Детство... детство

Девушка, у Вас нет лишнего билетика? Молодой человек, может быть у Вас?.. Может быть, вы слышали, в какой кассе можно достать билет… в волшебную загадочную страну под названием Детство?.. Нет?... Простите… Как жаль…

Детство… Детство. Окунуться бы в тебя хоть на один денёк: пробежаться, как прежде, босыми ногами по тёплым родным тропинкам, прогуляться по пестрому лугу и набрать целую охапку ромашек да колокольчиков. Как бывало, проворно спуститься к речке, беззаботно хрустя сочным огурцом, только что сорванным с грядки…

Смешная, скажете вы. Солидный возраст, а всё туда же…

Зимы, помню, были вьюжные, буранные. Сугробы наметало вровень с крышами, а мы в них делали огромные снежные пещеры. Стужа стояла какая…
К зиме, отец мастерил большие деревянные санки, на которых мы возили воду домой  из колодца для скотины. Колодец был далеко, на болоте, и чтобы добраться до него, приходилось валенками протаптывать в сугробах тропу... Замёрзшую лунку вырубали топором, ведром наполняли фляги студёной колодезной водой, - и домой.

Вечером быстро с делами по хозяйству расправлялись - у каждого были свои обязанности. А потом начиналось необыкновенное...
Собравшись ватагой с соседской ребятнёй, мы, держа крепко в руках обледеневшие санки, мчались на любимую горку. Тогда она казалась мне большой и очень крутой. Взобравшись наверх, мы усаживались на санки, кто как мог. Места всем хватало. Мальчишки постарше с  удалью разгоняли их, на ходу впрыгивая на полозья, и санки неслись вниз по накатанному снегу так, что дух захватывало. А когда вдруг резко останавливались, мы, как горох, рассыпались в разные стороны. В остывшем вечернем безмолвии на всю округу разливался наш беззаботный заразительный смех. Собрав свалившиеся с голов шапки и водрузив их на место, мы дружно подхватывали верёвку и снова мчались наверх. Санки казались легкими и послушными...

Любопытная луна свысока наблюдала за нашей вознёй и добродушно улыбалась. А Мороз властно и насмешливо строил нам козни, нещадно щипая за носы и щёки. Наконец-то Холод брал своё, а мы, замершие, но счастливые, разбегались по домам.

Закоченевшая, я забегала к отцу на пекарню. Лицо с мороза пылало, а ноздри щекотал неповторимый аромат свежеиспечённого хлеба. Отец стаскивал с моих рук, вставшие колом, варежки, снимал пальто, и усаживал на табуретку поближе к топившейся печи, в которой весело потрескивали дрова. Он бережно брал в руки  горячую буханку хлеба, отрезал хрустящую горбушку и посыпав её солью, протягивал мне. Вкуснее того хлеба, испечённого его руками, я никогда в жизни не ела…

На деревню медленно опускалась звенящая тишина. Только над крышами домов, покрытыми сверкающими белыми шапками, высоко в небо уходили столбы дыма, незаметно тая в вышине. Это хозяйки затопляли свои голландки, чтобы согреть остывшие за день избы…

И сейчас над головой всё та же луна. Ничуть не состарившись, как прежде, хозяйкой обходит она свои владения… Только у каждого из нас теперь свои санки. И каждый норовит тянуть их к себе, не замечая, что с годами они становятся всё тяжелее и тяжелее…

Девушка, у Вас нет лишнего билетика?.. Молодой человек, может быть у Вас?..


фото из интернета