиться в стельку вдвоем - не получится, подеремся. Извини, старик, я пойду. 
П о п о в.  Иди, черт с тобой.
Г р у ш е в.  Не обижайся.
П о п о в.  Да, ладно. Теперь вижу - ты и впрямь больной. Но я тебе завидую.
Г р у ш е в.  Что?!
П о п о в.  Завидую, да. У тебя тут (показывает на грудь)... Везувий, а у меня (машет рукой) - вакуум. Мне сюда. Пока.
Г р у ш е в.  Пока  (расходятся в разые стороны).  (Себе) «Везувий». Какой там Везувий? - черная дыра. (Оборачивается, кричит) Василий!
П о п о в.  Я тут.
Г р у ш е в.  Подожди. Мне что-то и одному тошно. Тошно! Тошно! Вася, не уходи, не оставляй меня, поверь, я уж и не знаю, что хочу.
П о п о в.  Перед смертью всегда так бывает (возвращается, подходит к Грушеву).
Г р у ш е в.  Откуда ты знаешь?
П о п о в.  Что?
Г р у ш е в.  Что перед смертью. Что помру.
П о п о в.  У-у, брат! Ты совсем расписался, уже и шуток перестал понимать. Нет, тебя такого оставлять одного в самом деле нельзя. Пошли (уходят).

Картина третья.

   Сцена разделена на два сектора. Слева - знакомая по Третьей картине первого действия Территория. Справа - скромно обставленная, но достаточно уютная комната (тахта с ковриком на стене, письменный стол, на нем компьютер, вращающееся кожанное кресло, телефон, телевизор, настольная лампа, два мягких кресла, мягкое напольное покрытие). Значительную часть тахты скрывает складная ширма.
   На диване Территории, подвернув под себя ноги,  сидит   Л е н а,   смотрит   телевизор.   Входит  Р и т а.

Р и т а.  Никого? Привет.
Л е н а.  Здравствуй.
Р и т а.  Что-то они сегодня не торопятся. Мне никто не звонил?
Л е н а.  Нет.
Р и т а.  И заявок не было?
Л е н а.  Не было.
Р и т а.  Что по телику кажут?
Л е н а.  Не знаю.
Р и т а.  Как это?
Л е н а.  Я смотрю, но ничего не вижу.
Р и т а.  Так не бывает.
Л е н а.  Со мной бывает.
Р и т а.  Зачем тогда смотришь?
Л е н а.  А что делать?
Р и т а.  Убийственная логика. Скажи мне, пожалуйста, ты зачем сюда вернулась?
Л е н а.  А ты зачем вернулась?
Р и т а.  Я отвечу тебе на этот вопрос, но сначала ответь на мой.
Л е н а.  Мне некуда идти больше.
Р и т а.  Не ври. У тебя есть отец и мать.
Л е н а.  Не отец, а отчим и я к ним не хочу.
Р и т а.  Дура ты, дура набитая.
Л е н а.  Ага, тебе хорошо рассуждать?! А я боюсь. Отчим, как напьется, мамку гоняет и ко мне пристает.  Один раз трезвый полез, - вырваться не смогла.
Р и т а.  Скотина! И ты ничего не сказала матери?
Л е н а.  А толку? Она боится, что он уйдет.
Р и т а.  Впрочем, что спрашивать? И так все ясно. Ты знаешь, что Зина в больнице лежит, после «субботника». А Жанна - в бегах.
Л е н а.  В каких бегах?
Р и т а.  От, деревня! Вы как на другой планете живете. Порезала она одного извращенца, теперь прячется.
Л е н а.  Порезала?
Р и т а.  Ну, хорошо, не хочешь ты жить с отчимом и матерью, почему бы тебе не найти другую работу.
Л е н а.  Какую? На стройку пойти? В робе ходить, известку месить?
Р и т а.  Ну, понятно, красивой жизни захотелось!
Л е н а.  А что?! Ты вон какая расфуфыренная! Тебе можно, а мне нельзя?
Р и т а.  «Расфуфыренная»! А ты зайди ко мне домой, посмотри, как я живу. 
Л е н а.  Скажешь, нет машины, холодильника, телевизора?..
Р и т а.  Телевизор есть, черно-белый, и тот на ладан дышат. У меня шкафа платянного нет, зеркала порядочного... а она «машина», «холодилник». Еще скажи «стиральная мащина «Аристон»!.
Л е н а.  Что, и холодильника даже нет? Где же ты продукты хранишь?
Р и т а.  У меня и продуктов-то в запасе - банка кофе да пачка печенья. На холодильник только накоплю, а тут бац - новое повышение цен. Что холодильник?! У меня стакана путнего нет, не говоря уж о фужерах, бокалах.
Л е н а.  Врешь.
Р и т а.  Я же говорю, приходи ко мне, посмотри.
Л е н а.  Все равно... все равно...
Р и т а.   Заладила. Наслушалась баек, насмотрелась американских видиков и наших порнух, дура. Откуда им быть деньгам-то. Телефон вон не больно-то разрывается, сама говоришь, - ни одного звонка не было.
Л е н а.  Вечером будут.
Р и т а.  Будут. Конечно, будут. А сколько надо платить ментам, сутенерам, хозяйке салона, за телефон, горячую воду отопление, водителям, врачам? Сколько, знаешь?
Л е н а.  Нет.
Р и т а.  Беги отсюда, пока не поздно.
Л е н а.  Куда?
Р и т а.  Если б я знала...

   В комнату справа входят  Г р у ш е в  и  П о п о в.

Г р у ш е в.  Проходи, располагайся, компьютер на пол убери. Я сейчас (уходит).
П о п о в.  Ага (суетится, отключает компьютер, снимает и ставит на пол монитор, системный блок, клавиатуру, вытирает рукавом стол).
Г р у ш е в  (входит, в руках у него бутылки, пакеты).  Помоги.
П о п о в.  Ага (помогает составить все на стол). Мне нравится у тебя.
Г р у ш е в.  Ну, за что пьем? (Поднимает стакан с водкой).
П о п о в.  За работу. За твою работу (чокаются).
Г р у ш е в.  Что ты имеешь ввиду?
П о п о в.  Пей, потом поговорим (пьют). Хха...Холодненькая.
Г р у ш е в  (морщится). Ты все о том же - о своей теме.
П о п о в.  Естественно. О чем же мне еще?
Г р у ш е в.  Нет темы, нет. Давай, хлопнем еще по стакану.
П о п о в.  Наливай (подставляет стакан). Как это нет темы? Как это нет? (выпивают). Эдак мы с тобой быстренько... того.
Г р у ш е в.  Вот и хорошо. Не вижу я тут нового ничего. Понимаешь, не вижу.
П о п о в.  Потому что слепой.
Г р у ш е в.  В голову шибануло. Докажи.
П о п о в.  И докажу. И докажу.
Г р у ш е в.  Валяй. Я весь внимание.
П о п о в.  Вот тебе один пример. С полмесяца назад две девчонки, Жанна и Зина, отдувались на «субботнике» за всю Территорию. У Ольги срочно дочь заболела, а Светке по штату не полагается - хозяйка. И что? Зинку изуродовали так, что она до сих пор в больнице лежит. А Жанна, та побойчее девка, пырнула ножом туберкулезника, выпрыгнула из окна и убежала. Где она сейчас, никто не знает.
Г р у ш е в.  Ну и что?
П о п о в.  Ни себе хрена?! Как это что?!
Г р у ш е в.  Где тема? Тема-то где? Не вижу темы. Вижу эпизод, бытовой эпизод, каких сегодня тысячу на день. Вон в нашем подъезде, здесь вчера...
П о п о в  (перебивает).  У Жанны этой есть сын, шести лет. А ей самой-то всего двадцать второй пошел. Не тема?
Г р у ш е в.  Нет.
П о п о в.  Ей же четырнадцать лет было, когда она... В школе еще училась.
Г р у ш е в.  Мало ли таких у нас, скороспелых?
П о п о в. А от кого она забеременила, знаешь?
Г р у ш е в.  Какая разница? От такого же, поди, сопляка.
П о п о в.  Пальцем в небо. От зэка понесла. Отец у нее офицером был, капитан МВД, на поселении они жили. Знаешь, что такое «поселение»?
Г р у ш е в.  Знаю, - тюрьма в тайге.
П о п о в.  Почти правильно. А теперь представь: папа ее следит за порядком в этой, как ты говоришь, тюрьме, а дочь его с заключенным того-этого. Представляешь?
Г р у ш е в.  Отец выгнал ее?
П о п о в.  О-о! Интерес появился? Так-то вот. Не выгнал - сам повесился. Вот так. Налить? (держит в руке бутулку).
Г р у ш е в.  Наливай.
   
   На Территории появляются один за другим С в е т л а н а,  О л ь г а  и  И г о р ь.

С в е т л а н а  (Лене).  Заказов нет?
Р и т а.  Был бы телефон с автоответчиком, глядишь…
С в е т л а н а (перебивает).  Я Лену спрашиваю.
Р и т а.  А я отвечаю.
С в е т л а н а.  Опять?
Р и т а.  Что «опять»?
С в е т л а н а.  Пошла ты...
Р и т а.  Куда?
С в е т л а н а.  Дорогу забыла?
И г о р ь.  Началось...
Р и т а.  Забыла.
С в е т л а н а.  Сегодня напомнят (смеется).
И г о р ь.  Кончайте - надоело.
С в е т л а н а.  А ты вообще заткнись, спортсмен-конькобежец.
И г о р ь.  Что-о?!
С в е т л а н а.  А то-о! Захотел еще раз на роликах покататься?
И г о р ь  (задыхаясь).  Я предупреждал тебя сегодня, что уйду?
С в е т л а н а.  Предупреждал. Предупреждал сегодня, предупреждал вчера, предупреждал год назад. Только что-то ты все никак уйти не можешь. Уходи. Ролики смазать помочь?
И г о р ь  (подходит к Светлане, бьет ей по щеке). Сдачи не надо. Адью, мадам! (уходит).
С в е т л а н а.  Вот сволочь! Выкормила на свою шею.
О л ь г а.  Ты что-то сегодня разошлась, мать?! Про какие-то ролики тут лепила. Что за ролики?

   Раздается звонок.

С в е т л а н а.  Видали его?! Быстро что-то вернулся?
Л е н а.  Открыть?
С в е т л а н а.  Пусть подождет.

   Длинный звонок.

С в е т л а н а.  Серчает.
О л ь г а.  Что за ролики?

   Три коротких звонка.

С в е т л а н а  (Ольге).  Может, не он? Иди посмотри, кто там.

 О л ь г а  выходит. Вскоре возвращается. Следом за ней появляется М и л и ц и о н е р.

М и л и ц и о н е р.  Привет. Не ждали?
С в е т л а н а.  За деньгами пришел?
М и л и ц и о н е р.  Ты что, бог с тобой?! Какими деньгами  (оглядывает всех)?
С в е т л а н а.  Да ладно тебе, святого из себя не разыгрывай. Тут все свои и все все знают.
М и л и ц и о н е р.  Ты прекращай.
С в е т л а н а.  Не будет тебе денег, дорогой мой Сережа.
М и л и ц и о н е р.  Это почему еще?
С в е т л а н а.  В больнице твои денежки. На лечение Зинки пошли. Или ты не знаешь, что с ней случилось?
М и л и ц и о н е р.  А я тут причем?
С в е т л а н а.  Ты не при чем. Только за что мы тебе платим, скажи мне на милость? За «крышу»? Где она твоя «Крыша»? Бандюги измываются над девчонками, а тебе до этого дела нет?
М и л и ц и о н е р.  А ты заявление подавала? На основании чего я буду привлекать кого-то к ответственности.
С в е т л а н а.  Ах, тебе заявление надо подать, формалист поганый? Знаешь же, что не смогу подать. Знаешь. Ладненько. Теперь беспременно подам. Счаз, как говорит небезызвестный Леонид Аркадьевич. Только и ты выхеривайся отсюда, дожидайся бумаги в своем сраном кабинете.
М и л и ц и о н е р. Хорошо. Судебный исполнитель тебе объяснит, за что я деньги получаю. Пока, голубка  (уходит).

Г р у ш е в.  Мне надо с ней связаться.
П о п о в.  С кем?
Г р у ш е в.  С ней.
П о п о в.  С Ритой?
Г р у ш е в.  Со Светой.
П о п о в.  Я тебе не советую.
Г р у ш е в.  Это почему еще?
П о п о в.  Ты в таком состоянии...
Г р у ш е в.  В каком я состоянии?
П о п о в.  В сте... в стелющемся (роняет голову на стол).
Г р у ш е в.  Это мы еще посмотрим. Говоришь, она вернулась на Территорию? Я ее вызову. Закажу (берет телефон, нетвердой рукой набирвает номер).

   Раздается телефонный звонок.

С в е т л а н а  (поднимает трубку).  Алло!
Г р у ш е в.  Здравствуйте!
С в е т л а н а.  Добрый вечер!
Г р у ш е в  (заплетающимся голосом).  Мне нужна... знаете, кто мне нужна?
С в е т л а н а.  Нет, не знаю.
Г р у ш е в.  Мне нужна... эта ... Рита.
С в е т л а н а.  Вы ее знаете?
Г р у ш е в.  Да.
С в е т л а н а.  А кто ее спрашивает? Как вас звать?
Г р у ш е в.  Меня зовут Ив... тьфу ты, меня зовут Ва-лен-тин.
С в е т л а н а  (закрывает микрофон рукой, Рите). Тебя какой-то Валентин спрашивает, по-моему, крепко поддатый.
О л ь г а.  Не какой-то, а тот самый.
Г р у ш е в.  Алло! Почему вы молчите?
Р и т а.  Пошли его подальше.
С в е т л а н а (в трубку).  Знаете, Валентин, а ее нет.
Г р у ш е в.  Как нет? Она же к вам вернулась.
С в е т л а н а.  Вернулась, но сейчас она на заказе.
Г р у ш е в.  Вы меня за дурака не держите. Я же слышал, что вы ей что-то шептали.
С в е т л а н а.  Никто вас за дурака не держит. Она  действительно еще здесь, но уже собралась ехать. Может вам другую девушку привезти?
Г р у ш е в.  Нет, мне нужна только она.
С в е т л а н а.  Тогда вам придется ее подождать.
Г р у ш е в.  Сколько?
С в е т л а н а.  Часа два, не меньше.
Г р у ш е в.  Хорошо, я подожду (кладет трубку).
С в е т л а н а  (кладет трубку, Рите). Ты что, кумушка, выпендриваешься? Пьяного мужика испугалась?
Р и т а.  Я не кумушка. Тебе это понятно?
С в е т л а н а.  Понятно, понятно. (Ольге) Ты про что меня спрашивала, про ролики?
О л ь г а.  Ага.
С в е т л а н а.  Ох, девки-бабы! Если б вы знали, как трудно такую тайну хранить. Со смеху умрете!
О л ь г а.  Ну-ка! Ну-ка!
С в е т л а н а.  Помните, он на заказ ездил к двум озабоченным?
О л ь г а.  Помним. Как не помнить? Я же спрашивала тебя потом, как да что. А ты: нормально, как обычно. И больше ни гу-гу. Я еще подумала: приревновала мужика. Ну и... что дальше?
С в е т л а н а.  Что дальше? А дальше: бабы заставили его раздеться догола, надели ему на босу ногу роликолвые коньки и...
О л ь г а.  И...
С в е т л а н а.  Катали его два часа по комнатам, держась по очереди за этот... ремешок.  (общий смех).

П о п о в  (поднимает голову).  Что они говорят?
Г р у ш е в.  Говорят, что она на заказе.
П о п о в.  Врут.
Г р у ш е в.  Ты так думаешь?
П о п о в.  Уверен. Рита к тебе не поедет.
Г р у ш е в.  Почему?
П о п о в.  По кочану.
Г р у ш е в.  Я им счас... (поднимает трубку, набирает номер).

   Телефонный звонок.

С в е т л а н а  (поднимает трубку).  Слушаю.
Г р у ш е в.  Это я... опять. Дайте мне Риту.
С в е т л а н а.  Я же вам обяснила русским языком:  она на заказе, ее нет.
Г р у ш е в.  Вы  об… об… врете.
С в е т л а н а.  Что?!
Г р у ш е в.  Вася сказал, что вы врете?
С в е т л а н а.  Вася? Какой Вася?
П о п о в  (неуверенно прижимает палец к губам).  Тсс...  Я пошел. Я пошел. Меня нет (с трудом поднимается).
Г р у ш е в.  Вася. Ваш шофер.
С в е т л а н а.  Послушайте, почему вы...
Г р у ш е в (перебивает).  Я не хочу вас слушать. Мне нужна Рита и бац... тьфу ты... и баста.
П о п о в.  Ты поступаешь нехорошо, Ваня. Нехорошо. Меня подставляешь. Я ухожу от тебя, ухожу (уходит, шатаясь).
С в е т л а н а.  Нет Риты, понимаете, нет. Все. Больше я вам ничего не скажу (кладет трубку).
Г р у ш е в  (нажимает на рычаг, снова набирает номер).  Не на того напали.

   Телефонный хвонок.

О л ь г а.  Дай, я (поднимает трубку).  Алло!
Г р у ш е в.  Вы почему так себя ведете? Почему вы  бросаете трубку?
О л ь г а.  Валентин! Это я, Оля. Я не бросала трубку. Хотите я к вам приеду, хотите?   
Г р у ш е в.  В другой раз, Оля. Сейчас мне нужна Рита. Понимаешь?
О л ь г а.  Понимаю. Но ее нет. Неужели это так трудно понять? Или вы хотите, чтобы я вам ее родила?
Г р у ш е в.  Хочу.
О л ь г а.  Что вы еще хотите?
Г р у ш е в.  Я много кое-чего хочу.
О л ь г а.  Негритянку с Гаити не хотите?
Г р у ш е в.  Негритянку с Гаити?
О л ь г а.  Да.
Г р у ш е в.  А что, это, пожалуй, оригинально. Даже экс… экстремально! Хочу. Хочу негритянку с Гаити. Подайте ее сюда немедленно.
О л ь г а  (зажимает микрофон рукой).  Вот черт с рогами!

М и ш и н а  (входит).  Что такое, что за шум? Здравстуйте, девушки.

    Девушки бубнят что-то невнятное.

М и ш и н а.  Что случилось? Чем вы так взволновапны?
О л ь г а.  Подавай ему негритянку с Гаити. Рита.
М и ш и н а.  Кому?
О л ь г а.  Да один тут придурок в Риту нашу втюрился. (Рите) Может, все-таки поедешь к нему?
Р и т а  (машет головой).  Не могу.
О л ь г а.  Ну, почему?
Р и т а.  Есть причина.
М и ш и н а.  А причем здесь негритянка?
О л ь г а.  Это я так, просто ляпнула. Он и прицепился: подавай ему негритянку.
М и ш и н а.  Негритянку, говоришь?
О л ь г а.  Ага, с Гаити.
М и ш и н а.  Заломи-ка ему цену. Баксов триста.
О л ь г а.  Многовато. Зачем столько то?
М и ш и н а.  Так надо.
Г р у ш е в.  Алло! Вы куда пропали? Почему молчите?
О л ь г а  (в трубку).  С негритянокой договариваемся.
Г р у ш е в.  Да?
О л ь г а.  Да. Знаете, Валентин, она дорого стоит.
Г р у ш е в.  Сколько?
О л ь г а.  Триста баксов.   
Г р у ш е в.  Кошмар!
О л ь г а.  Вот и я говорю. Дорого.
Г р у ш е в.  Плевать! Я согласен.
О л ь г а  (зажимает микрофон рукой, Мишиной).  Он согласен.
М и ш и н а.  Прекрасно. Будет ему негритянка. С Гаити. Передай ему, пусть подождет часика полтора. Где тут у вас трюмо? (Достает из сумки косметичку). Нет, пожалуй, пойду в ванную (уходит).
О л ь г а  (в трубку, смеясь).  Валентин!
Г р у ш е в.  Я здесь.
О л ь г а.  Часика полтора подождете?
Г р у ш е в.  Долго что-то.
О л ь г а.  Валентин! Ради негритянки?! С Гаити.
Г р у ш е в.  С Гаити? Если с Гаити, то и два часа подожду.
О л ь г а.  Вот и прекрасно. Валентин!
Г р у ш е в.  Да.
О л ь г а. У вас адрес прежний?
Г р у ш е в.  Нет. Теперь у меня другой адрес.
О л ь г а.  Тогда диктуйте, я записываю.
Г р у ш е в.  Улица Волгогорадская. Знаете?
О л ь г а.  Знаем, знаем.
Г р у ш е в.  Дом восемнадцатый, квартира сорок первая.
О л ь г а.  Записала. Хорошо. Ждите (кладет трубку, смеется).
Г р у ш е в  (кладет трубку).  Вася, а Вась! Ты где? Ушел. А жаль.

Картина четвертая

   Комната, арендованной Грушевым квартиры. Г р у ш е в  сидит за письменным спиной к зрителям. Голова его лежит на столе. Грушев делает неосторожное движение рукой - со стола падают на пол бутылки, тарелки. В дверях появляется качающийся Попов.

П о п о в.  Ты меня звал?
Г р у ш е в.  М-м...
П о п о в. Мне показалось, что звал.
Г р у ш е в  (приподнимает голову). А-а... это ты. Ты не ушел?
П о п о в.  Кажется, нет.
Г р у ш е в  (снова роняет голову).  Почему?
П о п о в.  У тебя все двери ведут... (икает) ведут...
Г р у ш е в.  Куда ведут мои двери?
П о п о в.  В туалет.
Г р у ш е в.  Да?
П о п о в.  Да.
Г р у ш е в.  Странно. Почему я об этом не знаю?
П о п о в.  Не предупер...не предупредили.
Г р у ш е в.  Собаки. Вася!
П о п о в.  А.
Г р у ш е в.  Ты еще здесь?
П о п о в.  Где же мне быть?
Г р у ш е в.  Не знаю. В туалете.
П о п о в.  Нет, я здесь. Вот он я.
Г р у ш е в.  Это хорошо. Весьма кстати. Что я хочу тебя попросить?
П о п о в. Что?
Г р у ш е в.  Сейчас придут эти...
П о п о в.  Кто?
Г р у ш е в.  Ну, эти... с негритянкой.
П о п о в.  С какой?
Г р о ш е в.  С Гаити.
П о п о в.  С Гаити?
Г р у ш е в.  Ну, да.
П о п о в.  И что мне с ней делать?
Г р у ш е в.  Ничего. Оставь ее мне. Ты это... ты только расчитайся с теми...
П о п о в.  С кеми? Кто ее приведет?
Г р у ш е в.  Умница.
П о п о в.  Ясное дело. Только чем я с ними расчитаюсь?
Г р у ш е в.  Баксами
П о п о в.  Ха. Сказал...(выворачивает карманы) у меня и рублей-то нет, не то...
Г р у ш е в.  Я тебе дам (достает бумажник, доллары). На, последние.
П о п о в  (берет деньги). Ни фига!.. Последние... И все им?!
Г р у ш е в.  Все.
П о п о в.  Груша, ты свихнулся!
Г р у ш е в.  Как ты меня назвал?
П о п о в.  Груша. Забыл, как тебя в детстве звали?
Г р у ш е в.  Это ты забыл. Меня Груня звали.

  Раздается звонок.

Г р у ш е в  (суетится).  Во! Пришли уже! Иди встречай... А я тут... приведу себя в порядок. Ступай, что стоишь?
П о п о в.  Денег жалко. Столько водки!
Г р у ш е в.  Иди, тебе говорят. А я... нет, я лучше притворюсь будто сплю, отдыхаю. Ждал, ждал...  (кладет голову на стол).
П о п о в.  Не надо.
Г р у ш е в.  Чего не надо?
П о п о в.  Притворяться не надо. Возьмет и уйдет! Лучше свет погаси.
Г р у ш е в.  Правильно.

   Раздается звонок.

Г р у ш е в.  Ишь, не терпится им. Погаси, погаси...
П о п о в.  Выключатель-то где? А-а, вижу. (пытается дотянуться до выключателя).
Г р у ш е в.  Что ты там копаешься? Ты кто, коала? (наливает в стакан водки, залпом выпивает).   
П о п о в.  Сам ты кала. А мне?
Г р у ш е в.  Тебе нельзя - не найдешь еще выход, то есть... этот, вход. Упадешь.
П о п о в.  Жмот! Как бы, правда, в туалет опять не угодить  (выключает свет, уходит)

   В комнате полумрак. Тусклый уличный свет проникает через окно.
   Голоса за кулисами:

О л ь г а.  Вася! Ты как сюда попал?
П о п о в.  Как, как. На запах водки шел и… дошел.
О л ь г а.  Так, вас сколько будет? Двое?
П о п о в.  Ни-и... я это... ухожу.
О л ь г а.  А где Валентин?
Г р у ш е в  (перебирается за ширмы, падает на тахту, негромко).  Я здесь.
П о п о в.  Там. Ты что закрываешь свое лицо, мулатка-шоколадка? Замерзла?
О л ь г а.  Она не понимает по-русски. Баксы где?
П о п о в.  Вот они.
О л ь г а (считает деньги).  Так, все в порядке. Тебя довезти?
П о п о в.  Если вам не трудно.
О л ь г а.  Пошли.

М и ш и н а  (в парике, загремированная под негритянку, входит).  О-ля-ля! Ку-ку?!
Г р у ш е в.  Ку-ку, ку-ку.
М и ш и н а.  О! Бай-бай, зо?
Г р у ш е в.  Но... ожидай. Тебя ожидай. Фэрштейн? Компронэ?
М и ш и н а.  О! Я... я... ес, ес.
Г р у ш е в.  Там,.. это... водка. Пей.
М и ш и н а.  Кэс кэсо водка? А-а, водыка? Пить? Но пить водка. Их бин арбайтен нах 
Г р у ш е в (поднимается, выходит из-за ширмы). Нах, так нах. Раздевайся тогда и иди в душ. Что глазки к небу закатила? Раздевайся, говорю, (показывает, что надо делать) вот так (сам раздевается).
М и ш и н а.  Но! Но!.. Их бин нах наузе. Их бин нах наузе.
Г р у ш е в.  Нах, нах. Только не нах наузе, а нах арбайтен. Сама сказала. Заген зи сама.
М и ш и н а.  Но-но! Нах хаузе. Ва-ва (показывает на голову). Ва-ва.
Г р у ш е в.  Головка ва-ва. Счас вылечим (наливает в стакан водку). Пей.
М и ш и н а. Но-но пить водка! Но, но!
Г р у ш е в.  Я, я пить водка.. Ес, ес ... Уи, уи... Си,си...(зажитмает одной рукой голову Мишиной, другой пытается влить ей водку). Ты мне мозги-то не пудри! Пей, говорю. Пей!
М и ш и н а  (выбивает из рук Грушевского стаккан с водкой, вырывается, пытается бежать). Но, но! Но, но!
Г р у ш е в.  Куда? (хватает за руку Мишину, притягивает к себе). Куда? Думаете, пьяный, так его можно облапошить? Не выйдет! Мошенники! Хотели выудить на спасение липовой племянницы, - не вышло, теперь таким макаром удумали обо… обокрасть?! Я вам  покажу, как стариков дурить! А ну-ка, иди сюда, негритянка с Гаити. Иди. Иди (тащит Мишину к тахте).
М и ш и н а  (отчаянно сопротивляется, цепляется за стол, умудряется взять со стола свою сумку).  Нет! Нет!
Г р у ш е в.  О-о! По-русски залепетала?! А мне теперь все равно, негритянка ты или дунька с водокачки. Ты мне баксы отработаешь. Все, до цента!
М и ш и н а  (вырывается наконец из рук Грушева, выхватывает из сумки пистолет, наводит на Грушева). Не дури!
Г р у ш е в.  Ах, ты швабра рязанская! Напугать меня вздумала? Держись теперь! (Резко бросается к Мишиной, выбивает из ее рук пистолет, поднимает на руки Мишину и несет ее за ширму, бросает на тахту. Там завязывается нешуточная борьба).
Пауза.
М и ш и н а  ( с порванным в клочья платье выходит из-за ширмы, подходит к столу, наливает водку, выпивает, садится в кресло, закрывает лицо руками).  Вот и все.
Г р у ш е в  (заправляет в брюки рубаху, застегивается, подходит к выключателю, включает свет).  Вот так-то. Может, в суд на меня подашь, негритянка? С Гаити.
М и ш и н а.  Что будем делать, папа? (Снимает с себя парик, смазывает  сначала им, потом платком грим с лица).
Г р у ш е в.  Т.. Т...
М и ш и н а.  Таня, Таня. Я спрашиваю тебя, папа: что будем делать? Теперь.
Г р у ш е в  (медленно опускается на пол).  Попов был прав.
М и ш и н а.  Ты о чем?
Г р у ш е в  (поднимает с пола пистолет).  Как в воду глядел (снимает пистолет с предохранителя)
М и ш и н а  (бросается к Грушевскому). Папа, не вздумай.
Г р у ш е в.  Все правильно (направляет пистолет себе в рот, нажимает на крючок, раздается выстрел, голова Грушева ударяется о стену)
М и ш и н а.  Папа! (тормошит Грушева) Что ты наделал?! Папа! Господи!

   Опускается полупрозрачный занавес - флер, через который видно: М и ш и н а бросается к телефону, что-то говорит; приходит в белом халате Г р у ш е в а, опускается  перед  телом покойного,   щупает пульс;   появляются М и л и ц и о н е р, 
О л ь г а,  С в е т л а н а, еще какие-то люди.


Эпилог

   Опускается белый экран с портретом Грушева в черной рамке. Вместе с занавесом на авнсцену выходит Р и т а.

Р и т а  ( в зал). Не торопитесь уходить? Ждете чего-то? Вот и я не верю, что его не стало. Как мне теперь быть, как жить? Как нести на себе крест виновницы его гибели? Не знаю. И виновата ли я? Виновата, конечно. Но одна ли? Не знаете? И зачем вам знать? У вас свои проблемы? Думаете, среди вас нет Наташ, Лен, Зин, Жан? Сегодня, возможно, и нет. А завтра? Поднимаетесь, уходите? Что ж, счастливой вам судьбы! А я останусь пока здесь. С ним. Может быть, он поймет меня и простит. (Поворачивается к портрету  Грушева). Сейчас мы останемся одни с тобой, Ваня. Поговорим, молча. Ты не любил молчание, знаю: сетовал как-то. В последнее время ты нуждался в общении. Я слишком поздно это поняла.

                З а н а в е с

Вадим Усланов,
г. Кемерово,
1999 г.