Б

Усталость… нежная и бархатистая, смелая прячется в рукавах, залезает без спроса под ремешки часов, проникает под красивый узор браслета и остается в глазах, поблескивая и сияя… случайные встречи в самых недрах города, ставшего так быстро чужим, как глаз, отказавшийся видеть и закрывшийся от желания сна, обезоруживают… в первую очередь не меня, но его… кортасаровские сюжеты переплетаются с реальностью и рождают новое видение мира, такого отличного как от реальности, так и от строчек превосходных романов, полных неизбежности и красивых фраз… Батя… где-то быстро-быстро прокручивается  в мозгу, пока высматриваю знакомые мне черты в лице незнакомого прежде мужчины, молчащего под грузом страха и смотрящего на меня не менее изучающее, чем я на него… Батя, привет! – легкомысленно вырывается из уст взрослого мальчишки, впервые увидевшего своего отца и решившего что единственная их схожесть заключается в сине-черных, иногда становящихся фиолетовыми, пятнах, начинающихся под нижним веком и заканчивающихся на щеках… Батя, пока! – так же легкомысленно для него и нелепо отвечает молодой пацан, через несколько минут, занимаясь своими делами, от увлечения которыми его оторвало тихое: «привет…»… маленькие буквы превращаются из строчных в заглавные, абзацы выстраиваются в стройные ряды, словно маршируя на параде, посвященном самому важному событию в жизни каждого существа – смерти… водная гладь, приносящая на оголенные пальцы крупный песок, успокаивает нервы и память, поглощает в себя страхи и испаряет любые звуки… в воздухе пахнет гармонией, такой неожиданной и такой долгожданной… думать не хочется, мыслить не можется, только ритмичное биение волн о пальцы сохраняет шаткое равновесие, балансирующее на веревочном мосту, пролегающем через пространство вариантов и судеб… все мы – совокупность клонов чужих душ, - мелькает в голове и с плеском тонет в прибрежной волне цитата самого себя, чуть ранее опубликованная в прессе под псевдонимом, который ни капли не отражает сущность автора, а прячет его под кирзовую шкуру защиты, автору, которому предложили работу и должность глав.реда за талант доносить до других собственные мысли, обернутые в красивую оболочку звуков, рождающихся в голове во время прочтения строчек… неожиданно запахло ватой… пропитанной водкой хорошего качества, и ветерок поселился за шиворотом болотного цвета куртки… память превращается в пепел, сжигая на кострах прошлого ошибки и обиды, рассеивает по ветру и уносится течением, освобождая сознание и нутро… я люблю! – отчетливо выписано на стенке нутра собственным почерком… я уважаю! Я горжусь! я прощаю! – приписано чуть ниже почерком, наклоненным влево и подписано: Джей. Вода омывает пальцы, загоняя между ними крупные песчинки, уставшие глаза улыбаются небу, а нутро, полное когда-то нетерпения и обид, открывается для новых свершений и прогулок по кортасаровским городам, которые теперь создаем мы сами, моя светлая Б.